Взорвали тротилом космический модуль на околоземной орбите - почему бы в
следующий раз не взорвать ядерной бомбой лунную базу "Циолковский"? И так
далее. Было даже высказано предложение выдать противнику Двуглавого Юла и
Мээса и объяснить, что доктор Итай-итай родится только через три столетия.
Предложение это было, конечно, отвергнуто, как несовместимое с земной
честью и капитулянтское. Земля не может пойти на поводу у шантажистов, к
тому же есть все основания усомниться в том, что противник поверит правде
о чудо-докторе. Вы следите за ходом рассуждений, флагман?
- Так точно, товарищ председатель, - ответствовал флагман Макомбер. -
Слежу внимательно.
- Далее. Комиссия обратила внимание на следующие обстоятельства. Из
показаний Мээса на Межпланетном Трибунале стало известно, что в
распоряжении этого паршивого паука, Искусника Крэга, имеется так
называемый пеленгатор интеллекта, аппарат, позволяющий обнаруживать
носителя разума в заданном объеме пространства. В свое время этот аппарат
использовался пиратами для поиска и отлова разумных существ с последующим
использованием их мозгов... ну, сами помните. Так вот, характерно, что все
три сегодняшних удара бандиты нанесли там, где ни единого человека либо
вообще не могло быть, либо не было в избранный для удара момент. Почему?
Флагман Макомбер позволил себе улыбнуться.
- Слона не задевай спящего, льва не задевай голодного, а землянина не
задевай никогда, - пробормотал он.
- Вот именно! - сказал председатель. - Они нас боятся, флагман. Если
бы не крайняя нужда в чудо-докторе, они никогда бы не осмелились сунуться
к нам. Но нужда у них, видимо, смертельная, и тут уж, как говорится, как
раз тот случай, когда неволя пуще охоты. В этом выводе Комиссия
единодушна. Действительно, представьте себе, что вместе с двумя
миллиардами тонн арктической воды попадает к ним, например, рейсовая
субмарина, из этих подводных автобусов, что переправляют рабочие смены с
материка на Подполюсную Базу и обратно... две сотни юнцов и юниц, которым
черт не брат, а закон лишь папа с мамой да Всемирный совет... и Великий
Спрут им: "Лапки вверх, деточки!" - а у деточек на борту, в моторном
отсеке, полные канистры антипротонного горючего!
Уж кто-кто, а флагман Макомбер мог без всякого труда представить себе
"деточек" в такой ситуации. Н-да, картина.
- Допустим, - продолжал председатель, - бандиты тоже располагают
антиматерией. Что ж, грянет ядерная схватка, исход которой весьма
сомнителен... но и при любом исходе не видать Великому Спруту чудо-доктора
как собственных ушей. Нет, на такое бандиты не пойдут никогда. И конечно
же, прежде чем решиться на хулиганство в Арктике, они десять раз прочесали
своим пеленгатором тамошние воды, пока не убедились, что не прихватят
ничего, кроме рыб и медуз...
Далее. Продискутировав имеющуюся информацию. Комиссия сформулировала
свои выводы следующим образом...
Тут председатель извлек из нагрудного кармана лист бумаги, вздел на
нос старинные очки и стал читать:
- "Первое. Имеет место грубый шантаж со стороны внеземного
противника, хорошо оснащенного технически, безнадежно отсталого
психологически и решительно ничем не обремененного морально-этически.
Второе. Нашим слабым местом является отсутствие сведений о
местоположении противника и о его способах ведения боевых действий.
Третье. Слабым местом противника является его крайняя нужда в
чудо-докторе, послужившая единственной причиной всей авантюрной затеи.
Четвертое. Нет никакой необходимости объявлять всепланетную тревогу.
Для ликвидации инцидента достаточно выделить одного человека с хорошим
опытом, наделив его от имени Всемирного совета полномочиями привлекать к
решению этой задачи любых добровольцев, любые источники информации, любые
механические устройства и любые энергетические датчики, которые он сочтет
нужным использовать". Вот так, милый флагман.
Председатель спрятал листок и снял очки.
- Вы уже догадались, флагман Макомбер, - строго сказал он, - что
Комиссия по чрезвычайным происшествиям избрала своим уполномоченным для
этого дела именно вас!
Флагман Макомбер вздрогнул.
- Простите, благородный Атос, - произнес он виновато. - Вы что-то
говорили?
Атос пристально смотрел на него.
- Дорогой Макомбер, - тихо сказал он. - Будем считать, что
неофициальная часть нашей беседы закончена. Предлагаю перейти к деловой
части. Чем могу вам служить?
Глухой утробный рык донесся с океана. Флагман Макомбер, напрягая
зрение, всмотрелся в темную синеву под четкой линией горизонта. Там
медленно вздымались в утренний воздух столбики снежно-белого пара: киты
все шли и шли, и не было им конца.
- Благородный Атос, - проговорил флагман Макомбер. - Я обращаюсь к
вам как уполномоченный Комиссии по чрезвычайным происшествиям. Прошу
выслушать меня с наивозможным вниманием...
6
Не на шутку горячее солнце давно перевалило через стрик и отлого
катилось к обеднику.
Утомленные деловой частью беседы и слегка подавленные навалившейся на
них ответственностью, спали в саду, растянувшись в тени прямо на траве,
Атос и флагман Макомбер. При этом Атосу снилась Тзана, девица с Бангу, у
которой, впрочем, было почему-то Галино лицо, а флагман Макомбер видел во
сне извивающегося в конвульсиях Великого Спрута, которого он, впрочем,
наяву никогда не видел.
Двуглавый Юл сидел подле люка в свою конуру, из которой тянуло
приятным холодком, чинил защелку обширного белого зонтика и рассеянно
болтал с домашним роботом. Ему было без всяких объяснений приказано никуда
не отлучаться, и он страдал от любопытства.
Передатчик-автомат уже выслал на записывающее устройство личных
секретарей-приемников Портоса и Арамиса краткое изложение событий,
разработанный план действий и приглашение прибыть к Атосу к семнадцати по
местному времени.
В Сайылыкский кошачий заповедник за младшим смотрителем, временным
гражданином Человечества Мээсом был выслан аэрокар с приказом
уполномоченного Комиссии по чрезвычайным происшествиям.
И случилось так, что как раз в это самое время в дом своих родителей
в Шуэньяуне (если читатель не знает, поясняем, что это почти в центре
Бирманской коммуны) нагрянул Ваня со своей Принцессой Тзаной.
Вообще, надо сказать, нагрянывание было у Вани излюбленным способом
появляться в заданном месте. Нагрянет, бывало, и поля на три километра в
окружности оглашаются радостными голосами детишек, летит строгое
педагогическое расписание, смеются и сердятся воспитатели. Нагрянет - и
приветливый рев оглашает общежитие, звонко гремят шлепки по спине, летит
распорядок дня, и девушки бегут смотреться в зеркало. Нагрянет - и
восхищенно трубят слоны, беспокоятся близорукие носороги, тянут за
кубиками рафинада длинные шеи газелеглазые жирафы, летит установленный
порядок поведения посторонних в зверином царстве, и чернокожие
атлеты-аспиранты сбегаются для веселого разговора с хорошим человеком.
Конечно, Ваня никогда не позволял себе нагрянуть, скажем, в заводской
цех на ходу, в лабораторию во время эксперимента или в конференц-зал,
когда там совещаются, или в санаторий, если там мертвый час: могли и по
шее дать, и вообще Ваня был юноша воспитанный. Он отлично отдавал себе
отчет в том, куда и когда можно нагрянуть и куда войти с достоинством,
испрося предварительно разрешения, а куда проникнуть украдкой и присесть в
уголку, чтобы не выгнали. Но домой, к отцу и маме, сам бог велел
нагрянывать.
К его великому огорчению, дома никого не оказалось. Робот доложил,
что мама Галя усвистала в Мандалай по своим ботаническим делам, а папа
Портос уже вторые сутки демонстрирует искусство ночных прыжков без
парашюта в далекой Боготе. Это было тем более неприятно, что Ваня именно в
этот день решился представить родителям Тзану не только как партнершу по
превосходному музыкальному поэтическому спектаклю "Бременские музыканты".
Однако делать нечего. Ваня совсем уже решился было вызвать какого-нибудь
воздушного одра и вернуться к своей труппе, которая в те дни развлекала
детишек и пенсионеров в Инсбруке, когда взгляд его совершенно случайно
упал на пульт секретаря-приемника на отцовском рабочем столе. Там с едва
слышным попискиванием мерцал красный огонек: "Весьма срочно! Весьма
серьезно! Весьма обязательно!"
- Посиди, Принцесса, - бросил он Тзане и ткнул пальцем в клавишу
воспроизведения.
С каменным лицом (этот парень умел делать каменное, ничего не
выражающее лицо) выслушал он изложение известных нам событий. Затем он
прослушал план действий.
"Дорогой Портос! Ты уже сообразил, конечно, в чем состоит наш
замысел. 20 июля в 13:00 по мировому времени противник ожидает обнаружить
и взять на северном берегу Черной Скалы экстрадикционную группу. Таким
образом, имеет место шанс вступить с противником в контакт, не дожидаясь
результатов научной, технической и военной экспертизы. Мы намерены
устроить Великому Спруту и его банде маленький сюрприз. Вместо
чудо-доктора Итай-итай, подонка Мээса и разжиревшего Двуглавого Юла пойдет
кто-нибудь из нас. Нечего и говорить, это смертельный риск. Но нам ли
отступать? Я не счел себя вправе не поставить тебя в известность об этом
деле. Ты бы никогда не простил меня. Обсуждение состава
разведывательно-диверсионной группы состоится на моей вилле сегодня в
17:00 по моему времени. Жду тебя с Галей. Флагман Макомбер тебе кланяется.
Твой Атос. Постскриптум: ну а если мы все-таки сложим голову, так ведь за
нами двинется вся Земля!"
Ваня дослушал до конца, посвистел мотивчик из Г.Гладкова и взглянул
на Тзану. Ах, хороша она была в тот момент: свернулась калачиком в
глубоком кресле Портоса, загорелая, чистенькая, в короткой юбочке и
просторном жакете без рукавов. На его взгляд она ответила безмятежным
взглядом огромных зеленых глаз.
- Если ты погибнешь, я умру, - сказала она.
Ваня пожал плечом.
- Как-нибудь, - произнес он. - Отец один раз уже погиб из-за этих
мерзавцев. Не ему же идти... И потом: пуркуа па?
- Конечно! - согласилась она с улыбкой на нежных розовых губах. -
Пуркуа па? Я всего-навсего сказала, что, если ты погибнешь, я умру.
Подумаешь, большие дела... Не обращай внимания.
Ваня отвернулся и тронул пальцем клавишу. Запись стерлась. Он
поколебался, оглядываясь, потом махнул рукой:
- Все. Попрощались. Пошли, Принцесса.
Она легко, как муха со стены, вылетела из кресла и оказалась возле
него.
- Ваня! - прошептала она. - Мой Трубадур! У вас на Земле ведь это
единственный вид собственности?
И час спустя они были на берегу Ледовитого океана.
Атос, Арамис и флагман Макомбер сидели на веранде за столом, тут же
на перилах восседал Двуглавый Юл, весь, от обеих шей и до ступней
затянутый в трико цвета яичного желтка. Он яростно вращал своими тремя
глазами и хрипло орал в две глотки, распространяя в свежем солоноватом
воздухе сернистые испарения:
- Это я расцениваю как недоверие! Саботаж энтузиазма! Конечно, вы
всякие такие и сякие флагманы-мушкетеры, мастера-ученые-химики-резинщики,
мудрецы-благодетели, а я всего лишь любительский футболист, презренный
вратарь, да еще двухголовый, сомнительный, несчастный изгнанник, пария,
землянский пленник! Души у меня нет, совести нет, пистолетов нет, можно
