воскликнул:
- Разбойник!. Вовремя же я подоспел! Сорви-голова и Фанфан, узнавшие,
несмотря на переодевание, своего верного друга, которого они считали
погибшим, вскричали в один голос:
- Поль Поттер!
Четвертый улан, принявший сперва Поля за офицера, уже поднес было пальцы
к козырьку, но, поняв свою ошибку, схватился за ружье. Однако юный бур
опередил солдата и, разрядив в него свое ружье, убил его наповал.
Из всех англичан в живых остался теперь только капитан Руссел Он рычал и
скрежетал зубами, не помня себя от бешенства, но рана не позволяла ему ни
защи-щаться, ни даже бежать.
- Поль! Неужели это в самом деле ты? - не веря своим глазам, твердил
Сорви-голова.
- Конечно, я! И как раз вовремя... Какое счастье! Поль держал в одной
руке наготове ружье, а другой, не спуская глаз с англичанина, перерезал
ножом веревки на своих друзьях.
- А вот сейчас вместо них мы вздернем тебя, как разбойника и убийцу! -
объявил он капитану Русселу.
- О да, - поддержал Фанфан, - повесить его! Я сам накину на него петлю.
- Таков закон возмездия! -с безжалостной насмешкой в голосе добавил
Сорви-голова. - Превратности войны, как говорит мой друг Франсуа Жюно.
И, сняв со своей шеи затяжную петлю, Сорви-голова передал ее Фанфану,
- Действуй!
Английский офицер, видя свою погибель, бросился было бежать, но Фанфан,
мастер шоссона*, ловко сшиб его подножкой. Затем, крепко прижав преступника
к земле, парижский Гаврош просунул его голову в петлю и передал другой конец
веревки Полю, который с проворством белки вскарабкался по стволу белой
акации, перекинул конец веревки через ветку, спрыгнул на землю и сказал
Жану:
- Приведи-ка сюда лошадь.
Превосходно выдрессированные животные не испугались выстрелов и стояли на
том самом месте, где их оставили
Сорви-голова подвел одну лошадь к дереву, а Поль, привязав конец веревки
к седлу, ударил коня ногой по животу Тот вздыбился, потом рванулся вперед,
затягивая петлю на шее осужденного палача. Рывок был так силен, что тело
преступника подскочило до самой ветки.
Лошадь остановилась и снова метнулась вперед, разорвав на этот раз
толстую веревку, как нитку. Тело капитана рухнуло на землю.
- Отец! Мы мстим за тебя! - в диком восторге вскричал Поль Поттер.
Избавившись наконец от врагов, трое друзей крепко обнялись.
Сорви-голова и Фанфан, спасенные чудесным вмешательством Поля, так и
засыпали его вопросами. Они с жадным любопытством расспрашивали обо всем,
что с ним случилось за то время, пока они не виделись.
Молчаливый по природе, бур в нескольких словах рассказал о своих
приключениях:
- Течение Моддера уносило меня, но я кое-как все же выбрался. В
водовороте я потерял лошадь, но карабин спас. Я был уверен, что вы погибли.
Какой-то англичанин стал на моем пути. Я всадил ему штык в живот, Тут мне
пришла в голову мысль взять у него взаймы форму хаки. В два счета я напялил
ее на себя и получил возможность преспокойно шагать среди бивуачных ко-стров
англичан. В одном месте я украл коня и помчался к Блумфонтейнской дороге.
Рассвело. Мой хаки, оказавшийся офицерским мундиром, служил мне вместо
пропуска, разумеется, если не приглядываться к нему. Я ни-как не думал, что
скачу по вашим следам, и вдруг совсем невдалеке отсюда увидел вас в
окружении англичан. "Плохо дело!" - подумал я. Сворачиваю с дороги, объезжаю
фермы и задами пробираюсь до двора этого домика. Тут, вижу я, дела ваши идут
все хуже и хуже... Быстро карабкаюсь на стену и только-только успеваю
прицелиться и уложить тех, кто собирался вздернуть тебя, мой дорогой
Сорви-голова Вот и все! А теперь, поверьте мне, надо, не теряя ни минуты,
скакать в Блумфонтейн... Вот, кстати, и свежие кони.
- Удирать от англичанишек на их же собственных лошадках - честное слово,
за всю жизнь ничего забавней не видал! - заметил Фанфан.
- Да, да! - согласился с Полем Сорви-голова. - Поспешим! Здесь так и
кишат английские разведчики, а нам во что бы то ни стало надо остаться в
живых. Мы должны еще отплатить им за поражение при Паарденберге.
- И отплатить сполна! - подхватили оба Молокососа.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ДИНАМИТНАЯ ВОЙНА
ГЛАВА 1
О том, как Оранжевая республика поглотила баролон-гов* - Три пастушки -
Голова капитана Молокососов оценена в тысячу фунтов стерлингов, а голова
майора Колвилла - в один пенни - Катастрофа - Исчезновение одиннадцати улан.
- Появление трех необычайных кумушек.
На языке баролонгов Таба-Нгу означает "Черная Гора".
По имени горы был назван и город, живописно раски-нувшийся на ее вершине.
В городе Таба-Нгу насчитыва-лось семь тысяч жителей, преимущественно негров,
и лишь небольшое количество белых. Некогда этот город был столицей маленькой
республики баролонгов.
Оранжевой республике не нравилось существование крошечного негритянского
государства. вклинившегося в ее владения И, как всегда в таких случаях,
большая страна искала предлог для присоединения к себе маленькой. Таким
предлогом послужила более или менее открытая неприязнь, которую выказывали
по отношению к Оранжевой республике сыновья Марока, усопшего вождя
баролонгов.
В 1884 году маленькое государство баролонгов было захвачено простым
декретом президента Оранжевой республики, а его гражданам объявили, что
отныне они должны повиноваться законам и обычаям большого государства.
Буры всегда жестоко обращались с людьми черной расы, поэтому баролонги
покинули землю своих предков и переселились в Базутоленд, английское
владение, входящее в состав Капской колонии.
Здесь вполне уместно провести печальную аналогию между этим
насильственным захватом бурами беззащитного народа и той завоевательной
войной, которую вела теперь против них самих Англия и которая, несмотря на
все жертвы буров, привела к порабощению их родины.
Но довольно философии, перейдем к фактам.
В настоящее время Таба-Нгу, покинутый своими исконными обитателями,
превратился в жалкое селение с небольшим количеством негритянских хижин и
населенных белыми ферм. От прежнего величия древней столицы остались только
огромные водоемы дождевой воды, удовлетворявшие некогда потребности всего
населения и его бесчисленных стад. Это были сооружения поистине
циклопических* размеров.
Их возводят обычно в степи, у самого выхода из ущелья или между двумя
холмами. Они представляют собой очень прочные водяные бассейны, огражденные
с трех сторон каменными стенами, обмазанными глиной. Четвертая стена
отсутствует, чтобы вода во время сезона дождей могла свободно приливать в
бассейны.
Это настоящие пруды, всегда наполненные чистой и свежей водой. Благодаря
им город Таба-Нгу стал важным стратегическим пунктом.
Бассейны находятся между городами Блумфонтейном и Ледибрандом, на
расстоянии семидесяти километров от обоих городов. Стратегическое их
значение было так велико, что англичане поспешили овладеть ими еще до того,
как вошли в столицу Оранжевой республики.
Поражение генерала Кронье повлекло за собой, как известно, снятие блокады
с Кимберли и Ледисмита. Теперь лорд Робертс получил полную возможность, не
заботясь о флангах, сосредоточить свои войска для вторжения в Оранжевую
республику с востока и с запада. Буры, отступавшие очень поспешно, не успели
даже взорвать водохранилище, а бдительность, с какой охраняли его англичане,
исключала возможность какого бы то ни было покушения на него.
Охрана водоемов состояла из двух эскадронов улан, двух батальонов драгун
и одной артиллерийской батареи. Это были довольно внушительные силы, если
даже не считать проходящих мимо полков, которые ежедневно располагались на
привал у водопоя.
Часовые, расставленные друг от друга на расстоянии досягаемости
человеческого голоса и постоянно шагавшие вдоль вековых стен водохранилища,
за которыми поблескивала на солнце вода, не разрешали приближаться к
бассейнам сколько-нибудь подозрительным людям.
Однако окрестным фермерам англичане разрешили по-прежнему поить здесь
скот, - разумеется, не по душевной доброте своей, ибо англичане ничего не
делают без расчета.
Расчет на сей раз заключался в том, что у фермеров было пять-шесть сотен
дойных коров (упряжные быки находились в военных обозах), дававших
превосходное молоко, из которого крестьянки сбивали вкусное масло. А этими
продуктами, как известно, особенно любили полакомиться уланы, драгуны,
артиллеристы, да и волонтеры английской армии не прочь были их отведать.
Скот мог пригодиться также и на случай голода. Вот почему пастухам с их
стадами был открыт свободный доступ к бассейнам
Все мужчины, и молодые и старые, ушли на войну, и скот на водопой гоняли
женщины. Да и дело-то было нехитрое: послушные животные прекрасно знали
дорогу и шли не задерживаясь.
В тот день, о котором пойдет наш рассказ, три молодые крестьянки пригнали
сюда сотни полторы коров. Впереди, рядом с телкой, на ошейнике которой висел
бронзовый колокольчик, шествовала крепко сбитая белокурая девушка в чепчике,
похожем на голландский. На руке у нее висела большая корзина. За ней шла
другая - живая смуглянка в невообразимой соломенной шляпке с поблекшими
искусственными розами. Как и первая, она шла, скромно опустив глаза, но было
заметно, что это давалось ей нелегко.
У нее на руке висела точно такая же корзина, как, впрочем, и у третьей,
худенькой, неловкой, почти жалкой на вид девушки.
К первой погонщице подошел уланский сержант, поклонился ей с утонченной
изысканностью гарнизонного вояки и отпустил банальную любезность.
Девушка остановилась как вкопанная, не моргнув глазом, даже не взглянув
на унтер-офицера, немая и равнодушная к нему и его словам.
В то же время капрал обратился ко второй погонщице, а один из солдат-к
третьей. Результат тот же: ни взгляда, ни слова, ни движения! Солдаты
расхохотались, а сержант воскликнул:
- Настоящие дикарки! Бог мой, до чего же они глупы! - и уже серьезно
добавил: - Я вижу вас здесь впервые, красотка и вам должно быть известно,
что мне приказано осматривать вещи людей, идущих к водоему. Что там у вас в
корзине?
Но "красотка" стояла по-прежнему не шевелясь и тупо глядела перед собой
широко раскрытыми глазами.
- Да она просто деревянная, клянусь честью! А может быть, из папье-маше?
- И, снова рассмеявшись, он осторожно взял корзину и, заглянув в нее,
произнес: - Бутерброды с маслом, фрукты, какие-то тряпки, вязанье... Не вижу
в этом ничего страшного. Проходите!
Капрал и рядовой, подражая сержанту, со смехом заглянули в корзины двух
других крестьянок и, в свою очередь, повторили:
- Проходите!
Но те, словно окаменев, не двигались с места; тогда солдаты жестами
предложили им продолжать свой путь.
Девушки поняли наконец и скрылись за стеной водоема. И все время, пока их
коровы фыркали и пили, солдаты потешались над ними, не скупясь на весьма
грубые шуточки.
- Честное слово, будь моя невеста Фанни Уолтер, на которой я женюсь после
войны, столь же болтливой, как эти девчонки, я считал бы себя счастливейшим
человеком во всем королевстве! - воскликнул один из них.
- А может быть, они глухонемые? - предположил другой.
- Говорят, что глухонемые самые идеальные хозяйки! - гоготал третий.
- Дикарки! По-английски не понимают... - пожал плечами сержант.
А девушки открыли между тем свои корзины, достали оттуда по куску хлеба с
маслом и, храня все то же невозмутимое молчание, принялись с аппетитом
уплетать свой завтрак, запивая его водой из бассейна, которую черпали прямо
пригоршнями.
Когда огромное стадо потянулось обратно, одному из солдат взбрела в
