вспыхнул, точно факел.
Скальг хитро поглядел на Брана, залив свои сомнения
несколькими быстрыми глотками из фляжки -- это действие явно
укрепляло его нервы и давало возможность держаться на ногах.
-- Верно, в этих грудах камней когда-то была Сила, и
кое-где она, быть может, даже сохранилась, только я представить
себе не могу, чтоб такой, как ты, сумел пробудить ее. Вы оба --
настолько невинные младенцы во всем, что касается магии. Как ни
принимайте суровый вид, а все же вы -- юнцы, и только я смогу
защитить вас от подлых ловкачей, которые обводят вокруг пальца
беззащитных путников и продают их в рабство. И, как я уже
сказал, сама мысль о том, что вы можете повелевать древней
магией земли... да скорее вскипит котел Хель!
Бран лишь покачал головой и взобрался в седло. Пер
презрительно рассмеялся.
-- Пока у меня есть быстрый конь да острый меч, я обойдусь
и без покровительства этакой старой развалины. Прикончили же мы
без твоей помощи того доккальва? Ну, довольно болтать без
толку. Поехали, маг, веди нас к Ведьмину Кургану.
Скальг проворно зашагал на север. Бран поколебался, но
двинулся за ним. Факси, вполне довольный жизнью, трусил себе
вперед, через каждые пять-шесть шагов прихватывая пучок травы,
но у Брана на душе становилось все тяжелее и беспокойней. Когда
ближе к полудню путники устроили привал, а темная полоса осоки
и чахлых деревьев на западе оставалась все такой же далекой,
Бран наконец не выдержал и заспорил с магом.
-- Маятник нынче утром указал мне, что Ингвольд надо
искать на западе, -- сказал он. -- Почему же мы не едем за ней
к Ведьмину Кургану?
Скальг сердито глянул на него.
-- В чем дело, ты мне не доверяешь, что ли? Я бывал здесь
не один раз, а дюжину, и к Ведьминому Кургану удобнее всего
подходить с севера, чтобы нас не заметили Призрачные Всадники.
-- И тут Скальг пустился в яростную перебранку, главным
образом, с самим собой, завершив свою речь угрозой уйти
немедля, если ему не верят. Бран не слишком верил в эту угрозу
-- еще меньше, чем в необходимость идти на север, тем более что
Скальг вместо завтрака осушил еще одну фляжку эля и не слишком
твердо держался на ногах.
Довольно долго Бран ехал за Пером и Скальгом, то и дело
поглядывая на болота и размышляя. С каждым шагом в нем
усиливалась уверенность, что они едут в неверном направлении. В
конце концов, почему бы ему не свернуть в низины и на скорую
руку не глянуть, где находится Ведьмин Курган? Бран затянул
поводья повыше на шее Факси, чтобы тот не запутался, и отвязал
седельную сумку. Забросив сумку за плечо, он спешился, и Факси,
остановившись, неодобрительно поглядел на всадника -- он-то
знал, что Брану незачем рыскать меж камней и сухой травы,
таская на спине свои пожитки. Бран махнул на него рукой и
грозно прорычал:
-- Пошел вон! Брысь отсюда, ты, старый козел! Иди за
Пером, тролличья закуска! Пошел! -- он швырнул камешек в
безмерно удивленного Факси, и тот, оскорбленно мотнув головой,
в глубоком возмущении потрусил за остальными.
Бран опрометью помчался к болотам, мучаясь угрызениями
совести оттого, что осмелился бросить своего господина.
Впрочем, он надеялся быстро справиться с этим -- всего-то и
делов -- подняться на ближайший холм и оглядеться, а уж потом
нагнать Пера и Скальга. И к тому же, приятно было хоть
ненадолго избавиться от бахвальства умного и храброго Пера, а
уж лишиться общества пройдохи Скальга -- истинное облегчение.
Однако холм оказался куда дальше, чем думалось Брану.
Углубляясь в болота, он все чаще вынужден был обходить черные
озерца, грязевые лужи и, что гораздо неприятнее, небольшие
круглые могильные холмики. Весь этот край был пропитан
гнилостной вонью и цепенел в недобром молчании, которое
нарушали лишь шорох ветра в мертвой траве и его собственные,
шлепающие по грязи шаги. Скоро Бран шел уже на цыпочках,
вскидываясь при каждом звуке, почудившемся ему, за исключением
стука собственного сердца.
Бран не знал, сколько времени минуло с тех пор, как он
оставил Пера и Скальга, но на западе стягивались тучи,
превратив дневной свет в полумрак, и Бран решил, что пора все
же возвращаться, хотя он так и не увидел Ведьмин Курган. Однако
вернуться по своим следам оказалось невозможно. Не раз видел
Бран отпечатки безусловно его собственных ног, которые исчезали
в черной воде озер или опасных на вид болотец, а между тем он
точно помнил, что не проходил там. Он попытался отыскать
безопасную дорогу с помощью маятника, но тот словно с ума
сошел, с готовностью указывая направление только к Ведьминому
Кургану. В полном унынии Бран следовал за маятником, все дальше
забредая в сумрачное и мглистое сердце болот.
Солнце уже клонилось к закату, когда он заметил, что почва
под ногами уже не так предательски мягка, сами болота
встречаются все реже и реже. Затем он разглядел каменный круг
на вершине холма и рванулся к нему, точно утопающий матрос ко
спасительной земле. Камни, стоящие в небольшом кругу, клонились
в разные стороны, точно подгулявшие танцоры. Бран уселся,
привалившись к одному из камней, почувствовал себя в
относительной безопасности и со своего небольшого возвышения
оглядел окрестности. Болота постепенно переходили в травянистые
равнины, на которых высились холмы и могильные курганы, причем
иные выглядели так, словно были насыпаны совсем недавно. С
гниющим запахом трясины мешался влажный и затхлый запах земли,
и эта смесь вызывала у Брана тревожные и пугающие воспоминания.
В один миг он оказался, как наяву, в конюшне Вигфусова
подворья, и рылся в вещах Миркъяртана, от которых исходил такой
же жуткий запах. Вдруг зловещая уверенность, что Миркъяртан
где-то рядом, овладела Браном. Мурашки побежали по спине, и
Бран с опаской огляделся, но хотя не увидел ничего тревожного,
это его не слишком успокоило.
Он озирался по сторонам, пока совсем не стемнело.
Поднимался туман, и на западе не было видно никаких признаков
Ведьмина Кургана. Затем Бран перевел взгляд на север и сразу
увидел форт -- нагромождение домов, стен и приземистых круглых
башен, прильнувшее к подножью скалистого утеса, выраставшего из
мелких холмов. Над оборонным рвом и земляными укреплениями
висел туман, и его клейкие лохмотья обвивали форт от крыш домов
и до башен, подбираясь понемногу к вершинам утеса. Бран
содрогнулся, сожалея, что осмелился забрести сюда в
одиночестве. Того и гляди, совершенно стемнеет. Впрочем, у него
в запасе оставались еще два часа скарпсейских сумерек, пока не
наступит настоящая ночь, и потому Бран поспешно двинулся на
север, беря немного к востоку в надежде повстречаться со
Скальгом и Пером, которые ехали в этом направлении.
Почва под ногами была сырая и мягкая. Бран миновал еще
несколько камней, озера, в которых отражалось небо, и вешки,
отмечавшие Путевую Линию к Ведьминому Кургану. Он обошел
свежевырытую могилу и кое-как перебрался через яму, где рыли
торф. Он уже сожалел, что выбрал этот путь -- пахло здесь
премерзко, а густой туман точно зародился в сердцевине старых
могильников.
А затем, к вящему своему ужасу, Бран осознал, что забрел
на подлинное поле боя, да еще и недавнего. Он миновал груду
конских трупов и насчитал нескольких убитых воинов -- всех их
заморозило до синевы смертоносное ледяное колдовство
Миркъяртана. Он знал, что эти воины, верно, защищали Ведьмин
Курган от драугов и пали под ударами страшных слуг Миркъяртана.
Бран украдкой глянул на крепость, окутанную ледяным туманом.
Она была так близко, что, казалось, громадой нависла над
Браном, присев для убийственного прыжка. На земляном валу
постепенно зажигались огни -- точно, один за другим,
открывались угрюмые настороженные глаза.
Бран перебегал от одного укрытия к другому, а дневной свет
между тем совсем померк. Сотни лягушек в своих болотных
обителях завели свои извечные мрачные песнопения, и заходящее
солнце, помешкав на миг, озарило Ведьмин Курган с последней
зловещей усмешкой, а затем навеки кануло в гуще черных туч.
Бран прибавил шагу, отчаянно озираясь в поисках укрытия. А
затем он услышал звук, от которого у него ноги пристыли к земле
-- негромкий хохот и трескотню Призрачных Всадников. На глазах
у Брана несколько этих тварей появились на крыше самого
большого дома, гарцуя на своих лохматых конях и приветствуя
друг друга насмешливыми воплями. Шумной и беспорядочной массой
Всадники взмыли в воздух и помчались прямо на Брана. Он забился
в какую-то узкую щель и, протиснувшись меж двух каменных плит,
оказался внутри небольшого и, к счастью, пустого склепа. Здесь
было тесно и затхло, зато Бран не сомневался, что Призрачным
Всадникам до него не добраться.
Твари между тем опустились на землю совсем неподалеку и
галопом поскакали к тому месту, где спрятался Бран; их
костистые лица глянцевито блестели. Бран спрятал лицо, оставив
у щели один только глаз -- Всадники приближались. Он видел
совсем близко их полусгнившие саваны, клочья спутанных бород,
горящие, точно угли, глаза... а мгновение спустя Всадники
исчезли, так и не заметив его. Не веря нежданной отсрочке, в
наступившей тишине Бран отважился выглянуть наружу.
Он увидел, как Всадники, точно грозовые тучи, мчатся над
болотами на север и вдруг с оглушительным воплем начали
снижаться. Прошли считанные минуты -- и они проскакали назад по
высоким черным камышам, торжествующе и глумливо хохоча. Когда
твари проезжали мимо Брана, он с ужасом увидел, что они тащат
за собой в поводу Асгрима и Факси. Два больших свертка,
брошенные поперек седла предводителя Всадников, были,
несомненно, Пер и Скальг. По крайней мере, Скальг был жив -- он
громко протестовал и грозил всяческими карами. До Брана донесся
его льстивый пронзительный вопль:
-- Миркъяртан мой лучший друг, отнесите меня к нему сейчас
же, скалящиеся ублюдки, а не то превратитесь в тряпье для
чистки сапог! Я и со Скарнхравном знаком, слышите? Сообщите,
что доставил сюда этого скиплинга им в подарок лично я, Скальг!
Бран поглубже забился в свое ненадежное укрытие,
смертельно злясь на себя за то, что доверился старому подлецу
Скальгу. Так он лежал долго, не смея шевельнуться. Призрачные
Всадники вскоре вернулись и обшаривали болота, несомненно,
разыскивая его, Брана. С наступлением ночи появились и другие
-- мерзкие твари, которые ссорились и дрались между собой в
темноте. К ужасу Брана, они выкапывали мертвецов, мгновенно
сдирали с них все ценное и затем опрометью мчались к горному
форту. Вслед за ними явились -- жуткие существа, гиганты, на
вид еще страшнее мародеров, и поволокли прочь обобранные трупы,
которым предстояло, должно быть, стать драугами в войске
Миркъяртана.
Всю ночь он то наблюдал за этими тварями, то дрожал от
страха и отвращения; и когда время от времени он забывался
недолгим беспокойным сном, ему снились омерзительные кошмары.
Когда заря наконец взошла, Бран обрадовался солнцу, как не
радовался никогда в жизни. Он подождал, пока оно поднимется
повыше, выполз из укрытия и со всех ног бросился к ближайшему,
по его мнению, безопасному месту. Это был невысокий холм с
одиноким камнем на вершине, и там Бран упал в траву, чувствуя
себя совершенно несчастным. Он глядел на крепость,
прилепившуюся к черному отрогу лавовой горы, и гадал, достанет
ли у него когда-нибудь отваги войти туда, чтобы отыскать Пера.
