силы.
- То есть как это неспособного?! - возмутилась Ольга. - Ты
вспомни-ка: "Конан поставил золотые жертвенники в Пантеоне, и боги
наполнили зерном его житницы, рыбой его реки, а паруса его судов -
попутным ветром. В годы его правления не случилось ни одной засухи и
ни одного наводнения, кометы не окутывали звезд своим саваном, а
подземные духи не сотрясали твердь..." О чем это, по-твоему?
Христофор пожал плечами.
- Ну, о чем... - он немного подумал, потом вдруг стал очень строг,
поправил воображаемые очки и лекторским голосом произнес:
- Данная легенда являет нам наглядный пример наивной веры
безграмотных людей в мифическую возможность задобрить богов с помощью
жертвоприношения...
- Будешь издеваться - превращу в жабу, - сказала Ольга.
- ...Впрочем, вера была не такой уж наивной, - быстро добавил
Гонзо. - Чем я могу тебя задобрить, Оленька? Я готов принести в жертву
свои взгляды, если ты откроешь мне истину, о богиня!
- Да ну тебя! С ним пытаешься серьезно поговорить, а он
придуривается...
- Все-все! Я абсолютно серьезен! Ну, высказал предположение. Ну,
ошибся... А теперь - правильный ответ. Внимание на экран!
Ольга покачала головой.
- Неужели ты сам не видишь? Он же управлял случайностями!
- Кто?
- Конан! Это совершенно очевидно. Ни одной засухи за все
правление, а правил он - слава богу! Лет двести. Ни одного
землетрясения. И это в горах Эль-Бур, где трясет чуть не каждый день!
- Из чего ты делаешь вывод, что он управлял случайностями. Но у
авторов этого текста ничуть не меньше оснований считать, что Конан
просто усердно молился богам и уломал-таки, языкастый, не устраивать
засух и наводнений. Еще проще считать эту легенду выдумкой от начала
до конца. Такой вывод кажется мне наиболее вероятным, потому что я не
знаю ни одной действенной молитвы против землетрясения и ни одного
способа управлять случайностями.
- Зато я знаю! - сказала Ольга. - Случайностями управляет тот, кто
владеет параллельными пространствами. Не жалкой Дорогой Миров, которая
тянется от одной случайной точки Параллелья к другой, а всеми
пространствами, без исключения.
- Сомневаюсь я... - скривился Христофор. - Нет, не насчет
пространств и прочего - тебе, конечно, видней, как там и что - а
насчет тех, кто сочинял предания. Не могли они описывать параллельные
пространства! Просто потому, что им вовек не понять, что это такое. В
средние века человек был неспособен даже вообразить что-либо подобное.
С воображением у него было туго. Ты же сама говорила: несметные
сокровища да ужасные чудовища - вот и все, что он мог себе
представить. Зато уж вставлял их в каждую байку, где надо и не надо.
- Да, - согласилась Ольга. - В этой легенде почти все выдумано.
Кроме одного. Туманный океан Мухит действительно существует. И остров
Шис тоже. Это я узнала не из преданий. На острове Шис находится вход в
пространственную флуктуацию, известную как порт "Ноль"...
- Какой порт "Ноль"? - не сразу понял Христофор.
- Тот самый. Закрытый, - пояснила Ольга.
- Да ты что?! - Гонзо от испуга запнулся на ровном месте. - Час от
часу не легче! Мало того, что она ифритов распустила, так теперь еще
собирается проникнуть в порт "Ноль"! Ну, знаешь, княжна, с тобой не
соскучишься!
- Разве это недостаток? - улыбнулась Ольга.
- Да ведь туда запрещено соваться под страхом смерти!
- Правильно. А почему?
- Ну... - Христофор развел руками. - Я не знаю... Секретный порт,
чего еще? Оружие какое-нибудь там... или заразное что-нибудь...
- Нет там никакого оружия! - заявила Ольга. - Ни заразного, ни
здорового. Просто через этот порт можно попасть в любое пространство.
Абсолютно в любое, а не так как по вашей Дорога Миров - через пятое на
десятое...
- Честно говоря, я плохо в этом разбираюсь, - после некоторого
раздумья признался Христофор.
- Чего там разбираться! - Ольга махнула рукой. - Все элементарно!
Чем отличаются друг от друга два соседних пространства? Одним
случайным событием. В одном мире оно произошло так, в другом иначе.
Мир, в котором взбунтовавшийся экипаж каравеллы заставил Колумба
повернуть назад, выглядит не так, как мир, в котором Колумб открыл
Америку. Мир, в котором вокруг вот этого атома вращается электрон,
отличается от мира, в котором этот электрон сорвался с орбиты и
улетел. И таких миров - бесконечное множество. Они могут отличаться
лишь одной ничтожной деталью, а могут быть абсолютно непохожими друг
на друга. Тот, кто может выбрать любое пространство, способен
сконструировать любой мир, по своему вкусу.
- И каким должен быть мир на твой вкус?
- Я не привередлива... Мне подойдет любой, лишь бы в его истории
было записано, что семья киевского князя Гостомысла жила долго и
счастливо. А там уж посмотрим, что делать с последующими годами... И
еще. Там не будет Дороги Миров...
- Но если бы это было так легко устроить, - не унимался Христофор,
- все давно пробрались бы в этот порт "Ноль" и настряпали бы тысячи
миров по индивидуальным проектам!
- А кто говорит, что это легко устроить? - возразила княжна. -
Пробраться в порт "Ноль" - не проблема. Загвоздка в том, что управлять
параллельными пространствами могут только особые существа, живущие на
острове Шис - мойры.
- Вот тебе раз! - удивился Христофор. - Теперь еще какие-то мойры!
А что, с ними легко договориться?
- Почти невозможно, - сказала Ольга.
- Слава богу! - вздохнул Гонзо. - А то я уже начал беспокоиться за
наш мир...
- Но человек может в них превращаться, - добавила Ольга, и
Христофор осекся.
- Для этого необходим особый эликсир, - продолжала княжна. - В
предании об Адилхане его называют "Эликсиром Владения"...
- И ты собираешься превратиться в эту... - Христофор кашлянул, - в
мойру?
- Только в самом крайнем случае, - ответила Ольга. - Это, к
сожалению, необратимое превращение, да и необходимости в нем нет.
Можно ведь превратить в мойру кого-нибудь другого...
- Кого, например?
- Да кого угодно! Любого человека, с которым можно договориться о
будущем устройстве мира...
Пораженный неожиданной мыслью, Гонзо обернулся и посмотрел на
Джека Милдэма. Граф шел поодаль, небрежно помахивая ольгиной метлой и
щурясь на все еще далекое заводоуправление, угасающее вместе с
последней полоской заката.
- А если он не согласится... превращаться? - спросил Христофор.
- Кто не согласится?
- Ну, этот... любой человек...
- Вопрос техники, - мило улыбнулась княжна. - Вряд ли у него будет
выбор...
- М-да, - Гонзо покачал головой. - Цель, значит, оправдывает
средства? Понятно...
- Все не так мрачно, - сказала Ольга. - Мойры, я слышала, вполне
довольны своей судьбой, которая, к тому же, зависит только от них. И
живут они столько, сколько хотят, и органов чувств у них больше, чем у
людей, а значит и наслаждений они знают больше... Одним словом, если
бы можно было бросить клич - мигом набежали бы толпы добровольцев!
- А этот... Эликсир Владения... - осторожно спросил Христофор, -
он у тебя есть?
Ольга снова испытывающе выстрелила в него взглядом из-под ресниц.
- Пока нет...
- И где ты собираешься его взять?
- Знаешь, Гонзик, - княжна капризно тряхнула золотой гривкой, - ты
задаешь слишком много вопросов... Смотри-ка! Там действительно что-то
блестит, или это мне кажется?
- Где?
- Вон, на земле!
Христофор решил было, что Ольга просто хочет уйти от разговора, но
тут и сам увидел неподалеку на асфальте отливающий металлическим
блеском предмет. Гонзо сбегал за ним и вернулся, вертя в руках
небольшую металлическую пластинку, напоминающую лезвие ножа или
вырезанный из жести силуэт гриба на длинной заостренной ножке.
- Что это? - спросила Ольга.
- Не знаю. Но мне это определенно что-то напоминает... Где-то я
видел такую штуку, только очень давно, еще в детстве... Вспомнил! -
закричал он вдруг. - Ну конечно, в детстве! Мы тогда ходили на
железную дорогу гвозди плющить!
- Что делать? - не поняла Ольга.
- Берешь гвоздь, - пояснил Христофор, - кладешь на рельсу, поезд
проходит, и гвоздь сплющивается!
- А зачем это?
- Зачем! - Христофор усмехнулся с видом превосходства. - Вам,
девчонкам, этого не понять! - он подбросил пластинку на ладони,
немного подумал и сказал:
- Вообще-то, я уже не помню, зачем. Но твердо знаю, что такие вот
штучки получаются из гвоздей. Собственно, это и есть гвоздь.
Сплющенный.
- Сплющенный - чем? - спросила княжна.
Гонзо внимательно посмотрел на нее, и вдруг улыбка сошла с его
лица.
- Сплющенный - чем?... - повторил он деревянным голосом.
Пронзительный, тошнотворный скрежет в ту же секунду наполнил собою
пространство. Охотники разом обернулись. Та часть площади, по которой
они недавно прошли, медленно поднималась позади них и становилась
стеной.
- Бежим! - крикнул Гонзо своим спутникам. - Это ловушка!
Они бросились бежать, но сейчас же увидели впереди вторую
преграду, такую же высокую и бесконечно длинную. Достигнув высоты
десятиэтажного дома, обе стены тронулись с места и с нарастающей
скоростью понеслись навстречу друг другу. У охотников, попавших в
ловушку, одновременно вырвался вопль ужаса. Но и в собственном крике,
также, как в этом отвратительном скрежете, они вдруг узнали звуки,
которые уже слышали, сидя в засаде на острове.
- Выскочить! - прохрипел Христофор. - Сбоку!
Он схватил Ольгу за руку и потащил ее влево - к тому краю площади,
который был ближе и не проявлял пока попыток превратиться в стену.
Там, почти на недосягаемом расстоянии, покачивались от свежего
вечернего ветерка длинные, колючие стебли репейника. Какими желанными
и нежными казались они теперь!
Стены сближались все быстрее, но просвет между ними, тот последний
выход, к которому так стремились охотники, был еще довольно широк. У
Христофора появилась надежда. Оставалось пробежать каких-нибудь три
десятка шагов до края площади, и они спасены!
Но в этот момент черная каменная твердь, по которой они бежали,
покрылась вдруг трещинами, вздыбилась бугром на их пути, а затем
рассыпалась на куски. Из образовавшейся дыры волной хлынула
маслянистая, радужно переливающаяся жидкость. И сейчас же куски камня,
края дыры и большое пространство перед ней, на которое попала
жидкость, засверкали чистым серебряным блеском.
- Стой! - завизжала Ольга. - Это констраква!
Но Гонзо остановился бы и без ее крика. Навстречу ему из дыры,
взламывая камень и разбрызгивая констракву, выползало белесое
червеобразное тело, покрытое, словно чешуей, шестиугольными хитиновыми
щитками. Сначала Христофору показалось, что перед ним такой же "ерш",
размером с цистерну, как тот, что плескался на его глазах в озере,
неподалеку от острова. Но он ошибся. Чешуйчатый червяк оказался лишь
рылом гигантской твари, вылезающей из-под земли. Когда на поверхности
появилась ее голова, каменное покрытие площади треснуло у самых ног
Гонзо. Стреляй же, граф, лихорадочно думал Христофор, почему не
стреляешь?
Что-то вдруг больно ткнуло его в спину.
- Что ты стоишь?! - прокричала Ольга, - хватайся!
Только теперь он увидел метлу в ее руках. Это был последний шанс
спастись, потому что обе стены, грохочущие и несущиеся, как цунами,
были уже совсем близко. Гонзо не заставил себя упрашивать и ухватился
за черенок метлы. Граф уже держался двумя руками за ее комель. Ольга
вспрыгнула на метлу верхом и выкрикнула заклинание. Подъемная сила
