космическим телом, луной в небе. Ее жизнь определила зарю жизни
на Пэ-У, а смерть ее цивилизации была столь недавней, а костры
пожаров и взрывов на ее лице были ярки и очевидны. Мощь и
мудрость гигантов были реальностью. Но нужно было иметь трезвую
и в то же время авантюрную голову ДрокУ, чтобы связать эти
события к своей выгоде.
В то время ДрокУ был при дворе Пруга Брендийского, наследника
престола. Он нанялся к нему на службу, пользуясь отдаленными
родственными связями, потому что надеялся использовать этого
человека в качестве амбициозного союзника.
Но захват престола не удался. Пришлось Пругу бежать в столицу.
Пруг отошел в резерв, но формально ДрокУ не оставил службы у
горного князя.
Два фактора - существование амбициозного, готового на все и
легкого на подъем князя и археологические работы на Ар-А
соединились в уме ДрокУ еще до прилета Фотия ван Куна, так как
первые известия об успехах археологов достигли Пэ-У за несколько
недель до прилета ван Куна. Именно ДрокУ принадлежала
инициатива двух следующих шагов. Первый заключался в том, чтобы
внедрить в голову Пруга Брендийского идею о том, что следовало бы
отправиться на Ар-А и завладеть сокровищами, которые иначе
попадут в лапы Галактического центра, который имеет на них
меньше прав, чем законный наследник. Второй шаг заключался в
том, что ДрокУ стал искать знакомства с неудовлетворенным
жизнью ВосеньУ.
Прилет Фотия ван Куна ускорил события. С ним были карты
раскопок, он сам был источником точной информации. Сам по себе
он еще ничего не решал. Нужен был корабль. Кораблем оказался
"Шквал". Дальнейшее было просто.
Ван Куна выследили и похитили люди Пруга. Затем включился в
игру ВараЮ. Ему надо было обезвредить Андрея Брюса и капитана
корабля, убедить всех, что археолога утопили в озере грабители.
Стрелял в Андрея агент ВараЮ. Только у агентов ВараЮ были
стрелки со стертым клеймом. Стража нового времени не нуждается в
старинных правилах чести...
За минуту, проведенную во внешнем бездействии, ВараЮ
мысленно пробежал по всей цепочке событий и попытался заглянуть
в будущее. Если "Шквал" стартует сейчас с Ар-А, завтра он будет
здесь.
Хоть офицер, который мог дать на него показания военным,
ликвидирован, все равно в ближайшие часы или минуты армия
вмешается в события. Следует оттянуть выступление армии до
завтрашнего утра, а если не удастся этого сделать, то хотя бы
сохранить силы. А корабль "Вациус" не должен знать, где "Шквал".
Пускай он идет сюда. Все вычислено. У ВараЮ тоже есть по-
мощники, которые умеют считать. "Вациус" достигнет космодрома
завтра в полдень. Он опоздает. Но если он пойдет к Ар-А, то
окажется там уже к утру - так судьба расположила планеты на
орбитах в тот день. Удачно расположила для того, кто выигрывает.
Плохо - для проигравшего. И все же - рискнем.
- Рискнем, - сказал ВараЮ и нажал на кнопку на пульте
машины. - Готовы? - спросил он.
- Готовы,- ответили ему.
- Вперед, - сказал ВараЮ и велел водителю вести машину
наверх, на холм Бесподобного Чуда, откуда был виден космодром.
- Он сейчас придет сюда, - сказал доктор.
- Я тоже так думаю, - согласился Андрей. - Он волнуется, он
ждет возвращения вездехода. Он не знает, чем все кончится. Если
провал, ему лучше, чтобы мы ни о чем не подозревали. Если трудно,
лучше знать, что мы замышляем. Или даже...
- Что?
Андрей улыбнулся:
- Или даже помочь нам, толкнуть нас на отважные действия. Как
друг и союзник.
- Не понял.
- Чего мы от него ждем?
- Подлости.
- Вы не правы, мой любезный доктор. Мы ждем от него помощи.
Мы не подозреваем, кто он на самом деле и какова его роль в этой
истории. Значит, мы сейчас с вами мечемся в неизвестности и
нетерпении. Терзаемся, к чему бы приложить руки, как бы вернуть
Космофлоту похищенный корабль, как бы остаться живыми.
- Но сейчас его постигнет горькое разочарование, - сказал
доктор, предвкушая разоблачение предателя. - Если позволите, я
сам ему все выскажу.
- Не позволю, - мягко возразил Андрей.
- Вы не скажете ему?
- Знание - самое ценное добро во Вселенной. Знание тайное -
одна из основных ценностей войны, мой дорогой доктор. Чем
меньше он знает, чем больше мы с вами знаем, тем выгоднее наша
позиция.
- Я не согласен с вами, - сказал доктор возмущенно.-И я
полагаю, что ниже нашего достоинства играть в прятки с этими
существами. С убийцами. Наше человеческое Достоинство мы
можем поддержать, лишь будучи совершенно искренними. В ином
случае мы опускаемся на их уровень. И перестаем быть самими
собой.
- Я, простите, на службе, - ответил Андрей. - Мне нужно
сохранить имущество Космофлота и жизнь людей. Если мне для
этого придется пойти на временный союз с чертом, я, к сожалению,
пойду на него. Ведь я в отличие от вас не герой.
Доктору в словах Андрея почудилась насмешка. Никто не любит,
чтобы над ними посмеивались.
- Я не люблю цинизма, - сказал доктор.
- Я не могу вам приказать, - сказал Андрей. - Но я обращаюсь
к вашему разуму. Может быть, мой, позорный в ваших глазах, союз с
ДрокУ поможет нам обрести некоторую свободу передвижений по
кораблю. Мне это очень важно. Мне бы очень не хотелось сидеть
взаперти в каюте, как принципиальный индюк, обреченный быть
украшением на чужом обеде...
И, увидев, что доктор покраснел от обиды, Андрей быстро
добавил:
- Не обижайтесь. Я не имел вас в виду. Я хочу добавить для
вашего сведения, что намеревался жениться на девушке по имени
ПетриА. Она уроженка Пэ-У. В день нашего вынужденного отлета ее
убили. Вот эти люди.
- Кто? - спросил доктор.
- А я взял на себя смертную месть. От имени ее семьи. Есть такой
дикий и первобытный обычай...
- Кто ее убил? Пруг?
- Нет, Пруг был у себя... и это сейчас не важно.
ДрокУ вошел, мальчишески улыбаясь.
- Друзья, - сказал он, осторожно прикрывая дверь за собой и
начиная играть роль тайного друга. - Обстановка тревожная, но не
безнадежная.
Бродяги лежали по краям поля, лежали уже давно, подползали все
новые, и когда они поднялись и побежали, казалось, что из желтой
стены пыли поднимаются сонмы оборванных, грязных, дико
ревущих фигур.
В этой толпе большинство было и в самом деле бродягами,
могильщиками, ворами, нищими, которых купили даровой выпивкой,
несколькими монетами. Но организовывали толпу, вели ее и несли
взрывчатку агенты стражи. Но одеты все были по-настоящему - в
рубища, обшитые ракушками у бродяг, косточками у помойщиков,
камешками у могильщиков, осколками стекол у воров и обломками
лезвий кинжалов у грабителей.
Солдаты, утомленные бесконечным стоянием на солнце,
обалдевшие от зноя, растерялись и опоздали открыть огонь. Один из
них упал, застреленный из толпы, остальные побежали к зданию
диспетчерской.
С холма ВараЮ было плохо видно, что происходит. Дул ветер,
поднятая ветром и сотнями босых ног пыль кружилась над полем.
Ольсену все было видно куда лучше. Он после ночного пожара был
почти убежден, что кто-то постарается обязательно уничтожить и эту
радиостанцию. Более того, он был уверен, что этот человек - один
из тех, кто звонил и сочувственно интересовался, как идет ремонт
связи.
Ветер оторвал пластиковый занавес, и сверху были видны быстро
приближающиеся фигурки. Солдаты, отстреливаясь, уже подбегали к
диспетчерской.
- Врубай аппаратуру! - крикнул Салиандри связисту, который
еще что-то подпаивал в схеме.
- Две минуты! - крикнул тот.
- Жан, помоги.
Штурман бросился к нему.
Выглянув, Ольсен увидел, как двое солдат встали на колени перед
входом в диспетчерскую и прицелились в толпу. Может, кто-то и
упал от их выстрелов, глухо прозвучавших над полем и утонувших в
воплях бродяг, но это не замедлило общего бега толпы.
Один из пилотов приоткрыл пластик с другой стороны.
- Они уже близко! - крикнул он.
- Наверх! - закричал сверху Ольсен солдатам. - Идите сюда.
Солдаты услышали. Они поняли, что Ольсен прав. Они поднялись
и побежали к лестнице. Один из них упал. Потом он приподнялся и
пополз ко входу. Ольсен метнулся было ниже, чтобы помочь ему, но
его удержал Салиандри:
- Не успеете.
Салиандри был прав - толпа уже настигла и поглотила солдата.
Остальные солдаты бежали вверх по лестнице.
Салиандри крикнул Жану, который все еще не включил рацию:
- Передашь связь консулу. Я буду на лестнице.
За Салиандри побежали еще трое пилотов. Четвертый остался с
Жаном, помогая начать связь.
Рев толпы приблизился и стал так громок, что трудно было
говорить. Ольсен еще раз выглянул в окно и не успел увернуться - у
самого уха просвистела пуля; стрелял кто-то из задних рядов.
Камень, брошенный рыжим вором в серой рубахе, увешанной
остриями кинжалов, попал Ольсену в висок, и тот, схватившись ру-
ками за голову, начал оседать на пол. Но никто не заметил этого.
В общем грохоте и суматохе каждый старался заниматься своим
делом, если можно было считать делом то, что Салиандри подхватил
ружье у упавшего на лестнице солдата и стрелял вместе с
оставшимися в живых, целясь по ногам. Солдаты не раздумывали о
том, куда целиться, - они были напуганы, но понимали, что, если
они сдадутся, их тут же растерзают.
Гул возрастал - нападающие. поддерживали пыл, распаляя себя
проклятиями в адрес трусливых крыс, но движение застопорилось,
тем более что солдаты пришли в себя и их выстрелы стали куда
точнее. Да и на узкой лестнице превосходство в числе пропало.
С холма ВараЮ видел, как кольцо людей стягивалось к
диспетчерской. Вот оно слилось с башней и начало втягиваться
вглубь. Он успокоился. Все шло по плану. Главное, не только
разрушить связь, но и убедить всех, что нападение - дело городских
преступных кланов. Пускай кое-кто и заподозрит, что именно он
стоял за этим нападением, но нужны более веские обвинения, чем
подозрения в связях с преступниками.
ВараЮ ждал взрыва. Он не спешил. Если не удастся со взрывом,
бродяги должны разнести в щепки аппаратуру. Земных пилотов он не
приказывал убивать. Но и не приказывал щадить их. Ему было все
равно.
- Есть связь! - закричал Жан, отрываясь от передатчика. Ему
хотелось, чтобы Ольсен скорее связался с "Вациусом", потому что он
опоздал к первому бою и боялся пропустить второй.
И тут Жан увидел, что толстенький пожилой консул, у которого
ночью сгорел дом, лежит на полу скорчившись, прижав к голове
руки, а сквозь пальцы льется кровь.
- Держи связь! - крикнул Жан своему помощнику и бросился к
консулу.
Он постарался оторвать его пальцы от головы, но тот
сопротивлялся.
- Вы живы? Да отвечайте же, вы живы?
- Скажи ему... - Ольсену казалось, что он кричит, а он говорил
чуть слышно. - Скажи ему - планета Ар-А. "Шквал" на Ар-А. Он
поймет...
Жан понял, чего хочет консул. Он метнулся обратно к рации.
-- Работает! - крикнул ему напарник. Жан схватил
микрофон.
- "Вациус", вы меня слышите? Дайте подтверждение связи!
Он услышал шум схватки у самой двери - головы отступающих
пилотов показались на лестнице. Ему некогда было ждать
подтверждения связи. Он закричал в микрофон, как будто от силы
голоса зависело, поймут ли его:
- "Шквал" на планете Ар-А. "Шквал" на планете Ар-А!
И он повторял эту фразу до тех пор, пока его не сразил выстрел из
духовой трубки.
Капитан "Бациуса" получил от радиста короткую радиограмму,
пришедшую с Пэ-У. Он прочел ее и спросил:
- Связь оборвалась на этой фразе?
- Больше они ничего не передавали.
- Спасибо. Мы идем правильно. Вызовите ко мне инженеров, я
хочу увеличить скорость.
Скорость было нельзя увеличивать, корабль шел на пределе.
Дальнейший разгон не предусматривался строгими инструкциями
Космофлота. Через час скорость была увеличена еще на тысячу
километров в секунду.
- У меня мало времени, - сказал ДрокУ. - Вернулся вездеход с
оружием. Но я могу помочь в одном, хоть это может стоить мне
головы, - я могу помочь всем вам бежать с корабля.
- Зачем? - спросил Андрей, улыбаясь не менее дружелюбно, чем
ДрокУ, к великому возмущению доктора, который, чтобы не выдать
