позицию и принялись наблюдать. Вскоре к ним присоединился Степан Ильич с
неизменной трубочкой.
Впереди катила милицейская "восьмерка", она-то и мигала вспышками, следом
горделиво плыла черная "Волга" мэра, а замыкали кавалькаду темно-синий
автобусик "Газель" и два японских микроавтобуса, белый и перламутрово-серый.
"Восьмерка" проехала немного дальше, но автомобиль мэра остановился как
раз напротив трапа "Морской звезды". За ним притормозили фургончики,
выдерживая интервал. Враз распахнулись все дверцы, повалил народ. Мазур
мгновенно узнал нескольких репортеров - правда, народу с камерами
прибавилось, среди них были и незнакомые.
Из "Газели" вылезли субъекты, не обремененные атрибутами журналистики,- в
хороших пальто, при галстуках, один даже с роскошной кожаной папкой,
украшенной непонятной монограммой.
Выскочил мэр, предупредительно придержал дверцу перед своим спутником.
Кацуба громко откашлялся:
- Только этого гандона, господа офицеры, нам не хватало для полного
счастья...
- Н-да,- с чувством сказал капитан-лейтенант.
Сначала Мазур не врубился, но вскоре опознал старика с крючковатым носом
и худой черепашьей шеей, оглядывавшегося с победительным видом фельдмаршала,
только что взявшего на шпагу вражескую крепость. Один из динозавров и
мамонтов перестройки, ухитрившийся до сих пор удержаться на волне, хотя
множество его былых сподвижников улетучились из большой политики, как
призраки после третьего петушиного крика,- кто затерялся "в сытой
безвестности, нахапав вдоволь и счастливо избежав связанных с этим
неприятностей, кто дирижировал микроскопическими партийками, в которые
превратились былые демократические орды, кто подыскал теплое кресло вдали от
демоса. Старикан же был непотопляем - он до сих пор мелькал на трибунах и
телеэкранах, болтался в Европах и прочих заграницах, украшая себя огромными
жестяными орденами с громкими названиями вроде "Трубадура чести",
громогласно борясь за права человека,- главным образом того, что с бомбой
или пулеметом героически сопротивлялся злокозненному "федеральному центру".
Везде, где по окраинам страны вспыхивали конфликты, рано или поздно
появлялся крючконосый старик, взасос лобызавшийся в бункерах и схоронах с
самозванными генералиссимусами и ряжеными "полковниками". В армии к нему
относились, как к бледной спирохете, о чем, правда, на публике помалкивали,
чтобы не оказаться в глазах европейского общественного мнения врагами
свободы и гуманизма...
Мэр подхватил седого монстра под локоток и потащил к трапу "Морской
звезды", что-то энергически нашептывая на ухо и делая размашистые жесты с
таким видом, словно предупреждал случайного путешественника о кишащих в
ближайшей речке крокодилах. Старик столь же энергично кивал, но вид у него
был хищно-бодрый: какие крокодилы, батенька, переживем...
Оба полезли по трапу, за ними, приотстав на пару шагов, поднимался
человек с папкой. Журналисты, рассредоточившись, запечатлевали это
историческое восхождение.
Часовой, как и полагалось, загородил дорогу:
- Проход воспрещен, военный объект! Мэр рванулся вперед с таким видом,
что сомнений не осталось - нарывался на скандал, прямо-таки жаждал получить
прикладом по фей-су, чтобы красные сопли фотогенично разбрызгались...
Степан Ильич молча взглянул на майора.
- Пропустить на палубу,- распорядился Кацуба тихо.- Посмотрим, с чем
приперлись...
Старпом с невозмутимым видом подошел к часовому, что-то шепнул на ухо и,
когда тот отодвинулся, встав вполоборота, в лучшем стиле господ офицеров
русской императорской армии отдал честь:
- Капитан-лейтенант Видьманов, старший помощник капитана. Чем могу
служить? Мэр рванулся вперед:
- Перед вами - известный правозащитник, депутат Государственной думы!
- Догадываюсь,- безмятежно сказал старпом.- Телевизор иногда смотрю. Чем
могу слу-жить?
- Господин депутат хочет осмотреть корабль.
- На предмет? - невозмутимо спросил старпом.
- Кто здесь командует - вы или эти субъекты? - мэр кивнул на Кацубу с
Мазуром, скромно стоявших в сторонке.
- В том, что касается проведения подводных работ - товарищ майор,-
старпом кивнул на Кацубу.
- Товарищи на фонарях висят! - рявкнул мэр.
- Да что вы говорите? - изумился старпом.- Сколько ни наблюдал фонарей,
никаких висящих...
- Хватит,- сказал поганый старец и кивнул Кацубе.- Подойдите.
Кацуба приблизился вразвалочку, оскорбительно неторопливо, дернул головой
так, что это могло сойти и за приветствие:
- Майор Проценко, Шантарский военный округ. Проводим согласно приказу
обследование затонувших кораблей. Изложите ваше дело, господин депутат,
только умоляю вас, экстрактно - нам через десять минут выходить в море...
-Я уже наслышан, что вы там натворили...
- Вот как? - с издевательской вежливостью спросил Кацуба.- Быть может,
поделитесь информацией? Потому что я совершенно не в курсе...
- Издеваетесь?
- Резюмирую.
- Всю эту компанию давно пора посадить,- сообщил мэр.- Город взбудоражен,
народ требует...
- Там случайно митинги не гремят? - спросил Кацуба.- С требованием
расстрелять нас, как бешеных собак?
Кацуба взглядом приказал часовому придвинуться к трапу, по которому
сделал было попытку взойти один особенно настырный оператор. Часовой
понятливо кивнул, перевесил автомат на шею и встал, расставив ноги, словно
позировал для плаката "Граница на замке". Репортер дрогнул, вернулся на
пирс.
- Ну и как обстановка в городе? - спросил Кацуба мэра.- Насколько я знаю,
никаких газов так и не объявилось...
Мазур оглянулся - зевак на палубе "Достоевского" заметно прибавилось,
хотя вряд ли кто-нибудь понимал, что происходит.
- У меня уже нервов не хватает общаться с этими...- горестно сказал мэр
старику.
- Держите себя в руках, Павел Степанович,- ободряюще сказал ему столичный
гость, выполнявший здесь, надо полагать, роль тяжелой артиллерии из резерва
главного командования.-Этих молодчиков моментально приведем в божеский вид,
опыт имеется... Майор, как вы объясните все здешние безобразия? Связанные с
вашей деятельностью?
Глядя в упор на мэра, Кацуба изрек:
- Знаете, это чисто медицинский вопрос, я тут некомпетентен, в чем честно
и признаюсь...
- Хватит! - рявкнул старик с неожиданным задором.- Перед вами депутат и
глава комитета! Извольте не паясничать!
- Так точно! - ответил Кацуба в тон. В сторонке остановился капитан, но
не вмешивался, созерцал происходящее, заложив руки за спину.
- Согласен,- сказал Кацуба самым нормальным тоном.- Объясните только,
господа, что вам, собственно, нужно?
- Не притворяйтесь,- сказал старик.- О том, что вы здесь успели
натворить, известно уже не только широкой общественности, но и за границей.
Народ вправе требовать разъяснений. Я здесь нахожусь для того, чтобы
осуществлять надзор за вашей работой.
- По какому праву?
- По праву народного избранника,- отрезал старик.
- И по праву избранного народом руководителя,- добавил мэр, утверждаясь
рядом со столичным собратом в гордой позе, какую, должно быть, по его
разумению должен был иметь надзирающий народный избранник.
- Тысяча извинений, конечно...- сказал Кацуба.- На здесь все-таки военный
объект, и было бы крайне желательно увидеть какой-нибудь документ,
позволяющий вам здесь находиться и, как вы изволите выражаться, надзирать...
- А вы попробуйте нас отсюда убрать! - взвизгнул мэр, бросив взгляд на
репортеров.
Кацуба широко улыбнулся, развел руками:
- Помилуйте, мы же не звери... Никто вас не собирается отсюда убирать.
Лицезрейте, бога ради. Сейчас мы с коллегами пойдем попить чайку, потом
будем играть в шашки, кроме того, в планах на сегодняшний день - конкурс на
лучшее исполнение матерных морских частушек на известную тему "Садко и царь
морской". Всегда рады гостям, приглашаем на чаек, каковой можете пить
вдоволь, и даже, как выражался классик, домой взять... Вот только с ночлегом
обстоит хуже - лишних коек не предусмотрено, придется вам на полу...
- То есть как это - чаек; частушки...- вскрикнул мэр с обескураженным
лицом.- Вы же только что сказали, что собираетесь выходить в море...
- Вы меня неправильно поняли,- приятно улыбнулся Кацуба.- Это завтра мы
собирались в море. А сегодня по плану профилактика винта с удалением с его
поверхности кавитации, корректировка магнитного меридиана...- он запнулся,
обернулся к Мазуру.
- Удаление накипи с клотика,- охотно подсказал тот.- Продувка девиации,
кренгование бушприта и множество других столь же необходимых работ...
- Что вы из нас идиотов делаете! - ощерился мэр.
- Вот уж чем я не намерен заниматься...- сказал Кацуба.- Видите ли,
господа, я не сомневаюсь, что народные избранники имеют право надзирать.
Однако подозреваю, что даже депутаты Государственной думы не в состоянии
заставить нашего капитана выйти в море, а капитана Микушевича,- он показал
на Мазура,- погружаться на глубину тридцати пяти метров. Не говоря уж о том,
что самая демократическая общественность не в состоянии проконтролировать,
что капитан Микушевич погрузился именно на тридцать пять метров, а не гоняет
селедку на глубине в четыре фута...
Мэр попросту наливался злобой - зато столичный гость быстро стал
соображать, что их не столь уж хитро загнали в цейтнот. Мазур долго наблюдал
за ним и пришел к выводу, что старик, безусловно, сволочь - но не дурак.
Он, не тратя больше времени на перебранку, повернулся к человеку с
кожаной папкой. Тот, правильно истолковав немой призыв, шагнул вперед,
как-то удивительно ловко оттеснил в сторонку мэра, подхватил Мазура и Кацубу
под руки:
- Отойдемте, господа офицеры... Капитан Рузаев, уполномоченный местного
отделения ФСБ.
- Очень приятно,- сказал Кацуба.- Наручники принесли?
Капитан поморщился:
- Ребята, давайте поговорим, как свои люди... Без пикировок. Все мы, в
конце концов, офицеры...
- Ну, и как вам глянутся, на офицерский взгляд, эти вот монстрики? -
поинтересовался Кацуба.- Не бойтесь, я вас демократам не заложу...
- Майор, давайте по-деловому...
- Давайте,- согласился Кацуба.
- Вы прекрасно знаете, сколько вокруг вас наворочено грязи...
- Наслышан.
- Половина вот этих,- он показал на стеклянные очи камер,- из Москвы.
Прилетели с депутатом. Вон тот и тот - западные корреспонденты. По
телевизору, по первой программе, уже прошла первая информашка о здешних
треволнениях... Оно вам надо? Вы, по-моему, действительно собирались
отплывать?
- А что, намерены препятствовать? Между прочим, в момент диверсии на
ЛЭП...
- Я уже знаю, где вы в тот момент находились,- раздраженно бросил
капитан.- И все равно вокруг вас нагнетается нездоровый ажиотаж, наше
начальство оборвало телефоны, теперь еще и этот столичный десант...
- Вам тоже тяжело,- кивнул Кацуба с непроницаемым лицом.- Я понимаю.
- Майор, бросьте вы... Этот не отцепится. Можете вы взять его в рейс?
Показать судно? Пусть убедится, что никакого оборудования для подъемных
работ у вас нет...
- Вы думаете, удастся ему это доказать? - серьезно спросил Кацуба.
- Постарайтесь. Это в ваших же интересах. Вся эта история, признаюсь по
секрету, получила в столице огромный резонанс, разворачивается грандиозный
скандал. Я не буду перечислять всех, кто витийствует, мечет громы и молнии,
вам это, в конце концов, вряд ли интересно...
- Я и сам могу составить примерный списочек.
- Тем более,- сказал Рузаев.- Вы, насколько я понимаю, далеко не
