зарабатывать деньги, а наоборот, все желали делать друг другу подарки. Так
принято у миндальцев, когда они особенно счастливы.
Позади драконши - разумеется, на почтительном расстоянии - постепенно
образовалось шествие из поющих и смеющихся миндальцев, которые так
растанцевались, что их косички вертелись, словно пропеллеры. И чем ближе
подъезжал локомотив к царскому дворцу, тем длиннее становилась эта
праздничная процессия.
Площадь перед дворцом была до отказа заполнена ликующими людьми. А
когда Эмма наконец остановилась перед девяноста девятью серебряными
ступенями, огромные двери из эбенового дерева распахнулись, и вниз по
лестнице поспешил царь в развевающихся одеждах. Сзади него виднелся Пинг
Понг, который, чтобы не отстать, крепко держался за кончик царского плаща.
- Ли Си! - воскликнул царь. - Моя дорогая малышка Ли Си!
- Отец! - крикнула Ли Си, и легко спрыгнула с крыши кабины прямо на
землю. Царь подхватил ее на руки, прижал к себе и осыпал бесчисленными
поцелуями. Все миндальцы на площади расчувствовались, стали вздыхать и
вытирать влажные от умиления глаза.
Тем временем Лукас и Джим поздоровались с малышом Пинг Понгом и
подивились его раззолоченому халату. Пинг Понг объяснил им, что он
произведен в главбонзы вместо отправленного в отставку господина И Тэ Дэ,
и друзья от всей души поздравили его.
Когда царь, наконец, закончил церемонию приветствия своей дочери, он
повернулся к Джиму и Лукасу и заключил их в объятья. От радости он едва
мог говорить. Потом царь за руку перездоровался со всей детворой и сказал:
- Теперь заходите, мои дорогие, и подкрепитесь хорошим завтраком. Вы,
наверняка, очень проголодались и устали. Каждый из вас может пожелать свою
самую любимую еду.
Он уже хотел было повернуться, чтобы отвести гостей во дворец, как
вдруг Пинг Понг схватил его за рукав и что-то зашептал, незаметно указывая
большим пальчиком на Эмму.
- Верно! - сконфуженно спохватился царь. - И как это я мог забыть такое!
Он сделал знак эбеновым дверям. Там сейчас же появились двое
стражников. Один держал в руках большую звезду из чистого золота величиной
с тарелку для супа.
Другой нес, словно мантию, огромную ленту, прикрепленную к звезде. Она
была из голубого шелка с надписью, вышитой серебряными буквами:
А на звезде было выгравировано следующее:
А на обороте стояло:
И тут царь произнес такую речь:
- Дорогая Эмма! Сегодня на всем свете нет человека счастливее меня,
потому что нашлась моя маленькая дочурка. По твоему израненному лицу я
вижу, что ты претерпела большие опасности и вынесла суровые битвы. Как
маленький знак моей большой благодарности я хотел бы вручить тебе этот
орден. Я поручил моим придворным золотых дел мастерам изготовить его на
случай вашего счастливого возвращения. Не знаю, много ли значат ордена для
локомотивов. Но мне так хочется, чтобы в дальнейшем все видели, что ты -
особенный локомотив. Поэтому бери его и носи!
Стражники повесили на Эмму орден с лентой, и тысячи миндальцев
разразилась приветственными кличами.
Тем временем Пинг Понг, который от волнения то подпрыгивал на месте, то
носился вокруг, и ни на минутку не мог успокоиться, послал за главным
придворным смотрителем царского парка и приказал передать, чтобы тот
немедленно явился со своими помощниками за драконшей. Едва миновала
церемония вручения ордена, как тот прибыл с шестью силачами-работниками и
гигантских размеров клеткой на колесах, которую везла четверка лошадей.
Драконша была настолько обескуражена, что, как только Лукас снял с нее
цепи, не сопротивляясь, забралась внутрь. Когда повозка укатила прочь,
Лукас спросил:
- А где вы ее устроите? Мне надо будет с ней потолковать.
- Мы временно запрем ее в старом слоновнике, - с важной миной ответил
Пинг Понг, - и ты, достопочтенный водитель орденоносного локомотива,
сможешь навещать ее в любое время.
Удовлетворенный Лукас кивнул и вместе с Джимом и другими ребятишками
отправился вслед за царем и маленькой принцессой во дворец, чтобы,
наконец, спокойно позавтракать в тронном зале.
Эмма, разумеется, не могла к ним присоединиться и ей пришлось остаться
на площади, зато миндальцы, которые теперь, конечно, ее ни капельки не
боялись, целый день толпились рядом. Они подкармливали ее маслом, потому
что один мудрец где-то прочел, что локомотивы его очень любят, мыли ее,
счищали с нее грязь и натирали маленькими тряпочками до блеска, пока она
не засияла и не засверкала как новенькая.
А в это время царь, Ли Си и все их гости сидели за завтраком на террасе
перед тронным залом в лучах утреннего солнца. Как и было обещано, каждый
из ребят получил свое самое любимое кушанье.
Эскимосенок, например, ел китовую грудинку и запивал ее из большой
чашки рыбьим жиром. Маленький индеец ел кукурузные лепешки и зажаренную на
пике буйволятину, а потом сделал ровно четыре затяжки из своей маленькой
трубки мира, по одной во все стороны света.
Словом, каждому из детворы досталась его домашняя еда. Давненько им не
приходилось так наслажадаться! Джим и Лукас лакомились свежими булочками
на меду с большим количеством какао. И впервые за долгое время царь тоже
основательно подкрепился.
Когда появился придворный шеф-повар Шу Фу Ли Пи Плю, чтобы узнать,
вкусно ли было уважаемым гостям, Джим с Лукасом обрадованно с ним
поздоровались. Кстати, придворный шеф-повар по причине столь радостного
события опять надел тот самый поварский колпак, огромный, как батут. Царь
спросил его, не желает ли он ненадолго присесть к ним и послушать, что
расскажут ребята и оба друга. У господина Шу Фу Лю Пи Плю как раз было
немного времени, и он охотно сел.
По очереди все еще раз рассказали про свои приключения внимательно
слушавшему царю. Когда истории закончились, и все было съедено, Лукас
предложил:
- Давайте-ка, ребята, соснем пару часиков. Мы всю ночь глаз не смыкали.
Я, во всяком случае, смертельно устал.
Большинство ребят украдкой позевывало, а самый маленький уже заснул на
своей подушечке для сиденья. Все были рады такому предложению.
- Но прежде еще только один вопрос, друзья мои! - сказал царь. - Не
желаете ли вы погостить у нас неделю-другую и, наконец, по-настоящему
отдохнуть? От всей души приглашаю вас. Или же - добавил он с улыбкой, - вы
предпочтете сразу разъехаться по домам?
- Ах, пожалуйста, если можно, - ответил маленький индеец, - то мне бы
хотелось поскорее домой. Чем раньше, тем лучше.
- И мне! И мне! - закричали дети.
- Хорошо, - понимающе согласился царь. - Разумеется, мне очень хочется,
чтобы вы еще погостили. Но я согласен, что домой больше хочется. Мой
главбонза Пинг Понг распорядится, чтобы сейчас же снарядили корабль.
- Спасибо! - с облегчением сказал маленький индеец.
Тем временем для каждого гостя приготовили отдельные покои, где стояли
чудесные кровати с балдахинами. Представляете, как сладко посапывали
детишки на мягких шелковых подушках, после долгих ночей в каменных
кроватях.
Друзьям, разумеется, досталась комната на двоих, где стояла двухэтажная
кровать с балдахином. Джим снял ботинки и забрался по лесенке на верхний
этаж. Едва он растянулся на шелковом покрывале, как тут же крепко уснул.
Лукас же сидел на краешке нижнего этажа, в задумчивости оперевшись
подбородком на руки. Из головы у него не выходило множество разных очень
сложных вопросов.
Итак, маленькая принцесса счастливым образом вновь оказалась у своего
отца. И остальные дети тоже скоро будут дома. Тут все хорошо. А вот что
будет с ним и с Джимом?
Им же нельзя так просто взять и вернуться в Усландию. Уже только
потому, что король Альфонс наверняка очень рассержен на них за то, что они
тогда, ничего не сказав, покинули остров вместе с Эммой, вместо того,
чтобы следовать его наставлениям. И нечего особо надеяться на то, что он
запросто разрешит друзьям вернуться. Но даже если король больше на них не
сердится, им нельзя возвращаться, потому что все равно все будет точно так
же, как тогда, когда они решили уехать втроем. В конце концов, Усландия-то
не стала больше. Может, им все-таки расстаться с милой толстушкой Эммой,
оставить ее здесь, в Миндалии, а самим податься назад, на свой остров?
Лукас представил себе, каково ему будет в Усландии без Эммы. Погруженный в
раздумья, он покачал головой. Расстаться с Эммой он был не в силах,
особенно теперь, после всех приключений, выпавших на их общую долю, в
которых она всегда оставалась надежной и верной. Нет, это не выход из
положения. Но, может быть, его величество царь согласится с тем, что они
остануться здесь и проложат через Миндалию железную дорогу. Конечно, это
не так весело, потому что, не смотря ни на что, Миндалия - страна чужая,
но это единственная возможность, им же надо где-то пристроиться, чтобы не
скитаться все время по белу свету. Лукас вздохнул, поднялся и тихонько
вышел из комнаты, чтобы посоветоваться с царем. Он нашел царя сидящим на
террасе перед тронным залом за чтением исторической книги.
- Извините за беспокойство, Ваше Величество, - сказал Лукас, подойдя к
нему.
Царь захлопнул книгу и обрадованно воскликнул:
- Лукас, дорогой мой, вот и чудесно, мы можем разок побеседовать одни.
Я хотел бы урегулировать с вами один очень важный вопрос.
- Мне бы тоже хотелось кое-что обсудить, - серьезно ответил Лукас,
усаживаясь напротив царя. - Но сначала расскажите мне, что у вас на душе.
- Как вы, вероятно, помните, - начал царь, - я публично обязался отдать
в жены мою дочь тому, кто вызволит ее из Дракон-города.
- Да, именно так и было, Ваше Величество - ответил Лукас.
- Ну, а вас-то двое, - продолжал царь. - И что теперь делать? Кому из
вас обоих ее отдавать?
- Это дело простое, - степенно рассудил Лукас, - тому, кто ей самой
больше нравится и кто ее первым поцеловал.
- И кто же это? - с напряжением в голосе спросил царь.
- Джим Кнопка, конечно, - сказал Лукас. - Если не ошибаюсь, они друг
другу очень нравятся. - И, ухмыльнувшись, добавил: - Хотя в некоторых
вопросах они еще и не совсем сошлись, например, нужно ли учиться читать и
писать. Во всяком случае, я считаю, они очень хорошо подходят друг другу.
Кроме того, именно Джим спас Ли Си. В этом нет никаких сомнений. А мы с
Эммой, мы только помогали.
- Ах, как я рад! - ответил довольный царь. - Дорогой друг, я абсолютно
с вами согласен. Оба и в самом деле хорошо подходят друг другу. Правда,
жениться им пока рановато, но для начала можно устроить помолвку.
- Лучше пускай они сами решают, - предложил Лукас.
- Правильно, - одобрил царь, - не хочется слишком вмешиваться. Но
Лукас, дорогой, а как же мне отблагодарить вас? К сожалению, у меня только
одна дочь, будь их две, я бы отдал вторую в жены вам. Жаль, что это
невозможно. Может быть, у вас есть какое-то желание, и я могу его
выполнить? Пожалуйста, скажите! Но только пусть это будет ваше самое
заветное желание!
- Его вы не сможете исполнить, Ваше Величество, - ответил Лукас и
медленно покачал головой. - Больше всего мне хочется вернуться с Джимом и
Эммой назад, в Усландию.Но вы же знаете, почему мы оттуда уехали. Остров
слишком мал для всех нас. Должно произойти чудо, чтобы мое желание
исполнилось. Зато у меня есть другая просьба, Ваше Величество. Разрешите
мне проложить в Миндалии железную дорогу. Она пригодится и Вам, и Вашим
подданым, а моя славная старушка Эмма наконец опять сможет войти в свою
колею.
- Мой достопочтенный друг, - отвечал царь, и глаза у него засияли, -
благодарю вас за то, что вы хотите остаться у нас. Тем самым вы доставили
мне большую радость. Я тотчас распоряжусь, чтобы для вас построили самую
красивую и самую длинную железную дорогу с самыми великолепными вокзалами,
которую когда-либо видел мир. Надеюсь, это хоть как-то поможет вам
постепенно забыть ваш любимый родной остров.
- Большое спасибо, - сказал Лукас. - Вы очень добры, Ваше Величество.
