слишком твердо стоял на ногах: действие болеутоляющих и стимуляторов,
принятых перед обедом, сошло на нет. А третья доза за день будет большой
ошибкой. Поэтому он проводил профессора с Катрионой и связался по
закрытому комму с штаб-квартирой СБ в Солстисе.
Никаких новостей. Майлз побрел в гостиную. Дядя Катрионы приехал, так
что Майлзу нужно отсюда уезжать. Собрать вещички и отчалить в тот
таинственный отель, о котором он говорит всю неделю. Теперь, когда Фортиц
расположился в комнате для гостей, в этой маленькой квартирке ему нет
места. Никки понадобится его детская кроватка, и будь он неладен, если
снова вынудит Катриону заказывать гравикойку. Нет, ему определенно пора
отваливать. Он явно не настолько нейтрально вежлив с хозяйкой, как ему
казалось, если этот хренов охранник смог отпустить такие комментарии, что
Тумонен стал задавать дурацкие вопросы о чемоданах.
- Вам что-нибудь нужно, милорд? - Голос стоявшего у входной двери
охранника заставил Майлза подскочить.
- Хм... да. Когда кто-нибудь из ваших ребят прибудет сюда из Солстиса,
пусть прихватит для меня армейский спальник.
А пока суд да дело, Майлз улегся на диван, свернулся калачиком и
провалился в забытье.
Когда маленькая команда вернулась домой вместе с Никки, Майлз
мгновенно проснулся. Он сел и к моменту появления мальчика уже успел
обрести более или менее приличный вид. Никки казался подавленным и
испуганным, но не хныкал и не бился в истерике. Он явно скрывал свои
чувства внутри, а не выплескивал их наружу. Как и мать.
Поскольку здесь у Катрионы не было подруг, которые могли бы принести,
как принято у барраярцев, кастрюльки со снедью и пирожки, Майлз отправил
охранника за ужином. В присутствии Никки трое взрослых вели разговоры на
нейтральные темы, потом мальчик ушел играть к себе, а Майлз с
профессором удалились в кабинет обменяться информацией. Найденное
наверху новое оборудование действительно оказалось довольно необычным.
Осколки силовой установки, мощи которой вполне хватило бы для не-
большого скачкового корабля, оплавленные, судя по всему, плазменным
фонтаном взрыва. Профессор назвал это "действительно интересным" -
кодовая фраза, которая немедленно заставила Майлза насторожиться.
В разгар работы по комму объявился полковник Гиббс, холодно
улыбнувшись обоим Аудиторам с тем самым выражением глаз. которое
Майлз уже начал узнавать как Гиббсов вариант экстаза.
- Милорд Форкосиган, у меня есть первое задокументированное
подтверждение того, что вы ищете. Мы проследили серийные номера двух
ускорителей, которые люди лорда Фортица обнаружили в космосе, до отдела
использования избыточного тепла. Ускорители закуплены восемь месяцев
назад. Изначально были доставлены на опытную станцию.
- Отлично, - выдохнул Майлз. - Наконец-то еще одно звено, помимо
тела Радоваша. Мы поймали тот конец, что нужно. Спасибо, полковник.
Продолжайте дальше.
ГЛАВА 15
Катриона спала гораздо лучше, чем ожидала, но проснулась с осознанием
того, что весь вчерашний день продержалась лишь на перевозбуждении.
Похоже, сегодняшний день пережить будет труднее, особенно учитывая
обуревающую ее жажду действия. Я ждала девять лет. Так что вполне
смогу потерпеть еще девятнадцать часов. Лежа в кровати, она некоторое
время предавалась легкой печали. Потом встала, тщательно оделась, про-
шмыгнула на кухню мимо торчавшего в гостиной охранника, приготовила
завтрак и принялась ждать.
Вскоре появились Аудиторы, они с благодарностью проглотили завтрак, но
пить кофе удалились к своему закрытому комму. Катриона прибрала на кухне
и вышла на балкон, где обнаружила второго охранника. Присутствие солдата
не позволило ей отдохнуть на балконе, поэтому она угостила обоих
охранников кофе и вернулась на кухню в ожидании дальнейшего развития
событий.
Снова нарисовался лорд Форкосиган. Отказавшись от предложенного кофе,
он уселся за стол.
- Нынче утром из Имперской безопасности мне прислали результаты
аутопсии Тьена. Вам хотелось бы что-нибудь узнать?
Перед ней ярко предстало видение висящего на морозе заледенелого тела.
- Там есть что-нибудь неожиданное?
- В том, что касается причины смерти, - нет. Разумеется, они
обнаружили дистрофию Форзонна.
- Ну да, конечно. Бедный Тьен. Прожить столько лет в состоянии скрытой
паники из-за своего заболевания лишь для того, чтобы умереть совсем от
другого. - Катриона покачала головой. - Столько усилий, и все - не на то.
Они смогли определить, насколько продвинулась болезнь?
- Согласно заключению эксперта, поражение нервной системы ярко
выражено. Внешние же проявления, если я правильно понял медицинский
жаргон, вскоре невозможно было бы скрыть.
- Угу. Это я знала. Меня интересовало внутреннее развитие. Когда оно
началось. В какой степени за суждения Тьена и его поведение ответственна
болезнь.
Может, ей следовало подождать еще немного? Могла ли она? До тех пор
пока не произошла какая-нибудь другая ужасная развязка?
- Довольно длительный период болезнь развивается медленно. У разных
людей поражаются различные участки мозга, это сугубо индивидуально. У
него больше всего была поражена периферическая нервная система, что
сказывалось на функционировании опорно-двигательного аппарата. Однако
не исключено, что в дальнейшем, если понадобится защитить репутацию,
некоторые его действия можно будет списать на болезнь.
- Как... дипломатично. Чью репутацию? Я этого не хочу.
Он мрачно улыбнулся.
- Я так и думал, что вы этого не захотите. Но у меня возникла весьма
неприятная уверенность, что рано или поздно это дело разрастется от
скромного технического до очень громкого политического. Лично я никогда
не отказывался иметь что-нибудь в резерве. - Он посмотрел на свои руки,
свободно лежащие на столе. Серые рукава не могли прикрыть до конца белые
бинты на запястьях. - Как Никки воспринял вчерашние новости?
- Это было трудно. Сначала - прежде, чем я успела ему рассказать - он
пытался уговорить меня позволить ему остаться там еще на одну ночь. Ныл и
подлизывался. Ну, вы знаете, как дети что-то выпрашивают. И мне так
хотелось оставить его в неведении. Но я даже не знала, как подготовить его.
И в конце концов просто усадила рядом с собой и выложила все напрямую.
"Никки, - сказала я, - тебе нужно сейчас пойти домой. Сегодня ночью твой
па погиб из-за неполадок с респиратором". И он... побледнел и замолк. Уж
лучше бы он продолжал ныть. - Катриона отвела взгляд. Она не знала, как в
дальнейшем поведет себя Никки и сможет ли она распознать эту реакцию на
смерть отца. И справиться с нею. Или не сможет... - Я не знаю, как это
отразится на нем. Когда я потеряла мать... Я была старше, и мы знали, что ее
смерть неизбежна. Но в тот миг, в тот час это все равно был удар. Потому что
я всегда думала, что у нас больше времени.
- Мои родители живы, - сказал Форкосиган. - А смерть дедов
воспринимается, наверное, несколько иначе. Они уже старики, и их смерть
как-то предопределена, что ли. Когда мой дед умер, я был потрясен, но мой
мир - нет. Хотя мир моего отца, наверное, покачнулся.
- Да. - Катриона благодарно посмотрела на него. - Именно в этом вся
разница. Это - как землетрясение. Что-то, кажущееся непоколебимым, вне-
запно рушится под тобой. Думаю, сегодня утром мир для Никки стал более
страшным местом, чем прежде.
- Вы уже сообщили ему о дистрофии Форзонна? - Нет, я пока не стала
его будить. Скажу после завтрака. Полагаю, не следует подвергать стрессу ре-
бенка с пониженным содержанием сахара в крови.
- Занятно, но я чувствовал то же самое в отношении своих войск. Могу я...
чем-нибудь помочь? Или вы хотите поговорить с ним наедине?
- Не знаю... В любом случае в школу он сегодня не идет. Разве вы не
собираетесь везти дядю на опытную станцию?
- Непременно. Только это может подождать часок-полтора.
- Тогда... мне бы хотелось, чтобы вы присутствовали при разговоре с
Никки. Нехорошо превращать заболевание в нечто такое страшное, о чем
нельзя говорить вслух. В этом была ошибка Тьена.
- Да, - согласно кивнул Форкосиган. - Именно так. Вы все делаете
правильно.
Брови Катрионы поползли вверх.
- Беспокоиться надо последовательно?
- Да, что-то в этом роде. - Он улыбнулся, серые глаза блеснули.
Катриона вдруг поняла, что - либо по счастливой случайности, либо
благодаря умелой хирургии - его лицо не исчерчено шрамами. - Это
срабатывает, знаете ли. Если не как стратегия, то как тактика.
Верный своему слову лорд Форкосиган явился на кухню, когда Никки
заканчивал завтрак. Потягивая принесенный с собой кофе, он прошел в
дальний угол и прислонился к шкафу. Катриона, вздохнув поглубже,
пристроилась рядом с Никки, сжимая в руке полупустую чашку. Никки с
опаской посмотрел на нее.
- Завтра тебе не придется идти в школу, - начала Катриона, надеясь
таким образом привнести в предстоящий разговор оптимистическую нотку.
- Потому что завтра похороны па? Мне придется совершать поминальное
возжигание?
- Еще нет. Твоя бабушка просит, чтобы мы привезли его на Барраяр и
похоронили рядом с твоим дядей, который умер, когда ты был еще
маленьким. - Послание от матери Тьена пришло нынче утром по лучу. В
письменной форме, как и послание Катрионы, и скорее всего по тем же
причинам. Письмо позволяет многое оставить за пределами строк. - И уже
там мы совершим все необходимые церемонии и возжигание, когда все
смогут присутствовать.
- Нам придется везти его с собой на скачковом корабле? - с
беспокойством спросил Никки.
- Вообще-то, - подал голос лорд Форкосиган, - Имперская без...
Имперская гражданская служба позаботится обо всем необходимом, с вашего
позволения, госпожа Форсуассон. Скорее всего он окажется дома раньше вас,
Никки.
- О! - моргнул Никки.
- О! - эхом отозвалась Катриона. - Я... я как раз думала... Спасибо.
Форкосиган почесал бровь.
- Позвольте мне передать им адрес вашей свекрови и инструкции. У вас и
без того много дел. Катриона кивнула и повернулась к сыну. - Как бы то ни
было, Никки... завтра мы с тобой поедем в Солстис, чтобы посетить там
клинику. Мы никогда тебе об этом не говорили, но у тебя такая болезнь,
которая называется дистрофия Форзонна.
- А что это? - На рожице мальчика появилось недоуменное выражение.
- Это нарушение, при котором с возрастом твое тело перестает
вырабатывать протеины нужной кондиции, чтобы выполнять положенную им
работу. Сейчас доктора могут ввести тебе ретрогены, правильно
производящие протеин, чтобы исправить нарушение. Ты еще слишком молод,
чтобы проявились симптомы, и если это полечить, то они никогда и не
появятся. - Учитывая возраст Никки, не было необходимости вдаваться в
подробности о том, что этим же будут страдать его дети. Кэт сухо отметила
про себя, как ловко сумела избежать жуткого слова "мутация". - Я собрала
много статей о дистрофии Форзонна, ты можешь их прочитать когда
захочешь. Некоторые - довольно сложные, но есть пара-тройка, которые ты
сможешь понять с моей помощью.
Вот и все. Если она хочет избежать лишних треволнений для сына, нужно в
максимально нейтральной форме сообщить ему то, что он имеет право знать.
А дальше он может идти своим путем.
- Будет больно? - забеспокоился Никки.
- Ну, придется сдать анализ крови и образцов тканей.
- Мне делали и то, и другое, - вступил в разговор Форкосиган, - причем
великое множество раз за много лет, по разным причинам. Когда берут кровь,
это немного больно, но потом нет. Образцы тканей берут безболезненно,
потому что пользуются медицинским микропарализатором, но потом, когда
его действие проходит, некоторое время побаливает. Им нужны от тебя лишь
крошечные образцы, так что сильно больно не будет.
Никки некоторое время переваривал информацию.
- А у вас есть эта дистрофия Форзонна, лорд Форкосиган?
- Нет. Мою мать отравили газом, называемым солтоксин, еще до моего
рождения. Это повредило главным образом мои кости, поэтому я такой коро-
тышка.
