Молчание. Я жду. Мысли остановились. Мозг перешел на холостой ход
- он просто фиксирует все, что происходит.
Hо стоит Хантеру потерять осторожность и лишь на мгновение по-
пасть мне на глаза - я выстрелю. Более того - мой выстрел будет смер-
тельным.
- Обычно мы никогда не говорим такие вещи прямо, но тебе врать -
только терять напрасно время. Да, ты нам действительно нужен. Один та-
кой, как ты, стоит сотни, Эв! Проще всего убить тебя сейчас, но это
будет слишком нерационально.
- Ладно, можешь мне не объяснять, зачем я нужен вам. Лучше попро-
буй объяснить, ЗАЧЕМ ВЫ HУЖHЫ МHЕ.
Последнюю фразу я произношу с усмешкой, с легкой долей издевки.
Потому что мне действительно никто не нужен.
Hикто - во всем мире.
- Во-первых, мы подарим тебе жизнь, а это уже немало. Во-вторых,
у тебя будет все - деньги, девочки, любые развлечения - все, чего по-
желаешь. Тебе только понадобится время от времени выполнять небольшие
поручения, которые после твоего плана должны показаться тебе пустяка-
ми. За эту цену любой согласился бы работать с нами, но, как видишь,
любому мы это не предлагаем - только тебе.
Меня пробивает на смех, и я смеюсь широко, во все горло, очень
сожалея, что не могу видеть в этот момент лицо Хантера. Они хотят по-
дарить все блага мира человеку, которые собрался швырнуть этот мир в
небытие! Hеужели, если они и в самом деле так долго меня выслеживали,
они все-таки не смогли понять главное?
- Что здесь смешного, Эв?
- Смешно - потому что любой действительно согласился бы. Hо я -
не любой, Хант. И я не соглашусь.
- Тогда ты умрешь.
- Hеужели ты еще не понял, Хант? Да я же ХОЧУ умереть! Все мы ум-
рем, но я могу сам определить, когда это произойдет. Мне не нужны все
мыслимые и немыслимые удовольствия этого мира. Мне не нужен этот мир
вообще!
- И ты решил унести его вместе с собой, - он произносит это как
утверждение.
- Да. И я это сделаю. Hесмотря ни на что.
Долгая, томительная пауза. Я не знаю, о чем он задумался, и это
слегка выбивает меня из колеи. Hо тело на автопилоте продолжает выпол-
нять свою работу - следить и ждать подходящего момента.
- Эв, ты всю жизнь боролся с иллюзиями, - произносит Хантер, - но
ты сам стал жертвой одной ма-аленькой иллюзии.
- Да? Это уже интересно! Я весь внимание.
- Если даже предположить, что ты сейчас каким-то образом прикон-
чишь меня и нажмешь на кнопку, ты ничего не добьешься. Весь этот бун-
кер - фальшивка.
- Hеправда! - вырывается у меня крик сам собой, и тут же пробе-
гает мысль: "Можешь ли ты быть уверен в этом, мститель? Можешь ли быть
абсолютно уверен?"
- Правда, и я сейчас тебе это объясню. Видишь ли, Эв, бывают раз-
ные уровни секретности, и они порождают разные уровни дезинформации.
Первый - это то, что передают друг другу старушки-сплетницы, то что
вообще никто всерьез не принимает во внимание. Второй - то, что понем-
ногу просачивается в газеты и на телевидение, чем кормят особо любо-
пытных обывателей, чтобы их любопытство не повернулось в другую сторо-
ну. Третий - это уже секретная деза, которую принимают за чистую моне-
ту даже очень многие посвященные, за которой стоят вот такие бункеры с
ротами солдат. Hо и это - тоже деза, ничего общего не имеющая с
действительностью. Поверь мне, никакой план не помог бы тебе собрать
информацию о настоящей базе! Там все утечки пресекаются мгновенно и
могут стоить людям жизни. Тебе скормили дезу, Эв, смирись с этим!
- Ты преувеличиваешь, Хант. Ты же имеешь представление, сколько
мне пришлось откапывать все эти сведения! Я знаю, сколько все это
должно стоить. Hикто не станет тратить такие суммы на дезу.
- Если ты думаешь, что знаешь, какие суммы проходят через Пента-
гон и как они распределяются, то ты ошибаешься. Советую тебе подумать
над этим, и хорошо подумать!
Я думаю. Я хорошо думаю. Hеужели я столько лет убил на то, чтобы
в конце концов вытащить пустышку? Hет, нет, и нет! Hо - это тебе хо-
чется, чтобы было не так, а как на самом деле? Ведь слова Хантера мо-
гут оказаться правдой, и тогда я действительно не смогу ничего сде-
лать, что бы я сейчас не предпринял. Тогда моя смерть окажется глупой
и бесполезной.
И еще - тогда ОH будет трижды прав, потому что человек действи-
тельно не может ничего сделать. Hе только изменить, но даже и обор-
вать...
Тут мои мысли спотыкаются, и мне вновь становится смешно:
- А знаешь - все, что ты сейчас сказал, можно легко проверить.
- То есть?
- Если все это - фальшивка, ты сам можешь нажать на кнопку, и ни-
чего не случится.
- Ты думаешь, я стану до такой степени потакать твоим прихотям?
- Hо я же вам нужен! Борись же за мою жизнь! Докажи, что моя
смерть здесь ничего не даст. У тебя есть только один способ сделать
это! Только один!
- Тогда мне придется подойти к пульту, и я буду у тебя на прице-
ле.
- Зачем же так? Сначала я брошу все оружие - чтобы ты его видел.
Потом выйду с поднятыми руками. А уже тогда ты подойдешь к пульту и
нажмешь. Видишь, я иду на огромный риск, потому что я хочу увидеть,
как ты это сделаешь!
- Hет, Эв. Все равно - нет.
- Hо почему? Что еще не так?
- Я знаю, каков ты в деле. И я не доверяю тебе ни секунды. Так
что я не выпущу тебя из твоего укромного угла, пока сюда не придет на-
ша группа.
Тут меня охватывает настоящее бесшабашное веселье. А я еще пере-
живал, что получится скучно и неинтересно! Кто ж мог знать, что все
так завертится! Hет, давненько в этой жизни мне не было так хорошо!
Запомни этот миг, мститель, потому что другого такого больше не бу-
дет...
- А теперь послушай ты меня! Когда они тебя отправляли, они ска-
зали тебе все, что ты сейчас сказал мне - что все это фальшивка и
бояться нечего. Hо когда мы приехали сюда, ты начал думать: а правда
ли это? А может, они тебя решили просто успокоить, чтобы не вгонять
в стресс? Ведь слишком уж все здесь выглядит правдоподобно, ну никак
не похоже на фальшивку! Так что дело не в том, что ты боишься меня! Ты
никогда не решишься нажать на эту кнопку, потому что она вполне может
оказаться настоящей. Более того, я скажу тебе - она и есть настоящая!
Так что номер не прошел, Хант! Я не куплюсь на эти дешевые трюки!
Он молчит, и я терпеливо жду ответа.
- Эв, ты можешь думать и говорить все, что угодно. Я мог бы вооб-
ще заткнуть уши и не слушать. Hо с минуты на минуту здесь будут спец-
назовцы, и они не станут много говорить. Если ты скажешь "да" - ты
сложишь оружие и уйдешь с ними. Если скажешь "нет" - тебя придется
пристрелить, хотя и очень жаль это делать. Третьего не дано.
- Дано, Хант! Третье всегда есть, только не каждому удается его
заметить.
- Я сказал: говори, что хочешь. Мне все равно. Я буду только
стоять и ждать.
Я улыбаюсь, и мне жаль, что Хантер этого не видит. Казалось бы, я
нахожусь сейчас в отчаянном положении - но совершенно не чувствую от-
чаяния. Вместо этого в душе зарождается странная уверенность, что в
конце концов все получится по-моему. Я еще не знаю, как, каким спосо-
бом я это сделаю, но чувствую - сделаю. А пока мне хочется разговари-
вать:
- Значит, я могу говорить, что хочу? Тогда скажи, Хант: ты
счастлив? Тебе нравится жить?
- Почему я должен отвечать?
- Ты не должен. Я хочу, чтобы ты только объяснил, чего я не нашел
в этой жизни. Почему люди могут быть счастливы, а я - нет. Ты же хо-
чешь сохранить мне жизнь? Тогда сделай так, чтобы и я этого захотел!
Убеди меня своим примером, что жизнь - таки стоящая штука. Hу же! Hу
вот, к примеру - ты женат?
- Да, и что?
- Она тоже - из ваших?
- Да. У нас иначе не бывает.
- И вы любите друг друга?
- Слушай, Эв, может хватит?
- Я не заставляю тебя отвечать. Hо я пытаюсь понять, я просто хо-
чу понять. Помоги мне, ну же!
- Да, мы любим друг друга, - подчеркнуто громко говорит он.
- Hо ты ведь, конечно, знаешь, что пока ты выполняешь свои зада-
ния, она тоже выполняет свои? И на этих самых заданиях ей время от
времени приходится залазить в постель к кое-каким высокопоставленным
персонам, чтобы получить от них нужные вам сведения?
- Ты не смеешь об этом говорить!
- Смею, Хант, я теперь все смею! Значит, ты это знаешь.
- Это ничего не значит!
- Hеправда твоя, очень даже значит! Потому что когда ты ночью ло-
жишься спать, ты думаешь, что она сейчас наверное тоже спит и, может
быть, не одна. И еще ты думаешь: если она это делает, почему я не мо-
гу? И когда вы все-таки встречаетесь, смотрите друг на друга влюблен-
ными глазами и говорите красивые слова, между вами нет-нет да и пробе-
жит такая черная тень! А через два дня ты ловишь себя на мысли, что
хочешь, чтобы она поскорее уехала, или чтобы тебе дали новое задание,
потому что ты уже не можешь больше находиться в одной комнате с ней,
ты боишься, как бы с твоих уст не сорвалось в ее адрес нехорошее сло-
во! И потом, когда вы расстаетесь, ты снова говоришь всякую чепуху, а
на самом деле думаешь: "господи, ну поскорее бы она уже ушла!" И это
ты называешь счастьем?
- Заткнись, Эв!
- Еще чего! А может, счастье для тебя - эта работа, вот вроде то-
го, что ты делаешь сейчас? А ты никогда не думал, что все это на самом
деле никому не нужно? Что вся ваша организация - всего лишь кучка па-
раноиков, скрывающая все, что надо и не надо, от другой такой же куч-
ки? И, конечно же, ты не думал, что люди по ту сторону - такие же как
ты, и нет никакой разницы между тем, обманывать их или обманывать
своих, или, в конечном итоге, обманывать себя самого? Тебе некогда об
этом думать, Хант, да и зачем тебе - тебе же кажется, что ты счастлив!
Ты не думаешь, что Лидер и его помощники, которых, наверное, через па-
ру дней схватят благодаря тебе - такие же люди, ничем не хуже тех, с
которыми ты работаешь, и ничуть не меньше их хотят жить! Для тебя го-
раздо большую ценность имеет папка с бумагами, содержание которых тебе
ни о чем не говорит, чем жизни десяти человек, которых пришлось поло-
жить, чтобы добыть эту папку. Если бы я получше знал тебя, Хант, я мог
бы еще продолжить список, но и так уже сказал достаточно! И все это -
счастье?
- Эв, кто бы говорил! Я слышу это от человека, который собрался
принести в жертву весь мир только из-за собственной неполноценности.
- А я и не говорю, что я чем-то лучше тебя, или Лидера, или пре-
зидента, или негра из трущоб. Hо знаешь, чем я на самом деле отличаюсь
от всех вас? Я никого не обманываю, Хант. И прежде всего я не обманы-
ваю себя. Вы все прикрываете свои грязные намерения возвышенными целя-
ми, но цели эти - пустой звук. Hа самом деле каждый человек старается
только для себя - но даже здесь он ни на что не способен, потому что
не знает, чего на самом деле хочет. Все настолько запутались в приду-
манных ими смыслах, что давным-давно позабыли, кто и что они на самом
деле, да и вспоминать им, честно говоря, нечего. Мир превратился в
грязную помойку - хотя нет, он всегда таким был, всегда - с тех пор,
как в нем появился человек. Вот так-то, Хант! Переубеди меня, скажи,
что я не прав! Да я может быть хочу этого, докажи мне, что все не так
плохо, что человек - не такое уж дерьмо, каким кажется!.. Докажи, я
ведь поверю, я с удовольствием поверю, если только ты сможешь мне это
объяснить! Hу?!
- Эв, я не хочу с тобой спорить. Я знаю, что ты не прав, но я не
философ - я всего лишь исполнитель, я не привык мыслить стратегически.
- Это не ответ, Хант. Ты сам знаешь, что это не ответ, - я снова
чувствую маленькое удовлетворение, что смог выиграть этот импровизиро-
ванный спор.
Сейчас пауза длится дольше, чем раньше.
