Амиру ушли, я никого не гнал. А в городе должен быть только один
хозяин. Либо я, либо... больше никто.
- Да, но убивать! Ведь ты же обещал зря кровь не лить!
- Разве же это зря, Очкаря?! Ты что, брат? Это же для дела!
- Нет, Я так не могу! Сколько раз договаривались никого больше не
убивать - и все снова начинается!
- А в морду хочешь? - вдруг спросил Федул.
Очкарик вздрогнул и попятился.
- Хочешь в морду или нет, я тебя спрашиваю? - Федул оной рукой
ухватил его за одежду на груди и подтянул к себе. - Ну?
- Н-не надо... - очкарик в страхе закрылся ладонью.
- Сейчас пойдем на завод, поставим ловушки, да такие, чтоб ни один
гад не ушел! Ты будешь мне помогать. Хорошенько будешь мне помогать,
без халявы. Понял?
Очкарик только пискнул что-то в ответ. Федул свирепо тряхнул его
так, что пуговицы полетели.
- Не слышу! Повтори, как следует!
- П-понял... - задыхаясь, выдавил Очкарик.
- Убивать будем их, понял? - Федул перешел на истерический крик. -
Пачками убивать! Давить в кашу! Живьем в землю закапывать! Правильно?
Очкарик, у которого при каждом слове Федула голова, как на нитке,
болталась из стороны в сторону, уже не способен был возражать.
- Правильно? - еще раз выкрикнул Федул.
- Правильно, - покорно сказал Очкарик. Он больше не думал об
отвращении к убийству, он боялся, что Федул его ударит.
Но тот неожиданно успокоился.
- Вот и хорошо. Лезь в машину. Да не бойся! Я сегодня добрый...
В машине Федул вынул из золотого портсигара очередную сигарету и
велел Очкарику достать у него из бокового кармана зажигалку.
- Зажги-ка мне, а то тесно тут.
Дрожащей рукой Очкарик поднес ему огонь. Федул, наконец,
улыбнулся.
- За что я люблю интеллигентов? - сказал он, прикуривая, - за то,
что с ними всегда можно договориться без базара! Правильно, Очкарик?
Очкарик ответил ему неуверенной улыбкой...
... Первый взрыв раздался минут через десять после того, как
компания Гонзо обосновалась в здании ТЭЦ. Огненный шар поднялся из-за
леса, и полутемный зал, служивший когда-то пультовой, осветился вдруг
красноватыми отблесками.
- Наконец-то! - сказал Христофор, - я думал, они никогда не
начнут!
За первым взрывом сразу последовал второй, потом третий, поднялась
беспорядочная стрельба.
- Однако, начинают они довольно бодро! - Ольга стояла у окна, и
лицо ее беспрерывно озаряли багровые вспышки.
- То ли еще будет! - уверенно пообещал Христофор.
Сейчас же к раскатистому гулу разрывов присоединились новые звуки.
Словно гигантские каменные плиты со скрежетом поворачивались на
шарнирах и ударялись друг о друга, сотрясая землю.
Граф, который с живейшим любопытством прислушивался к шуму битвы,
удивленно повернулся к Христофору.
- А это что такое?
- Это за дело взялись ифриты. Теперь там будет по-настоящему
жарко.
Снова послышался скрежет, от которого ныли зубы, и стены начинали
мелко вибрировать. В ответ раздался многоголосый вопль, заглушивший
грохот боя. Сколько ужаса было в этом вопле, что даже Джек Милдэм от
ужаса покачал головой.
- Залетела братва...
Пол под ногами дрогнул от тяжелого соприкосновения невидимых
каменных ладоней. Вопль оборвался.
- Будто комаров прихлопнул, - поморщился граф. - Что ж они там
вытворяют такое?
- Может быть, слетать, посмотреть? - предложила Ольга. Ей
невмоготу было сидеть здесь в полном неведении.
- Ни в коем случае! - сказал Христофор. - Это было бы
непростительной глупостью. Во-первых, мы не должны вмешиваться во
внутренние дела Н-ска - 2000. Во-вторых, можно было бы и вмешаться, но
сейчас это небезопасно. И, наконец, в-третьих и в-главных - это
совершенно не нужно.
- Но должны же мы хоть как-то контролировать ситуацию! - возразила
княжна.
- Уверяю тебя, Оленька, ситуация полностью под контролем. Мы сидим
в самом безопасном месте и знаем все, что нужно.
Новый подземный удар прервал речь Христофора. С потолка обвалилась
штукатурка. Где-то за стеной посыпались кирпичи.
- Знаем! - усмехнулся Джек Милдэм. - Ну вот это, например, что
бухает?
- Да какая разница? - отмахнулся Гонзо. - Вы поймите, нас не
должно интересовать то, что делается _там_. Нам нужны только те двое,
которые доберутся _сюда_! Переживать за их безопасность не приходится
- они неуничтожимы. Упустить их мы тоже не рискуем: им нужен полиноид
и, судя по тому, как они за него бьются, нужен позарез. Сейчас они
заняты одним - освобождением друг друга от сопровождающих лиц.
Прекрасно! Это выгодно Н-ску - 2000 - меньше будет бандитов. И это
выгодно нам - меньше будет путаницы, не нужно разыскивать ифритов по
всему городу. Как только они наиграются в войну и перебьют всех
бригадников, оба немедленно пожалуют сюда. И это произойдет, кажется,
очень скоро...
Взрывы за окном слышались все сильнее и ближе. В небо взлетали
светящиеся ракеты, а навстречу им прямо из пустоты сыпались снаряды и
бомбы, вспарывая воздух тошнотворным свистом.
- Надеюсь, до ядерных зарядов они не дойдут? - спросила Ольга.
- Сюда, по крайней мере, не будут стрелять! - прокричал Гонзо,
перекрывая гул разрывов. - Побоятся испортить полиноид.
- Глядите-ка, вот они! - крикнул граф.
Из леса на краю котлована появились, один за одним, четыре
человека с автоматами. Часто припадая к земле, они отстреливались от
кого-то, кто преследовал их в березняке. Оттуда неслась ответная
стрельба, и охотникам за ифритами пришлось присесть пониже, так как
некоторые пули стали ударяться в стену ТЭЦ. Четверо выбежавших из леса
решили, по-видимому, закрепиться на краю котлована, тем более, что
отступать дальше им было некуда. Но едва один из них ступил на
глинистый откос, как земля под его ногами качнулась и раздалась
широкой расщелиной. Констраква выпустила очередную змеистую трещину
прямо вглубь леса. Деревья и люди посыпались на дно, вспыхнувшее на
мгновение золотым блеском. Но почву, превратившуюся в металл, тут же
покрыли растения. Березовые стволы корчились, соприкасаясь с
констраквой, трескались по всей длине и выпускали пучки красно-синей
листвы. Люди, попавшие в расщелину, еще пытались карабкаться вверх по
склонам, но их тела уже распухли от бесформенных наростов, одежда
лопалась на спине, из под нее показывались толстые шипы. Развернулись
чешуйчатые хвосты, и четыре аспидно-черных монстра с воем скрылись в
зарослях кипящей растительности.
- Господи, спаси и помилуй! - пробормотал граф. - А мы над этой
гадостью на метле летали! И топтались там, на краю...
- Вот почему люди боятся даже приближаться к территории завода, -
сказала Ольга.
- Слушайте! - насторожился вдруг Христофор. - Что это?
Ольга замерла на полуслове.
- Ничего не слышу, - сказал граф.
- Вот именно! - подтвердил Христофор. - Ничего. Стрельба
кончилась!
И действительно, наблюдая за судьбой несчастных, попавших в
констракву, экипаж межмирника не заметил, как, мало-помалу, утихли
разрывы, прекратились выстрелы, и только рваные полотнища дыма в небе
еще напоминали о прошедшем сражении.
- Что бы это значило? - спросила Ольга.
- Перебили всех, что ж еще? - уверенно сказал граф.
- Ну, сейчас пожалуют! - прошептал Христофор.
В подтверждении его слов послышался отдаленный треск. Верхушки
деревьев, растущих на краю котлована, дрогнули, густые зеленые кроны
легко валились в разные стороны, словно там, по бывшей заводской
аллее, прокладывал себе путь танк или бульдозер. Стволы, стоявшие у
него на дороге, разлетались в щепки. Подлесок хрустел, как чипсы в
зубах проголодавшегося школьника.
- Ну-ну, - произнес Джек Милдэм, поудобнее перехватывая
аннигилятор, - напугать хочешь? Давай, напугай...
Волна лесоповала докатилась, наконец, до края котлована. Одно из
деревьев рухнуло прямо в констракву, другое упало поперек только что
образовавшейся трещины. Широкая полоса мелкого березняка была
безжалостно смята, и на опушке показался... человек.
Он был один. Ни впереди, ни позади него не следовал никакой
механизм. Он был безоружен. И все же с первого взгляда было ясно, что
все произведенное в лесу опустошение - дело его рук.
- Так вот ты какой, цветочек аленький! - Ольга произнесла это
нежно, но Христофору, глянувшему на нее краем глаза, вдруг почудился
ястребиный изгиб в аккуратном милом носике княжны.
- Тьфу, сгинь, нечистая сила! - пробормотал он.
- Нет, зачем же? - княжна поняла его слова по-своему. - Милости
просим! Только почему же он один? Где второй?
- Должен быть где-то недалеко...
На всякий случай Христофор открыл дверь в генераторный зал и
сквозь пролом в крыше поглядел на трубу ТЭЦ. На самом острие неровного
скола трубы одиноко маячил ящик с надписью "Осторожно, полиноид".
Ифрит, задержавшийся на краю котлована, тоже смотрел на ящик. Если
бы Ольга, граф и Гонзо могли видеть его злые, раскосые глаза, они
прочли бы в них алчность. Ифрит знал свои силы, но близость непонятной
констраквы останавливала его. Некоторое время он принюхивался, глухо
ворча и вращая глазами, а потом вдруг решительно шагнул вперед.
Словно резиновая, его нога вдруг вытянулась в неимоверно длинное,
тонкое щупальце и, перешагнув через озеро констраквы, ступила на
остров. Сейчас же все тело ифрита перелилось по этому жгутику через
котлован и собралось в прежнем виде у самого подножия ТЭЦ. После этого
ифрит просто зашагал вверх по стене. В три прыжка он достиг вершины
трубы. Вожделенный ящик с полиноидом был перед ним. Осталось только
протянуть руку... Огромные скрюченные пальцы ифрита, увенчанные для
цепкости стальными когтями, сомкнулись на полиноиде... и прошли сквозь
него! Ифрит схватил пустоту. Оглушительный рев обиды и разочарования
прокатился над констраквой. Он был громче, чем все взрывы прошедшего
сражения. Словно газовый факел вспыхнул над трубой - это разгневанный
ифрит выпустил в небо струю пламени. Сбросив таким образом излишки
ярости, он огляделся по сторонам. Он искал того, кто позволил себе так
дерзко разыграть его. Но врага поблизости не оказалось, зато внимание
ифрита привлек пролом в крыше здания ТЭЦ, возникший, вероятно, при
падении трубы. Там, в проломе, среди искореженных металлических
конструкций и кусков бетона, лежал ящик с черной надписью на крышке.
Будто нарочно, он находился в самом центре пятна света, проникающего
сквозь пролом, и такому зоркому наблюдателю, каким был ифрит, ничего
не стоило прочитать: "Осторожно, Полиноид! Не бросать! Боится
сырости!".
Прямая, как луч, огненная полоса под реактивный грохот пролегла от
вершины трубы к пролому - ифрит ворвался в генераторный зал ТЭЦ со
скоростью артиллерийского снаряда. Он спикировал прямо на ящик и
сейчас же разразился новым яростным воплем: огромные клешни,
заменяющие ему руку, хватали воздух, камни, обломки металла, во
множестве разбросанные вокруг - все, что угодно, но только не
полиноид! Ящика не было - вернее, существовало лишь его изображение,
неизвестно как оказавшееся в развалинах ТЭЦ заброшенного завода. В
отчаянии ифрит щелкнул когтями и срезал торчащую из стены стальную
балку. Упав, она прокатилась сквозь ящик, но тот даже не дрогнул.
- Не получается? - участливо спросил голос откуда-то сверху.
Ифрит вскинул голову. На металлическом балкончике под потолком
зала он увидел человека, восседающего на ящике с черной надписью
"Осторожно, полиноид!". На вполне реальном, отнюдь не призрачном
ящике, судя по тому, что человек не проваливался сквозь него, а сидел,
