их оборудованием. Утварь покажется вам странноватой, но все приборы
работают и могут использоваться землянами. На кухне есть продукты - часть
тех, которые генерал забрал в заключение прошлых переговоров. Все розетки
снабжены преобразователями напряжения. Если у вас есть с собой
какой-нибудь электроприбор, включайте его спокойно. Имеется система
внутренней связи. Я написал, как ей пользоваться и как соединиться со мной
и со всеми вашими делегатами. И я перевел инструкции, что делать в случае,
если отключится энергия, исчезнет притяжение, снизится атмосферное
давление.
- А это часто случается?
- Насколько известно мне - никогда. Но инструкции прочтите и
запомните хорошенько. Если что-нибудь произойдет, здесь самое безопасное
место. Хвархаты позаботились придать этой части станции особую надежность.
Все системы дублированы, и спасательные команды бросятся сюда в первую
очередь. Хвархаты относятся к защите своих женщин со всей серьезностью.
Пожалуй, сейчас как раз время поговорить о станции. Она была построена
специально для этих переговоров и расположена на больших расстояниях от
всего, что представляет для хвархатов какую-либо важность, и они обычно не
пользуются этим пунктом переброски. Полезной информации здесь собрать
практически нельзя. Если ваши товарищи затеют шпионские игры, то потратят
время зря и только раздражат хвархатов.
- Такая огромная станция! - сказала Анна. - И они построили ее только
для нынешних переговоров?
Никлас пожал плечами.
- В данный момент она почти пустует. Если переговоры пройдут успешно.
Людям скорее всего понадобится больше места, если же нет, я полагаю,
взрывные устройства уже размещены, где следует.
Анна поежилась при мысли о культуре, которая была способна построить
такую станцию менее чем за два года, заранее зная, что ее, возможно,
придется уничтожить. И она переменила тему.
- Шпионской возни не будет. Военной разведке было строго приказано
держать свои мерзкие липкие лапы подальше отсюда.
- Обернитесь, - попросил Никлас.
Она послушалась и увидела на стене над панелями прямоугольник из
лампочек - по три в пяти рядах. Они все горели. Все были бесцветными,
кроме двух янтарных в нижнем ряду.
- Это ваш монитор безопасности. Если все лампочки бесцветны, значит,
ваши двери заперты, а внутренняя связь отключена и никто не подслушивает,
никто не наблюдает за вами. Но если хоть одна лампочка станет янтарной, вы
изолированы не абсолютно.
- Правда? - спросила Анна.
- Моя репутация лжеца несколько преувеличена. Здесь есть
подслушивающие устройства, Анна, но это не инопланетные жучки. Сотрудники
службы безопасности генерала все здесь проверили, ну, скажем, утром. В
первый икун. Пока вы не вошли сюда, это помещение было абсолютно
изолировано.
- Пожалуй, я воспользуюсь ванной.
Никлас указал на дверь в стене, и она вошла в ванную. Про
оборудование и принадлежности он сказал верно: бесспорно, странные, но все
работали и годились для землян. Туалетная бумага была точно такой же,
какую она где только не видела на Земле. Генерал прихватил и ее?
Анна умылась и посмотрела на себя в зеркало.
Коренастая женщина среднего роста по человеческим меркам. Кожа
коричневая. Волосы короткие, черные, волнистые. В брюках и куртке из синей
бумажной ткани, жатых. Белая блузка тоже из жатой ткани. Никаких украшений
кроме нитки бус из ляпис-лазури. Их купила ее мать во время поездки в
Исламскую социалистическую республику, еще в те времена, когда на Земле
существовали подлинно независимые страны.
Так, значит, ты выглядишь в сотне световых лет от родной планеты?
Причем, только что воспользовавшись инопланетным унитазом?
Да, и так выглядишь ты, убедившись, что ни такое расстояние, ни
инопланетная новизна не спасают от дураков.
Фу! Какая сердитая рожа! Эти морщинки в уголках рта и между бровями
ей совсем ни к чему.
В кармане куртки у нее была ручка. И от старомодных вкусов есть
польза. Положиться на компьютер она не могла. Оторвав кусок туалетной
бумаги, она написала: "Уберите жучки!", показала язык своему отражению и
вернулась к Никласу.
Он теперь стоял с двумя рюмками в руках. Обе были до половины
наполнены бледно-желтой жидкостью.
- В вашем досье сказано, что вы любите белые вина. Это пуайи-фюм.
По-моему, недурное, но, должен оговориться, я сильно поотстал в подобных
вещах.
Анна взяла рюмку и взамен вручила ему обрывок туалетной бумаги. Он
прочел, кивнул и поднял рюмку.
- За мир и дружбу.
Они выпили. Вино было холодным и очень хорошим. Никлас поставил свою
рюмку.
- На сегодня ничего не назначено. Можете отдохнуть. И, судя по вашему
виду, это вам не повредит. Завтра предстоит официальное открытие
переговоров, много речей, которые ничего не значат. Я предпочту пропустить
церемонию, но вам следует на ней присутствовать. Утром я зайду за вами.
Вам не следует никуда ходить без эскорта, причем вам знакомого. Со мной
или с Хей Атала Вейхаром. Завтра я познакомлю вас еще с Эйх Матсехаром. Он
служит в художественном корпусе и временно прикомандирован к генералу.
По-английски говорит прекрасно, и, думается мне, его манеры вы стерпите.
Ей не хотелось оставаться здесь в обществе только жучков земного
изготовления, но она не знала, о чем говорить.
- На кухне есть еще вино и еда, как я уже помянул. Войти без вашего
разрешения не может никто. Не думаю, чтобы тетушки вас побеспокоили, но
если все-таки, то помните, что они много выше вас рангом. Держитесь с ними
уважительно и прямо. Не лгите, не пытайтесь уклоняться. Если вам не
захочется отвечать на какой-то вопрос, так и скажите. Все Люди уважают
прямодушие, а люди Эттина славятся прямолинейностью. Одна любовная песня
начинается... - Он умолк и уставился на стену у нее над головой отрешенным
взглядом. - "Я, как горцы Эттина, прямо говорю, что думаю". Перевод
довольно близкий. Слова этой песни мне всегда нравились, а теперь я нахожу
прелесть и в музыке. Потребовались годы, прежде чем я уловил что-то в
инопланетной какофонии, какой она представлялась мне сначала. - Он подошел
к двери и коснулся стены рядом. Дверь открылась, и он оглянулся на Анну. -
Если взгрустнется, вспомните про ВС и поболтайте с кем-нибудь из
дипломатов. Доброй ночи. И не надо ни сердитого, ни тревожного выражения:
ситуация совсем не плохая. - Он улыбнулся. - Поверьте. Мне приходилось
попадать в куда более скверные.
Дверь за ним закрылась.
Анна опустилась в кресло. Оно было глубоким и мягким, а обивка
гармонировала с бледным сложным узором ковра на полу. Она выпила еще вина,
сбросила туфли и положила ноги на столик из перламутрового дерева. Ножки
были резными и изображали извивающихся чудовищ. То есть на ее взгляд это
были чудовища - чешуя, шипы, когти, клыки и прочие атрибуты.
Она подняла глаза.
В потолке был плафон из серого металла и чего-то вроде матового
стекла. Ей почудилось в нем что-то земное. "Арт деко" - стиль,
господствовавший в искусстве Запада в середине двадцатого века. Любопытно!
Или она по вечной человеческой привычке пытается претворить чужое в
знакомое. Встречаешь субъекта, покрытого серым мехом, с большими ушами и
горизонтальными зрачками, и говоришь: "Ну, вы просто вылитый мой
двоюродный брат, который проживает в Шомберге в Иллинойсе".
Интересно, Никлас говорил когда-нибудь что-то подобное?
Каково это - жить совсем одному среди инопланетян?
Каково это - видеть сны, что тебя пытают?
Во сне те, кто тебя пытают, не земляне. Ты пробуждаешься от кошмара,
и кто-то тебя успокаивает. Кто-то тебя утешает. Как выразился генерал?
Мостить словами дорогу, которая ведет назад к действительности?
Утешитель - нечеловек, и он пытал тебя.
Бездна, подумала Анна.
Она допила свою рюмку, а потом и другую, которую он только пригубил.
А потом отыскала спальню.
Голый паркет из перлодерева, голые стены из чего-то вроде штукатурки,
кровать - прямоугольный топчан с тонким матрасом. Только подушка выглядела
обычной, но на ощупь оказалась какой-то не такой. Слишком мягкой. Потолок
был распахнут звездам.
Господи, подумала она, поглядев вверх. Там сверкали одинокие солнца и
дальние скопления, облака мерцающего газа всех возможных цветов.
Наверное, голограмма. Станция вращалась, а панорама не смещалась. Да
и приближаясь к станции, ничего подобного они не видели.
Но если это голограмма, то куда лучше тех, какие ей доводилось
видеть.
Она разделась. В ногах кровати лежало аккуратно сложенное одеяло. Она
его расстелила, легла на него и созерцала звездное великолепие, пока у нее
не начало рябить в глазах. Светила сливались в одно смутное пятно. Анна
натянула одеяло на себя и заснула.
2
Генерал был у себя в кабинете, последнем из серии, которая
протянулась (на моей памяти) через двадцать лет и уж не знаю через какое
пространство. Все они более или менее одинаковы. Этот отличался новой
голограммой.
Она сменила стену напротив его рабочего стола. Никаких окон, ничего
для конструирования или размышлений. Ковер кончался, а за ним зеленоватые
волны накатывались на пляж из зеленовато-серого песка. Небо было грозовым
и почти того же цвета, что и вода. В отдалении вздымались обрывы и парили
крылатые твари. Совсем мне незнакомые.
- Где это?
- Один из заселенных миров. - Генерал умолк и поправился: - Один из
миров, которые мы пробуем заселить.
Я рассказал ему про жучков.
- Они подслушивают женщин. Какая гадость!
- Я же говорил тебе, что подслушивают и будут подслушивать.
Он потянулся к ВС.
- Надо сообщить моим теткам.
- Я сказал Эттин Пер.
- Ха! - Долгий выдох. - И что сказала она?
- Рассердилась. Я сказал ей, что завтра к концу первого икуна их
уберут.
Он посмотрел мимо меня на голограмму.
- Нам не следовало просить человека послать Перес Анну. Мы привносим
человечье поведение - человечье кощунство и бесчестье - в места, которые
неизменно следует беречь.
- Скажи это своим тетушкам. Это они решили, что Сплетению необходимо
получить сведения о человечьих женщинах.
Направление его взгляда изменилось. Он следил за чем-то в голограмме.
Я обернулся. Одна из летающих тварей опустилась на пляж. На крыльях у нее
были когти, и она поползла по песку на манер летучей мыши - крупное
животное с чешуйчатой кожей в серых, зеленых и коричневых пятнах. Клюв был
оснащен множеством зубов, узких и острых.
- Анна - разумный выбор. Мы ее знаем. Мы знаем, что к Людям она
настроена не особенно враждебно. И она прямолинейна, первозащитник. Не
знай я, что это не так, я бы назвал его птеродактилем.
- Чем-чем?
- Земное животное. Они вымерли вот уже - если я правильно помню -
шестьдесят пять миллионов лет назад. Никто толком не сумел объяснить, как
они взлетали и приземлялись.
- Возможно, вот так, - заметил генерал, когда тварь подпрыгнула,
захлопала крыльями и взлетела.
Из журнала Сандерс Никласа и т.д.
3
Ее разбудил запах жарящейся грудинки.
Звезды исчезли: над собой она увидела простой белый потолок.
Ванная примыкала к спальне, Анна забрала одежду, вымылась и оделась в
другой брючный костюм, на этот раз серый (любимый цвет хвархатов) с желтой
блузкой и серо-коричневыми агатовыми бусами. Золотые клипсы. И больше
никаких украшений.
Ее отражение выглядело не таким сердитым и усталым, как накануне.
