она превратилась в маленькую испуганную девочку, готовую предаться панике.
Только благодаря своему сильному характеру она все еще держалась.
Она шла уверенной походкой по коридору, через комнату, где находилось
много птомов, лежащих на небольших кроватях, играющих в кости, по следующему
коридору к массивной двери, запертой огромными болтами со штурвалами. Один
из птомов повернул штурвал. Дверь стала открываться.
Она подумала, что эта дверь ведет в комнату пыток; что находится там за
ней, и как долго еще ждать спасительной смерти? Смерть! Последнее убежище
человека, потерявшего надежду, конечная цель жизни. Она думала об отце,
Брайене и д'Арно. Вскоре и они последуют за ней. Жаль, что они с д'Арно не
вместе. Так было бы легче для них обоих.
Наконец дверь открылась, и птомы втолкнули ее в цилиндрическую комнату,
затем последовали за ней, заперли дверь и повернули болты. В противоположном
конце комнаты была такая же дверь. Она не видела никаких инструментов для
пыток и размышляла о том, как они будут убивать ее, почему они привели ее
сюда и зачем этот костюм. Она увидела, что птом повернул колесо, и задержала
дыхание, когда в комнату хлынула вода. Не могли же они сейчас утопить ее?
Ведь вместе с ней они тоже утонули бы. Комната быстро наполнялась водой, и
когда она наполнилась до краев, один из птомов проделал какие-то манипуляции
с запорами второй двери. Когда она открылась настежь, они вывели ее прямо на
дно озера.
При других обстоятельствах она была бы очарована красотой картины,
которая открылась ей. Дно освещалось солнечными лучами. Ее вели по дорожке
из гравия, проходившей между подводными садами, где выращивались деликатесы
для Атки и Брулора. Странные красивые рыбы проплывали мимо них, под ногами
ползали разноцветные крабы.
Водоросли колыхались в такт их движениям, а яркие разноцветные рыбы
играли между ними, как птицы в листве земных деревьев. Все это была
воплощенная красота движения и тишины. Для девушки тишина говорила больше,
чем красота или движение -- она напоминала ей о могильном молчании.
Внутри дворца ей было тяжело идти, тяжелые подошвы мешали ей, а здесь
она идет легко, как будто бы летит по воздуху как перышко, не прилагая
никаких усилий. Она чувствовала, что могла бы подпрыгнуть высоко, выше
деревьев, если бы птом не держал ее за руку; но это были только случайные
проблески отдельных мыслей; на самом деле она была объята ужасом и ни на чем
не могла сосредоточиться.
Она увидела впереди них маленькое полукруглое здание и поняла, что
птомы ведут ее туда. Когда они подошли к зданию, у которого, казалось, не
было ни окон, ни дверей, два птома схватили Эллен за руки и легко
подпрыгнули вверх вместе с ней. Проплыв немного, они оказались на крыше
здания, где девушка увидела круглую дверь, которая плотно прилегала к крыше
и выделялась только благодаря болтам, удерживающим ее. Она была похожа на
дверь воздушной комнаты дворца, из которого они вышли.
Комната, в которую они вошли, была наполнена водой, прошло несколько
минут, прежде чем вода вышла; тогда птомы сняли с нее шлем и костюм, подняли
люк в полу, указали жестом на лестницу и подтолкнули ее к спуску. Как и в
верхней комнате, здесь было окно в противоположной стене. Через него
просачивался свет озера. Комната была абсолютно пуста, кроме лестницы, стен
и окна в ней не было ничего. Птомы закрыли дверь в потолке, и в то же
мгновение она услышала, как в верхнюю комнату хлынула вода, затем вода стала
капать по одной из стен ее комнаты. И вскоре по стене уже бежал маленький
ручеек. Когда вода покрыла весь пол, она поняла, какого рода мучение ей
предстоит. Комната будет медленно наполняться водой. Она сможет продлить
свою жизнь и агонию, взбираясь вверх по лестнице, но это все равно не
поможет.
Она поняла, какую страшную психологическую пытку изобрели для нее эти
люди. Она должна была умереть как кролик, попавший в капкан. Она не знала,
хватит ли у нее смелости покончить с этим быстро, когда воды будет уже
достаточно, или она продлит свои мучения до последней ступеньки лестницы.
В то время как вода медленно поднималась и наполняла камеру смерти
Эллен, Херкуф шепнул Тарзану через прутья решетки:
-- Скоро придет время. Вы все еще думаете, что вы сможете это сделать?
-- Я смогу осуществить свою часть плана, -- уверил его
человек-обезьяна. -- Когда придет время, дайте мне знать.
Когда наступила ночь и над озером распростерся мрак, какой-то слабый
свет все равно проникал через воду в камеру смерти Эллен. Это был свет
небесных звезд, но он не принес обреченной девушке никакой надежды. Вода уже
доходила до колен, и она стояла, держась одной рукой за лестницу, все еще не
зная, что ей делать. Она устало повернулась и опустила голову на руки. Эллен
думала о Поле, и о счастье, которое могло бы к ним прийти, если бы они
встретились при других обстоятельствах. И даже сейчас, когда у нее не было
никакой надежды, мысль о нем заставляла ее цепляться за жизнь, продлить ее
как можно дольше, потому что в ее мечтах о возможном счастье была какая-то
видимость грустного счастья настоящего. Она думала о Брайене, без чувства
горечи она осуждала жадность, которая привела его в это ужасное место и
стоила жизни стольким людям, которые его любили. И она молилась.
***
Херкуф снова шепнул Тарзану:
-- Время пришло, -- сказал он. -- Они все будут спать. Но решетки очень
крепкие.
-- Не такие крепкие, как Тарзан, -- ответил человек-обезьяна. -- Я уже
пробовал их. Смотрите!
Пока он говорил, руки его крепко ухватились за два прута. Мышцы
напряглись. Херкуф наблюдал за ним, затаив дыхание, с долей сомнения, но
вдруг он увидел, что прутья разогнулись, и мгновения спустя Тарзан
протиснулся сквозь них, а прутья снова выпрямил. Таким же образом он
освободил и Херкуфа.
-- Вы сильны, как боевой слон, -- с восхищением сказал священник.
-- Пошли, -- сказал Тарзан. -- Мы не можем терять ни минуты. Ведите
меня.
-- Да, -- ответил Херкуф, -- мы не можем терять времени. Даже если мы и
не задержимся нигде, мы можем опоздать.
Тихо крадучись, Херкуф и Тарзан пошли к двери. Остальные заключенные
спали. Никто не видел, как убежал Тарзан, и как он освободил Херкуфа. Даже
прутья почти совсем выровнялись, и по ним нельзя было узнать, как им удалось
выйти. Но немногие даже могли подозревать о том, что таким способом можно
было получить свободу.
Херкуф провел Тарзана по коридору в комнату птомов; жрец открыл дверь,
Тарзан увидел жрецов низшего ранга, спавших на скамейках. Он увидел костюмы,
которые висели на вешалках, трезубцы и шлемы. Птомы спали все, а дворец
оставался без охраны, так как считалось, что убежать оттуда невозможно.
Осторожно двое мужчин взяли костюмы и шлемы, подняли три трезубца и
прошли через комнату, не разбудив ни одного птома.
-- Пока боги были с нами, -- прошептал Херкуф, -- и если мы сможем
пройти через водную комнату, оставаясь незамеченными, у нас будет шанс
добиться успеха, если только мы не опоздаем.
Когда вода достигла плеч Эллен, она сразу оставила мысль о
самоубийстве. Она будет цепляться за жизнь до последнего момента. Она
поднялась ступенькой выше. Разные мысли роились в ее голове: и приятные, и
горькие. Она думала о тщетности попыток человека получить неожиданное
большое богатство и о страданиях, с которыми они связаны. Какая польза будет
Брайену или Тому, если они получат сейчас богатство? Потому что один из них
потерял уже сестру, а может быть, и отца, а другой свой разум. Вода
заставила ее подняться ступенькой выше. Шаг за шагом она шла навстречу
смерти.
Херкуф и Тарзан благополучно прошли через воздушную комнату и вышли на
дно озера. Через сад птомов они направились к водяной камере, где к Эллен
медленно приближалась смерть.
Когда они достигли воздушной комнаты над камерой Эллен, Херкуф принялся
выкачивать из нее воду. Но им обоим казалось, что это никогда не произойдет.
Они знали, что вода поднималась уже в течение нескольких часов в нижней
камере, и что смерть могла прийти к девушке раньше, чем они успеют. Там
внизу Эллен уже на самой последней ступеньке жадно ловила последние
мгновения жизни. Голова ее уже касалась потолка. Выше подниматься было
некуда. Вдруг она напрягла слух и вся превратилась во внимание. Она услышала
шум в верхней комнате. Что могло это означать? Конечно, не спасение, может
быть, новое мучение.
Наконец-то воздушная комната опустела. Тарзан и Херкуф стали пытаться
поднять люк в комнату, где находилась Эллен, но он не поддавался, даже
несмотря на сказочную силу Тарзана. Но что происходит внизу -- камера это
или могила?
А пока Тарзан и Херкуф трудились над люком, проснулся птом и сел на
свою скамейку, протирая глаза. Ему приснился странный, беспокойный сон.
Итак, ему приснилось, что враги проникли в комнату птомов. Он осмотрелся,
думая увидеть там кого-нибудь, кого там не должно было быть. Механически он
посмотрел, на месте ли его костюм и шлем. Их не было. Не хватало еще двух
костюмов. Тотчас же он разбудил своих товарищей и рассказал им о своем сне и
о пропаже. Все они были очень взволнованы, так как раньше ничего подобного у
них не случалось. Они моментально начали поиски, сначала пошли в тронный
зал, где обнаружили, что двух заключенных нет на месте.
-- Сбежали Херкуф и этот человек по имени Тарзан, -- сказал один.
-- Но ведь взято три костюма, -- заметил другой. На этот раз все
заключенные проснулись. Птомы задавали им вопросы, угрожали, но ничего от
них не узнали, так как сами заключенные ничего не знали и были так же
удивлены, как птомы.
-- Я знаю! -- вскричал один из птомов. -- Совершенно ясно, что они
пошли в маленькую комнату спасать девчонку. Для этого они и взяли лишний
костюм. Быстро! Надевайте шлемы. Именем Атки, вперед!
-- Мы не должны все уходить, остальные пленники тоже могут сбежать, --
заметил один птом, поэтому вышли только шестеро из них. В костюмах их
совершенно невозможно было отличить друг от друга, но им не приходило в
голову, что они могут по ошибке поймать кого-нибудь из своих.
Люк все еще не поддавался, а драгоценные минуты шли одна за другой.
Наконец им удалось отодвинуть люк. Посмотрев вниз в темноту, они ничего не
увидели. Вдруг на поверхности им удалось различить бледное лицо. Неужели они
опоздали? Было ли это лицо мертвой девушки?
Эллен, держась за лестницу и едва удерживая на водой лицо, слышала шум
какой-то работы наверху; люк открылся, и она увидела двух птомов,
склонившихся над ней. Когда они потащили ее в воздушную комнату, она
подумала, что ее ждут новые мучения.
Они помогли ей натянуть костюм и вывели из комнаты на дно озера. В
костюмах и шлемах она не узнала их, а так как никаких средств общения у них
не было, она шла с ними, не подозревая, что они друзья, и думала лишь о том,
что готовит ей судьба.
Когда Херкуф повел их прочь от дворца, птомы, преследовавшие их,
обнаружили беглецов и поспешили перехватить их. В тишине водных глубин ни
один звук не достигал ушей преследуемых, и они не знали о приближающейся
погоне, пока Тарзан, всегда и везде остававшийся детищем джунглей, не
оглянулся и не увидел приближающихся птомов. Он тронул рукой Херкуфа и Эллен
и указал на погоню, затем он поставил их спиной к спине, чтобы они могли
отражать нападение. Каков будет исход битвы, он даже не мог предполагать. Он
знал, что все они не привыкли сражаться в такой среде и таким оружием.
