почти преодолели перевал Петли. Но затем, когда Шеа уже поверил, что
они невредимыми достигли выхода с перевала, впереди послышались
громкие возгласы, и вся цепочка встала как вкопанная. В полутьме
раздался изумленный и злой голос Мениона, Алланон хрипло, гневно
выругался и приказал отряду двигаться дальше. Какое-то время не
происходило ничего. Затем отряд медленно продолжил свой путь, выйдя
на широкую прогалину, пересеченную тенями утесов, внезапно
расступившихся и вздымающихся в чистое небо.
- Этого я и боялся,- проворчал себе под нос Гендель, когда Шеа
вслед за Даэлем выходил из расщелины.- Я надеялся, что карлики не
посмеют так глубоко забраться в запретные земли. Похоже, горец, они
таки нас поймали.
Шеа шагнул на залитую солнцем ровную поверхность камня, где
уже стоял весь отряд, вполголоса перебрасываясь гневными и короткими
репликами. Почти в тот же момент из тени появился Алланон, и они
вместе окинули взглядом открывающуюся им сцену. Каменная плита, на
которой они стояли, футов на пять выступала из расщелины перевала
Петли, образуя небольшой уступ, резко обрывающийся в зияющую
пропасть глубиной в сотни футов. Даже в ярком свете дня она казалась
бездонной. Склоны утесов здесь расходились в стороны, образуя перед
пропастью полукруг, а затем резко расступались, уступая место лесной
чаще, начинающейся в нескольких сотнях футов впереди них. Ущелье,
являющееся злобной шуткой природы, имело отчетливый вид неровно
лежащей петли. Пути в обход него не существовало. На другом краю
пропасти висели остатки разрушенного моста из веревок и досок, по
которому ранее переправлялись все путники. Восемь пар глаз
обшаривали отвесные склоны утесов, ища место, где по их ровным
стенам можно было бы вскарабкаться. Но всем уже было очевидно, что
единственный путь на ту сторону пролегает прямо через ущелье.
- Карлики знали, что делали, когда разрушали мост! - гневно
выкрикнул в пустоту Менион.- Они заперли нас у этой бездонной дыры.
Теперь им даже не нужно на нас нападать. Они могут просто дождаться,
пока мы не умрем здесь от голода. Как глупоЄ
Он в ярости замолчал. Все они сознавали, что поступили глупо,
позволив заманить себя в такую простую и безотказную ловушку.
Алланон подошел к краю пропасти, пристально всматриваясь в ее
глубину, а затем изучил местность по ту ее сторону в поисках способа
перебраться.
- Если бы она была хоть чуточку уже, или было бы побольше
места для разбега, я мог бы ее перепрыгнуть,- с надеждой заявил Дарин.
Шеа прикинул ширину пропасти - добрых тридцать футов. Он с
сомнением покачал головой. Даже если бы Дарин прыгал лучше всех в
мире, и то в этих условиях удача вряд ли сопутствовала ему.
- Подождите минуту! - вдруг воскликнул Менион, подскакивая к
Алланону и указывая на север.- Как насчет вон того старого дерева
слева, что свисает с края утеса?
Все с надеждой повернулись туда, куда указывал Менион, не до
конца понимая, что имеет в виду горец. Дерево, о котором он говорил,
росло прямо на одном из утесов полутора сотнями ярдов левее их. Его
серый ствол отчетливо выделялся на фоне ясного неба, его голые,
лишенные листьев ветви тяжело свисали, словно усталые руки какого-то
утомленного гиганта, застывшего на полушаге. Насколько они видели,
это было единственное дерево на всей усеянной камнями тропе, ведущей
от пропасти и исчезающей в лесу за утесами. Шеа тоже посмотрел на
него, но не понял, чем оно может им помочь.
- Если бы я выстрелил в это дерево стрелой с привязанной
веревкой, то кто-нибудь, кто меньше всех весит, мог бы проползти по
веревке и закрепить ее для всех остальных,- предложил принц Лиха,
сжимая в левой руке свой огромный ясеневый лук.
- Здесь больше ста ярдов,- раздраженно ответил Алланон.-
Учитывая вес веревки, ты должен быть величайшим лучником в мире,
чтобы попасть в это дерево, не говоря уже о том, что стрела должна
войти достаточно глубоко, чтобы выдержать вес человека. Не думаю,
что это в человеческих силах.
- Слушайте, нам лучше хоть что-то придумать, иначе мы можем
распрощаться с Мечом Шаннары и со всем остальным,- проворчал
Гендель, и его угловатое лицо побагровело от гнева.
- У меня есть идея,- вдруг предложил Флик, сделав при этих словах
шаг вперед. Все посмотрели на коренастого юношу так, словно видели
его в первый раз в жизни или забыли, что он стоит рядом с ними.
- Ну давай, выкладывай! - нетерпеливо воскликнул Менион.- Что
у тебя на уме, Флик?
- Если бы среди нас был умелый лучник,- Флик подарил Мениону
ядовитый взгляд,- то он мог бы попробовать вогнать стрелу в остатки
моста, что висят на той стороне, и вытянуть их сюда.
- Вот это стоящая мысль! - быстро согласился Алланон.- Только
ктоЄ
- Я сумею,- быстро сказал Менион, поглядев на Флика.
Алланон коротко кивнул, и Гендель извлек из рюкзака прочный
шнур, который Менион Лих накрепко привязал к концу стрелы, обмотав
свободный конец вокруг своего широкого кожаного пояса. Он положил
стрелу на свой большой ясеневый лук и прицелился. Все взгляды
устремились на дальний конец пропасти, прикованные к длинной
веревке, свисающей с обрыва. Менион проследил за веревкой, уходящей
во мрак пропасти, и заметил наконец футах в тридцати ниже края кусок
дерева, еще держащийся на веревочной основе моста. Отряд, затаив
дыхание, наблюдал за тем, как он натянул огромный ясеневый лук,
быстро, уверенно прицелился и с резким щелчком спустил тетиву.
Стрела свистнула в воздухе и вонзилась в дерево; с ее конца, подрагивая,
свисал шнур.
- Отличный выстрел, Менион,- одобрил стоящий рядом Дарин, и
горец усмехнулся.
Мост был осторожно вытянут на их сторону, и они ухватились за
концы перерубленных веревок. Алланон огляделся, тщетно пытаясь
найти, за что их можно закрепить, но карлики вытащили даже колья, на
которых они раньше держались. Наконец Гендель и Алланон вместе
встали у края пропасти и туго натянули веревку моста, по которой через
зияющую бездну переполз Даэль, обвязанный за пояс другой веревкой.
Все напряженно следили за тем, как гигант в черном одеянии и
молчаливый гном удерживают натянувшуюся веревку, но наконец Даэль
успешно перебрался на ту сторону. Среди них появился Балинор и
сообщил, что пожар начинает слабеть и карлики-охотники вскоре
двинутся на перевал Петли. Даэль торопливо закрепил веревку на краю
ущелья и перекинул свободный ее конец обратно, и на этот раз длины
веревки хватило, чтобы дотянуть ее до обломков скал у входа на перевал
и надежно привязать. Оставшиеся члены отряда по одному, как Даэль,
перебирая руками, медленно пересекли пропасть по веревке, и наконец
все они встали на дальнем ее краю. Затем они обрезали веревку и
швырнули ее в пропасть вместе с остатками старого моста, чтобы быть
уверенными, что погони не будет.
Алланон приказал отряду бесшумно отступать, чтобы не раскрыть
карликам, что они удачно спаслись из расставленной им ловушки.
Однако прежде, чем уйти с перевала, высокий историк подошел к Флику,
положил ему на плечо свою длинную смуглую руку и угрюмо улыбнулся.
- Сегодня, друг мой, ты заслужил право называться членом этого
отряда - право, не зависящее от твоего родства с братом.
Он резко повернулся и жестом велел Генделю занять свое место
впереди. Шеа взглянул на красное, счастливое лицо Флика и любовно
хлопнул брата по спине. Он и в самом деле заслужил право сражаться
рядом с ними - право, о котором Шеа пока даже не мечтал.
Глава 11
Отряд прошел вглубь горного кряжа Вольфсктааг еще около
десятка миль, прежде чем Алланон объявил привал. Перевал Петли и
угроза нападения карликов давно остались позади, и теперь они шли
сквозь лесную чащу. Все это время они шагали быстро, не встречая
никаких препятствий на своем пути, двигаясь по широким свободным
тропам и по ровной местности, хотя поднялись в горы уже на несколько
миль. Воздух здесь был чистым и прохладным, и дневное солнце словно
ласкало отряд своими теплыми лучами. Леса в этих краях были
разделены отвесными хребтами плитняка и голыми заснеженными
пиками. И хотя эти земли испокон веков считались запретными даже для
гномов, никто пока не замечал ничего необычного или говорящего об
опасности. До них доносились обычные лесные шорохи, от звонкого
писка насекомых до веселого пения великого множества птиц всех видов
и расцветок. Казалось, что для прохода к далеким залам Паранора ими
выбран наиболее разумный путь.
- Через несколько часов остановимся на ночлег,- объявил высокий
странник, собрав всех их вокруг себя.- Но рано утром я покину вас,
чтобы разведать, не встретят ли нас за горами Вольфсктааг посланники
Повелителя Колдунов. Когда мы преодолеем горы и небольшой отрезок
пути по лесам Анара, перед нами еще будут лежать равнины, после
которых мы доберемся до Драконьих Зубов, что чуть севернее Паранора.
Если существа с Севера или их союзники перекрыли этот путь, мне
следует узнать об этом без промедления, чтобы быстро проложить для
нас новый маршрут.
- Ты пойдешь один? - спросил Балинор.
- Думаю, так будет безопаснее для всех нас. Мне мало что
угрожает, а вам понадобится все ваше везение, когда вы достигнете
среднего Анара. Я почти не сомневаюсь, что охотничьи отряды
карликов перекроют все перевалы, ведущие с этих гор, чтобы у нас не
осталось шанса уйти от них живыми. Гендель проведет вас через все эти
ловушки ничуть не хуже меня, а я постараюсь встретить вас где-нибудь
на дороге, пока вы не доберетесь до равнин.
- Каким путем ты хочешь отсюда выбраться? - спросил
неразговорчивый гном.
- Безопаснее всего - через Нефритовый перевал. Я буду отмечать
свой путь лоскутами материи - мы раньше так уже делали. Красное
означает опасность. Следуйте по белым лоскутам, и вам нечего будет
бояться. А теперь идемте, пока еще не начало темнеть.
Они ровным шагом продвигались через Вольфсктааг, пока солнце
не скрылось за вершинами западных гор и тропа впереди перестала быль
ясно различима. Ночь была безлунной, суровый пейзаж тускло
освещался лишь сиянием звезд. Отряд разбил лагерь под высоким
каменистым склоном утеса на сотни футов возвышающегося над ними,
подобно исполинскому мечу, рассекающему темное небо. С других
сторон лагерь ограждала роща высоких сосен, образующих перед утесом
полукруглую поляну, хорошо укрытую от посторонних глаз. Этим
вечером они вновь довольствовались холодным ужином, все еще не
решаясь разводить костер, который мог привлечь к себе внимание.
Гендель распорядился о постоянном дежурстве до самого утра, зная, что
в местности, по которой шныряют враги, ночлег без часовых может
обойтись слишком дорого. Все дежурили по очереди, каждому
предстояло стоять на посту по несколько часов, пока его товарищи
спали. После ужина они мало разговаривали и почти сразу же
завернулись в свои одеяла, утомленные долгим дневным маршем.
Шеа вызвался дежурить первым, стремясь хоть как-то участвовать
в делах отряда, чувствуя, что в то время, как все остальные рискуют ради
него жизнью, сам он приносит им мало пользы. За последние два дня
отношение Шеа к путешествию в Паранор заметно переменилось. Он
начал осознавать, сколь велика необходимость добыть Меч, до какой
степени на нем лежит ответственность за народы четырех земель,
беззащитных перед Повелителем Колдунов. Прежде он лишь бежал
прочь от ужасных Носителей Черепа и от мысли о том, что он
принадлежит к Дому Шаннары. Теперь же он шагал навстречу более
страшной угрозе, навстречу поединку с силой столь исполинской, что
она сама не знала пределов своей мощи - а защитой ему служила лишь
отвага семерых смертных. Но даже сознавая все это, Шеа понимал, что
отказ идти дальше, отказ помочь людям тем немногим, что было в его
силах, предаст человеческую и эльфийскую расы и растопчет ту
гордость, которую он испытывал при мысли, что внесет и свою долю в
дело возвращения мира и свободы. Он знал, что даже если ему сейчас
скажут, что все потеряно, он не отступит и будет до последнего дыхания
продолжать начатое.
Не обмолвившись ни словом со своими спутниками, Алланон лег
