за ней.
Люк воздушного шлюза закрылся, отрезая путь назад. Он задыхался.
Сердце билось все медленнее, будто хотело остановиться. Они были заточе-
ны внутри корабля. Судорожно ловя ртом воздух. Сим упал на колени.
Тот самый корабль, к которому он пришел за спасением, теперь тормо-
зил биение его сердца, омрачал сознание, чем-то отравлял его. С каким-то
смутным, угасающим чувством томительного страха Сим понял, что умирает.
Чернота.
Словно в тумане Сим ощущал, как идет время, как сознание силится
принудить сердце биться быстрей, быстрей... И заставить глаза видеть яс-
но. Но сок жизни медленно протекал по усмиренным сосудам, и он слышал
тягучий ритм пульса - тук... пауза, тук... пауза, тук...
Он не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой, даже пальцем. Требовалось
неимоверное усилие, чтобы поднять каменный груз век. И совсем невозможно
повернуть голову, взглянуть на лежащую рядом Лайт.
Словно вдалеке слышалось ее неровное дыхание. Так раненая птица шур-
шит сухими, смятыми перьями. Хотя Лайт была совсем близко и он угадывал
ее тепло, казалось, их разделяет непомерная даль.
"Я остываю! - думал он. - Уж не смерть ли это? Вялое течение крови,
тихое биение сердца, холод во всем теле, тягучий ход мысли..."
Глядя на потолок корабля, он пытался разгадать это сложное сплетение
трубок и приспособлений. Постепенно в мозгу рождалось представление о
том, как устроен корабль, как он действует. В каком-то медленном прозре-
нии он постигал смысл предметов, на которые переходил его взгляд. Не
сразу. Не сразу.
Вот этот прибор с белой поблескивающей шкалой. Его назначение?
Сим решал задачу с натугой, словно человек под водой. Люди пользова-
лись этим прибором. Касались его. Чинили. Устанавливали. Вообразили, а
уже потом сделали его, установили, наладили, трогали, пользовались им. В
приборе было как бы заложено определенное воспоминание, самый облик его,
будто образ из сновидения, говорил Симу, как изготовляли эту шкалу и для
чего она служит. Рассматривая любой предмет, он прямо из него извлекал
нужное знание. Словно некая частица его ума обволакивала предмет, анато-
мировала и проникала в его суть. Этот прибор предназначен измерять вре-
мя! Миллионы часов времени!
Но как же так?.. Глаза Сима расширились, озарились жарким блеском.
Разве есть люди, которым нужен такой прибор? Кровь стучала в висках, в
глазах помутилось. Он зажмурился. Ему стало страшно. День был на исходе.
"Как же так, - думал он, - жизнь уходит, а я лежу. Лежу и не могу дви-
нуться. Молодость скоро кончится. Сколько времени еще пройдет, прежде
чем я смогу двигаться?"
Через окошко иллюминатора он видел, как проходит ночь, наступает но-
вый день и опять воцаряется ночь. В небе зябко мерцали звезды.
"Еще четыре-пять дней, и я стану совсем дряхлым и немощным, - думал
Сим. - Корабль не дает мне пошевельнуться. Лучше бы я оставался в родной
пещере и там сполна насладился назначенной мне короткой жизнью. Чего я
достиг тем, что пробился сюда? Сколько рассветов и закатов проходит по-
напрасну. Лайт рядом со мной, а я даже не могу ее коснуться ".
Бред. Сознание куда-то вознеслось. Мысли метались в металлических
отсеках корабля. Он чувствовал острый запах металла. Чувствовал, как
ночью обшивка напрягается, днем опять расслабляется. Рассвет. Уже новый
рассвет!
"Сегодня я достиг бы полной возмужалости". Он стиснул зубы. "Я дол-
жен встать. Должен двигаться. Извлечь ту радость, какую может дать мне
эта пора моей жизни".
Но он лежал неподвижно. Чувствовал, как сердце медленно перекачивает
кровь из камеры в камеру и дальше через все его недвижимое тело, как она
очищается в мерно вздымающихся и опускающихся легких.
Корабль нагрелся. Щелкнуло незримое устройство, и воздух автомати-
чески охладился. Управляемый сквозняк охладил кабину. Снова ночь. И еще
один день. Четыре дня жизни прошло, а он все лежит. Сим не пытался бо-
роться. Ни к чему. Его жизнь истекла. Его больше не тянуло повернуть го-
лову. Он не хотел увидеть Лайт - такое же изуродованное лицо, какое было
у его матери: веки словно серые хлопья пепла, глаза как шершавый зернис-
тый металл, щеки будто потрескавшиеся камни. Не хотел увидеть шею, похо-
жую на жухлые плети желтой травы, руки, подобные дыму над угасающим
костром, иссохшие груди, жесткие, растрепанные волосы цвета вчерашней
сорной травы.
А сам-то он? Как он выглядит? Отвислая челюсть, ввалившиеся глаза,
иссеченный старостью лоб?..
Он почувствовал, что к нему возвращаются силы. Сердце билось невооб-
разимо медленно. Сто ударов в минуту. Не может быть. А это спокойствие,
хладнокровие, умиротворенность...
Голова сама наклонилась вбок. Сим вытаращил глаза. Глядя на Лайт, он
удивленно вскрикнул. Она была молода и прекрасна.
Лайт смотрела на него, у нее не было сил говорить. Глаза ее были
словно кружочки серебра, лебединая шея - будто рука ребенка. Волосы Лайт
были точно нежное голубое пламя, питаемое ее хрупкой плотью.
Прошло четыре дня, а она все еще молода... Нет, моложе, чем была,
когда они проникли в корабль. Она совсем юная! Он не верил глазам. Нако-
нец она заговорила:
- Сколько еще это продлится?
- Не знаю, - осторожно ответил он.
- Мы еще молоды.
- Корабль. Мы ограждены его обшивкой. Металл не пропускает солнце и
лучи, которые нас старят. Она отвела глаза, размышляя.
- Значит, если мы будем здесь...
- То останемся молодыми.
- Еще шесть дней? Четырнадцать? Двадцать?
- Может быть, даже больше. Она примолкла. Потом после долгого пере-
рыва сказала:
- Сим?
- Да.
- Давай останемся здесь. Не будем возвращаться. Если мы теперь вер-
немся, ты ведь знаешь, что с нами случится?
- Я не уверен.
- Мы опять начнем стариться, разве нет? Он отвернулся. Посмотрел на
часы с ползущей стрелкой.
- Да. Мы состаримся.
- А вдруг мы состаримся... сразу. Может быть, когда выйдем из кораб-
ля, переход окажется слишком резким?
- Может быть.
Снова молчание. Сим сделал несколько движений, разминая руки и ноги.
Ему страшно хотелось есть.
- Остальные ждут, - сказал он. Ответные слова Лайт заставили его ах-
нуть.
- Остальные умерли, - сказала она. - Или умрут через несколько ча-
сов. Все, кого мы знали, уже старики.
Сим попытался представить себе их стариками. Его сестренка Дак -
дряхлая, сгорбленная временем... Он тряхнул головой, прогоняя видение.
- Допустим, они умерли, - сказал он. - Но ведь родились другие.
- Люди, которых мы даже не знаем.
- И все-таки люди нашего племени, - ответил он. - Люди, которые бу-
дут жить только восемь дней или одиннадцать дней, если мы им не поможем.
- Но мы молоды, Сим! И можем оставаться молодыми! Лучше не слушать
ее. Слишком заманчиво то, о чем она говорит. Остаться здесь. Жить.
- Мы и так прожили больше других, - сказал он. - Мне нужны работни-
ки. Люди, которые могли бы наладить корабль. Сейчас мы с тобой оба вста-
нем, найдем какую-нибудь пищу, поедим и проверим, в каком он состоянии.
Один я боюсь его налаживать. Уж очень он большой. Нужна помощь.
- Но тогда надо бежать весь этот путь обратно!
- Знаю. - Он медленно приподнялся на локтях. - Но я это сделаю.
- А как ты приведешь сюда людей?
- Мы воспользуемся рекой.
- Если русло осталось прежним. Оно могло сместиться.
- Дождемся, пока не появится подходящее для нас. Я должен вернуться,
Лайт. Сын Дайнка ждет меня, моя сестра, твой брат - они состарились, го-
товятся умереть и ждут вестей от нас...
После долгой паузы он услышал, как Лайт устало подвигается к нему.
Она положила голову ему на грудь и с закрытыми глазами погладила его РУ-
КУ.
- Прости. Извини меня. Ты должен вернуться. Я глупая эгоистка. Он
неловко коснулся ее щеки.
- Ты человек. Я понимаю тебя. Не нужно извиняться. Они нашли пищу.
Потом прошли по кораблю. Он был пуст. Только в пилотской кабине лежали
останки человека, который, вероятно, был командиром корабля. Остальные,
видимо, выбросились в космос в спасательных капсулах. Командир, сидя
один у пульта управления, посадил корабль на горе, неподалеку от других
упавших и разбившихся кораблей. То, что корабль оказался на возвышенном
месте, сохранило его от бурных потоков. Командир умер вскоре после по-
садки - наверно, сердце не выдержало. И остался корабль лежать здесь,
почти в пределах досягаемости для спасшихся, целый и невредимый, но по-
терявший способность двигаться - на сколько тысяч дней? Если бы командир
не погиб, жизнь предков Сима и Лайта могла бы сложиться совсем иначе.
Размышляя об этом. Сим уловил далекий зловещий отголосок войны. Чем кон-
чилась эта война миров? Какая планета победила? Или обе проиграли и не-
кому было разыскивать уцелевших? На чьей стороне была правда? Кем был их
враг? Принадлежал ли народ Сима к правым или неправым? Выть может, это
так и останется неизвестным.
Скорей, скорей, изучить корабль. Он совсем не знал его устройства,
но все постигал, идя по переходам и поглаживая механизмы. Да, нужен
только экипаж. Один человек не справится с этой махиной. Он коснулся ка-
кой-то штуковины. И отдернул руку, словно обжегся.
- Лайт!
- Что это!
Он снова коснулся машины, погладил ее дрожащими руками, и на глазах
у него выступили слезы, рот сперва открылся, потом опять закрылся... С
глубокой нежностью Сим оглядел машину, наконец повернулся к Лайт.
- С этой штукой... - тихо, будто не веря себе, молвил он, - с этой
штукой я... я могу...
- Что, Сим?
Он вложил руку в какую-то чашу с рычагом внутри. Через иллюминатор
впереди были видны далекие скалы.
- Кажется, мы боялись, что придется очень долго ждать, пока к горе
опять подойдет река? - спросил он с торжеством в голосе.
- Да, Сим, но...
- Река будет. И я вернусь, вернусь сегодня же вечером! И приведу с
собой людей. Пятьсот человек! Потому что с этой машиной я могу пробить
русло до самых скал, и по этому руслу хлынет поток, который надежно и
быстро доставит сюда меня и других! - Он потер бочковидное тело машины.
- Как только я ее коснулся, меня сразу осенило, что это за штука и как
она действует! Гляди! Он нажал рычаг.
С жутким воем от корабля протянулся вперед луч раскаленного пламени.
Старательно, методично. Сим принялся высекать лучом русло для утрен-
него ливневом потока. Луч жадно вгрызался в камень.
Сим решил один бежать к скалам. Лайт останется в корабле на случай
какой-нибудь неудачи. На первый взгляд путь до скал казался непреодоли-
мым. Не будет стремительной реки, которая быстро понесет его к цели,
позволяя выиграть время. Придется всю дорогу бежать, но ведь солнце пе-
рехватит его, застигнет прежде, чем он достигнет укрытия.
- Остается одно: отправиться до восхода.
- Но ты сразу замерзнешь, Сим.
- Гляди.
Он изменил наводку машины, которая только что закончила прокладывать
борозду в каменном ложе долины. Чуть приподнял гладкое дуло, нажал рычаг
и закрепил его. Язык пламени протянулся в сторону скал. Сим подкрутил,
верньер дальности и сфокусировал пламя так, что оно обрывалось в трех
милях от машины. Готово. Он повернулся к Лайт.
- Я не понимаю, - сказала она. Сим открыл люк воздушного шлюза.
- Мороз лютый, и до рассвета еще полчаса. Но я побегу вдоль пламени,
достаточно близко. Жарко не будет, но для поддержания жизни тепла хва-
тит.
- Мне это не кажется надежным, - возразила Лайт.
- А что надежно в этом мире? - Он подался вперед. - Зато у меня бу-
дет лишних полчаса в запасе. И я успею добраться до скал.
- А если машина откажет, пока ты будешь бежать рядом с лучом?
- Об этом лучше не думать, - сказал Сим. Миг, и он уже снаружи - и
попятился назад, как если бы его ударили в живот. Казалось, сердце сей-
