напичкана киноаппаратурой, что не осталось места даже для пива, тоже было
нескучно. Алекс нисколько не тяготился присутствием на яхте существа иного
с ним пола. Напротив, он настолько ужился с Анжеликой, что перестал
шарахаться от принадлежностей женского туалета, разбросанных там и сям по
палубе. Он стал прилично разбираться в тонкостях кинематографической
кухни, настолько прилично, что мог почти безошибочно назвать по памяти
ведущих голливудских режиссеров, актеров и актрис и указать, кто из них у
кого сейчас снимается с точностью до постели.
Яхта проходила мимо множества островов и островков, но ни один из них
не понравился Анжелике. Наконец, заприметили один подходящий, подошли к
нему на расстояние плевка при попутном ветре и стали дрейфовать вдоль
береговой черты, которая и чертой-то не была, а скорее кляксой с неясными
очертаниями. Съемки отложили на утро, и все разошлись по каютам.
А утром Анжелика пропала. В каюте у нее нашли дурацкую записку: "Не
волнуйся! Меня только что сожрала акула. До скорой встречи!"
"Ну-ну, - подумал Алекс. - Акулы в мелководье не бывает!" Но на этом
и упокоился.
10. ПОДЛЫЙ ОБМАН
Через месяц безуспешных попыток обнаружить злоумышленников Конгу
удалось-таки напасть на след. След был несвежим и сомнительным. Но все же
лучше что-то, чем ничего.
Приходящий муж буфетчицы из кафе-вытрезвителя был знаком с сутенером,
который обслуживал членов шайки. Прямой контакт с девицами, скрашивавших
холостятские ночи бандитов, ничего не дал. Они могли сообщить, какой цвет
волос и пиджака был у клиента, да сколько он заплатил. Ни особых примет,
ни тем более имени они не знали и не желали знать.
Сутенер достиг того возраста, когда пить и курить можно сколько
угодно, не опасаясь ухудшения здоровья - ему стукнуло девяносто шесть.
Поэтому он не слишком дорожил своей шкурой. Но это не значит, что он
собирался играть в благотворительность. Твердая цена - и все сведения
переходили к покупателю. Он сообщил также, в виде бесплатного приложения,
что главаря банды зовут Фердинанд Фухе. Конга передернуло. В самое
ближайщее время банда собирается покинуть континент и наведаться на
остров, где распологалась их база.
Сутенер назначил следующую встречу Конгу возле склада шифера в 19:00
на другой день. Конг на эту встречу не попал и посему почувствовал себя
подло обманутым, так как сколько он ни наводил справки, еврея по фамилии
Шифер в городе никто не знал.
11. ПРЕСС-ЦЕНТР
Поначалу Фухе очень страдал от голода и - а это было еще страшнее -
из-за отлучения от пива, которое он употреблял с младенчества.
Когда он бродил по безлюдному берегу, ему приходили на ум сиротские
пироги со шрапнелью, мертворожденные блинчики, компот, заправленный
креветками, и прочие яства из полицейской столовой. А на берегу лежали
только неаппетитные голоши и грелись на солнце.
От нечего делать комиссар принялся вытесывать каменные пресс-папье в
надежде, что они пригодятся в будущем.
На острове, без сомнения, кто-то жил. Это было понятно даже Фухе.
Комиссар постоянно натыкался на следы жизнедеятельности неведомых жителей
острова. Он находил то побелевшую от времени человеческую кость, то
деревянный окровавленный и затупленный меч. А вот в один из погожих дней
Фухе нашел жестяную банку из-под пива. Восторг его был безграничен,
оптимизм ошеломлял и захватывал. Комиссар пошел по следу и нашел еще две
банки, потом еще четыре, потом бутылку из-под виски, а потом... Алекса,
который спал уткнувшись головой в прилив. Радости комиссара не было
предела. Часов через двадцать Алекс пришел в себя и, увидев Фухе, снова
лишился чувств.
Когда друзья обменялись объятиями, они пробеседовали несколько часов,
сообщая новости и другие сплетни, хлопали друг друга по спине, хохотали до
икоты и обмороков, вспоминая своего шефа Конга. Алекс излил душу и
рассказал о пропаже любовницы Анжелики Труппини.
- Говоришь оставила записку? - спросил Фухе и внезапно замолчал: у
него закончился запас слов.
Друзья погуляли по берегу, проветрились, комиссар восстановил свой
умственный потенциал, и они продолжили беседу. Разговор постепенно
переполз на террористов, и Фухе заявил, что с него достаточно приключений,
он хочет жить и не бояться, что из-за угла в него выстрелит мортира и что
кто-нибудь подсыплет ему стрихнина в пиво. Алекс, отдыхая в прибое,
наглотался морской пены и схватил насморк. Теперь он стал раздражительным
и нервничал по любому поводу. Они вышли на опушку пальмовой рощи. Габриэль
пошевилил деревянными ноздрями.
- Какой чудный запах!.. Наверное...
Фухе помолчал, прищурился и посмотрел на линию горизонта, тонким швом
соединяющую хрустальный купол небес с бренным прозаическим шариком, на
котором после бесконечных превращений протоплазмы появился человек -
мыслящее иногда существо, возомнившее себя окончательным и великолепным
продуктом мировоздания.
Тем временем от яхты Анжелики отпочковался боцман и несвежим голосом
крикнул, обращаясь к Фухе:
- Эй, туземец! Ну ты, кривоногое чучело, я тебя спрашиваю: есть на
острове пресная вода?
Комиссар был не из тех, что лезут в карман за словом. Он полез за
пресс-папье.
После того, как изуродованный труп боцмана выбросило волной на берег,
команда яхты признала Фухе за белого, а к их обычным формулам вежливости
примешались нотки почтения к личности каменного пресс-папье.
- Кстати, пойдем, я покажу тебе мой пресс-центр, - сказал Фухе
Алексу.
- У вас тут есть целый пресс-центр? - удивился Алекс. Когда вы
успели?
- Я очень старался... - ответил Фухе и повел друга к сараю из
пальмовых листьев, где он хранил свои пресс-папье каменного века.
12. ПОВЕРХНОСТНОЕ НАТЯЖЕНИЕ
Бандиты нагрянули внезапно. Фухе крепко спал на пальме, запутавшись в
кокосах. Алекс мыкался по берегу, высматривая натуру, и ухмылялся,
вспоминая незадачливого Конга. Шеф уже не казался ему таким страшным
здесь, среди девственной, не развращенной цивилизацией природы, а его
смертоностная гантеля представлялась теперь смехотворной погремушкой.
- Что новенького? - проскрипел Фухе каким-то необычным жестяным
тенорком.
- Вскрытие покажет, - сострил Алекс, и тут его наметанный глаз
заметил несоответствие. Фухе был как Фухе - ну, голос простудил, ну, чисто
вымытый, но вот карман его не отдувался как обычно, выдавая присутствие
одного из элементов оборудования пресс-центра. Алекс насторожился.
Фухе тем временем уже наливал что-то из фляжки и подавал Габриэлю.
Алекс решил держать ухо востро.
- Что это? - спросил он.
- Виски.
- А почему без пены? - Алекс вознамерился напустить туману и таким
образом проверить подлинность комиссара.
- Пена? Но ведь в виски не бывает пены! Пена образуется за счет
поверхностно активных веществ. Флюктуации, вызывающие образование...
Чтобы сносно произнести хотя бы одно из этих ученых слов, Фухе
потребовался бы месяц ежедневных упражнений, а так сразу и столько
подряд... Еще вчера комиссар сбивался и путался, пытаясь произнести вслед
за Алексом по складам слово "пресмыкающиеся". Нет, это не Фухе!
- Да, - сказал Алекс. - Да, улавливаю ход ваших мыслей, но я вынужден
покинуть минут на пятнадцать это дивное местечко...
За это время Алекс собирался собрать бригаду киношников и с их
помощью нейтрализовать бандита. С этими словами он исчез. Фухе-бис пожал
плечами и удалился в противоположном направлении.
В это время Фухе, поборов сонливость, скатился с пальмы, загребая
давно не стриженными ногтями. Комиссар был еще неопохмеленный и потому
злой. К тому же проклятые попугаи вытащили у него пресс-папье из кармана,
и Фухе чертыхаясь поплелся на поиски Алекса.
Тем временем Конг добрался наконец до острова на попутной шлюпке и,
не успев ступить на берег, столкнулся с Фухе-бис.
- Голубь ты мой ненаглядный! - начал Конг разнос. - Зачем тебе
понадобилось бежать из Парагвая? Ты же знаешь: у меня длинные руки...
- У тебя длинный язык, - заметил бандит холодно.
Конг оторопело уставился на подчиненного. Такой наглости он от него
не ожидал. Тут-то и появились сообщники Фухе-бис. Конг в минуту был
скручен и обезврежен. Его унесли и утопили в лагуне, как чугунную
болванку.
Алекс, конечно, нарвался на Фухе и, пренебрегая остервенелыми
изъявлениями удивления, неудовольствия и возмущения, затолкал того в
кожаный мешок из-под соломы. Потом для усмирения обработал его штативами и
поручил киношникам бросить мешок в трюм. Все это было заснято в цвете.
Когда Алекс приказал поднять якорь и обойти остров, команда, не
опасаясь грозного пресс-папье, взбунтовалась, утверждая, что это он утопил
Анжелику, чтобы завладеть ее фильмом. На голову ему набросили мешок со
стеклотарой и кинули за борт.
Яхта взяла курс на восток.
13. ФАЛЬШИВЫЙ КОШМАР
Комиссар Фухе прибыл в свою великую, хотя и нейтральную державу, в
свой родной город, в свою любимую постель и повалился на нее ничком, не
смывая с себя островную и солониновую грязь.
Погружаясь в сон, Фухе вспоминал различные эпизоды своего кошмарного
путешествия. Теперь вся эта чудовищная реальность представлялась ему не
более чем кошмарным сном. Еще немного дремы, и Фухе стал сомневаться в
существовании Конга и всей поголовной полиции. Он проспал, беспокойно
ворочаясь, часа три. За это время ему приснились лианы Парагвая, двуручное
пресс-папье, Алекс на парашюте со связкой бананов, Анжелика Труппини,
которую он никогда не видел и которая говорила голосом Конга:
- Вставай, попугайчик ты мой бестолковый!
Фухе в ужасе открыл глаза.
В комнате было полно народу. Здесь были Дюмон, де Бил, Конг, Мадлен,
с полдюжины неизвестных комиссару толстопузых болтунов при галстуках.
"Журналисты", - догадался Фухе. Среди них почему-то болтался Алекс.
Конг в ярости шевелил губами, грозил ему кулаком и прицеливался из
гранатомета.
"Значит, это был все-таки не кошмар, а ужасная подделка под кошмар,
это была реальность..."
- Выезжайте немедленно! - донеслись до него слова Конга. - Ваша
задача - найти этот бульдозер с драгоценностями...
- Нет! - закричал комиссар. - Не бывать этому! - Он вскочил на ноги,
растолкал посетителей и прыгнул на подоконник. И тут Конг нажал на
спуск...
Фухе в ужасе заверещал, проснулся и упал с кровати, сломав руку.
Светало.
Алексей БУГАЙ
ПЕГАСЫ
1. ПЕГАСЫ
Осеннее незлое солнышко потихоньку долбило мудрый череп комиссара
Фухе. Он подошел к окну. По улице неспешно прогуливались девицы в ожидании
сильных чувств. Там же, чуть поодаль, дремал Габриэль Алекс, почему-то
привязанный к дереву колючей проволокой. Фухе вздохнул. Будильник намекал
на десять часов. Термометр обещал равномерный южный загар и ожоги третьей
степени. Стрелка стенного барометра упиралась в великую сушь.
Комиссара действительно изрядно сушило. Габриэль Алекс за окном
громко зевнул, чем распугал всех окрестных девиц, собак и дворников.
Дворники побросали свои огнеметы для стрижки кустов и разбежались в
сторону бара "Крот".
Листок настольного календаря, густо намазанный горчицей, напоминал,
что до срока, назначенного Конгом, ничего не осталось. Скрипнула дверь.
