Дым уже рассеялся, и джинн, близоруко прищурив глаза,
разглядел Синдбада.
-- Садись, -- сказал Синдбад. -- Твоя голова так высоко,
что нам трудно с тобой разговаривать.
Бормоча непонятные проклятия, джинн сел на .пол,
осмотрелся вокруг, подсчитал сундуки, загибая пальцы, а когда
убедился, что все добро в целости, обратил свой взгляд к Алисе
с козленком и спросил: -- А это еще что такое? -Это мои друзья,
-- сказал Синдбад. -- Хоть твои дети! -- возмутился джинн. --
Ты не имел никакого права приводить их в наше секретное
убежище.
-- И не привел бы, если бы не крайняя необходимость,
-сказал Синдбад.
Джинн немного подумал, покачал головой, и вдруг его злое и
грубое лицо озарилось радостной улыбкой. -- Я понял! -- зарычал
он. -- Ледниковый период уже кончился, и ты пришел нас
освободить, чтобы мы могли властвовать над миром.
-- Нет, -- сказал Синдбад, -- ледниковый период еще не
начинался.
-- Что же тогда привело тебя сюда? -- удивился джинн. --
Ты меня удивляешь. Может быть, превратить тебя в песок?
-- Нет, -- спокойно ответил Синдбад. -- Ничего такого
делать не стоит. Если ты превратишь нас в песок, то некому
будет закрыть пробкой твою бутылку. И ты замерзнешь, когда
начнется ледниковый период.
-- О, горе! -- воскликнул джинн. -- О, предательство! Ну
говори тогда, чего ты хочешь, низкий сын человеческой женщины,
пенитель грязных луж, торговец благополучием своих благородных
друзей!
-- Вот это уже нормальный разговор, -- сказал
Синдбадмореход. -- Погляди на этого козлика, о,
Хасан-ибн-Хасан. -- Еще недавно он был уважаемым человеком, но
вот ему подсунули водицы из Козлиного Копытца, и он вынужден
провести остаток своих дней в таком виде. Разве это не ужасно?
-- А какое нам с тобой дело до чужих несчастий? --
удивился джинн. -- Разве в наших джинновых обычаях делать добро
людям? Разве он был королем? Или волшебником? Или хотя бы
богатым купцом?
-- Он был знаменитым ученым в своих землях, -- сказал
Синдбад. -- Пускай идет в свои земли и там лечится. Но совет
волшебников всей Земли, который сейчас заседает в замке
волшебника Ооха, решил, что такое средство есть только у
джиннов.
-- И ты из-за этого пустяка прервал мой сон! -- джинн был
страшно разгневан. Он даже подскочил так, что ударился головой
о каменный потолок, набил себе шишку, отчего еще больше
расстроился.
-- Значит, ты не сможешь нам помочь? -- спросил Синдбад.
-- Не хочу, -- сказал джинн. -- Пускай я останусь без
бутылки и замерзну в ледниковый период, но ни за что я не
опущусь до того, чтобы помогать людям.
-- Прости тогда, благородный и всесильный Хасан-ибн-Хасан.
Значит, мы ошиблись. Я догадался, что у тебя вовсе нет такого
средства, чтобы возвращать заколдованным людям их прежний
облик. Прости, мы пошли.
-- Не хочу помогать! -- ревел джинн. -- Не хочу и не буду!
Не буду!
И джинн начал расти, но тут его голова снова ткнулась в
потолок пещеры. Джинн взвыл от боли, а Синдбад-мореход спокойно
поднялся и сказал: -- Алиса, козлик, пошли, нам здесь делать
нечего. Алиса и козлик вышли вслед за Синдбадом из пещеры.
Алиса готова была заплакать. Так все погубить! Синдбад оказался
плохим дипломатом! С джинном надо" было говорить вежливо,
попросить его... ведь он не просто ктонибудь, а джинн...
Алиса даже открыла рот, чтобы все это объяснить Синдбаду и
уговорить его вернуться и попросить у джинна прощения, но
Синдбад строго посмотрел на нее и прижал палец к губам. Он
спокойно шагал вниз по тропинке. Алиса и козлик, понурившись,
брели следом.
-- Стойте! -- раздался сзади громовой голос джинна. --
Стойте, жалкие создания! Вернитесь!
-- Вот видишь, -- улыбнулся Синдбад-мореход, -- а ты
боялась. Я же знаю, как иметь дело с этими бандитами.
Джинн встретил их у входа в пещеру. -- Я передумал, --
сказал он. -- Что-то с севера тянет холодом. Идите за мной.
Джинн прошел в дальний конец пещеры, где стояли бутылки с
остальными джиннами, и остановился, разглядывая их и рассуждая
вслух:
-- Где же аптечка! Кто ее положил рядом с собой? Ахмед?
Нет, он с собой вино взял. Хусейн? Нет, он любит уют, ему эти
склянки ни к чему... Ага, вспомнил. Джинн поежился и крикнул
Синдбаду:
-- Прикрой дверь. Дует. Ни в чем нельзя на тебя
положиться.
Синдбад прикрыл дверь, а джинн вытащил пробку из одной из
бутылок и, как только оттуда пошел черный дым, наклонился к ней
и крикнул:
-- Не спеши, Мустафа, не вылезай, ледниковый период еще не
кончился! Это я, Хасан-ибн-Хасан! Из бутылки донесся бас:
-- Так чего меня будишь?
-- Мустафа, я только на минутку. У меня зуб разболелся.
Дайка мне нашу волшебную аптечку.
И тут Алиса с удивлением увидела, как из тонкого горла
бутылки выплыла на воздух золотая шкатулка, которую держали две
громадные руки.
Хасан-ибн-Хасан подхватил шкатулку, не обращая внимания на
бас, который несся из бутылки:
-- Мог бы сам себе зуб заговорить! Я тебе покажу после
ледникового периода, как меня беспокоить!
-- Удивительно сварливый народ, -- сказал Синдбад-мореход.
Джинн Хасан-ибн-Хасан тем временем открыл шкатулку,
которая оказалась уставленной бутылочками, долго копался в них,
нюхал, глядел на свет и наконец сказал:
-- Вот она!
Он открыл бутылочку, капнул из нее несколько капель прямо
на пол и сказал: -- Лижи! Скорей, пока не выдохлось. Козлик
колебался. Алиса поняла, что он не привык лизать капли с пола и
потому она крикнула:
-- Скорей же, Иван Иванович!
И Синдбад закричал:
-- Скорей же, тебе говорят!
Тогда козлик подбежал к лужице на полу и слизал ее.
-- Все, -- сказал джинн. -- Дело сделано. Теперь быстро
закупоривайте меня.
Он вернулся к открытой бутылке с Мустафой. Оттуда все еще
торчали громадные руки и слышалось ворчание. Он отдал шкатулку.
Руки исчезли, исчезла и шкатулка. Джинн заткнул бутылку пробкой
и шагнул к своей бутыли. Тут же он начал клубиться,
превращаться в черный дым. Алиса обернулась к козлику. Ничего с
ним не произошло.
-- Не закрывайте его! -- крикнула она Синдбаду-мо реходу.
-- Вдруг он ошибся!
Черный столб дыма втянулся в бутыль, Синдбад подошел к
ней, держа в руке пробку, но не спешил закрывать, все глядел на
козлика.
-- Скорей же! Я замерзаю! -- раздался крик из бутыли.
-- Минуточку, -- ответил Синдбад. Алиса тоже смотрела на
козлика. И вдруг козлик начал расти вверх, в глазах у Алисы
помутилось, она зажмурилась, а когда открыла глаза вновь,
увидела, что в пещере рядом с ней стоит высокий человек в сером
костюме с серьезным и очень приятным лицом.
-- Спасибо, -- сказал Иван Иванович.
-- Спасибо, -- передал его слова Синдбад джинну и заткнул
бутылку пробкой.
Потом поставил бутыль на место.
21. Возвращение к Шехерезаде
Обратное путешествие до дворца Шехерезады прошло без
всяких приключений. Только птица Дурында никак не могла
успокоиться.
-- Чудеса! -- кричала она. -- Мистика! Так не бывает! Как
мог такой большой человек уместиться в таком маленьком козлике!
Это хорошо не кончится!
Счастливый Иван Иванович держал Алису за руку и смотрел на
нее благодарными глазами. Синдбад тоже был рад, что все хорошо
кончилось. -- Молодец твоя подруга, -- сказал он Ивану
Ивановичу. -- Шехерезада никогда бы из-за меня не пошла на
такие жертвы.
-- Погоди, еще не все потеряно. Станешь козликом,
посмотрим, -- улыбнулся Иван Иванович.
-- Да ты что! -- воскликнул Синдбад. -- Ты с ума сошел!
-- Извини, -- сказал Иван Иванович. -- С тобой такого не
случится, потому что я сам во всем виноват. Так довериться
проходимцу Кусандре! Еще раз спасибо тебе, Алиса.
Алисе тоже было приятно, что все хорошо кончилось, и она
вдруг поняла, что страшно устала. Она положила голову на колени
Ивану Ивановичу, заснула и проспала до тех пор, пока корабль не
добрался до аравийского берега. Она не почувствовала, как Иван
Иванович перенес ее в лодку, а потом во дворец. У дверей дворца
их встретила Шехерезада. При виде Ивана Ивановича, который нес
на руках Алису, она вскинула руки и закричала:
-- Как замечательно! Мы победили! Несите девочку на диван!
Иван Иванович отнес Алису на диван и, поблагодарив
Шехерезаду за помощь, сказал:
-- Нам нужно скорей лететь обратно. Алисе пора домой.
-- Сейчас полетите, -- ответила Шехерезада, -- но вы же не
можете обидеть одинокую девушку, отказываясь от вкусного
горячего чая.
Эти слова Шехерезады донеслись до Алисы будто издалека,
сквозь шум моря, пение ветра, шуршание листвы. Вроде бы она и
не спала, все слышала, все понимала, даже понимала, что голос
Шехерезады изменился, стал совсем шелковым, нежным, вкрадчивым,
особенно когда она обращалась к Ивану Ивановичу.
-- Ах, выпейте чаю, -- говорила Шехерезада, -- не желаете
ли шербету, мой драгоценный рыцарь? Вам, наверное, надоело быть
в чужой шкуре! Где вы так чудесно загорели, у вас такое умное
лицо... Ах, возьмите еще чаю.
Потом Алиса услышала тяжелый вздох и догадалась, что
вздохнул Синдбад-мореход, который думал, что Шехерезада будет
благодарна ему за то, что он помог вернуть козлику человеческое
обличье, может, даже поцелует его еще раз, но Шехерезада
буквально не замечала- морехода. Профессор Иван Иванович,
высокий, культурный, воспитанный и загорелый, полностью поразил
ее воображение.
Алиса проспала бы еще дольше, хоть и понимала, что пора
возвращаться домой, если бы не услышала, как кто-то сказал ей
на ухо внятным шепотом:
-- Пора домой, Алиса. Ковер-самолет ждет у подъезда.
-- Сейчас, -- ответила Алиса сквозь сон. -- Я встаю. --
Скорей, Алиса, солнце садится. Облака густеют. Будет дождь. С
ледников тянет холодом.
Тогда Алиса открыла глаза и увидела рядом печальное лицо
Синдбада-морехода.
Ей стало стыдно, что она спит в такой важный момент.
-- Увези его, -- сказал Синдбад-мореход. -- Может, он и не
понимает, что в него готова влюбиться первая красавица
Аравийских земель, но я уже жалею, что помогал вам в пещере
джиннов.
Тогда Алиса все поняла, села на диване и сказала строгим
голосом:
-- Иван Иванович, вы думаете возвращаться? Иван Иванович
сделал над собой усилие и оторвал взор от прекрасных бархатных
глаз Шехерезады.
Он поднялся с подушек, улыбнулся виновато и сказал:
-- Мы вам очень благодарны за все, что вы для нас сделали.
Но нам пора лететь.
-- Зачем! -- воскликнула Шехерезада. -- Разве вам плохо в
моем дворце, рыцарь Иван! Может, вам мешают другие люди? Тогда
я их всех тут же выгоню. И этого надоедливого Синдбада, и эту
девочку Алису.
-- Ничего подобного, -- сказал Иван Иванович. -- Я
возвращаюсь с моей подругой Алисой. А Синдбад останется здесь,
с вами.
-- Ни в коем случае! -- закричала Щехерезада и побежала за
директором заповедника сказок, который пошел к выходу. -- Что
вы будете делать в будущем?
-- Мне надо возвращаться в заповедник.
-- Хорошо, -- сказала тогда Шехерезада. -- Я поеду вместе
с вами. Неужели в громадном заповеднике сказок не найдется
местечка для сказочной Шехерезады, которая так изумительно
умеет рассказывать сказки?
-- Не умеешь, -- мрачно сказал Синдбад-мореход. -- А мы с
Ваней тебя не возьмем, -- сказала Шехерезада, повисая на руке
Ивана Ивановича. -- Мы сейчас же поедем.
-- Я боюсь, что вы скоро раскаетесь, -- сказал Иван
Иванович. -- У нас жизнь тихая, заповедная, гномы и русалки...
