В пасхальные каникулы особо отдохнуть не удалось. Им ещё
никогда не задавали столько домашней работы. Невилль Длиннопопп был
близок к нервному расстройству, да и не только он один.
– И это называется каникулы! – взвыл как-то Симус Финниган. –
Экзамены ещё неизвестно когда! Что они с нами делают?!
Но, никому не приходилось работать так много, как Гермионе.
Даже без прорицания, она изучала больше предметов, чем кто-либо
другой. По вечерам она покидала общую гостиную последней, а по утрам
приходила в библиотеку первой; под глазами у неё пролегли тени, такие
же глубокие, как у Люпина, и вообще, Гермиона постоянно находилась на
грани истерики.
Поиск информации для аппеляции по делу Конькура Рон взял на
себя. В свободное от домашних заданий время он просматривал множество
толстенных книг: "Карманный справочник по психологии гиппогрифов",
"Птица или зверь: трактат о жестокости гиппогрифов"... Рон был так
погружён в это занятие, что даже забывал прогонять от себя
Косолапсуса.
Гарри каждый день приходилось выкраивать время для занятий в
перерывах между тренировками и бесконечными обсуждениями тактики боя с
Древом. Матч "Гриффиндор" – "Слизерин" должен был состояться в первую
же субботу после пасхальных каникул. "Слизерин" лидировал в турнире со
счётом двести очков ровно. А это означало (о чём неустанно напоминал
Древ), что гриффиндорцам для получения кубка нужно было выиграть матч,
набрав более двухсот очков. Это также означало, что вся
ответственность за выигрыш практически полностью ложилась на Гарри,
так как поимка Проныры приносила сто пятьдесят очков.
– Не забудь, ты начинаешь ловить Проныру, только когда мы
наберём больше пятидесяти очков, - твердил Древ. – Только когда у нас
будет больше пятидесяти очков, Гарри, иначе мы выиграем матч, но не
получим кубок. Ты понял меня, да? Лови Проныру, только когда...
– Я ПОНЯЛ, ОЛИВЕР! – заорал Гарри.
В "Гриффиндоре" все думали только о матче. Колледж не
завоёвывал квидишного кубка со времён легендарного Чарли Уэсли
(второго по старшинству брата Рона). И всё же, никто так страстно не
желал выиграть, как сам Гарри.
Их вражда с Малфоем достигла своего апогея. Малфой не мог
пережить унижения от того, что его забросали грязью в Хогсмёде и был в
ярости, что Гарри удалось увильнуть от наказания. Гарри, в свою
очередь, не забыл попытки Малфоя вывести его из игры во время матча с
"Равенкло". Теперь же его решимость поквитаться с Малфоем на глазах у
всей школы подогревала история с Конькуром.
Никогда раньше в преддверии матча атмосфера не бывала так
накалена. К концу каникул напряжённость между игроками команд, равно
как и остальными учениками колледжей, грозила взрывом. В коридорах
вспыхивали мелкие ссоры. Кульминация наступила, когда четвероклассник
из "Гриффиндора" и шестиклассник из "Слизерина" попали в больницу с
проросшими из ушей побегами лука-порея.
Для Гарри это время было особенно тяжёлым. Он не мог выйти из
класса без того, чтобы какой-нибудь слизеринец не подставил ему
подножку; Краббе и Гойл повсюду преследовали его, вырастая как из-под
земли, и разочарованно удалялись, увидев, что он не один. Древ
приказал никуда не отпускать Гарри без сопровождения, на случай, если
слизеринцы попытаются вывести его из строя. Весь колледж с энтузиазмом
взялся за это поручение, и Гарри нередко опаздывал на уроки из-за
того, что в окружении громадной, оживлённо болтающей толпы можно было
передвигаться только в очень медленном темпе. Сам Гарри больше
беспокоился о "Всполохе". В перерывах между тренировками он надёжно
запирал метлу в сундуке и на переменах часто прибегал проверить, на
месте ли она.
Вечером накануне матча в гриффиндорской башне замерла вся
обычная деятельность. Даже Гермиона отложила учебники.
– Не могу сосредоточиться, - пожаловалась она.
Кругом было очень шумно. Фред с Джорджем от напряжения вели
себя ещё более буйно, чем обычно. Оливер Древ сидел в уголке над
макетом квидишного поля, волшебной палочкой передвигал по нему
маленькие фигурки и бормотал что-то себе под нос. Ангелина, Алисия и
Кэтти истерично хохотали над шуточками близнецов. Гарри сидел в
сторонке рядом с Роном и Гермионой и старался не думать о завтрашнем
дне – всякий раз, как он о нём думал, появлялось чувство, будто что-то
огромное стремится вылезти у него из живота.
– Всё будет хорошо, - успокаивала Гермиона, хотя вид у неё при
этом был испуганный.
– У тебя же "Всполох"! – убеждал Рон.
– Да... – отвечал Гарри, все внутренности которого
выворачивались наизнанку.
Он с облегчением воспринял неожиданно раздавшийся приказ Древа:
– Команда! Спать!
Спал Гарри очень плохо. Сначала ему снилось, что он проспал, и
что Древ вопит на него: "Ты где был?! За тебя пришлось играть
Невиллю!" Потом снилось, что Малфой и остальные слизеринцы прилетели
на матч на драконах. Гарри мчался на огромной скорости, пытаясь уйти
от языков пламени, вырывающихся из пасти малфоевого чудовища, и вдруг
понял, что забыл взять "Всполох". Он начал падать и, вздрогнув,
проснулся.
Прошло несколько секунд, прежде чем Гарри осознал, что матча
ещё не было, что он благополучно лежит в постели и что слизеринской
команде вряд ли разрешат летать на драконах. Ужасно хотелось пить.
Насколько мог тихо, он слез с кровати и направился к столику у окна,
на котором стоял серебряный кувшин с водой.
Во дворе было очень тихо. Ни малейшего дуновения ветра;
верхушки деревьев Запретного леса стояли не шелохнувшись; Дракучая ива
недвижно уронила ветви и выглядела вполне безобидно. Да, условия для
игры самые подходящие.
Гарри поставил на место чашу и собирался уже вернуться в
постель, как вдруг его взгляд уловил какое-то движение. По
серебристому газону крался зверь.
Гарри метнулся к прикроватному столику, схватил очки, нацепил
их и бросился назад к окну. Только не Сгубит – только не сейчас – не
перед самым матчем...
Он стал оглядывать двор и, после минуты пристального
наблюдения, обнаружил животное. Оно уже приближалось к опушке
Запретного леса... Это вовсе не Сгубит... это кот... Гарри с
облегчением вцепился руками в подоконник, когда узнал бутылочный ёршик
хвоста. Это же просто Косолапсус...
Просто Косолапсус или?... Гарри прищурился, прижав нос к
стеклу. Косолапсус резко остановился. Гарри был уверен, что на фоне
чёрных деревьев рядом с котом движется кто-то ещё.
И тут он появился – гигантский, косматый, чёрный пёс. Он
воровато крался по газону, а Косолапсус трусил следом. Гарри
непонимающе уставился на них. Что бы это значило? Если Косолапсус тоже
видит пса, как может этот самый пёс быть знамением Гарриной смерти?
– Рон! – зашипел Гарри. – Рон! Проснись!
– У?
– Мне нужно, чтобы ты сказал, видишь ли ты кое-что?...
– Темно же, Гарри, - спросонок тяжело ворочая языком, отозвался
Рон. – О чём это ты?
– Да вот же!...
Гарри снова выглянул в окно.
Ни Косолапсуса, ни собаки больше не было. Гарри вскарабкался на
подоконник и вгляделся в темноту под самыми стенами замка, но звери
исчезли. Куда?
Раздалось громкое сопение – Рон опять заснул.
Настало утро, и Гарри вместе со своей командой под бурные
аплодисменты вошёл в Большой зал. Когда Гарри понял, что аплодисменты
раздаются не только от их собственного стола, но и от столов
"Хуффльпуффа" и "Равенкло", то не смог сдержать довольной, от уха до
уха, улыбки. От слизеринского стола неслось злобное шипение. Гарри
заметил, что Малфой сегодня гораздо бледнее обыкновенного.
Во всё время завтрака Древ неустанно заставлял свою команду
есть, хотя сам не проглотил ни кусочка. Потом – вся школа ещё сидела
за столами – он погнал ребят на поле, чтобы "оглядеться".
Гриффиндорская команда покинула Большой зал тоже под аплодисменты.
– Удачи, Гарри! – крикнула вслед Чу. Гарри почувствовал, что
неудержимо краснеет.
– Что ж! Ветра нет... солнце чересчур яркое, могут быть
проблемы с видимостью, имейте в виду... земля достаточно твёрдая, это
хорошо, быстрее взлетите...
Древ в сопровождении своих игроков расхаживал по полю и дотошно
осматривал всё вокруг. Наконец, стало видно, как вдалеке распахнулись
двери замка, и оттуда потоком хлынули школьники.
– В раздевалку, - лаконично приказал Древ.
Переодеваясь в малиновые робы, они не разговаривали друг с
другом. Гарри интересовало, все ли чувствуют себя так же, как и он:
как будто съели на завтрак что-то чрезвычайно вертлявое. Казалось, не
прошло и секунды, а Древ уже говорил: "Окей, время, выходим..."
Они вышли на поле. С трибун волной хлынули крики. Три четверти
присутствующих надели на робы малиновые розетки, размахивали
малиновыми флагами с изображением гриффиндорского льва и потрясали
плакатами "ДАЁШЬ "ГРИФФИНДОР" и "КУБОК – ЛЬВАМ!" За слизеринскими
кольцами, однако, сидело сотни две ребят в зелёном; у них на флагах
сверкала серебром слизеринская змея. Профессор Злей восседал в
переднем ряду, тоже в зелёном и с очень мрачной улыбкой на устах.
– Выходят гриффиндорцы! – завопил Ли Джордан, как обычно,
выступавший коментатором. – Поттер, Бэлл, Джонсон, Спиннет, Уэсли,
Уэсли и Древ. В последние несколько лет прочно закрепившая за собой
репутацию лучшей команды "Хогварца"...
Комментарий Ли потонул в воплях "Бууу!", понёсшихся со
слизеринского конца.
– И вот выходят слизеринцы под предводительством капитана
Флинта! Он изменил порядок построения – теперь команда выстроена по
росту, а не по профессионализму игроков...
Опять "бууу!" от болельщиков "Слизерина". Гарри подумал, что
Ли, похоже, прав. Малфой был самым маленьким игроком в команде;
остальные были гренадерского роста.
– Капитаны, пожмите друг другу руки! – сказала мадам Самогони.
Флинт и Древ сошлись и с силой пожали друг другу руки;
выглядело это так, как будто они пытаются сломать один другому пальцы.
– По мётлам! – скомандовала мадам Самогони. – Три... два...
один...
Звук свистка потерялся в рёве толпы. Четырнадцать мётел как
одна взмыли в воздух. Ветер отбросил волосы со лба Гарри; волнение
оставило его, сменившись восторгом полёта; он огляделся, увидел
Малфоя, севшего ему на хвост, и спокойно полетел искать Проныру.
– Мяч у "Гриффиндора", Алисия Спиннет ведёт Кваффл прямо к
слизеринским кольцам, отлично работает Алисия! О, нет! – Кваффл
перехватывает Уоррингтон из команды "Слизерина", Уоррингтон проносится
по полю – ШМЯК! – великолепную работу с Нападалой показал Джордж
Уэсли, Уоррингтон упускает Кваффл, мяч подхватывает... Джонсон,
"Гриффиндор" вновь владеет мячом, давай, Ангелина! – она красиво
обходит Монтегю – ниже голову, Ангелина, это же Нападала! – ОНА
ЗАБИВАЕТ ГОЛ! "ГРИФФИНДОР" ОТКРЫВАЕТ СЧЁТ – ДЕСЯТЬ:НОЛЬ!
На краю поля Ангелина гордо рассекала воздух; малиновое море
под ней всячески выражало свой восторг...
– ОЙ!
Ангелина чуть не свалилась с метлы – в неё врезался Маркус
Флинт.
– Извиняюсь! – крикнул Флинт в ответ на недовольные вопли
снизу. – Я её не заметил!
Через мгновение Фред Уэсли стукнул Флинта клюшкой по затылку.
Флинт ткнулся носом в древко собственной метлы. Из носа пошла кровь.
– Ну-ка хватит! – завопила мадам Самогони, мгновенно
оказавшаяся между ними. – Пенальти "Гриффиндору" за непреднамеренное
нападение на Охотника этой команды! Пенальти "Слизерину" за
преднамеренное нападение на Охотника этой команды!
– Да бросьте вы, мисс! – взвыл Фред, но мадам Самогони дунула в
свисток, и Алисия вылетела вперёд для штрафного удара.
– Давай, Алисия! – заверещал Ли в тишине, повисшей над
стадионом. – ЕСТЬ! ОНА ЗАБИЛА! ДВАДЦАТЬ:НОЛЬ В ПОЛЬЗУ "ГРИФФИНДОРА"!
