не приложу. Майор всегда был чрезвычайно осторожен. Впрочем, Углов -
личность известная, сразу ясно, что это не подсадная утка. С ним можно
было рискнуть сделать дело. Шутка ли, четверть миллиона! Последний допрос
Углова в райотделе Лобекидзе вел, подозревая, что не исключено
прослушивание. Очень осторожно, обиняками, дал подельнику понять, как
следует себя вести. Я и подумать не мог, что такое возможно! А чтобы мне
еще раньше вспомнить о приятеле Лобекидзе - Маркусе, который эмигрировал
довольно давно, проверить номера переговоров с Нью-Йорком... Нет... теперь
не прослушиваем, - ответил капитан на скептическую улыбку Фреймана. -
Конфиденциальность обеспечена. Не до того. Но ведь номера все равно
фиксируются. А о чем мог ему сообщить Маркус, если не о смерти Татьяны
Барановой! Соболезновал, конечно, но и поздравил дочь с наследством.
Лобекидзе об этом никому не сообщил; кроме того, он был занят ходом
операции с машиной. Звонок из Нью-Йорка привел его в ярость. Эти деньги не
должны были достаться девчонке, которая того и гляди сбежит из дому, и
поэтому он не колеблясь принял решение. Но появление маньяка следовало
обставить как можно более правдоподобно. Нужна была первая жертва - на
стороне. Осуществляя комбинацию с машиной, Лобекидзе неотрывно думал о
своем, и, когда все провалилось, а чеченцы скрылись с деньгами и стало
ясно, что вернуть их не удастся, изнасиловал и со зверской жестокостью
убил мальчишку. Углов, узнав, едва ума не лишился. Павел Петрович Тушин
тоже был не в восторге, невзирая даже на то, что Лобекидзе теперь мертво
сидел у него на крючке. Только троим посвященным, включая Хутаева, и было
известно, что за маньяк объявился в Баланцево, из-за кого взбудоражена
местная милиция. Но и они ничего не знали о наследстве, не обманываясь,
впрочем, в том, кто покончил с дочерью и свояченицей майора. Дальше -
больше. Лариса Минеева, погибшая в пригородном колхозе, не стала бы
доверяться совершенно незнакомому человеку. Столкнувшись же с приятелем
Абуталибовых безропотно ему подчинилась.
- Что же такое этот "Ник"?
- Всего лишь плод фантазии Саши Абуталибовой. Ее "отец", регулярно
принуждая девочку участвовать в оргиях, сотворил с психикой ребенка нечто
невообразимое. Она мечтала о некоем благородном Нике, о ком-то из
персонажей голливудских кинолент типа Стивена Сигала - мужественного и в
то же время мягкого и нежного. Как-то "отец" подарил ей кроссовки "Nikе" -
и это странным образом сыграло свою роль в создании образа этого
мифического персонажа. Что касается убийства подруги, то она его просто не
видела... В конце концов, ее сознание не выдержало жизни в непрестанном
ужасе.
- Во всяком случае, причина куда более веская, чем в случае с другой
девочкой, где был замешан этот самый Чуб.
- Тут другое. Хрупкое, инфантильное создание впервые столкнулось с
обыденной гнусностью и мразью. Кстати, ее смерть Тушин тоже приписал
Лобекидзе, и после этого у них созрело решение покончить с озверевшим
маньяком, чтобы и самим не оказаться в сфере пристального внимания.
Избавиться от него нашими руками они могли мгновенно, после первого же
сигнала, но тогда и им приходилось гореть. Проще было убрать майора самим,
тихо, по-семейному. Тем более, что и Углова пришла пора устранить. Все
было расписано и выверено, как часовой механизм, но одним поворотом руля
вы, Майкл, им все порушили. Во время этой встречи в парке. Как,
собственно, вы там оказались?
- Я начал приглядывать за Лобекидзе, исключительно в целях его же
безопасности. И, по-моему, вовремя: еще чуть-чуть, и его бы прикончили.
Углов, хоть и не профессионал, но настроен был отчаянно. Я тогда ни о
Углове, ни о Хутаеве не имел связного представления, но заметил, что
последний гораздо опаснее.
- И на всякий случай сшибли двоих? А Лобекидзе?
- Знал бы о нем то, что знаю теперь...
- Бросьте, Майкл, вы же юрист. Лобекидзе сразу сообразил, кто
направил удар, и моментально отреагировал. И все-таки на стоянке у
Большого театра сорвалось у него. Ушел Тушин - тот, ради кого все было
затеяно. Ушел и стал гораздо осторожнее: засел под охраной дома и другой
возможности для покушения не представил. Лобекидзе он, разумеется,
подозревал, но не исключал и предательства Хутаева. А когда мне удалось
разговорить Хутаева-младшего и возникла опасность, что Степан расколется
полностью, Тушин решил не рисковать, полагая, что и в самом деле
контролирует ситуацию. Но для Хутаева любовь к сыну-предателю оказалась
выше "закона", и, уж конечно, благополучие босса в счет не шло. Взвесив
все, подстегиваемый еще и жаждой мести, Хутаев решился предпринять попытку
взять власть в свои руки.
- Почему же там, на пруду, он не прикончил Анатолия Зудова с его
азербайджанцами?
- Думаю, что, если бы он обнаружил тело сына в раздувшемся брюхе
дохлой коровы, не раздумывая кончил бы всех. Но этого не случилось, никто
не стал осматривать падаль. Повезло убийцам Степана. Впрочем, ненадолго.
Не стрелял Хутаев на пруду еще и потому, что не успел получить "добро" от
столичной общины на решительные действия.
- Соблюдал, значит, субординацию?
- Со своими - да. А едва наши местные мафиози ослабили бдительность,
их тут же сожрали. Просто поразительно, как легко местное бакланье
позволяет себя подмять! Не говоря уже о смирном обывателе. Правда, не так
давно прямо возле недоброй славы "Ахтамара" кое-кто получил хорошую плюху
от некоего щуплого и не похожего на местного обывателя гражданина... -
Тищенко прищурился, глянул с хитрецой.
Фрейман шутку принял неохотно, постно улыбнулся.
- Этих, кроме пули, ничего не остановит. Так что, я, вступившись за
девушку, только раздразнил зверей. Сколько людей пострадало ни за что! Но
ведь я и подумать не мог, что эти подонки, встретив сопротивление со
стороны старика, всей стаей кинутся на слабых и беспомощных.
- Хозяевам жизни все позволено. А наше куцее законодательство,
устаревшее еще до рождения, не позволяет так, как следовало бы, пощипать
перья этим горным орлам. Вот они и набирают высоту. А система все эти годы
делала все, чтобы человек жил разобщенно, оберегая только свою шкуру.
Соседа хоть режь, только меня оставь в покое. Если есть чем, я еще и
откуплюсь. А все остальное - так, чушь, благие намеренья.
- Те самые, которыми дорога в ад вымощена?
- Об этом и речь, Майкл. Именно туда. Какое, к бесу, возрождение
духовности, если старикам и больным жрать нечего, если кладбища загажены,
а церкви порушены? В ноги кланяемся каждому, кто кусок бросит... Вы
знаете, чем Мамедова кормила своих питомцев - там у нее, кроме нутрий, еще
и норок с полсотни? Безотходное производство на базе похоронного бюро.
Большая выдумщица: гробы шли обратно в реализацию, одежда покойных - в
комиссионный, золотишко также не пропадало. Ну, а все остальное - на
ферму. Инициатива помимо главного Дела в этой семье не поощрялась, но и не
возбранялась. Прогорел, попался - выпутывайся сам, но семью под удар не
ставь.
- Ох, Алексей, тошно слушать, с души воротит.
- Нежный, однако у вас, американцев, желудок. Советские покрепче. Но
в Баланцево наворочено такого, что и самых крепких передернет... А ведь
еще совсем недавно жили мы вроде и недалеко от столицы, но как в сонной
провинции. Иным казалось - скучновато, а сейчас многие с сожалением
вспоминают это время. Пропаганда пропагандой, но, когда приезжие захватили
не только рынок, но и множество других сфер жизни города, я поймал себя на
мысли, что, кажется, начинаю понимать, какие чувства движут белыми
экстремистами в Америке. Бог им судья, с их методами, но цели их я
понимаю. Я тоже хочу, чтобы мои соотечественники спали спокойно.
- Вам, Алексей, проще, у вас семьи нет.
- Зато информации о положении дел более чем достаточно. Как с
пригорка - далеко видно. Ненависть - скверное чувство. Но почему должны
безропотно молчать те, кого ограбили, избили, унизили, лишили
человеческого достоинства?
- Кто бы подумал? Подмосковный милиционер, разделяющий взгляды клана!
- А какие бы у вас были взгляды, если бы вам, Майкл, предложили
привести невесту в закут в общежитие? И в это время известная вам Алия
Этибаровна, работая в ЖЭКе, такие проблемы щелкает как семечки. Никакой
волокиты! К одинокому пенсионеру, проживающему в отдельной квартире, с
официальным визитом являются работники ЖЭКа. "Квартира ваша, дедуля,
нуждается в капитальном ремонте. Временно придется пожить в другом месте.
Переезд, конечно, оплачивает государство". Старик поохает, покряхтит, да и
съедет в комнатенку в коммуналке, которую уже обеспечили энергичные дамы.
В квартиру вселяется новый жилец из тех, кто платит. Вот по этим делам и
ведала документацией Алия Этибаровна.
- Кого не возьми - все умельцы.
- Подобная история случилась не так давно и с одной старушкой...
- Ну, по-видимому, теперь все следует расставить по местам.
- Тут уже ничем не поможешь. Пожилая женщина переезжать отказалась.
Одинокая и больная, она имела неосторожность проживать в неплохой
квартирке, которая, по ее мнению, ни в каком ремонте не нуждалась. А
документы на нового хозяина были уже на подходе. В общем, тело старушки
нашли в залитом водой подвале вместе с немудреными пожитками. Ее собачка -
крохотная облезлая болонка - в первые дни выла от тоски и голода, потом
стала глодать труп...
- Все, все, Алексей, это уже чересчур...
- Стоит послушать, Майкл, чтобы не совсем запамятовать, чем пахнет
наша действительность.
- Не стоит меня тыкать носом, как богатого туриста. Я ведь родился
здесь и приехал сюда не на день-другой. У меня бизнес, и я на него крепко
рассчитываю.
- Майкл, оставим это. Ну что, в самом деле. Я в страховом бизнесе не
большой знаток, но и на свет не вчера появился. И поэтому прекрасно
понимаю, что уехать в те годы, не имея родственников, да еще не в Израиль,
а в Америку, была, мягко говоря, та еще задачка. Требовалась мощная
поддержка, существует она и сейчас, судя по тому, как на месте и вовремя
вы оказались в Баланцево, а следом - люди из отдела по борьбе с
межрегиональной преступностью, растянувшие сеть под балконом, откуда
бросился Лобекидзе. Тут не надо быть ясновидцем... - Тищенко умолк,
потирая подбородок.
Фрейман неожиданно широко улыбнулся, закинул руки за голову:
- Ты, видно, вообразил, что тут задействован Интерпол? И напрасно.
Они полицейских акций вовсе не осуществляют, их дело - информация,
координация. Остальное - в романах.
- Ну, спасибо, просветил. Уж мне ли не знать, какое ведомство
занимается чисткой милиции... Я, Майкл, может, и ошибаюсь, но мне в конце
концов безразлично, что за контора за тобой стоит. Комитет, не комитет...
Был бы человек человеком.
Страницы истрепанной общей тетради пожухли. Неровно исписанные
размашистым мужским почерком, они говорили не только о вещах обыденных, но
и о таком, что не укладывалось в голове. Разного цвета чернила и паста, в
двух местах появлялся даже карандаш; почерк менялся в зависимости от
времени и настроения писавшего - все говорило о том, что немало времени и
событий отделяют первую и последнюю страницы. И события эти были в
большинстве своем горестные, раз за разом ломавшие человеческую судьбу.
Тищенко выборочно просматривал листки, перечитывал по нескольку раз.
Хотя мог уже и не возвращаться к ним: такое не забывается.
...Пропал Шурик. Что с ним могло случиться?.. Сам ушел, или -
