меня полезно. Но я им не верю - это ведь такая гадость.
Метрия вздохнула.
- Ты прав, несчастное дитятко,- изрекла она после минутного
молчания,- это действительно все очень неприятно. Но у меня есть одна
интересная идея. Но мне нет ходу в твой замок, поскольку волшебство
твоего отца сразу же меня там обнаружит. Но Кромби, если я
превращусь во что-нибудь очень маленькое, ты сможешь пронести меня
в замок. А я там составлю тебе веселую компанию и помогу от скуки. А
эти привидения... Пусть только попробуют тронуть тебя.
- Как здорово.
Демонша превратилась в горошину, и Кромби положил ее в рот.
- Ты только меня не проглоти там невзначай,- предупредила его
Метрия перед превращением,- иначе мне придется выбираться из тебя не
через рот, а другим способом. Но тогда я, клянусь, доставлю тебе массу
неприятностей.
- А как ты вылезешь?
- Смотри, лучше не делай этого. Ты знаешь, я люблю шутки, но
такого не потерплю. Ты ведь не любишь боли?
Кромби понял, что с этим делом лучше не шутить, и осторожно
направился своим путем, стараясь не проглотить и не раскусить
драгоценную горошину. Хотя соблазн сделать это был очень велик. К
тому же Кромби знал, что он многим обязан Метрии - ведь она так
хорошо накормила его сладостями. И еще и веселье предстояло впереди,
как она и обещала.
Как только змея Суфле завидела мальчика, она с радостью
погрузилась в воду. Он вернулся. Кромби знал, что теперь она уж точно
не нажалуется о его долгой отлучке, да еще и за пределы замка. Вообще
все жившие во рвах чудовища отличались молчаливостью. Впрочем,
молчаливость их компенсировалась большой свирепостью, если какой-
то незваный гость отваживался проникнуть на находящуюся под их
охраной территорию.
Сигнал тревоги так нигде и не прозвучал. Видимо, все волшебство
замка было не в состоянии обнаружить зло, которое находилось внутри
добра.
Вскоре подошло время ужина. Но Кромби был не голоден. Но
Метрия, к тому времени появившаяся из горошины, быстро
ликвидировала принесенную мальчику пищу, чтобы не возбудить
излишних подозрений. А потом, к большой радости Кромби, она
уничтожила и рыбий жир. Какая добрая, подумал Кромби, ласково
глядя на демоншу.
Затем мальчик направился в свою унылую комнату, но теперь уже
в сопровождении Метрии. Ему было приятно, что он не один. Метрия,
окинув взглядом помещение, тут же нашла себе применение - как только
Кромби улегся в кровать, она превратилась в большую красивую
подушку, на которую малыш и положил голову, Он почувствовал себя
счастливым. Теперь он был не один. Ему нечего бояться привидений.
Как только на улице стемнело, показалось одно из привидений.
Призрак приземлился на пол и подошел к кровати, облокотившись о
спинку.
- Ага,- воскликнуло привидение, глядя на мальчика,- да он
сегодня забыл накрыться одеялом. И теперь я смогу его забрать с собой.
Но тут, к ужасу призрака, подушка ожила. Она подскочила и
щелкнула зубами прямо возле его лица. И откуда только у подушки рот
появился. Но раздумывать привидению было некогда - зубы чуть было
не оттяпали ему нос.
- В чем дело? - спросила подушка грозно и как-то совсем по-
хозяйски. И привидение от испуга свалилось на пол, где Тихоня,
Подкроватное чудовище Кромби, немедленно схватил призрака за ногу.
- Ай! - закричало привидение, которое вообще-то было обязано
само всех пугать.
Еще секунда - и след его простыл. И после этого призраки больше
тут уже не появлялись. Кромби смеялся до слез - он теперь не чувствовал
себя одиноким.
Затем у подушки вдруг появились руки, которые стали ласково
гладить Кромби по голове. Что бы там не говорили о демонах, но
Метрия проявила себя очень хорошей матерью. И Кромби спокойно
уснул.
Через год тот самый мальчик, которого тренировал и обучал
Хамфри, ушел, отслужив положенный срок. Он ушел, но зато Метрия
осталась. Обычно она превращалась в курточку Кромби, в которой он
ходил по дому. Хотя она умела превращаться во все, во что бы он не
пожелал. И действительно - теперь Метрия стала для него всем, кроме
демонши, его уже ничего не интересовало. Когда София принялась было
обучать его вещам, которые надлежит знать в жизни всем, он не проявил
к ее усилиям никакого интереса, поскольку знал, что в нужный момент
Метрия все равно подскажет ему, что нужно делать. И очень часто оба
они выбирались из замка, чтобы отправиться к реке С Печеньем. Да,
Кромби теперь не чувствовал себя одиноким, у него был теперь
собственный мир, в котором родителям не было места.
То, о чем мы не имели ни малейшего представления, было то, что
Метрия подслушивала все мои секреты, узнавала то, что знать ей было
никак нельзя - для меня ведь она была врагом. Кое-какие из моих
заклятий, наложенные на что-то, дали совсем неожиданные и потому
нежелательные результаты, но я так и не смог тогда доискаться до
причины. Демонша вовсю потешалась над нами, компенсируя наше
невнимание к сыну.
Так Кромби исполнилось уже тринадцать лет. Он наверняка стал
уже задумываться о женщинах. Впрочем, он был еще слишком молод для
того, чтобы стать посвященным в Заговор Взрослых. Хотя несомненное
представление об этом он все же имел. В общем, он был самым обычным
подростком.
Теперь Метрия окончательно переключилась на него. Она
приносила всем несчастье, и делала это очень умело, но знала, что лучше
сохранить тайну Заговора Взрослых для Кромби, нежели все это
выкладывать ему, потому-то она и держала язык за зубами, потешаясь,
как он пытался что-то выпытать у нее относительно этого. Однажды,
когда Кромби попытался было положить руки ей на грудь, демонша
резко сказала, чтобы он не распускал лап. Вообще-то раньше она ни в
чем ему не отказывала, и потому Кромби был очень удивлен, а затем
рассердился. Он грубо схватил Метрия, но она взяла, да и превратилась в
дым, скрывшись из виду. Я терпеть не могу демонов, но не могу не
признать, что она действовала правильно в тот момент. Любая
женщина, которую так вот хватают против ее желания, должна исчезнуть
с места происшествия как можно быстрее.
После этого она уже не оставалась возле Кромби. И спать ему
теперь приходилось одному. Теперь он был в таком возрасте, когда
привидений уже не боятся, но ему так не хотелось расставаться с
привычной подушкой. Но зато теперь он совершенно не разбирался в
том, что когда-то София так упорно пыталась ему преподать - правила
хорошего тона и все такое прочее. Он был избалован демоншей, с ним
было вообще невозможно жить под одной крышей. Иногда он вообще
давал волю своей ярости, начиная осыпать всех бранью. Метрия оказала
ему самую худшую услугу тем, что в детстве помогала ему избегать
различных ограничений. Но зато какие ругательства он узнавал от
демонши. Даже змея Суфле, слыша их, наливалась темно-зеленой
краской и погружалась в спасительную глубину рва.
Он вырывался из замка, как бешеный, поскольку теперь мы уже не
ограничивали его свободы ы силу возраста. Однажды, выскочив из замка
в очередной раз, он крикнул:
- Девушка,- после чего закружился, выставив руку с вытянутым
указательным пальцем.
Кромби последовал в том направлении, куда указывал палец, и
вскоре увидел девушку примерно своего возраста, которая сидела на той
самой полянке, на которой он когда-то обнаружил мифический сосуд с
медом. Девушка была исключительно хороша собой, и Кромби
влюбился в нее с первого взгляда. Такое с подростками случается тоже
очень часто. Поскольку он отнесся к ней очень предупредительно, то она
тоже растаяла. Они танцевали, смеялись, целовались, доверяли друг
другу различные тайны. А затем Кромби вдруг проговорил:
- Покажи-ка мне свое трико...
Она рассмеялась. Раззадоренный парень кинулся на нее, но
девушка неожиданно превратилась в дым и испарилась. Только тут
Кромби понял, что это снова была Метрия, которая в очередной раз
позабавилась, избрав теперь мишенью развлечений его самого.
Именно тогда Кромби дал себе зарок никогда не верить
женщинам. Сколько бы ей лет не было, как бы она не выглядела.
К тому времени, когда я узнал, что произошло, было уже слишком
поздно. Сын мой был озлоблен до предела, и этого чувства в нем уже
никак было невозможно разрушить. Делать ничего не оставалось, как
отдать его в солдаты, поскольку как раз для этого требуется свирепость.
В общем, так или иначе, но сына я потерял. Конечно же, София тоже не
была очень этим обстоятельством обрадована.
Я занялся переустройством защитных сооружений замка, чтобы
теперь точно быть уверенным в том, что никогда более никакой демон не
сможет сюда проникнуть. Впрочем, мне нельзя было валить все свои
беды на демонов - ведь и среди них у меня были хорошие друзья. Но с
Метрией все было понятно. Она вела себя так, что ни добра, ни зла от
нее не было. Для нее были главным собственные забавы и развлечения,
причем развлечения любой ценой и за чей угодно счет. К тому же она
была совершенно непредсказуема. Конечно, она постоянно помнила, что
ей не удалось морально разложить меня во время нашего обучения в
Семинарии, но она очень метко отомстила мне. Она разложила моего
сына. И, что самое обидное, она подкупила его своей добротой (и это
демонша!). И эта доброта разрушила то, что София пыталась заложить в
него. Конечно, для самой Метрии дисциплина совершенно ничего не
означала, но для человека отсутствие дисциплины - это всегда нечто
ужасное.
Конечно, немалая доля вины за все происшедшее лежала и на мне.
Я-то должен был хотя бы что-то почувствовать. Можно было вовремя
взять сына за руку. Хотя и сам я тоже, можно сказать, был избалован и
даже испорчен, когда еще Тайва воспитывала моего первого сына. Я
твердо решил, что если когда-нибудь у меня снова родится сын, то я сам
займусь его воспитанием, не доверяя этого важного дела никому
другому. Это было железное обещание, хоть и данное самому себе.
Но пока что я лучше вернусь к тому, что занимало меня тогда,
когда мой сын отдалился от родителей. Тут все тоже обстояло очень
непросто. Это вообще лучше пересказать в виде отдельной главы.
Глава 12. Трент
Однажды София пришла ко мне, чем-то сильно удивленная.
- Там какой-то мальчик, лет восьми, он направляется к замку,-
воскликнула она. Она, как любая мать, могла с одного взгляда
определить возраст ребенка и состояние его здоровья.
Я поднял голову не слишком охотно (я как раз работал тогда с
Книгой Ответов). К тому времени я изучал ее уже пятый год, и потому
постепенно стал привыкать быстро пользоваться ею. Я видел, что моя
рука вписывала в книгу нужные данные, но вот кое-что было написано
совершенно чужим почерком, мне незнакомым. Причем кое-где этот
почерк делал и исправление того, что было мной ранее написано. Если
бы кто-то мне неведомый не делал этих дополнений и исправлений, то
книга эта была бы весьма бессмысленна по содержанию. Впрочем, все
равно, чтобы быстро найти нужную информацию, нужна была
соответствующая сноровка, которой я пока похвастаться не мог. Уже
сейчас я мог найти Ответ на нужный Вопрос в течение нескольких минут
и не сомневался, что если мне еще немного потренироваться, то тогда
время на поиски Ответов еще сократится. Большую часть времени я
посвящал запоминанию того, какая информация на какой странице
находится. Я все время удивлялся, как только мне удалось собрать за
каких-нибудь двадцать восемь лет такую гору информации.
- Ну что же, он наверняка идет сюда с Вопросом,- сказал я,
услышав про паренька,- в конце концов возрастных ограничений у нас
тут не существует. А пока посмотрим, какие испытания нужно поставить
на его пути.
- Неужели даже ребенок должен проходить испытания? -
ужаснулась София.
Иногда на нее находили вот такие странности, но это было ей
простительно - она же была все-таки манденийкой, а это многое
объясняло.
- Да, но ведь мне совсем не хочется, чтобы дети, прослышав о
