- Подумаешь. Может, она - худенькая изящная женщина, и
подобный наряд ей к лицу? К тому же на Западе одеваются кто во
что горазд. Этим здесь никого не удивишь.
Однако мне не хотелось с такой легкостью капитулировать:
- Да и, вообще, все это дело, по-моему, яйца выеденного не
стоит.
Джаич уселся поудобнее.
- Черт возьми, иногда бывает любопытно выслушать мнение
дилетанта.
"Спокойно, Крайский, спокойно", - сказал я про себя. А
вслух произнес:
- Если ты собираешься корчить из себя большого профи,
разговор окончен.
- Как угодно, - равнодушно отозвался он.
Кухня наполнилась клубами "Партагаза", и Саймон в ужасе
ринулся в комнату. Он признавал только дым от "Мальборо" и
английских сигарет: "Ротманс", "Данхил", "Бенсон"...
- Между прочим, собака - моя собственность, - с вызовом
проговорил я. - Ты не имел права договариваться на ее счет без
предварительного согласования со мной.
- А я и не говорил, что собаку зовут Саймон, - возразил
Джаич. - Если ты такой жмот, придется купить болонку на деньги
бедной госпожи Сосланд. Но тогда уже именно той болонке я буду
скармливать пиццу.
- Ну и на здоровье! - сказал я. Однако мой воинственный
пыл несколько поугас. - Ты внимательно смотрел по сторонам,
когда мы ехали по городу?
- Что ты имеешь в виду?
- Все стены домов разрисованы точно таким же образом, как
иконы у ее сыночка. И никто не думает делать из этого большую
проблему.
- Чтобы попасть на улицу, не требуется преодолеть кучу
хитрых замков и сложную систему сигнализации.
- Пацанва сейчас, знаешь, какая головастая? Сплошные
хакеры.
Сомневаюсь, чтобы он знал, кто такие хакеры, но он не стал
уточнять. Да и, в принципе, я его хорошо понимал. Ему
требовалось во что бы то ни стало удержаться на этой работе, а
значит, дело нужно было представить таким образом, чтобы оно
выглядело как можно более сложным, запутанным и опасным. Что ж,
поиграем в сыщиков-разбойников. Я не возражаю.
Джаич снова потянулся за голубой визитной карточкой и
набрал номер госпожи Сосланд.
- Это опять я, - сообщил он. - С вашим вариантом встречи
ничего не выйдет... Т-с-с, тихо!.. Обращали внимание на
небольшой домик, расположенный как раз посреди перекрестка
рядом с Цоо? Там раньше находились справочное бюро и
магазинчик, где торговали сувенирами... И по сей день?
Замечательно! Вы должны стоять в половине одиннадцатого утра у
входа в этот магазинчик. Рядом остановится темно-синий БМВ
последней модели. В нем будем мы.
Он положил трубку и весело подмигнул мне.
- Максимум таинственности, - отозвался я. - Заказчица
будет довольна. Все же я ни минуты не сомневаюсь, что Горбанюк
правильно ее охарактеризовал.
- Кстати, о Горбанюке. - Джаич поднял вверх указательный
палец, затем извлек из кармана другую визитную карточку и снова
принялся крутить телефонный диск. - Горбанюк? Это Джаич. Ну,
как там водила? Оклемался?
В ответ было промямлено что-то нечленораздельное.
- Жить будет? - настаивал Джаич.
- Так ему и надо, - проговорил Горбанюк. - Давно пора
было.
- Ах, вот как!? Тогда с тебя причитается за проделанную
воспитательную работу. Передай ему, чтобы он заехал за нами
завтра в десять ноль-ноль. Надеюсь, он не имеет ничего против?
- М-м... С БМВ ничего не получится, мне очень жаль, -
мягко сказал Горбанюк. - Завтра утром машина отправляется в
Штутгарт.
- Горбанюк! - тут же взорвался Джаич. - Что за ерунда?
- Мне действительно очень жаль, но это согласовано с Лили.
- Ах, значит уже успели наябедничать! А нам теперь что
прикажешь делать?
- Могу предложить другую машину, но только без водителя.
Надеюсь, права у вас есть?
- Права-то есть, но советские.
Джаич по-прежнему называл все, что только можно,
советским.
- Ничего страшного, - успокоил его Горбанюк. - Это
нормально. Кайн проблем.
- А какая машина? - поинтересовался Джаич.
Горбанюк замялся.
- Ну-у, конечно, похуже чем БМВ.
- Горбанюк, ты - убийца, - сказал Джаич и бросил трубку.
Мне живо представилось, как на том конце провода Горбанюк
облегченно вздохнул.
Следующий звонок предназначался "голым пистолетам".
- Курт? Это Джаич. Какой у нас здесь, собственно, номер
телефона?... Да, на Паризю штрассе, на Сюксише я ведь знаю, раз
звоню.
На обратной стороне одной из визиток он записал номер.
- Да, Крайский с вами завтра обязательно свяжется. Чус!
- Что такое "чус"? - поинтересовался я.
- "Чус" - это что-то вроде немецкого "чао". Это я еще в
свои прошлые приезды сюда со спортивными делегациями усвоил.
На этом программа телефонных звонков оказалась исчерпаной.
Джаич протянул мне визитные карточки.
- Запомни номера телефонов.
- Зачем?
- Затем, что все визитные карточки нужно будет сейчас
уничтожить.
- Ах-ах-ах!
- Делай, что говорят! Здесь тебе не цирк!
- Слушаю и повинуюсь.
- И не детский сад!
Как у любого бухгалтера, у меня хорошая память на цифры, и
я быстро справился с задачей. Джаич разорвал визитки на мелкие
кусочи, после чего предложил мне попрыгать со скакалкой.
- Но ведь мы только что выпили пива? - удивился я.
- Подумаешь!
Он принялся снова порхать над скакалкой наподобие
художественной гимнастки. Получалось вполне прилично, и
казалось настолько легко, что черт дернул и меня попробовать. Я
несколько раз неуклюже бухнулся об пол, перепрыгивая через
скакалку, и, наконец, с грохотом растянулся на кавролине. Почти
сразу же послышался звонок в дверь. Рыжий сосед снизу оказался
не доволен уровнем моей физической подготовки.
- Пшел вон отсюда, - сказал ему по-русски Джаич.
Тот что-то пробормотал про тишину, насколько мне позволяли
судить скромные познания в немецком языке, и про "полицай".
Затем Джаич захлопнул дверь у него перед носом. Думаю, немец
еще хорошо отделался, поскольку рука Джаича угрожающе сжимала
скакалку.
- Почему у твоей скакалки такие массивные ручки? -
поинтересовался я.
- Так надо. - Он обмотал ее несколько раз вокруг пояса и
завязал на узел. - Ну что, пройдемся? Между прочим, место
нашего завтрашнего свидания находится отсюда в пределах пешего
хода.
- Я вижу, ты неплохо изучил Берлин.
- Конечно, - согласился он. - Берлин - спортивный город.
Уже вечерело. Мы миновали несколько тихих улочек и
оказались на широком проспекте. Машины здесь неслись сплошным
потоком. Нас окружали одни магазины и офисные конторы.
- Капитализм, - пробормотал Джаич на манер
Данько-Шварценеггера из фильма "Красный закат". - Капитализм...
зараза.
Вскоре мы достигли Цоо. Я осмотрел место встречи.
- По-моему, здесь нельзя останавливать машину, - заметил
я.
- Браво, - похвалил меня Джаич. - Но мы и не будем
останавливаться. Мы только подхватим ее - и баста.
Затем Джаич показал, где начинается знаменитая
Курфюрстендам. И я решил, что не время вилять и ходить вокруг
да около.
- Джаич, - сказал я, - если это - капитализм и если это -
зараза, то, может быть, здесь найдется какой-никакой завалящий
публичный дом?
Сверх всяких ожиданий он не расхохотался. Он только на
мгновение перестал перемалывать челюстями жевательную резинку.
- Официально проституция в Германии запрещена, так что
домов с фонариками ты здесь не найдешь. Но проститутки,
разумеется, есть. Где их нету?
У меня чесался язык добавить, что даже в страну развитого
социализма они умудрились проникнуть, но сейчас мне было
невыгодно дразнить его.
- Знаешь что... - Джаич щелкнул зажигалкой и принялся
отравлять воздух дымом "Партагаза". - Здесь имеется масса
заведений, где особи противоположного пола берутся помочь
одинокому гидальго с помощью руки. Дешево и сердито.
- Насколько дешево? - поинтересовался я.
- По-моему, марок десять. Мне кажется, что для таких
командировочных, как мы, это вполне по карману.
- И они знают свое дело?
- Поверь мне, - проговорил Джаич и осекся.
Это прозвучало в высшей степени убедительно.
Мы еще немного побродили по Курфюрстендам, а затем
приблизились к одному из подобных заведений. Световая реклама и
музыка, доносившаяся изнутри, были самого высокого качества.
Джаич остался на улице, а я вошел. Стены здесь украшали большие
фотографии с весьма соблазнительными голенькими девицами,
сделанные на подсвеченном стекле. Девицы поощрительно
улыбались. Они только и составляли мне компанию, поскольку
больше в зале не было ни души. Отсюда можно было попасть в
несколько отдельных кабинок. Я вошел в одну из них и закрыл за
собой дверь. В кабинке имелась еще дверь, а помимо этого
довольно много широких клавиш, на каждой из которых тоже
размещалось по женской фотографии. Здесь женщины были куда
паршивее. Я с трудом отыскал одну, мало-мальски приемлемую, и
нажал на соответствующую клавишу. Раздался ласковый перезвон
бубенчиков, и из соседней двери появилась о н а. Я сразу понял,
что фотография на клавише лжет и что она сделана по меньшей
мере лет десять назад. На лице у нее было килограмма два
косметики, но все бы еще ничего, не угоразди ее снять с себя
блузку и остаться в одних лишь шортиках. Терпеть не могу
отвислые груди, а эти, пожалуй, были самыми отвислыми и
морщинистыми в мире. Она улыбнулась и протянула руку к моему
зипу, но меня только и хватило, что сунуть в эту руку десять
марок и в панике броситься наутек. Я вылетел на улицу с такой
скоростью, что Джаич чуть было не упустил меня. Потом меня едва
не стошнило.
- Так быстро? - удивленно вскинул он брови. Он продолжал
отравлять воздух "Партагазом".
Я высказал ему все, что думаю теперь о подобного рода
заведениях.
- Я ведь говорил, что зараза... - согласился Джаич. - И,
вообще, эта проституция...
- Это такая зараза, что она даже проникла в страну самого
развитого в мире социализма, - Теперь я мог не заботиться о его
настроении. - Именно проститутки послали нашу страну в глубокий
нокаут. С подачи Запада, разумеется.
Когда мы вернулись домой, Джаич предложил бросить жребий,
кому занять маленькую, а кому - большую комнату. Честно говоря,
я был даже несколько озадачен, поскольку чисто автоматически
считал квартиру своей: ведь она так сильно напоминала мою
собственную. Однако предложение Джаича, безусловно, являлось
справедливым.
Думаю, излишне упоминать, что жребий я проиграл. Джаич
принялся бодро прыгать посреди выигранной жилплощади со
скакалкой в руках, очевидно, совершая свой обычный вечерний
моцион. Я же, почистив зубы и побрившись, разместился на узкой
неудобной кровати в чуланчике.
Вдоволь напрыгавшись, Джаич заглянул ко мне.
- Эй, Крайский, завтра у нас появится собственная машина,
и вечером мы поедем на улицу "17 июня".
- Чем интересна улица "17 июня"? - полюбопытствовал я.
- А там такой бабец в одних плавочках стоит - пальчики
оближешь. Правда, он обходится значительно дороже, но ведь за
удовольствие нужно платить.
- Я тебе не верю, - отозвался я. Внезапно мне сделалось
очень одиноко.
- Ну и напрасно, - сказал он. - Джаич никогда не врет.
Потом он вернулся в большую комнату и заскрипел диванными
пружинами. Вскоре послышался его храп.
Вот я и на Западе, - подумалось мне. - И что же я имею с
гуся? Какие-нибудь поражающие воображение апартаменты? Голубой
кафель с черной сантехникой? Супермодерновые светильники?
