не верить. Это был его город, в нем жили его друзья и родственники, здесь
ему был знаком каждый дом. Для него смерть города была подобна смерти
близкого человека...
- Садитесь, господин губернатор, - сказал я ему. - К сожалению, мы не
можем ничего изменить.
- Да-да, конечно, - сказал бургомистр, послушно садясь напротив меня.
- Но всего один день... Я не предполагал...
- Погодите, - сказал я, отпирая ящик стола и доставая карту,
принесенную мне профессором Котрикадзе.
Карта была разрисована концентрическими кругами, подобно изображению
возвышенности на военной схеме. Вершина этого холма - самый маленький круг
- у западного берега озера Линили. Он захватывал островок на озере,
деревню и монастырь Пяти золотых будд. Это центр землетрясения, где толчки
будут самыми сильными. Второй круг проходил через городок на северном
берегу озера и длинным неровным овалом охватывал все озеро, прибрежные
деревни и часть хребта на западном берегу. Город Танги и западная
оконечность плато попадали внутрь третьего эллипса, на котором было
написано: "8-9 баллов".
- Мы должны, - сказал я, - решить, куда мы будем эвакуировать людей и
имущество.
- Я полагаю, вниз, к железной дороге.
- До железной дороги почти сто миль. Кроме сложного спуска с плато к
озеру, на пути еще два перевала. Боюсь, что мы ничего не успеем сделать.
Посмотрим в другую сторону.
Я провел карандашом линию по дороге, которая вела из Танги по плато,
на восток, к рубиновым копям. Когда карандаш вышел за пределы последнего
круга, я поставил точку.
- Нет, - сказал Джа Локри. - Все равно придется ехать почти сто
километров по плохой дороге.
- Что же вы предлагаете?
- Вот здесь, - сказал он, - показывая на точку примерно на половине
линии, проведенной мной, - стоит большая деревня Моши. Она расположена в
высокогорной долине. Я знаю эти места. По вашей карте землетрясение здесь
будет силой 3-4 балла. Это опасно?
- Я спрошу профессора.
- И дорога до Моши приличная, без перевалов и ущелий.
- Часть палаток уже прибыла, - сказал я. - Штук сто. Они
восьмиместные, солдатские. Сегодня же надо будет отправить в Моши взвод
саперов, которые будут устанавливать палатки.
- Это капля в море, - сказал бургомистр.
- Сколько жителей в Танги?
- По моим расчетам, около десяти тысяч. Не считая, конечно, деревень
по берегам озера и вдоль дороги. Наверное, наши заботы, господин майор,
должны распространиться на двадцать тысяч человек.
- Двадцать тысяч! - только тогда до меня дошла необъятность этой
цифры. Одних палаток нужно больше двух тысяч! А если вспомнить, что этих
людей надо везти, кормить, обогревать, потому что в горах ночью холодно...
- Ну что стоило русским сообщить мне об этом хотя бы два дня назад!
Бургомистр промолчал. Он знал, что лишь три дня назад мы с русскими
чудом выбрались из долины Лонги.
ЛАМИ ВАСУНЧОК
Я верю в предчувствие. И сколько бы я ни училась в университете и ни
читала книг, я все равно останусь в глубине души горянкой, верящей в злых
духов, которые живут на деревьях, и в вестников судьбы, приходящих к людям
во сне и наяву.
В то утро я проснулась сама не своя. Всю ночь мне снились кошмары.
Когда я проснулась, то решила, что плохо с Володей. Мой отец в госпитале,
там вокруг люди, отцу ничего не грозит Дедушка Махакассапа сказал, что
местные крестьяне видели человека, похожего на Па Пуо, и поэтому я боялась
за Володю, который ездит по горам совсем один.
Я взяла книжку из библиотеки дедушки. Это была книжка джатак, многие
из них помнила с детства. Мимо ворот прошли русский в очках и солдат. Они
шли в рощу, чтобы смотреть на приборы.
Я знала, что здесь будет землетрясение, но меня это не пугало. Мне
даже хотелось, чтобы землетрясение обязательно было, а то люди подумают,
что Володя и высокий профессор их обманывают.
Потом я снова ходила в сад и ждала, когда вернется Володя, но Володя
все не возвращался. Наконец я услышала, что идет машина.
Но это был не Володя. Это была большая машина Као. Као сам правил ею.
Шофер сидел сзади, вместе с телохранителями из племени Урао, которым Као
велел одеваться в древнюю боевую одежду воинов. Као всегда опасается, что
другие феодалы будут над ним смеяться, потому что он учился в Англии,
играет в гольф и одевается, как иностранец. Као всегда беспокоится, что
скажут о нем люди, и из-за этого иногда совершает поступки, над которыми
люди смеются. Мне иногда кажется, что есть два Као: один - добрый, который
играет со мной в теннис и говорит о книгах, а другой - чужой и холодный,
погруженный в политику и какие-то темные дела, за что его не любит мой
отец.
Као остановил машину у ворот и, не снимая ботинок, побежал внутрь.
Видно, что-то случилось. Као всегда гордился тем, что никогда не теряет
присутствия духа. Он говорил мне, что из него вышел бы генерал, и даже
спрашивал меня, хотела бы я стать женой генерала.
- Пошли, - сказал дедушка Махакассапа.
Я подошла к воротам как раз в тот момент, когда Као, не найдя меня,
снова выбежал на дорогу.
- Лами, дорогая, как хорошо, что я тебя нашел! - воскликнул он. - Я
мчался к тебе от самого Танги.
- Что случилось? - спросила я, чувствуя, как сжимается сердце.
- Твоему отцу стало хуже, - сказал Као взволнованно. - Отец просил
меня быстро привезти тебя. Скорей же, садись в машину!
- Ох, Као, - воскликнула я, - подожди, я только переоденусь!
- Неужели ты будешь терять время из-за таких пустяков? - укорил меня
князь. - Я мчался...
Я без слов направилась к машине.
- Сядешь впереди, рядом со мной, - сказал Као.
- Постойте, молодой человек, - услышала я голос дедушки Махакассапы,
который был недоволен тем, что князь не проявил к нему почтения и даже не
поздоровался. - Вы привезли какую-нибудь записку от господина Васунчока? Я
обещал ему...
- Заткнись, грязный доносчик! - крикнул вдруг Као так громко, что,
наверное, было слышно в деревне.
Старик даже пошатнулся. Я никогда не думала, что кто-нибудь может
оскорбить пандита. Монахи, стоявшие поодаль, ахнули.
Као уже был в машине и включил зажигание.
- Как ты мог, Као... - сказала я.
- Молчи, - ответил он, - я знал, что говорил. Этот монах - грязный
полицейский доносчик.
И я замолчала. Као был так взволнован, что я боялась, он может
натворить что-нибудь страшное.
Дедушка сделал шаг, чтобы встать на пути машины, но Као рванул руль в
сторону, я ударилась головой, машина наклонилась, подпрыгнула и рванулась
вперед. Машина проехала, наверное, полмили по лесной дороге, прежде чем я
сообразила, что мы едем не в ту сторону.
- Као, - сказала я тихо, - ты же хотел отвезти меня в Танги.
- Конечно, - ответил князь. - Но сначала я должен заехать в сосновую
рощу и встретить там человека.
И в ту же секунду небо наказало Као. Вдруг машину занесло, что-то
застучало, князь стал тормозить, и машина остановилась.
- Шина! - крикнул князь, распахивая дверцу.
Из задней дверцы уже вылезал шофер. Князь был так возбужден, что,
несмотря на мою тревогу, я заметила, как он похож на журавля, который
гонится за змеей и не может схватить ее клювом.
Шофер открыл багажник. Я спросила князя:
- Что с отцом?
- Его арестовал майор, - сказал князь, не глядя на меня. - Прямо в
больнице. И отцу плохо с сердцем.
- Тильви?
- Да. Он объявил твоего отца реакционером и грозится его расстрелять.
- Но Тильви...
- Может, это новая выдумка князя?
- Тильви с русскими готовит в Танги землетрясение, - сказал Као,
глядя, как шофер крутит ручку домкрата. - Васунчок хотел им помешать. Он
отдал приказ полицейским остановить русских.
Као опять лжет. Я вспомнила, что в прошлом году он придумал, что
правительство будет выселять горцев в долину, а наш край продаст Индии.
- Као, - сказала я, - раз ты задержался, я вернусь в монастырь и
переоденусь. А ты на обратном пути меня захватишь.
- Ты что думаешь! - взвился он. - Я буду тормозить перед логовом
этого мерзавца?..
- Даже твоим людям плохо слушать богохульство, которое ты извергаешь,
- сказала я. - И мне страшно за тебя.
Наш спор оборвался, потому что снизу загудела машина. Я испугалась,
что это Володя. Он один, а князь со своими людьми.
- Сейчас же в машину! - сказал Као, открывая дверцу.
Я не посмела ослушаться. На этот раз меня втолкнули на заднее
сиденье, и один из телохранителей сел рядом. Телохранитель был молодой
парень, на его щеках были наведены белой краской боевые узоры, перья на
голове упирались в потолок машины, и у него был идиотский вид, словно он
ехал на съемки фильма про американских индейцев. Но в руке у него был
самый настоящий автомат.
Я осторожно обернулась. Через заднее стекло я увидела, что нас
догнали два голубых полицейских "джипа". В передней машине рядом с
водителем сидел капитан Боро.
Князь вышел на дорогу и поднял руку. Он сказал что-то капитану, тот
засмеялся, и солдаты, выскочившие из второго "джипа", тоже засмеялись.
Князь с капитаном давно знакомы. Капитан Боро иногда приходит на корт
князя. Но он плохо играет в теннис, даже я с ним играю с гандикапом. Потом
князь обнял Боро за плечо и склонился к нему, потому что был на две головы
выше. Они пошли в нашу сторону, подальше от солдат, и остановились в шагах
десяти от машины, на краю леса.
Князь, видно, забыл, что окно в машине опущено и мне все слышно.
- Мы не спешили, - говорил капитан Боро. - Я даже приказал свернуть с
дороги и вымыть машины в озере. Но я не мог совсем не ехать. Полицейские
донесут...
- Выполняй свой приказ. Но дай мне еще полчаса, - сказал Као.
- Как?
- Не мне тебя учить. Поезжай в рощу, объяви привал, допроси солдат,
не видели ли они чего-нибудь подозрительного.
- Ясно, князь, но ведь я не один.
- Я рискую большим. Ты останавливался? А что это такое? - Князь
словно увидел привидение.
Я оглянулась и увидела, что с солдатами стоит староста.
- У меня были инструкции, - сказал капитан, - взять этого человека в
деревне. Махакассапа велел ему показать нам пещеру.
- Этого еще не хватало!
- Я ничего не могу сделать, - сказал Боро. - Я же между двух огней.
- Мой жжет сильнее, - сказал князь. - Старосту не слушайся. Скажи,
что ты должен поговорить с солдатами в сосновой роще. Иди.
Князь подошел к машине.
- Готово? - спросил он шофера. - Пошевеливайся.
- Одну минуту, - раздался голос шофера откуда-то снизу.
- Отдыхайте! - крикнул Боро солдатам. - Привал десять минут.
Не замечая меня, Као сел за руль. Шофер гремел багажником, укладывая
туда колесо. Князь крикнул:
- Брось колесо на дороге! Потом заберем!
Као рванул машину вперед, и она помчалась к роще, оставив позади
полицейские "джипы".
Не доезжая до сосновой рощи, Као свернул на широкую тропу, и,
ударяясь о корни, наша машина продиралась вверх. Мне казалось, что она
разобьется или застрянет, но Као, закусив нижнюю губу, упрямо вел машину в
гору "Только бы Володя не приехал", - мысленно повторяла я...
ОТАР ДАВИДОВИЧ КОТРИКАДЗЕ
На веранде послышались голоса, шум, женский плач, и мне пришлось
оторваться от компьютера. Там стояла медсестра с узлом в руке, вся в
слезах.
- Что случилось? - спросил я.
Неожиданное появление человека, связанного с миром болезней, ран и
смертей, всегда вызывает тревогу. Сестра с помощью солдата объяснила мне,
что в госпитале умер хозяин этого дома, капитан полиции. Медсестра
