ко держал на коленях. Цветные картинки слегка подрагивали в такт движе-
нию поезда, и в этом было что-то зловещее. Колеса причудливой колесницы,
казалось, начали вращаться; красавица и зверь устремились друг к другу,
чтобы затем отвернуться в разные стороны; обезьянка затанцевала... Цвета
расплывались, образуя странные, необычные оттенки.
Джим моргнул и попытался сосредоточиться.
- Вы имеете в виду, что на них можно гадать? - спросил он.
- В каком-то смысле - да.
Фрэнклин Марш пробурчал что-то презрительное. Скорее для того, чтобы
сгладить неприятное впечатление от скверных манер Марша, нежели желая на
самом деле услышать объяснение, Джим снова спросил:
- И каким же образом?
Шрек почтительно, почти благоговейно коснулся колоды. Казалось, этот
человек впитывает энергию, идущую от нее. В его голосе появилась спокой-
ная уверенность:
- Каждый из нас, кроме обычной судьбы, наделен еще одной, парал-
лельной. Ее можно назвать "сверхъестественной". Карты открывают нам под-
робности именно этой, второй судьбы. Они чувствительны к сверхъестест-
венному, воспринимают его эманации и отзываются на них - музыкант бы
сказал: резонируют.
- Точно, приятель! - одобрительно вскричал развязный молодой трубач.
- Стоит взять нужную ноту...
- Если вы попадете в резонанс, - продолжал Шрек, - то можете услышать
мелодию, постичь ее глубокий смысл.
Джим беспокойно заерзал на месте:
- Когда вы говорите о сверхъестественном...
- Я подразумеваю все неизведанное, странное, жуткое и таинственное. К
чему нельзя подходить с обычными мерками, ибо мы даже не в состоянии об-
наружить его нашими несовершенными чувствами. Но оно незримо присутству-
ет в наших жизнях, оно всегда рядом. И однажды кто-то из нас сталкивает-
ся с ним. Счастье, если только однажды. Эти карты способны... предосте-
речь.
Шрек медленно поднял голову, и каждый ощутил гипнотическую силу его
взгляда, хотя ни на кого в отдельности старик не смотрел.
- Я называю это, - произнес он чуть застенчиво, - своим Театром Ужа-
сов.
Наступила тишина. Затем молодой американец, пряча усмешку, спросил:
- И как это происходит?
- Человек, чье будущее предсказывается, касается карт три раза. Затем
они тасуются и сдаются. Первые четыре предсказывают судьбу. Пятая сооб-
щает, как ее изменить... если это возможно.
Марш раздраженно сложил газету и отработанным жестом выгнул бровь:
- Довольно! Неужели мы обязаны выслушивать весь этот бред?
- Но это ведь вполне безобидно, - поспешно вмешался Джим, стараясь
защитить старика, хотя смутный внутренний голос говорил ему, что вряд ли
он нуждается в защите. По крайней мере, в защите от людей.
- Астрологи! - взорвался Марш. - Спириты! Медиумы! Целая шайка сумас-
шедших! Черт возьми, сколько раз их разоблачали, этих шарлатанов, а они
все не унимаются.
Музыкант ухмыльнулся:
- Ну, не знаю. Однажды цыганка нагадала мне, что я получу неожиданный
подарок. И в тот же день мне на голову капнул голубь.
Шрек укоризненно обернулся к нему:
- Карты Таро - серьезное дело. Они предсказывают правду. Всегда.
- И верят этому лишь простофили.
Пронзительный взгляд доктора остановился на Марше.
- Не хотите ли узнать свое будущее? - Он вынул карты. - Вам надо...
просто коснуться карт:
Все с любопытством наблюдали за реакцией Марша. Критик помедлил, нас-
мешливо косясь на протянутую руку старика, затем оглядел попутчиков - и
принял решение. Ему был брошен вызов, и теперь Маршу явно требовалась
поддержка окружающих.
- Я должен предостеречь вас, джентльмены, что это, несомненно, хорошо
отрепетированная прелюдия к какому-то дешевому трюку. Старые методы пе-
рестали срабатывать, и эти ловкачи придумали новую... гм... хитрость.
Он презрительно глянул на Шрека:
- Мои уважаемые попутчики будут последними глупцами, если позволят
вам... доктор... но меня от этого увольте, пожалуйста, - и опять де-
монстративно отгородился газетой.
Шрек не обиделся. Даже не смутился. Вежливо кивнув, он отвернулся,
как будто Марш ничего и не говорил.
Но для Джима это было чересчур. Шрек напоминал несчастного старого
шарманщика, приглашенного на вечеринку и внезапно обнаружившего, что
слушать-то его никто и не желает. Тягостную напряженность, вызванную
грубостью Марша, следовало как-то разрядить. И Джим сказал:
- Я бы не прочь попробовать.
Шрек помедлил, затем спросил, очень серьезно:
- Вы не боитесь?
- Боюсь?..
Джим не верил ни в гадание на картах, ни в хиромантию, не верил, что
кто бы то ни было способен предрекать будущее. Хотя, как человек свобо-
домыслящий, и допускал, что на свете немало фактов, нуждающихся в более
тщательном объяснении - совпадений, на первый взгляд, невероятных, но,
при ближайшем рассмотрении, вполне поддающихся анализу. Нередко незначи-
тельные события могут иметь серьезные последствия, и даже изменить ход
истории. Предположим, некий Генри Джонс, пересекая Пикадилли в опреде-
ленное время определенного дня 1880 года, попал под лошадь; его вдова,
выйдя замуж во второй раз, родила сына, который, в свою очередь, стал
отцом того, кто возглавил атаку на Сомме во время первой мировой войны,
и получил "Крест Виктории", и вернулся домой, пьяный от крови и патрио-
тических чувств, и женился на белокурой буфетчице, проведшей всю свою
сознательную жизнь в бесплодных мечтаниях среди накачавшихся джином по-
сетителей, и... ну, и так далее, и так далее. Все это, конечно, не могло
быть прочитано на руке Генри Джонса или на розовой ладошке истомившейся
в ожидании рыцаря буфетчицы, ибо невозможно предвидеть все случайности и
совпадения.
Если бы его родители не умерли во время второй мировой войны, когда
Джим служил во Флоте Ее Величества, то он неизбежно вернулся бы в родо-
вое поместье на Гебридах. И тогда он вряд ли стал бы заниматься архитек-
турой и не открыл бы бюро в Эдинбурге. И если бы дом не пришлось прода-
вать, Джим не встретил бы темноволосую женщину с большими серыми глаза-
ми.
Между ними ничего не было. Он продавал дом - она хотела купить его.
Вот и все. И даже если бы они встретились еще раз, это все равно ничего
бы не изменило.
Но - нелепая мысль вновь и вновь назойливо возвращалась к нему - если
бы его родители скончались позже, он вообще бы не встретил ее.
Одна случайность влекла за собой другую. Случайно брошенное слово
рождало идею - идея могла изменить мир.
Внезапно он понял, что доктор Шрек все еще ждет его ответа.
- Чего же бояться, если все равно от судьбы не уйти?
- Ну ладно. - Шрек неуверенно кивнул и вынул карты.
Джиму вдруг сделалось не по себе, он ощутил неприятный озноб, но убе-
дил себя, что причина этому - суеверный страх, живущий почти в каждом
человеке. Любой, кто вырос в туманном климате Гебрид, до конца дней не
мог избавиться от тревоги, будто витающей над островами. Джим протянул
руку и резко, с вызовом, постучал пальцами по колоде.
Три раза...
Шрек начал тасовать карты - неторопливо и сосредоточенно. Остальные
внимательно наблюдали. Даже Марш опустил газету и следил за происходящим
- хотя и с вызывающе-высокомерным видом.
Джим вытер внезапно вспотевший лоб. Что-то было не так в этом священ-
нодействии: карты, казалось, двигались сами по себе.
- Видите, - сказал Шрек, - я не властен над ними. Наоборот - они уп-
равляют мной, заставляя мои руки двигаться, и предопределяют... вашу
судьбу.
Все замерло. Руки Шрека застыли. И карты застыли. Шрек медлил, подоб-
но тому как стервятник не торопится нападать на свою жертву - не столько
из жестокости, сколько подвластный неумолимому року.
Наконец на чемоданчик легло четыре карты.
На первой была изображена разукрашенная колесница.
На второй - Верховная Жрица.
На третьей в лучезарном сиянии Луны два волка, крадучись, пересекали
бескрайнее поле.
На четвертой застыли Красавица и Зверь, странно, до отвращения жизне-
подобные.
Все это, конечно, ничего не значило - все эти карты, каждая в от-
дельности и все вместе. Джим разглядывал красочные рисунки, тут же сочи-
няя всевозможные шутливые истории, объясняющие смысл и порядок символов.
Забава для вечеринки - не более. Жила-была Красавица, которая лунными
ночами разъезжала на колеснице, и все волки в округе увивались за ней,
и... и...
Странно, ему не удавалось отвести глаз от картинок. Они становились
все крупнее. Увеличивались на глазах. образуя видение нелепое и неотвяз-
ное. Они начали рассказывать историю, которую он не желал слышать. Это
было отвратительно, это надо было прекратить, немедленно, сию же минуту.
Но откуда картам - или Шреку? - известно то, что они показали? Как
ему (или им) удалось проникнуть в его подсознание и извлечь эту странную
полуправду, эти тайные желания, в которых он боялся признаться даже са-
мому себе?..
Пасть какого-то чудовища разверзлась перед ним, издевательски ска-
лясь. Джим тонул в пучине оживших сновидений, отчаянно и безуспешно пы-
таясь вырваться на поверхность.
Глава 2
Он находился в офисе. В окна ласково светило солнце, хотя когда он
проходил по Уэверли Степс, ветер пробирал до костей, едва не сбивая с
ног. В кабинет Тода Каллагена Джим вошел как раз в тот момент, когда его
партнер театральным жестом потрясал телефонной трубкой, с деланным отча-
янием восклицая:
- Боже! Что они несут! Чем они только занимаются!
Тод обожал делать вид, что ненавидит телефонные разговоры и сварливых
клиентов. На самом деле ему доставляло немалое удовольствие пускать в
ход все свое обаяние и одерживать верх над любым самым вздорным заказчи-
ком в любом, самом спорном вопросе. Он был напористым, когда Джим оста-
вался сдержанным, и чересчур велеречивым, когда Джим задумчиво молчал.
Им отлично работалось вместе.
Сейчас Тод, откинувшись в кресле, широко улыбался ему, приглашая вой-
ти. Весь облик Каллагена красноречиво свидетельствовал, что в его мозгу
уже созрело какоето решение.
- Ты занят?
- Работаю над проектом Маллинсона, - ответил Джим.
- Это подождет. - Тод бросил через стол письмо. - Вот - пришло сегод-
ня утром. От этой Бидддалф, которой ты продал свой дом.
Эта Биддалф... Ему казалось, что давняя сделка помогла ему избавиться
от хрупкой молодой вдовы с грустными глазами и от дома, многие поколения
принадлежавшего семье Джима, а теперь оказавшегося в чужих руках. Джим
ощутил мгновенный прилив интереса, но постарался это скрыть. Он не хо-
тел, чтобы у острого на язык Тода появился повод прохаживаться на его
счет.
- Она хочет, чтобы ты приехал и дал несколько советов по поводу
кое-каких переделок в доме, - сказал Тод.
Джим уже прочел письмо. Оно оказалось не очень длинным. Миссис Бид-
далф писала, что довольна домом и не имеет никаких претензий, но у нее
появилась потребность кое-что переделать внутри. Не вполне представляя,
что из этого получится, она тем не менее совершенно уверена, что мистер
Даусон должен приехать на остров, чтобы лично принять участие в этом де-
ле - тем более что он отлично знаком с планировкой дома.
- Она не сообщает никаких подробностей, - произнес Джим.
Тод засмеялся:
- Разве это имеет значение? Богатая молодая вдова, да еще с такой фи-
гурой! Я сам не отказался бы провести с ней на этом острове несколько
дней.
Нельзя сказать, что Джима это не привлекало. Он никогда не понимал,
почему столь красивая женщина предпочла укрыться на Гебридах. Для уро-
женцев тех мест острова хранили мрачное очарование, от которого нельзя
было избавиться. Любая, даже удачная, попытка сбежать в большой мир не
спасала от магической власти островов. Другое дело приезжие: одной зимы
оказывалось вполне достаточно, чтобы излечиться от романтических поры-
вов. Но эта миловидная женщина жила там довольно долго и до сих пор не
