Потерять правительственную награду всего через два месяца после вручения
- это ЧП. Жалко потерять «Звездочку», да и скандал вероятен. Твою мать!
Выйдя из общежития, я грустно побрел к танкистам, глядя под ноги, в
надежде, что где-нибудь между камней блеснет ярко-красный металлический
предмет. Нет, не повезло, не нашел. Комната Ахматова оказалась запертой
на замок изнутри, за дверью тишина. На мой стук никто не откликнулся. Я
двинулся в столовую, чтобы разыскать Романа, но он вдруг сам окликнул
меня. Оглянувшись, я увидел его и командира артдивизиона, стоящих на
высоком крыльце перед входом в жилое помещение командира полка и его
заместителей.
- Ник! Ник! Ростовцев! Иди сюда, родной! Чего грустишь? Ничего не хочешь
у меня спросить? - поинтересовался, нахально улыбаясь, комбат.
- Товарищ майор, Роман Романыч, ты его нашел? - обрадовался я.
- Чего его? Кого его? Я нашел ящик коньяка, не меньше, правильно, Володя?
- обратился он к артиллеристу.
- Это точно! А что за ящик? - переспросил майор Скрябнев.
- Да понимаешь, приперлась вчера ко мне в комнату пехота, черти ее
принесли, нажрались, все перевернули, ордена разбросали и ушли. А я
бегай, их разыскивай потом, чтобы находку вернуть! Где справедливость?
- Нет-нет, орден точно тянет на ящик коньяка!
- поддержал Романа Скрябнев.
- Лейтенант, проставляйся.
- Черт, это нечестно! Сам меня накачал, потом всех быстро выгнал, даже
деваху вашу не пощупали, а теперь опять приказ - накатывать. Это все
оттого, что нас из комнаты экстренно разогнал и завершение стриптиза
сорвал!
- запротестовал я.
- Рома, что опять стриптиз?
- ухмыльнулся Скрябнев.
- Ага, снова, никак не отучу, как выпьет, хлебом не корми, дай ей
прелестями своими потрясти, - вздохнул Ахматов. - Ну, а ты, Ростовцев,
как хочешь, подумай, дело твое. Нет коньяка - нет и ордена!
- И они, засмеявшись и выбросив окурки, пошли на доклад к вернувшемуся из
отпуска командиру полка.
- Ладно, хрен с тобой, Роман Романыч, будет коньяк, - крикнул я вслед.
- А куда ты денешься, не комбату же его отдавать? А уж Василий Иванович
всыплет тебе по первое число! А если еще и закусь добавишь, так и комбат
не узнает. И «Звезду» себе вернешь, да и гульнем еще разок в хорошей
компании. Комдив, приглашаем и тебя, правда, Никифор?
- Правда-правда, куда от вас, старых чертей, денешься? - ответил я,
радуясь нашедшейся пропаже.
Танкисты отошли в сторону, и я услышал, как Скрябнев сказал:
- Рома, ты смотри нам по тридцать три года, а нас эти лейтенанты в
старики записывают. Дожили!
***
«Ну вот, пропажа обнаружена, ящик коньяка - это, конечно, неизбежное зло
в этой ситуации», - рассудил я, приводя свои мысли и чувства в порядок.
Осталось восстановить желудок и печень, поправить голову. В канцелярии,
за столом, уставленном пустыми и полупустыми бутылками «Нарзана» и
«Боржоми», а также баночками с лимонадом, восседал в клубах сигаретного
дыма Сбитнев.
- А, замполит! Очухался? Ну что, говорят, просрал свой орден?
- Иди к черту, уже нашел! Вот народ, только что-то случится - и сразу
весь полк знает! Дай чего-нибудь глотнуть, - попросил я.
Не дожидаясь разрешения, схватил со стола сразу две ополовиненные бутылки
минералки и залпом по очереди опустошил их.
- Нет, брат, ты так беде не поможешь. Нужно сто грамм. Только это
является живительным эликсиром.
- Есть у тебя что-нибудь? - спросил с надеждой я.
- Откуда, вчера все до капли высосали! И денег нет, ни одного чека.
Сплошной облом, вся надежда на тебя.
- И у меня пусто до получки.
- Ладно, так и быть! Вот так всегда, учить вас, молодежь, и выручать
приходится, - Володя достал из сейфа фляжку и плеснул по полрюмки себе и
мне.
- Вздрогнули!
- воскликнул он и осушил содержимое.
Я скривился от мысли о спиртном, но переборол себя и выпил.
- О-о-о, у-у-у!!!
- выдохнул шумно я воздух и экстренно запил спиртное минеральной водой. -
Спирт! Чего ж не сказал заранее, не предупредил?
- А что сам не догадался? Думал, я тебя «Столичной» поить буду?
Обыкновенный спиртяга! Ну как? Полегчало? - заботливо посмотрел на меня
старший лейтенант.
Я сделал еще два-три вдоха, подумал, послушал себя - что говорит организм
и, наконец, пришел к выводу:
- Полегчало!
- Ну, вот и ладненько! Сейчас оформляешь наградные на ордена себе, мне и
Бодунову, а также солдатам-сержантам, на кого подали взводные бумаги, и
иди, спи... Отдыхай, после обеда заступаешь в наряд помощником дежурного
по полку.
- Черт! А кто дежурный?
- Дежурный - Габулов.
- Нервотрепка обеспечена, - вдохнул я.
- Он завалится дрыхнуть на всю ночь, а потом будет бегать спросонья,
психовать, орать. Не люблю с ним дежурить. А почему не его помощник
замполит Шкурдюк?
- А-а.., ты как не протрезвевший еще не в курсе. Его увезли рано утром с
жесточайшей дизентерией. Не повезло парню. Пара месяцев службы - и Серега
уже организм посадил инфекциями. А все потому, что трезвенник, еще
больше, чем ты. Да, кстати, тебе звание пришло, начальник штаба в дивизии
выписку видел, с тебя опять причитается, товарищ старший лейтенант!
- Черт! Опять пить!
***
Дежурство началось со скандала. Габулов забыл выключить на ночь освещение
городка, и проходивший мимо штаба Ошуев окрикнул меня из душной дежурки:
- Помощник! Помощник!
- Я, товарищ майор!
- Ростовцев, где дежурный? Почему свет не выключен?
- На территории, по казармам пошел.
- Передай, я его снял с наряда. Доложите Лонгинову, пусть заменит, -
распорядился Ошуев и неторопливо пошел на плац.
Я вернулся в дежурку и крикнул никуда не уходившему, дремавшему на
топчане капитану:
- Эдуард, тебя Герой только что с наряда снял!
- Что?! Кто?! Меня! За что?
- Ты свет не погасил по периметру. Вон он только что прошел мимо и
распорядился.
- Да я его пристрелю, как собаку, - заорал взбешенный осетин и, сшибая
стоящие на пути стулья и табуреты, бросился на выход.
- Убью, пристрелю!
- Раздались крики, началась словесная перепалка Габулова с Ошуевым,
перемежавшаяся громким матом и визгом капитана.
На эти крики выбежали из здания заместитель начальника штаба, строевик и
замполит полка. Они вцепились в Эдуарда, повисли на его руках и плечах, а
он бил ногой землю перед начальником штаба, как бык перед тореадором,
пыхтел и пытался боднуть его лбом.
Прибежал строевик и бросил мне на стол пистолет и кобуру с ремнем.
- Спрячь в сейф! Ключи у тебя?
- Да, у меня. Сейчас уберу. Там все люди целы? - поинтересовался я
удивленный таким поворотом события.
- Почти. Пропагандист прибежал, в глаз получил, да и у меня вот пару
пуговиц на х/б оторвали. Сейчас придет ваше батальонное начальство, и
кто-нибудь подежурит. А Габулова повели на гауптвахту, успокоиться и
одуматься. До утра. Они, черти нерусские, у себя дома землю между своими
народами поделить не могут и тут, вспоминая про нее, друг друга
ненавидят.
Замполит полка принес и бросил куртку Габулова с оторванными пуговицами и
клочьями отодранной материи в борьбе со штабными и принялся материться.
Я отвернулся и молчал, сделал вид, что меня тут нет.
Когда через час все успокоилось, и народ ушел, из темноты внезапно
вынырнул Габулов.
- Эдик! Откуда? Ты же на «губе»? - удивился я.
- Ха! Что же, мой взводный стоит начальником караула и меня не выпустит?
Я что в тельняшке там буду ночь мерзнуть? Да и деньги с документами в
куртке, забрать нужно. А то потеряется что-нибудь.
- Эдуард, и что теперь тебе будет? Что трудно было сдержаться и не
бросаться на Ошуева?
- Ты ничего не понимаешь! Сдержаться, ха! Как я его, а? Пусть не
задается! Как я орал, а?
- Орел!
- усмехнулся я.
- Ты видел, нет, ты видел, как он от меня побежал?
- Еще бы не побежать, вдруг ты бы, кроме визжания, по нему стрельбу
добавил, - съехидничал я.
- Зачем стрелять? Просто хорошо пугнул! Пусть знает, что я его не боюсь!
Я плевал на всех этих героев и начальников! Не позволю себя унижать и
позорить!
- продолжал петушиться Эдуард.
- Ну и чего добился этим? - спросил я, хмурясь.
- Пусть думают, что я такой дурак! Да, дурак! Мне сейчас психушкой
грозили! Пусть обследуют! Еще и справку получу, да домой уеду. Разве мне
что-то будет? Ни хрена не будет! Чихал я на всех!
- Габулов с шумом хлопнул дверью и удалился в темноту.
***
После утреннего развода в полку началось подведение итогов последней
операции. Столь масштабные боевые действия были оценены высшим
командованием положительно, потери были, но небольшие, и успехи тоже
имелись. Теперь сыпались награды и поощрения на нас, участников этой
эпопеи.
Начальник штаба полка доложил о ходе операции, замполит полка оценил
моральное состояние личного состава, зампотех внес ложку дегтя в бочку
меда, констатируя факты о разбитой технике, и, наконец, слово взял «кэп».
- Товарищи офицеры! Я получил подробную картину боевых действий и остался
доволен результатами работы полка. По итогам этой операции к орденам и
медалям представляем более ста пятидесяти человек! И это хорошо! А то тут
создалась занятная ситуация. Командование дивизии получило распоряжение
представить одного офицера к званию Героя Советского Союза. Дивизия
отдала представление нам, как лучшему полку соединения!
В зале раздались оживленные и одобрительные возгласы.
- Мы с управлением посоветовались и решили, что награду получит офицер из
первого мотострелкового батальона. Они это заслужили. Образцовый
батальон, да и самый боевой, рейдовый. Офицер должен быть из звена -
командир роты или его заместитель!
Сидящие рядом друг с другом Сбитнев и Жилин, а также минометчик Степушкин
дружно переглянулись - Обязательно, имеющий орден!
- продолжил «Иван Грозный» Все посмотрели на Женьку Жилина и Луку,
дремавшего рядом с ним и положившего голову на плечо командира.
- И последнее условие: служба около года или чуть более в Афгане. То
есть, чтобы награду получил в полку и служил тут еще год!
По залу прошел вздох разочарования. Такой кандидатуры не находилось.
- Год службы в полку - главнейшее условие!
- Таких у нас никого нет. За исключением заменщиков: Жилина и Луковкина,
- выкрикнул начальник штаба батальона.
- Товарищ майор, встаньте! Вы человек новый, Степанков, людей, я смотрю,
еще не изучили и положение дел ни хрена не знаете, обстановкой не
владеете! Не владеете обстановкой! Я ничего не имею против Жилина и
Луковкина, но ребята через неделю уже в Союзе! В батальоне есть еще два
орденоносца, которым осталось служить по году! Острогин и Ростовцев!
- А-а-а, - пронеслось по клубу.
- Вот из них и определили кандидатуру! Острогин - взводный, можно,
конечно, назначить заместителем командира роты, но нужно время, поэтому
его кандидатура отпадает. Остается Ростовцев. Возражений ни у кого нет?
Мы вчера с заместителями обсуждали этот нелегкий выбор. Достойных -
много! Начальник штаба и замполит полка его поддержали. Была кандидатура
от разведки, но они пусть вначале с насильниками и мародерами разберутся!
Кто что возразит? Ростовцев участвовал за год во всех операциях, ни одной
не пропустил, награжден, за замполита батальона неоднократно работал...
- Я хочу возразить, товарищ полковник, - начал возмущаться Ломако, -
очень уж он горяч и болтлив. Комиссия была перед боевыми, а он заявил
проверяющим, что баня не работает и паек плохой...
- А, что баня еще не работает? - взъярился командир полка. - Твою мать!
Сколько это будет продолжаться? Зайдите ко мне в кабинет после совещания.
По залу пронесся дружный хохот, и зам, по тылу, густо покраснев, сел
обратно на стул.
- Кто еще имеет возражения? Только по существу, по делу. Лично мне он
нравится, я его кандидатуру и предложил, - закончил выступление Филатов.
