- Когда прикажу.
Мы ждали - не зная толком, что именно случится. Внезапно из глотки
Вождя вырвался душераздирающий вопль,
- Засекай время. Гинь!
Одновременно с воплем начались судороги - как у человека в агонии.
Можно сказать, все клапаны организма Секвойи открылись разом: изверглись
кал, моча и семя, потекла слюна и слизь из носа, хлынул пот. Фе стояла
рядом со мной - бледная как мел, уцепившись мне в руку. Я и сам пыхтел,
как паровоз.
- Синапсы расторгают связи между собой, - констатировала Борджиа
ровным профессиональным тоном. - Надо вымыть его и одеть в чистое. Время?
- Десять секунд.
- Пока все идет нормально.
Внезапно агония закончилась. Тело стало устрашающе неподвижным.
- Время, Гинь?
- Двадцать секунд.
Борджиа схватила стетоскоп и обследовала Вождя.
- Время?
- Одна минута.
Она кивнула.
- До сих пор все идет как надо. Он мертв.
- Мертв? - завопила Фе. - Он умер?
- Да. Все функции организма остановлены. Заткнись, не ори! Я же
предлагала тебе уйти и не смотреть! В нашем распоряжении четыре минуты -
до того, как произойдут необратимые нарушения в организме.
- Вы должны сделать что-нибудь! Вы...
- Повторяю: замолчи! Его нервная система сама должна справиться. В
противном случае - конец. Время?
- Минута тридцать.
- Эдисон, неси чистую одежду, мыло и воду. А то вонь ужасная. М'банту
стань за дверью. Никого сюда не пускай. Шевелись! - Она еще раз осмотрела
Вождя. - Мертвенький. Замечательно. Время?
- Минута сорок пять.
- Можешь сделать два шага, Фе?
- М-могу.
- Мне нужно знать температуру в стерилизаторе. Шкала на правом боку
аппарата.
- Триста.
- Выключай. Выключатель слева. Время?
- Две минуты десять.
Еще один тщательный осмотр. Эдисон вбежал с чистой одеждой в
сопровождении пары верных ассистентов, которые тащили небольшую сидячую
ванну с водой.
- Разденьте его и помойте. Только не теребите его больше, чем нужно.
Время?
- Две тридцать.
- Если он не выживет, у нас по крайней мере будет уже вымытый и
опрятно одетый труп.
Хладнокровный юмор Борджиа меня нисколько не обманывал: внутренне она
переживала так же сильно, как и все мы. Когда Вождь был вымыт, мы
принялись его одевать, но Борджиа остановила нас.
- Возможно, мне понадобится вскрывать грудную клетку. Спасибо,
ребята. А теперь унесите отсюда всю грязь. Фе, в моем саквояжике есть
пузырек со спиртом. Плесни на вату и протри ему грудь - от плеч до пупка.
Поторапливайся! Время?
- Три минуты пятнадцать.
- Маска готова, Эдисон?
- Готова.
- Работаем на самой грани.
Прошло, похоже, не меньше часа, прежде чем она спросила опять:
- Время?
- Три минуты тридцать.
Дверь распахнулась и в помещение влетел Хрис, которого М'банту не
осмелился задержать.
- Гинь, что вы творите с этим бедолагой! Как вам не стыдно!
- Убирайся отсюда ко всем чертям, Хрис. Кстати, каким образом ты
узнал, где мы находимся?
- Да весь университет уже знает, что вы тут пытаете человека!
Прекратите немедленно!
- Шел бы ты обратно в постель, Хрис, - сказала Борджиа. - А то твои
стигматы опять видны. Фе, потри мне руки спиртом - до локтей. А потом всем
отойти подальше. Всем до одного, ясно? Проповеди, Хрис, оставь на потом.
Возможно, еще придется служить заупокойную.
Лукреция пристально смотрела на неподвижного Секвойю.
- Давайте, сукины дети, восстанавливайте межклеточное братство! - Тут
она обернулась и яростно крикнула нам: - Где же чертовы "Девочки в
армейских кальсонах"? Я хочу, чтобы он вернулся в привычную обстановку.
Именно тогда, когда нужно, этой радиолабуды и нет!.. Время?
- Три минуты пятьдесят.
Мы ждали. Мы ждали. Мы ждали. Бедняжка Фе начала тихонько рыдать.
Борджиа, метнув на нее грозный взгляд, в котором прочитывалось и отчаяние,
побежала к шкафчику стерилизатора и вынула необходимые инструменты. Она
опустилась на колени рядом с Секвойей и занесла скальпель для первого
разреза. Но тут его грудь неожиданно пошла навстречу лезвию. О, то был
самый глубокий и самый прекрасный вдох, который мне довелось видеть в
своей отнюдь не короткой жизни. В комнате начался счастливый гвалт.
- Тихо! - приказала Борджиа. - Дайте ему время по-настоящему прийти в
себя. Не шумите и не суетитесь. Отойдите, так вашу растак! Когда он
очнется, поблизости не должно быть ничего незнакомого. Он будет настолько
слаб, что любые новые впечатления станут непомерным испытанием.
Ровное дыхание Секвойи сопровождалось подергиванием конечностей и
мышц лица.
- Воссоединение связей между клетками происходит нормально, -
пробормотала Борджиа, ни к кому конкретно не обращаясь.
И вот глаза Вождя приоткрылись и вобрали окружающий мир.
- ...но криотехника поворачивает онтогенез вспять, - произнес он
слабым голосом.
Тут он попытался встать. Борджиа махнула Фе рукой, и та подбежала к
Вождю, помогла ему подняться на ноги. Опираясь на плечо Фе и покачиваясь.
Вождь медленно огляделся, рассмотрел каждого из нас. Потом улыбнулся.
Улыбка была слабая, болезненная, но такая милая! Фе расплакалась.
- Прекрасные знакомые лица, - сказал Секвойя, легонько хлопнув своей
ладонью по моей. - Спасибо, приятель. Ты настоящий друг. Фе, ты мне теперь
еще больше по сердцу, чем прежде. Лукреция Борджиа, убирайте свои ненужные
инструменты - больше не понадобятся. - Она отложила скальпель, и проф с
чувством пожал ей руку. - Эдисон! М'банту! Приветствую славных ребят! А
ты, Хрис, ступай в постель, как тебе велено. Что касается "радиолабуды",
Борджиа, то эти шлюхи в кальсонах каждые два часа умолкают на несколько
минут - пока идет пересменка. Так что нам лучше побыстрее убраться отсюда
- прежде чем они продолжат свои дебильные приключения.
Я покосился на Борджиа. Она весело улыбалась.
- Я же говорила тебе. Гинь, он прекрасно сознавал все, что
происходило вокруг.
- Гинь, это было гениально - как ты успокоил народ у криокапсулы. Фе,
будь добра, свяжись с Лабораторией и назначь собрание акционеров - через
час.
Я снова вопросительно покосился на Борджиа. Она кивнула: мол,
порядок, справится.
- Потрясающие событие, - сказал Вождь. - Эти голенькие крысы
означают, что мы открыли ящик Пандоры и... Мне бы поесть чего-нибудь. Вот
только где?
- У меня дома, - вставил я. - Главное, не заходи в печку - у нее
дверцу иногда заклинивает.
Эдисон возмущенно запротестовал. Секвойя успокоил его:
- Не дуйтесь, Эдисон. Я в восторге от дымовой завесы, которую вы
устроили в Лаборатории. Вы говорили блестяще. Акционеры чуть не
прослезились. И вся Команда высоко ценит ваши усилия.
- Он знает чересчур много, - тихонько сказал я Лукреции. - Это меня
пугает.
- Да сколько раз тебе говорить? Он слышал все, что происходило
вокруг!
- Это так. Но, по-моему, проф в курсе и того, что происходило совсем
даже не вокруг, а очень далеко. Боюсь, что я простодушно схватил за хвост
- тигра!
- Тогда разожми руки.
- Поздно. Остается надеяться, что это мое приключение не закончится в
его желудке и вам не доведется увидеть сытую улыбку на тигриной морде.
Тут в эфир опять вторглись придурки в армейских кальсонах, и мы
опрометью бросились вон, покуда негодяй Дэн Бакстер слал секретные
донесения в Аннаполис. Сперва мы уложили в постель Хриса, а затем
отправились ко мне домой, где Благоуханная Песня и М'банту спроворили
что-то вроде афро-китайского ужина - или завтрака? Ведь шел четвертый час
ночи. Получилось весьма съедобно и напомнило Чингачгуку о его волках. Он
выразил надежду, что в его отсутствие родной вигвам посетили грабители и
волки не остались голодными. Когда мы, сидя со скрещенными ногами на
подушках, заканчивали нашу нехитрую трапезу, прибежала запыхавшаяся Фе.
- Все в порядке. Вождь, Собрание назначено на четыре часа. Что ты
намерен сообщить им?
- Пока еще точно не знаю, - проворчал Секвойя. - Будет очень трудно
упростить объяснения до уровня тупоголовых акционеров Объединенного Фонда.
- А что же все-таки произошло, профессор? - спросил М'банту.
- Я вовремя не переключил скорость и не вписался в крутой поворот,
дорогой М'банту. После того, как я заглянул в чертову капсулу, мне надо
было высунуться с улыбкой и начать забивать баки почтенной публике. Вместо
этого я как последний дурак влетел в коматозное состояние. Да благословит
вас Бог за то, что вы меня вытащили. Господи, я словно попал в ловушку
бледнолицых...
- Это когда ты увидел голых крыс?
- Это не крысы.
- А кто? Пришельцы из космоса, которые вздумали просочиться в наш
мир?
- Не делай из меня придурка в армейских кальсонах, Гинь. Со временем
поймешь. Но сперва я должен до конца продумать все в своей голове. Эх,
капитан Немо, я был бы не против, чтоб вы пересадили мне второй,
дополнительный мозг.
- Приятель, у тебя и свой хоть куда!
- Спасибо. А теперь дайте поразмыслить мне, подумать минутку-другую.
Мы в полном молчании доедали произведения Благоуханной Песни и
М'банту - и ждали. Даже Фе помалкивала. Похоже, она совершила качественный
скачок в своем развитии.
- Проблема состоит вот в чем, - наконец заговорил Секвойя. - Если
объяснить публично, что произошло, все поймут, какие ошеломляющие
перспективы открываются. Мне придется ввести ребят из Объединенного Фонда
в тонкости процесса исследования новооткрытого феномена. И нужно будет
втолковать им, что на проекте полета к Плутону пока следует поставить
крест.
- Поставить крест? После всей этой безумной рекламной кампании?
- Да, приятного мало. Гинь. Однако результаты криоэксперимента
перечеркивают возможность полета на Плутон - или для нашего поколения, или
на веки веков. С другой стороны, эксперимент привел к столь неожиданному и
масштабному открытию, что я обязан заставить акционеров перенацелить
капиталы, которые предназначались на проект полета к Плутону, на тотальное
исследование новооткрытого феномена. Прекрасно сознаю, какая буря
протестов поднимется в ученом мире, сколько будет досужих разговоров, но,
когда дело касается отстаивания своих предложений, я упрям как буйвол.
- Тут нам понадобится совет Греческого Синдиката, - шепнул я
принцессе. Она согласно кивнула и выскользнула из комнаты.
- Я так откровенен с вами потому, что проникся доверием и уважением к
вашей Команде.
- И много ли ты знаешь о нашей Команде, Быстрый Олень?
- Кое-что.
- Это Фе тебе наболтала?
- Я ни словечком не обмолвилась! - запротестовала Фе.
- Но ведь ты же читала мои дневники, так, Фе?
- Да.
- И каким же образом ты, черт возьми, научилась пользоваться моим
терминалом, доступ к которому перекрыт системой шифров?
- Да вот научилась...
Я в отчаянии воздел руки. Живи после этого в одном доме с
гениалочкой!
- Признайся, что именно ты рассказала своему дружку?
- Ничего, - сказал Секвойя, уминая кус мяса. - То немногое, что я
узнал, я узнал благодаря индукции и дедукции, благодаря подслушанным
намекам и полунамекам. Ведь я как-никак ученый и умею обрабатывать данные
и делать выводы. Так что давайте не муссировать этот вопрос. Мне предстоит
настоящий бой с научной и финансовой элитой, и я надеюсь на то, что
Команда поддержит меня в неравной схватке. Идет?
- С какой стати нам поддерживать тебя?
- Ну, хотя бы потому, что я могу разоблачить вас.
- Очень мило.
