нас в непосредственные окрестности дворца и парка. Ведь тело, которым он
сейчас обладал, принадлежало хорошо известному в Фандале пэру.
Было условлено, что Гор Хаджус действует как оратор и поводырь
обезьяны. Договорившись, мы попрощались с Дар Тарусом и отправились втроем
по прекрасному широкому проспекту, ведущему к воротам дворца. Мы
выдумывали и репетировали номера, которые собирались представлять и
которыми надеялись обеспечить успех, позволивший бы нам проникнуть во
дворец законным путем через его двери и добиться представления джеддаре.
Когда мы бродили с кажущейся беспечностью по улицам, я имел
достаточную возможность насладиться новыми и прекрасными видами этого
бульвара дворцов. Солнце освещало яркие алые газоны с пышно цветущими
пималиями и десятками других редких видов барсумских цветов. Сама улица
была почти полностью затенена удивительными образцами сорапусов. Спальные
комнаты зданий все были опущены на дневной уровень, и с балконов свисали
восхитительные шелка и меха, проветриваемые на солнце. Рабы оживленно
суетились в садах. На многих террасах сидели женщины с детьми. Среди детей
мы вызывали восторг и ажиотаж, точнее, вызывал Хван Дью. Взрослые смотрели
на него без интереса. Некоторые хотели задержать нас, чтобы мы повторили
наши номера, но мы неуклонно продвигались ко дворцу, потому что нигде,
кроме него, мы не имели возможности выполнить наш план в Фандале.
У дворцовых ворот была обычная толпа, так как в конце концов
человеческая природа везде одинакова, будь его кожа белой или черной,
желтой или коричневой, на Земле или на Марсе. Толпа перед воротами
джеддары в значительной степени состояла из посетителей из той части
верхних Тунолианских Болот, которая была верна фандалианской королеве. Как
и все провинциалы, они жаждали посмотреть на блеск королевского окружения.
Но, тем не менее, они заинтересовались бы и ужимками обезьяны, и потому мы
имели здесь готовую аудиторию, ожидающую нашего прибытия. Их естественная
боязнь огромного животного заставила их податься немного назад при нашем
появлении, так что образовался пустой проход до самых ворот, и здесь мы
встали, а толпа сомкнулась за нами, образуя полукруг. Гор Хаджус звучно
сообщил им, так, чтобы услышали воины, ведь мы пришли развлекать не толпу,
а именно их:
- Мужчины и женщины Фандала, посмотрите на двух бедных пансенов,
которые, рискуя жизнью, пленили и обучили одного из наиболее свирепых и
диких, и в то же время наиболее смышленый образчик белой обезьяны Барсума,
когда-либо виденный вами в прирученном состоянии, и с огромным трудом
доставленный в Фандал для вашего развлечения и вам в назидание. Друзья
мои, эта удивительная обезьяна одарена человеческим разумом: она понимает
каждое обращенное к ней слово. При вашем любезном внимании я попытаюсь
продемонстрировать замечательную понятливость этой дикой все жрущей твари
- понятливость, которая развлекала коронованных особ Барсума и озадачивала
умы лучших его ученых.
Думаю, что Гор Хаджус выступал недурно, точнее прямо как настоящий
артист. Я невольно улыбался, слушая здесь, на Марсе, знакомые фразы - им я
обучил его из моего земного опыта, вспоминая посещения деревенских ярмарок
и увеселительных парков. Эти зазывания звучали так нелепо в устах убийцы
из Тунола. Но они, очевидно, заинтересовали зрителей и произвели на них
впечатление - шеи были вытянуты, молчание было серьезным и выжидающим.
Даже лучше - несколько воинов Гвардии Джеддары навострили уши через
ворота, и среди них был один офицер.
Гор Хаджус заставлял Хован Дью ложиться и вставать при командах
"лечь" и "встать", подниматься на одну ногу и показывать количество
пальцев, которые он поднимал, рычанием; эти простые трюки были только
путем, ведущим к замечательным достижениям, которые мы надеялись показать
при аудиенции у джеддары. Гор Хаджус построил выступление очень интересно.
Он попросил комплект оружия и доспехов у человека из толпы и заставил
Хован Дью облачиться в них и фехтовать с ним, после чего мы и в самом деле
услышали восклицания удивления.
Удивление охватило не только толпу, но и солдат джеддары.
Офицеры Заксы вместе с воинами приблизились к воротам и превратились
в заинтересованных зрителей, и это было именно то, чего мы ожидали. Теперь
Гор Хаджус был готов к финальному трюку, обнаруживавшему разум у Хован
Дью.
- Эти мелочи, которым вы были свидетелями, и на самом деле мелочи, -
вскричал он. - Почему? Да эта удивительная тварь может даже читать и
писать. Она была поймана нами в опустевшем городе около Птарса и знает
язык этой страны. Есть ли среди зрителей кто-нибудь, кто прибыл из этой
далекой страны?
- Какой-то раб громко произнес: - Я из Птарса.
- Хорошо, - сказал Гор Хаджус. - Напиши указание о каких-либо
действиях и вручи обезьяне. Я отвернусь, чтобы и вы, и она видели, что я
не могу помогать ей каким-либо способом.
Раб вытащил дощечку из поясной сумки и что-то коротко написал, затем
вручил записку Хован Дью. Обезьяна прочла написанное и без колебаний
быстро двинулась к воротам и передала ее офицеру, стоящему по другую
сторону ограды. Ограда и ворота были сконструированы из сварных полос
металла в причудливый рисунок, так что они не представляли препятствия
взглядам и мелким предметам. Офицер взял послание и осмотрел его.
- Что оно гласит? - потребовал он от написавшего его раба.
- Оно гласит, - отвечал последний, - возьми эту записку и передай ее
офицеру, стоящему в воротах.
Из всех частей толпы прозвучали возгласы удивления, и Хован Дью
вынужден был повторить свое представление несколько раз с записками
разного содержания, причем офицер все время проявлял огромный интерес к
его выступлениям.
- Это удивительно! - сказал он наконец. - И джеддару развлечет
представление с этим животным. Ждите здесь, пока я передам ей, что она
сможет, если пожелает, приказать допустить вас.
Ничто не могло устроить нас больше. Мы ждали с нетерпением, пока
посыльный вернется, а пока мы ждали, Хован Дью продолжал мистифицировать
аудиторию доказательствами своего огромного обезьяньего интеллекта.
11. ЗАКСА
Офицер вернулся, ворота распахнулись, и нам скомандовали войти во
двор Заксы, джеддары Фандала. После этого события все происходило с
большой скоростью - удивительные и неожиданные события. Нас вели через
запутанный лабиринт коридоров и комнат, пока у меня не создалось
впечатлений, что нас нарочно запутывают. Я не убежден в том, было ли такое
намерение, но факт остается фактом. Я не мог восстановить в памяти
внутреннего расположения дворца. Мы рассчитывали, попав во дворец,
замечать все, что могло быть существенным для бегства, но когда я шепотом
спросил Гор Хаджуса, может ли он найти дорогу назад, он уверил меня, что
запутался также, как и я.
Дворец не был красивым ни в каком смысле, не был он также и особенно
украшен. Работы фандалианских художников тяжелы и угнетающи, без
проявления какой-либо одаренности. Картины, изображающие в основном
религиозные сцены, иллюстрирующие сцены из Турана - фандалианской библии -
в большинстве своем были серией монотонных повторений. Одна тема
повторялась в них снова и снова, показывая создание плоского Барсума и
швыряние его Туром в пространство, что очень напоминало повара,
отправляющего блин в рот ребенка.
Также было много росписей - сцен из жизни дворца, изображающих
королевскую семью в различных позах. Заметно, что более поздние картины, в
которых появлялась Закса, были подправлены: на них появилось выполненное
не очень хорошо прекрасное лицо и фигура Валлы Дайи в королевском костюме
джеддары. Их действие на меня не легко описать. Они заставили меня
осознать, что приближается момент, когда я предстану лицом к лицу со
внешностью женщины, которой отдал свою любовь, но в том же самом лице
передо мной предстанет та, которую я ненавижу и хочу уничтожить.
Мы остановились наконец, перед большой дверью. По огромному
количеству воинов и пэров я понял, что нас скоро вызовут к джеддаре. Пока
мы ждали, собравшиеся вокруг глазели на нас, мне казалось, скорее
враждебно, чем с любопытством, и когда дверь распахнулась, они все ушли за
нами, исключая нескольких воинов, оставшихся в прихожей. Комната, в
которую нас ввели, была средней величины, и в дальнем конце ее за
массивным столом сидела Закса. Около нее группировалось общество пэров,
вооруженных с головы до ног. Оглядывая их, я заинтересовался, есть ли
среди них тот, для кого было украдено тело Дар Таруса, ведь я обещал в
случае успеха попытаться вернуть его законному владельцу.
Закса холодно оглядела нас, когда мы остановились.
- Начинайте! - властно произнесла она, а затем вдруг. - Почему
чужестранцы вооружены? Саг Ор! Отберите! - и она повернулась к молодому
статному воину, стоявшему рядом с ней.
Саг Ор! Таково было его имя! Передо мной стоял пэр, для которого Дар
Тарус претерпел утрату свободы, любви и собственного тела. Гор Хаджус
также узнал имя и обратил внимание на воина, когда он подходил. Грубо он
потребовал сдать оружие воинам, подошедшим вместе с ним. Гор Хаджус
колебался, но я уступил, так как не знал, какой линии поведения лучше
придерживаться.
Все смотрели враждебно, что могло быть, и было несомненно, лишь
отражением их отношения к иностранцам. Если бы мы отказались разоружиться,
нас было бы трое против десятков вооруженных воинов, заполнивших комнату.
Или же нас просто выгнали из дворца, лишили богом данной возможности
проникнуть в самое сердце дворца Заксы и к ней самой. Ведь мы должны были
добраться сюда перед тем, как нанести удар. Представится ли еще такая
возможность? Я сомневался. Лучше пойти на определенный риск сейчас, чем,
отказавшись, не подчиниться их требованиям. Итак, я спокойно отдал оружие,
вручив его ждущему воину. То же самое, следуя моему примеру, сделал Гор
Хаджус, хотя можете вообразить, с какой кислой миной. Снова Закса
объявила, что хочет видеть выступление Хован Дью. За ужимками обезьяны она
наблюдала совершенно равнодушно. Не было ничего такого, что вызвало бы
хоть малейший интерес и у остальных, окружавших джеддару. От этой
непонятной скуки и равнодушия меня стали мучить мрачные предчувствия
ошибочности нашего поведения. Мне казалось, что были приложены усилия
задержать нас для какой-то неясной цели. Я не мог понять, почему Закса
требовала, чтобы мы по несколько раз повторяли наименее интересные номера.
И все время она играла длинным тонким кинжалом. Я видел, что за мной она
наблюдала столь же пытливо, как и за Хован Дью. Но мне было трудно отвести
взор от ее совершенного лица, пусть даже я знал, что это лишь украденная
маска, за которой таится жестокий ум тирана и убийцы.
Наконец пришел конец нашему представлению. Открылась дверь и вошел
пэр, он проследовал прямо к джеддаре и обратился к ней кратко и тихо. Я
увидел, что она задала ему несколько вопросов, и, казалось, была
раздражена его ответами. Затем она отпустила его грубым жестом и
повернулась к нам.
- Достаточно! - закричала она. Ее глаза остановились на мне и кинжал
указал на меня. - Где другой? - спросила она.
- Какой другой? - недоуменно спросил я.
- Вас было трое, помимо обезьяны. Я не знаю ничего об обезьяне - где
и как вы приобрели ее, но я знаю все о тебе, Вад Варс, о тебе, Гор Хаджус,
