высоких евро-окон, - есть кабинеты, где хозяин сидит в одиночку?
Кажется, ухватив на лету его мысль, Земцов машинально задрал голову:
- Косаревский... Гармашовский... Ага, еще Панкетьянова. Шеф, про камикадзе
думаете?
- Ага, - кивнул Петр, усаживаясь на заднее сиденье.
- Что-то мне плохо верится. Во-первых, ни один из трех не похож на
камикадзе, а во-вторых, оконца-то европейские, без форточек, сами видите.
Намертво заделаны. А через кондиционеры не выпалишь...
Высокие зеленые ворота раздвинулись, и кортеж из трех машин вырулил на
улицу. Здесь имелось единственное, но весьма существенное неудобство:
уехать от "Дюрандаля" можно только по одной-единственной улочке, как и
подъехать - опять-таки по одной-единственной. В этой части города, как
нигде в Шантарске, высока концентрация улиц с односторонним движением. Так
уж постарались мудрые головы планировщиков. Неизвестно, насколько это
облегчало движение, но вот с точки зрения безопасности - о чем Петр
прекрасно догадывался и без земцовских разъяснений - являло сущую
ахиллесову пяту. Тот, кто замыслил нечто недоброе, гад такой, всегда
знает, по какой улице ты приедешь и по какой уедешь...
Должно быть, мысли у них с Земцовым шли параллельным курсом. Тот, сидя
рядом с озабоченной физиономией, вдруг сказал:
- Вы и теперь считаете, Павел Иванович, что я тогда зря твердил насчет
неудобства выбора места?
"Что там считать, когда это был не я..." - уныло подумал Петр, а вслух
сказал:
- Андропыч, если я буду посыпать главу пеплом и громогласно признавать
ошибку, это чем-то поможет?
- Вряд ли...
- Вот видишь, - - пожал плечами Петр. - К тому же...
Они сидели, не поворачиваясь друг к другу, оба смотрели вперед,
разделенные довольно широким пустым пространством, - и Петр отчетливо
увидел возникшую вдруг в наклонном зеленоватом лобовом стекле круглую
дырочку со змеившимися от нее лучиками трещин, а долей секунды позже
ощутил легкое согрясение мягкого сиденья...
Еще мигом позже Земцов сбил его на пол и навалился сверху, что-то рявкнув
водителю. Их бросило в сторону, к дверце - "мерс" заложил крутой вираж,
мотор басовито взревел, вокруг послышались раздраженные гудки...
Из своего неудобного положения на полу Петр ничегошеньки не видел вокруг.
Он оцарапал щеку об одно из барских удобств "пятисотого" - никелированную
пепельницу на консоли меж передними сиденьями, мало того, ухитрился
физиономией вырвать ее из гнезда и сейчас сопел, фыркал, пытаясь
прочихаться, отплеваться от засыпавшего глаза и ноздри пепла. Земцов орал
что-то в портативную рацию, машина неслась, как метеор, и у Петра
отчего-то вертелась в голове не самая уместная в данный момент мысль:
нужно будет дать втык шоферу, чтобы не забывал перед каждой поездкой
вытряхивать пепельницу...
Тихонько скрипнули тормоза. Машина остановилась.
- Слезь ты с меня, наконец, - придушенно запротестовал Петр.
Земцов выпрямился, распахнул дверцу, вылез. Петр последовал за ним,
сердито смахивая с пиджака невесомый пепел. Один из его собственных
окурков угодил в нагрудный карман пиджака.
Машина стояла в довольно-таки безопасном местечке - на вершине Сторожевой
сопки, неподалеку от заложенной некогда казаками исторической часовни, той
самой, что, к вящей гордости шантарцев, украшала до сих пор
десятирублевки. Рядом приткнулся "пассат", трое охранников вылезли и
бдительно провожали взглядами проезжавшие машины.
Место, Петр оценил, было безопасное - с одной стороны крутой обрыв, с
другой - асфальтовая двухрядка, заканчивавшаяся у часовни. Вряд ли кто-то
моторизованный смог бы удержаться у них на хвосте, а то, что они здесь
бросят якорь, опять-таки никто не мог предугадать...
Мельком глянув на кинувшегося к ветровому стеклу Земцова, он нырнул в
машину, присмотрелся к сиденью. Конечно же, там зияла изрядная прореха.
Вытащив перочинный ножичек - единственное, что у него осталось при себе от
собственной жизни, благо никаких подозрений не вызывало, а дорого было как
память, - Петр безжалостно, в два счета расковырял прореху. И вскоре
держал меж большим и указательным пальцами слегка деформированную пулю -
трудно было с ходу сделать выводы, на глазок провести безошибочную
экспертизу, но больше всего она напоминала стандартный боеприпас к
отечественному автомату "пять сорок пять на тридцать девять". Форма,
нарезы - все за то...
Он молча продемонстрировал пулю Земцову. Тот, не особенно долго поизучав
ее, пришел к тому же выводу:
- Похоже, пять сорок пять на тридцать девять...
- Значит, не "драгуновка"... - не подумав толком, бухнул Петр. Выругал
себя - вряд ли белобилетник Пашка разбирался в таких тонкостях...
Но Земцов был чересчур взвинчен, чтобы удивиться неожиданным познаниям
босса в области боеприпасов, он вообще не подметил странного. Попросту
кивнул с задумчивым видом:
- Это точно, не "драгуновка". Автомат. "Семьдесят четвертый" классического
образца или любая из последующих модификаций. К ним тоже нетрудно при
желании присобачить оптику...
- А не надежнее ли было очередью полоснуть по лобовому? - спросил Петр, на
сей раз не опасаясь возбудить недоумение у собеседника, - в конце концов,
такой вопрос мог задать и сугубо штатский человек...
- Пожалуй что, - сказал Земцов, подбрасывая пулю на ладони. - Гораздо
надежнее. Получается, рыжая права насчет предупреждения?
- Может, у него патронов больше не нашлось? - с дурацким видом спросил
Петр.
- Павел Иванович... Уж если человек раздобыл автомат, то патронами
как-нибудь да запасется... Тем более, если задумал такую пакость.
Разживется обязательно. ТТ у него был с полной обоймой... Или вы
полагаете, что их двое? Раньше был один, а сегодня хулиганил другой?
- Ничего я не полагаю, поскольку в данных вопросах совершенно не
Копенгаген, - сказал Петр. - Это уж скорее ваша компетенция.
- Пуля шлепнула в стекло на Кондратьева, по-моему, напротив магазина, -
сказал Земцов. - Автомат вполне мог оказаться и без глушителя - там третий
день чинят второстепенную дорогу, отбойные молотки грохотали так, что
можно было гранату швырять, все равно никто не встревожится...
- И строечка там, на углу Кондратьева и Гайдара, - сказал шофер, до того
дисциплинированно молчавший. - Какое-то ученое заведение, то ли второй
корпус университета, то ли что-то подобное. Его по причине безденежья
третий год как законсервировали напрочь, а площадка обширная...
- Точно. - кивнул Земцов. - Вполне мог шмальнуть этажа со второго и
убраться незамеченным. Туда алкаши лазят, бичи собираются, даже приличные
прохожие из-за отсутствия туалетов сплошь и рядом пописать на стройку
забегают.
"Молодцы вы у меня, - подумал Петр. - В два счета нарисовали всю потребную
диспозицию, разобъяснили с толком, где покушавшийся мог со стопроцентной
вероятностью засесть и каким путем убраться после выстрела, не вызвав
подозрений. Люблю профессионалов. Вот растолковали бы еще, кто это на меня
ополчился и отчего? Не может же Пашка совершенно не догадываться? Но Пашка
- неведомо где, а этому скоту, что балуется с огнестрельным оружием, не
объяснишь, что палит он по безвинному двойнику".
Земцов взял его под локоть, решительно отвел к обрыву. Перед ними,
насколько хватало взгляда, раскинулся необъятный Шантарск, кое-где
опоганенный густыми индустриальными дымами. Далекие сопки на том берегу
казались сизыми из-за смога.
- Это не похоже на утечку, - негромко сказал Земцов. - Рядом с Толей все
время был мой парень, он успел сказать, что у Тольки просто не было
физической возможности с кем-то связаться - ни мобильника в руках, ни
рации. Он выслушал Жанну, сразу сел в машину, выехал во двор...
- С Жанной - аналогично, - столь же тихо ответил Петр. - Я стоял рядом,
когда она связывалась с Толей. Потом в приемную поднялся охранник и мы
уехали. Ну, предположим, после моего ухода она все же брякнула кому-то...
Нет, наш стрелок ни за что не успел бы занять позицию. Не хватило бы ему
времени. Может, он, сволочь, заранее засел на стройке? Правда, мы еще не
уверены, что стреляли все-таки со стройки... Вы туда отправили вторую
машину, а?
Земцов кивнул:
- Пусть пошарят. Была предварительная договоренность - если на маршруте
что-то случится, действовать, как обговаривалось... Если... - он
всмотрелся в приближавшуюся белую "шестерку", досадливо передернул
плечами. - Легка на помине. Определенно поставила хвосты...
Теперь и Петр рассмотрел рядом с водителем "шестерки" Дашу Шевчук
(охранники бдительно рванулись было к остановившейся машине, но тут же
сбились с темпа, неловко переминаясь).
- Молчите, а при необходимости поддакивайте, - тихо сказал Петр. - И
только. Ясно?
- Есть, шеф...
Держа руки в карманах светлой курточки, Даша подошла к ним легкой,
танцующей походочкой, лицо у нее было совершенно безмятежное. Водитель,
коротко стриженый лоб, спокойно курил, распахнув дверцу. Слышно было, как
в машине у него потрескивает и что-то бормочет рация.
- У вас опять, сдается мне, житейские хлопоты, Павел Иванович? - спросила
рыжая сыскарша, щурясь, - солнце светило прямо ей в лицо. Петр ухитрился
именно так и встать, чтобы собственная физиономия оставалась в тени.
- У меня? - пожал он плечами. - С чего вы взяли?
- По-моему, эта дырочка на профессиональном жаргоне именуется пулевой
пробоиной... - Даша показала прямехонько на продырявленное стекло.
- В самом деле? - Петр пожал плечами. - Ну да, мы ехали с фирмы, и в
стекле вдруг появилась дырка... Но я бы поостерегся ее с ходу именовать
столь жутко - пулевой пробоиной. Это мог быть и самый что ни на есть
прозаический камешек...
- Да? - невозмутимо спросила она, осторожно провела указательным пальцем
по краям пробоины. Так и косила любопытным взором в салон, но неизвестно,
удалось ли ей что-то рассмотреть сквозь тонированные стекла. - Интересный
камешек...
Пуля покоилась у Петра в кармане брюк, но зрение у рыжей, надо полагать,
все же не рентгеновское...
- Интересный камешек... - повторила Даша. - А почему же в таком случае вы
вдруг стали уходить на дикой скорости, пренебрегая всеми правилами?
- Что-то показалось шоферу... - усмехнулся Петр.
- А почему ваша замыкающая машина вдруг помчалась на стройку, и мальчики,
из нее вылетевшие, о-очень энергично кинулись в недостроенное здание?
- Серьезно? - Петр чуточку деланно, но стараясь все же не переигрывать
особо, оглянулся. - То-то я смотрю, не видно нашей третьей машины... -
Повернулся к Земцову: - Вы не в курсе, куда она делась? Давали
какое-нибудь распоряжение? - Никакого, - добросовестно поддерживая игру,
но все же с некоторой неохотой пожал плечами Земцов. - Может, им тоже
показались какие-то глупости...
- Простите на хамском слове, но не охрана у вас, а скопище неврастеников,
- усмехнулась Даша. - Одним что-то показалось, другим нечто померещилось...
- Какие есть, - угрюмо сказал Петр.
- Положительно, неврастенические реакции... Павел Иванович, а нельзя ли
мне сесть в вашу машину и осмотреться?
- А ордер у вас есть?
- Помилуйте... Неужели вы настолько жадны, недоверчивы и подозрительны,
что не дадите очаровательной женщине посидеть две минуты в вашем роскошном
автомобиле? Всю жизнь мечтала о "мерседесе"... - и она улыбнулась с
лукаво-застенчивым видом первоклассницы, выпрашивающей у папы мороженое.
Не хотелось выглядеть совсем уж глупо. Вздохнув, Петр сделал широкий жест:
- Бога ради, посидите, полежите...
- Э нет, насчет последнего - вы меня с кем-то путаете... - тихо сказала
она, села на заднее сиденье.
И, конечно же, сразу заинтересовалась прорехой в чистейшей
светло-коричневой кожаной обивке. Присмотрелась, высунула голову из машины:
- Павел Иванович, можно вас? Он хмуро сел. Дата подцепила ногтем край
прорехи:
- Если не секрет, это у вас что?
- Сигаретой прожег по пьянке, - сообщил он.
- Господи, как вы, богачи, непринужденны в обращении с дорогущей
собственностью... Я бы, наверное, так не смогла... - она непринужденно
