которой они видели два часа назад, конечно, должна была иметь какие-то
пределы. Но они не знали этих пределов. Но все это теперь не имело
значения. Сильнее они или слабее - неважно. Роковые слова были
произнесены: "Если вы не способны ограничить, это сделаем мы за вас!"
Эти слова еще звучали в ушах у Инэша, и чем глубже их смысл проникал
в его сознание, тем менее изолированным и отчужденным чувствовал он себя.
До сих пор он считал себя зрителем, и только. Даже протестуя против
дальнейших воскрешений, Инэш действовал, как незаинтересованое лицо,
наблюдающее за драмой со стороны, но не участвующее в ней. Только сейчас
он с предельной ясностью понял, почему он всегда уступал и в конечном
счете соглашался с другими. Возвращаясь в прошлое, к самым отдаленным
дням, теперь он видел, что никогда по-настоящему не считал себя участником
захвата новых планет и уничтожения чуждых рас. Он просто присутствовал при
сем, размышлял, рассуждал о жизни, не имевшей для него значения. Теперь
это понятие конкретизировалось. Он больше не мог, не хотел противиться
могучей волне страстей, захлестнувшей его. Сейчас он мыслил и чувствовал
заодно с необъятной массой гэнейцев. Все силы и все желания расы бушевали
в его крови.
- Слушай, двуногий! - прорычал он. - Если ты надеешься оживить свое
мертвое племя - оставь эту надежду!
Человек посмотрел на него, но промолчал.
- Если бы ты мог нас всех уничтожить, - продолжал Инэш, - то давно бы
уже это сделал. Но все дело в том, что сил у тебя недостаточно. Наш
корабль построен так, что на нем невозможна никакая цепная реакция. Любой
частице потенциально активной материи противостоит пассивная античастица,
не допускающая образования критических масс. Ты можешь взорвать наши
двигатели, но эти взрывы останутся тоже изолированными, а их энергия
обратится на то, для чего двигатели предназначены, - превратится в
движение.
Инэш почувствовал прикосновение Йоала.
- Осторожней! - шепнул историк. - В запальчивости ты можешь выболтать
один из наших секретов.
Инэш стряхнул его щупальце и сердито огрызнулся:
- Не будь наивным! Этому чудовищу достаточно было взглянуть на наши
тела, чтобы разгадать почти все тайны нашей расы. Нужно быть дураками,
чтобы воображать, будто оно еще не взвесило свои и наши возможности в
данной ситуации.
- Инэш! - рявкнул капитан Горсид.
Услышав металлические нотки в его голосе, Инэш отступил и ответил:
- Слушаюсь.
- Его ярость остыла так же быстро, как и вспыхнула.
- Мне кажется, - продолжал капитан Горсид, - я догадываюсь, что вы
намеревались сказать. Я целиком с вами согласен, но в качестве высшего
представителя Гэйны считаю своим долгом предъявить ультиматум.
Он повернулся. Его рогатое тело нависло над человеком.
- Ты осмелился произнести слова, которым нет прощения. Ты сказал, что
вы попытаетесь ограничить движение великого духа Гэйны.
- Не духа, - прервал его человек. Он тихонько рассмеялся. - Вовсе не
духа!
Капитан Горсид пренебрег его словами.
- Поэтому, - продолжал он, - у нас нет выбора. Мы полагаем, что со
временем, собрав необходимые материалы и изготовив соответствующие
инструменты, ты сумеешь построить воскреситель. По нашим расчетам, на это
понадобится не менее двух лет, даже если ты знаешь все. Это необычайно
сложный аппарат, и собрать его единственному представителю расы, которая
отказалась от машин за тысячелетие до того, как была уничтожена, будет
очень и очень непросто.
Ты не успеешь построить звездолет. И мы не дадим тебе построить
воскреситель. Через считанные минуты наш корабль начнет бомбардировку.
Возможно, ты сумеешь оградить себя от взрывов на каком-то расстоянии
вокруг себя. Тогда мы полетим к другим материкам. Если ты помешаешь и там,
значит нам понадобится помощь. Через шесть месяцев полета с наивысшим
ускорением мы достигнем точки, откуда ближайшие колонизированные гэнейцами
планеты услышат наш призыв. Они пошлют огромный флот; ему не смогут
противостоять все твои силы. Сбрасывая по сотне или тысяче бомб в минуту,
мы уничтожим все города, так что от скелетов твоего народа не останется
даже праха.
Таков наш план. И так будет. А теперь делай с нами, что хочешь - мы в
твоей власти.
Человек покачал головой.
- Пока я ничего не буду делать, - сказал он и подчеркнул: - Пока
ничего.
Помолчав, добавил задумчиво:
- Вы рассуждаете логично. Очень. Разумеется я не всемогущ, но мне
кажется, вы забыли одну маленькую деталь. Какую - не скажу. А теперь
прощайте. Возвращайтесь на свой корабль и летите, куда хотите. У меня еще
много дел.
Инэш стоял неподвижно, чувствуя, как ярость разгорается в нем. Потом,
зашипев, он прыгнул, растопыривая щупальца. Они уже почти касались нежного
тела, как вдруг что-то отшвырнуло его...
Очнулся Инэш на звездолете.
Он не помнил, как очутился тут, он не был ранен, не испытывал
никакого потрясения. Он беспокоился только о капитане Горсиде, Вииде,
Йоале, но все трое стояли рядом с ним такие же изумленные. Инэш лежал
неподвижно и думал о том, что сказал человек: "... вы забыли одну
маленькую деталь..." Забыли? Значит, они ее знали! Что же это такое? Он
все еще раздумывал над этим, когда Йоал сказал;
Глупо надеяться, что наши бомбы хоть что-нибудь сделают!
Он оказался прав...
* * *
Когда звездолет удалился от Земли на сорок световых лет, Инэша
вызвали в зал Совета. Вместо приветствия Йоал уныло сказал:
- Чудовище на корабле.
Его слова как громом поразили Инэша, но вместе с их раскатами на него
снизошло внезапное озарение.
- Так вот о чем мы забыли! - удивленно и громко проговорил он
наконец. - Мы забыли, что при желании он может передвигаться в
пространстве в пределах... - как это он сказал?.. - в пределах девяноста
световых лет.
Инэш понял. Гэнейцы, которым приходилось пользоваться звездолетами,
разумеется, не вспомнили о такой возможности. И удивляться тут нечему.
Постепенно действительность начала терять для него свое значение. Теперь,
когда все свершилось, он снова почувствовал себя измученным и старым, он
снова был отчаянно одинок.
Для него чтобы ввести его в курс дела, понадобилось всего несколько
минут. Один из физиков-ассистентов по дороге в кладовую заметил человека в
нижнем коридоре. Странно только, что никто из многочисленной команды
звездолета не обнаружил чудовище раньше.
"Но ведь мы в конце концов не собираемся опускаться или приближаться
к нашим планетам, - подумал Инэш. - Каким образом он сможет нами
воспользоваться, если мы включим только видео?.."
Инэш остановился. Ну, конечно, в этом все дело! Им придется включить
направленный видеолуч, и, едва контакт будет установлен, человек сможет
определить нужное направление.
Решение Инэш прочел в глазах своих соплеменников - единственно
возможное в данном случае решение. И все же ему казалось, что они что-то
упустили, что-то очень важное. Он медленно подошел к большому видеоэкрану,
установленному в конце зала. Картина, изображенная на нем, была такой
яркой, такой прекрасной и величественной, что непривычный разум содрогался
перед ней, как от вспышки молнии. Даже его, хотя он видел это
неоднократно, охватывало оцепенение перед этой немыслимой, невообразимой
бездной космоса. Это было изображение части Млечного Пути. Четыреста
миллионов звезд сияли, будто в окуляре гигантского телескопа, способного
улавливать даже мерцание красных карликов, удаленных на расстояние
тридцати тысяч световых лет.
Видеоэкран был диаметром в двадцать пять ярдов, - таких телескопов
просто не существовало нигде, и к тому же в других галактиках не было
столько звезд.
И только одна из каждых двухсот тысяч сияющих звезд имела пригодные
для заселения планеты.
Именно этот факт колоссального значения заставил их принять роковое
решение. Инэш устало обвел всех глазами. Когда он заговорил, голос его был
спокоен:
- Чудовище рассчитало прекрасно. Если мы полетим дальше, оно полетит
вместе с нами, овладеет воскресителем и вернется доступным ему способом на
свою планету. Если мы воспользуешься направленным лучом, оно устремится
вдоль луча, захватит воскреситель и и опять же вернется к себе раньше нас.
В любом случае, прежде чем наши корабли долетят до планеты, двуногий
успеет оживить достаточное количество своих соплеменников, и тогда мы
будем бессильны.
Он содрогнулся всем телом. Рассуждал он правильно, и все же ему
казалось, что в его мыслях есть пробел. Инэш медленно продолжал:
- Сейчас у нас только одно преимущество. Какое бы решение мы не
приняли, без машины-переводчика он его не узнает. Мы можем выработать
план, который для него останется тайной. Он знает, что ни мы, ни он не
может взорвать корабль. Нам остается единственный выход.
Капитан Горсид прервал наступившую тишину:
- Итак, я вижу, вы знаете все. Мы выключим двигатели, взорвем приборы
управления и погибнем вместе с чудовищем.
Они обменялись взглядами, и в глазах у всех была гордость за свою
расу. Инэш по очереди коснулся щупальцем каждого.
Час спустя, когда температура в звездолете ощутимо поднялась, Инэшу
пришла в голову мысль, заставившая его устремиться к микрофону и вызвать
астронома Шюри.
- Шюри! - крикнул он. - Вспомни, Шюри, когда чудовище пробудилось и
исчезло... Ты помнишь? - Капитан Горсид не мог сразу заставить твоих
помощников уничтожить локаторы. Мы так и не спросили их, почему они
медлили. Спроси их! Спроси сейчас!..
Последовало молчание, потом голос Шюри слабо донесся сквозь грохот
помех:
- Они ... не могли... проникнуть... отсек... Дверь... была заперта.
Инэш мешком осел на пол. Вот оно! Значит они проморгали не только
одну деталь! Человек очнулся, все понял, стал невидимым и сразу устремился
на звездолет. Он постиг тайну локатора и тайну воскресителя, если только
не осмотрел его в первую очередь. Когда он появился снова, он уже взял от
них все, что хотел. А все остальное понадобилось чудовищу, чтобы толкнуть
их на этот акт отчаяния, на самоубийство.
Сейчас, через несколько мгновений он покинет корабль в твердой
уверенности, что вскоре ни одно живое существо не будет знать о его
планете, и в такой же твердой уверенности, что его раса возродится, будет
жить снова и отныне уже никогда не погибнет.
Потрясенный Инэш зашатался, цепляясь за рычащий приемник, и начал
выкрикивать в микрофон последнее, что он понял. Ответа не было. Все
заглушал рев невероятной, неуправляемой уже энергии. Жар начал размягчать
его бронированный панцирь, когда Инэш, запинаясь, попробовал дотащиться до
силового регулятора. Навстречу ему рванулось багровое пламя. Визжа и
всхлипывая, он бросился обратно к передатчику.
Несколько минут спустя он все еще пищал в микрофон, когда могучий
звездолет нырнул в чудовищное горнило сине-белого солнца.
А.Э. Ван Вогт "Часы времени"
Van Vogt A.E. "The Timed Clock. Van Vogt A.E. Lost: Fifty Suns",
DAW Books, NY, 1972
пер.: М. Гилинский
- Женитьба,- скажет Терри Мэйнард, будучи благодушно
настроенным,- дело святое. Уж я-то знаю. Два раза был женат, в 1905 и в
1967. За столько лет любой разберется что к чему.
И после этих слов он ласково поглядит на свою жену Джоан.
В тот самый вечер, когда разговор зашел в очередной раз, она
вздохнула, закурила сигарету, откинулась на спинку кресла и
пробормотала:
- Ах, Терри, ты просто невыносим. Опять?
Она отхлебнула коктейль из бокала, посмотрела невинными
