такой здоровый. Тебя не узнаешь. Волосы совсем выгорели.
- А что такое Аркадия? - спросил я.
- Аркадия - это счастливый город.
- Счастливый город? На Земле?
- Я о нем слышала раньше, но никто из наших туда не мог попасть.
Теперь Маркиза попадет туда. И мы тоже постараемся.
- Зачем?
- Чтобы найти правду, - сказала Ирка. - Я тебе все расскажу.
О ползуне я совсем забыл. Он пробирался за нами, стараясь идти след в
след - он не выносил болота и открытой воды. Время от времени он издавал
высокие скрипучие звуки, и Ирка тогда, не оборачиваясь, уговаривала его.
- Скоро придем? - пискнул он сзади.
- Скоро, - подтвердил я и спросил: - А почему я ничего не знаю об
Аркадии?
- Мы сами недавно узнали. Спонсоры хорошо охраняют ее, - вступила в
разговор Ирка.
- Но что это?
- Это счастливый город, в котором мы с тобой живем.
- Ирка, не неси чепухи! Ты можешь объяснить по-человечески?
Мне было приятно смотреть на нее. Ни шрамы на лице, ни выбитые зубы
не портили для меня эту девушку. Я знал, что она хорошая и добрая. Может
быть, Маркиза в тысячу раз красивее, но Ирка - мой друг.
- А ты почему сюда пришла? - спросил я.
- Потому что тебя искала. Маркиза хотела проверить, как ты живешь,
как Сийнико держит свое слово.
- Я сам виноват, - сказал я. - Я слышал, как они обсуждали ликвидацию
людей.
- И он перепугался? Конечно, он перепугался. Но Маркиза думала, что
он не посмеет тебя убить. Ведь она тоже кое-чего знает.
- Она тебя послала?
- Я сама пошла. С ползуном.
- Ты была в питомнике? Говорила с Сийнико?
- Ты думаешь, я совсем глупая, да? Конечно, я с Сийнико не говорила,
но я говорила с Людмилой и детьми. Многие не спали, многие слышали. И даже
знали, в какую вы сторону ушли. Я решила - поищу вас здесь, в деревне, и
на болоте. Вот мы и пошли. Да не пришлось искать - ты сам выскочил.
Она радостно ударила меня кулачком в бок.
- Осторожнее! - откликнулся я, перепрыгивая, балансируя на кочке. -
Здесь же глубоко!
Малыш Сеня встретил нас у края болота. Увидев ползуна, он замер, в
ужасе сунув в рот свой кулачок.
- Не бойся, мальчик! - крикнула Ирка. - Это мой друг.
Арсений не поверил и задом, задом отступил в чащу. Оттуда и глядел на
нас.
Еще больше испугался отец Николай, который возился в своем огороде,
поднял голову - и тут мы втроем!
Он решил, что дьявол во плоти почтил его своим визитом. Он крестил
ползуна лопаткой, которая была у него в руке. Ползун - натура деликатная,
застеснялся, что доставляет людям столько неприятных эмоций, и захотел
вернуться в деревню. Пришлось мне сказать небольшую речь о благородной и
несчастной расе ползунов, чьих детишек, только вылупившихся из яиц,
уничтожают спонсоры.
Малыш к тому времени уже пригляделся к ползуну, вылез из кустов,
подошел поближе и стал ладонью пробовать шерсть ползуна, который замер,
чтобы не испугать мальчика. Отец Николай близко не подходил, часто
крестился и никак не мог согреть в себе сочувствие к червяку. Он все равно
подозревал нас в страшном розыгрыше, жестокой шутке, но смысла шутки он не
понимал и потому на первый план не вылезал, а с темнотой ушел молиться в
землянку, где у него стояли иконы. А мы не стали ему мешать и уселись на
высоком месте, под сосной. Комаров было мало, костер мы зажигать не стали,
чтобы не рисковать.
- Ты нам нужен, - сказала мне Ирка. - Ты не думай, что я тебя искала,
потому что к тебе неравнодушна.
- Я не думаю. - Я не смог сдержать улыбки.
- Ты нам нужен, чтобы пробраться в Аркадию.
- Отлично, - сказал я, не задумываясь о смысле слова.
- У нас мало времени. Нам нужно сорвать их планы.
- Хоть сейчас, - сказал я с облегчением. Честно говоря, в последние
недели я уж стал бояться, что я единственный человек на Земле, который
хочет выгнать спонсоров. Я уж думал, что все остальные довольны. Всем дали
колбасу, и по пятницам отстреливают.
- А он? - спросил я, показывая на ползуна, который свернулся тугим
кольцом, баранкой, размером с шину грузовика.
- Ты помнишь, как мы с тобой на кондитерской фабрике работали? -
спросила Ирка.
- Еще бы не помнить!
- Ты не думай, что я случайно там была. Мы там яйца ползунов
воровали, помнишь? Потому что этот ползун уже с нами был и все рассказал.
- Спонсоры не дикари, - сказал ползун, приподняв голову, - они
цивилизованные правители. Они никогда не поднимут руку на разумное
существо. А если у разумного существа есть неразумный младенец, с ним
можно делать что угодно - и видимость соблюдена и голод утолен.
Сказав такую фразу, ползун надолго замолчал.
- Давай я расскажу про Аркадию, - сказала Ирка.
Оказывается, вдали от иных городов и поселков спонсоры построили
счастливый, образцовый город Аркадию. В нем живут люди, довольные тем, что
спонсоры прилетели на планету и занимаются тут экологическими проблемами.
Если на Землю летят какие-нибудь гости, скажем, инспекция
Галактического центра или какие-то ученые с Бог знает какой планеты, их
отвозят в Аркадию. И там они наблюдают Землю и землян. Все удовлетворены.
Разумеется, остальным жителям Земли знать об Аркадии не положено.
Одни захотят туда переселиться, а другие - сжечь или взорвать счастливый
город.
Через три дня на Землю прилетает инспекция. Нам надо оказаться в
центре Аркадии и любой ценой встретиться с инспекторами. И рассказать им
правду. Попытка только одна - второй не будет.
- И я тебе нужен?
- Ты нам нужен, - сказала Ирка. - Ты смелый и сильный, ты умеешь
фехтовать и не боишься спонсора. Ты убил спонсора.
- Я убил спонсора, - повторил я негромко. Это было уже туманное,
далекое воспоминание. Как будто не имевшее ко мне отношения.
- Но больше всего ты нужен, потому что был в питомнике и все знаешь о
любимцах.
- Господи, - вздохнул и начал бормотать в землянке молитву отец
Николай, жизнь которого, обязанная течь разумно и с пользой для людей,
превратилась в семьдесят лет кошмара, чудовищ, смертей и гибели его мира.
Даже и сейчас он не мог довериться нам, потому что рядом с его землянкой
сидят мальчишка с перепонками на руках и ногах и говорящий червяк.
- Я тоже с вами пойду, - сказал Сеня.
- Я тебя не возьму, - сказал я.
- А я спрошусь у тети Иры. Мне уже девять лет. Когда рыбой вас корми
- тут я нужен. А как в Аркадию - меня не берут. Я все равно пойду.
- А ты что умеешь? - спросила Ирка деловито.
- Не знаешь, что ли? Я же земноводное. Я могу под водой жить.
Ирка немного подумала и потом сказала, обернувшись к ползуну:
- Он нам будет нужен.
- Он нам нужен, - сказал ползун.
- Спасибо, - обрадовался Сеня.
Но мне его не хотелось брать. Он еще мальчишка и слишком смелый.
Мальчишки очень легко погибают - тем более в этом чертовом мире. Но кто
меня будет слушать? Меня никто не боится.
Ночь была теплая, безветренная, комаров немного. Все, кроме отца
Николая, улеглись спать снаружи. Ползун во сне дергался, разворачивался и
снова сворачивался в кольцо. Ирка спала, устроив голову у меня на груди, в
углублении, где грудь встречается с плечом. Она дышала тихо-тихо и не
ворочалась.
Я не выспался, потому что боялся заснуть, неосторожно повернуться и
разбудить Ирку.
Мы быстро собрались, но выйти сразу не удалось - над лесом, низко и
настойчиво кружил вертолет. Ирка решила, что ее заметили в питомнике.
Когда вертолет улетел, мы пошли по тропинке, которая через два часа
вывела нас на просеку. Вдоль просеки когда-то стояли металлические
конструкции; Ирка объяснила, что башни соединялись проводами, по которым
передавалось электричество. Но теперь провода порвались, ажурные вышки
покосились и некоторые упали.
Я старался не спешить - я не хотел, чтобы Ирка уставала. Но она шла
легко. Мой малыш тоже не подводил нас. А ползун, если уставал ползти,
подтягивал хвост к голове и катился, собравшись в кольцо.
Мы шли по просеке, а потом по другой, более широкой, до середины дня.
Там, где лес кончился, мы остановились на привал, поели, немного
вздремнули, потому что Ирка сказала, что нас должны встретить. Но никто
нас не встретил. Ближе к вечеру, когда жара немного спала, мы пошли дальше
сами. Я уже разуверился в том, что Маркиза пришлет кого-нибудь за нами, но
перед закатом мы увидели на лесной дороге телегу, запряженную парой
лошадей. Возле нее стояли двое мужчин, одетых бедно, но удобно. Они не
были вооружены.
Эти люди сказали, что первых встречавших задержали милиционеры.
Потом мы пошли за ними. Ползун устал больше других, и Ирка хотела,
чтобы ему позволили ехать в телеге, но мужчина, который управлял лошадьми,
сказал, что лошади боятся, пускай ползун идет сзади. Я подумал, что он в
первый раз видит ползуна, боится его, но из гордости не позволяет себе
показать страх или отвращение.
Ползун это понимал и сказал, что и не хотел бы ехать в телеге, потому
что его укачивает.
Я шел за телегой и думал, как жаль, что на кондитерской фабрике Ирка
ничего не рассказала мне о ползунах. Ведь она нарочно попала туда, чтобы
спасать ползунов.
Мужчины с телегой довели нас до заброшенной избушки на краю леса. Там
мы переночевали. Малыш поранил ногу, Ирка перевязала его, он хромал, и к
утру нога распухла. Она болела, но Сеня терпел.
Наутро к избушке подъехал старый крытый грузовик, словно спеленутый
проволокой, чтобы не рассыпался.
На нем мы ехали до самого вечера - устали больше, чем если бы шли
пешком, у грузовика, по-моему, вообще не было рессор.
Уже стемнело, когда грузовик затормозил в бывшем городе, у
двухэтажного кирпичного дома. В доме были большие комнаты, в них стояли
маленькие столы и рядом с ними скамейки - за каждым столом могли сидеть
два небольших человека. Ирка объяснила, что раньше здесь была школа -
здесь детей учили считать и писать.
Все улеглись спать, а я воспользовался тем, что еще не стемнело,
поднялся на второй этаж и на полу в одном из классов увидел шар, на
котором были нарисованы желтые, зеленые и голубые пятна. Я вертел шар в
руке и начал читать надписи. И тогда только догадался, что это - маленькая
модель Земли.
Ирке не спалось, она поднялась ко мне, и когда я показал ей шар, она
сказала, что он называется глобус.
- Когда мы их выгоним, - сказал я, - мы сделаем много школ для детей,
и в каждой будет глобус, чтобы дети знали правду про свою Землю.
- Ты веришь, что мы выгоним спонсоров?
- Это не женское дело, - пошутил я. - Но я тебе обещаю, что я это
сделаю. И довольно скоро.
- Я знаю. Мы должны добраться до инспекции, которая прилетит из
какого-то важного центра, и сказать им правду, правильно?
- Правильно.
- И спонсорам станет так стыдно, что они улетят?
- Не знаю. Но должны же быть на свете какие-то правила. Ведь если они
летают между звезд, у них есть какой-то порядок.
- Посмотрим, - сказала Ирка.
На следующее утро к нам пришел милиционер. Я даже испугался, когда
открыл глаза и увидел милиционера, стоящего посреди комнаты.
Милиционер снял кепи, и я узнал худенького морщинистого Хенрика. Я
обрадовался ему.
Хенрик пожал мне руку и сказал, что я выгляжу молодцом. Он уже знает
о том, что меня хотели убить в питомнике, но я убежал.
- Мы довольны тобой, - сказал он. Его голос звучал
покровительственно.
А я подумал, что меня не надо опекать. Я не люблю такого тона.
Но я, конечно, ничего не сказал.
Мы поднялись следом за Хенриком в класс, где я нашел глобус. Мы, то
