появляются миражи курьезного содержания, вроде тех, что видели друзья.
- А под конец, - завершил Лукас свои объяснения, - под конец мы даже
увидели самих себя. Но когда подул ветерок, воздух малость охладился и
перестал отражать.
Джим какое-то время молча размышлял, а потом восхищенно сказал:
- Лукас, мне кажется, что ты знаешь все про все на свете.
- Нет, - ответил Лукас и засмеялся, - я очень многого не знаю.
Например, я не знаю, что там такое впереди.
Друзья стали напряженно вглядываться в линию пути.
- Кажется, там в песке какие-то следы, - сказал Джим.
- Верно, - пробормотал Лукас. - Выглядят как паровозные.
- Если это опять не Фата, - озабоченно проговорил Джим. - В такой вот
пустыне никогда заранее неизвестно, природное это явление или какое другое.
Они подкатили поближе, однако на сей раз картина не пропала. Это
действительно были следы в песке, следы от паровозных колес.
- Выглядит так, - констатировал Джим, - как будто тут кто-то проехал до
нас.
Лукас остановил Эмму, спустился вниз и осмотрел след.
- Черт побери! - выругался он наконец и поскреб у себя за ухом. - Тут и
в самом деле кое-кто уже проехал до нас. И знаешь, кто это был?
- Не-а. А кто?
- Мы сами. Это Эммины следы. Похоже, мы сделали огромный круг и
вернулись к нашим собственным следам.
- Оой-ой-ой! - ужаснулся Джим. - Но ведь нам как-то надо выбираться из
этой проклятой пустыни!
- Совершенно верно! - подтвердил Лукас. - Весь вопрос в том, как.
Он стал внимательно осматривать все вокруг.
В небе справа от них ехал паровоз, выпуская из трубы большие и пестрые
мыльные пузыри. Слева возвышался старый маяк. На его самой верхней
площадке какой-то кит делал стойку на голове. Позади Лукас увидел
универмаг, из окон и дверей которого росли деревья. А прямо перед собой он
заметил длинный ряд телеграфных столбов.
Там по проводам разгуливало семейство бегемотов.
Лукас взглянул на небо. Три солнца стояло на трех разных местах. Какое
из них настоящее, а какое мираж, определить было невозможно.
Лукас покачал головой.
- Это бессмысленно, - проворчал он. - Нужно ждать, пока миражи Фата
Морганы не кончатся. Иначе нам отсюда ни за что не выбраться. И потом
нечего понапрасну тратить уголь и воду. Ведь совершенно неизвестно,
сколько нам придется держаться на старых запасах.
- А как ты думаешь, когда Фата кончится? - мрачно осведомился Джим.
- Думаю, что ночью, - ответил Лукас, - когда не будет так жарко.
Тут они залезли обратно в кабину, чтобы передохнуть и дождаться захода
солнца.
От зноя обоих клонило в сон, и Лукас уже задремывал, когда Джим вдруг
спросил его:
- Почему же они были такие печальные?
- Кто-о? - зевнул Лукас.
- Все, - тихо ответил Джим, - я имею в виду Усландский мираж.
- Может быть, мы увидели их как раз в тот момент, когда пришло наше
письмо, - задумчиво проговорил Лукас.
Джим глубоко вздохнул. Немного погодя он грустно спросил:
- Лукас, как по-твоему, мы когда-нибудь еще увидим Усландию?
Лукас дружески положил руку на плечо Джиму и, желая утешить, ответил:
- Есть у меня такая уверенность, что в один прекрасный день мы все
втроем вернемся в Усландию - ты, Эмма и я.
Джим поднял голову, и его глаза стали большими-пребольшими.
- Ты честно так думаешь? - с надеждой в голосе спросил он.
- Я могу чуть ли не слово дать, - пробасил Лукас.
На душе у Джима сразу стало так легко и весело, словно они уже были на
пути домой.
Он знал, что если Лукас что-то говорит, то это, считай, дело надежное.
- А, думаешь, скоро? - спросил он еще.
- Может быть, да, а может быть, и нет, - ответил Лукас. - Кто его
знает. Это только предчувствие.
И, немного погодя, добавил:
- Лучше попробуй сейчас заснуть. Возможно, нам придется всю ночь ехать.
- Идет, - ответил Джим и почти тут же уснул. А Лукас бодрствовал и
размышлял. Он был сильно озабочен. Закурив трубку, Лукас принялся
разглядывать пустыню, лежащую в полуденном зное, и заметил, что прилетели
стервятники.
Они терпеливо сидели вокруг Эммы в молчаливом ожидании.
По всей видимости, стервятники твердо рассчитывали на то, что
путешественники никогда не выберутся из этой ужасной пустыни.
Глава шестнадцатая, в которой Джим Кнопка приобретает важный опыт
Каждый, кто однажды путешествовал по пустыне, знает, что закаты там
отличаются особенным великолепием. Вечернее небо сияет всеми цветами, от
огненно-оранжевого до нежнейших розового, светло-зеленого и фиолетового.
Лукас и Джим, сидя на крыше локомотива и болтая ногами, доедали остатки
провианта из корзинки и допивали чай из золотого термоса.
- У нас больше ничего не будет до тех пор, пока мы не найдем нового
провианту, - озабоченно сказал Лукас.
Жара немного спала. Поднялся даже легкий ветерок, который принес им
немного прохлады. Все миражи исчезли, за исключением одного-единственного,
который упрямо пытался остаться еще на какое-то время. Однако он был
совсем маленьким природным явленьицем: половинкой велосипеда с восседающим
на ним ежиком. Еще четверть часа эта половинка немного потерянно кружилась
по пустыне туда-сюда, а потом и она пропала.
Теперь оба друга могли быть достаточно уверены в том, что солнце,
уходящее за горизонт, настоящее. А поскольку всем известно, что солнце
заходит на западе, Лукас сразу смог определить, где север и куда им ехать.
Вечернее солнце должно было светить в левое окошко. Вот как это просто
оказалось, и они поехали.
Через некоторое время солнце уже собиралось спрятаться за горизонт, и
тут в глаза Джиму бросилось нечто необычное. Неотлучно сопровождавшие их
стервятники вдруг все как один развернулись и улетели прочь.
Казалось, что они даже слишком торопились. Джим поделился своими
наблюдениями с Лукасом.
- Может, они наконец сдались, - пробормотал довольный Лукас.
Однако в этот момент Эмма издала оглушительный свист, прозвучавший
криком ужаса, и, развернувшись сама по себе, как сумасшедшая помчалась в
обратную сторону.
Лукас нажал на тормоз и остановил Эмму. Она дрожа повиновалась и
запыхтела, судорожно переводя дыхание.
- Да ты что, Эмма? Это еще что за новомодные выходки?
Джим хотел что-то сказать, но стоило ему случайно оглянуться назад, как
слова застряли у него в горле.
- Там! - только и смог прошептать он.
Лукас обернулся. Все, уже когда либо виденное им, не шло ни в какое
сравнение с тем, что он увидел на сей раз.
На горизонте стоял великан таких гигантских размеров, что даже
возвышавшиеся до небес горы "Корона Мира" казались по сравнению с ним
грудой спичечных коробков.
Великан был явно очень старым, потому что его длиннющая белая борода
доставала ему до колен и, вот странно, была заплетена в толстую косу.
Вероятно, таким образом великану легче было сохранять ее в приличном виде.
Да, можно себе представить, каких усилий стоило ежедневное расчесывание
этих зарослей! На голове у великана была старая соломенная шляпа. Откуда
взялись такие огромные соломины? Огромное тело прикрывала старая длинная
рубаха, которая наверняка превосходила по размерам самый большой парус.
- Ох! - вырвалось у Джима. - Это не Фата! Скорей отсюда, Лукас! Может
быть, он нас еще не заметил.
- Без паники! - ответил Лукас, выпуская из трубки табачное облачко. Он
внимательно рассматривал великана. - Я нахожу, - констатировал он, - что,
несмотря на свою огромность, великан выглядит вполне учтиво.
- Ч...ч...что? - в ужасе пролепетал Джим.
- Ну да, - спокойно ответил Лукас. - Его большой рост еще вовсе не
означает, что сам он обязательно чудовище.
- Да, но... - продолжал заикаясь Джим, - а если все-таки он оно?
Тут великан порывисто протянул вперед руку, но потом потерянно опустил
ее, и, похоже, глубокий вздох всколыхнул его грудь. Однако, странное дело,
при этом не было слышно ни звука. Стояла полная тишина.
- Если бы великан захотел, - сказал Лукас, не выпуская трубки изо рта,
- то давно бы уже смог что-нибудь с нами сделать. Кажется, у него добрый
нрав. Вот только хотелось бы знать, почему он не подойдет поближе. Или
чего доброго сам нас боится?
- Ох, Лукас! - простонал Джим, у которого от страха аж зубы застучали.
- Тогда нам конец!
- Не думаю, - возразил Лукас, - возможно, что великан даже может
сказать, как нам выбраться из этой треклятой пустыни!
Джим онемел. Он больше не знал, что и думать.
А великан вдруг поднял руки и, сложив их рупором, крикнул тоненьким
жалким голоском:
- Чужеземцы, прошу вас, пожалуйста, не уходите! Я вам ничегошеньки не
сделаю!
При его росте голос должен был бы, собственно говоря, звучать громовым
раскатом.
Но ничего подобного не произошло. А по какой причине?
- Сдается мне, - пробормотал Лукас, - это совсем безобидный великан.
Скорее, даже милый. Только вот с голосом у него не все в порядке.
- А, может быть, он притворяется! - крикнул перепуганный Джим. - Он,
наверное, хочет поймать нас и съесть. Я уже раз слыхал про такого
великана. Честно, Лукас!
- Ты ему не доверяешь, и все только потому, что он огромный, - ответил
Лукас. - Тоже мне причина! Он же, в конце концов, в этом не виноват.
Тут великан у горизонта опустился на колени и, сделав умоляющий жест,
крикнул:
- Ах, пожалуйста, поверьте мне! Я вам ничего не сделаю, мне только
хочется с вами побеседовать. Я так одинок, так ужасно одинок!
И, странное дело, его голосок звучал так же жалобно.
- Да, бедняга, такого нельзя не пожалеть, - сказал Лукас. - Помашу-ка я
ему, чтобы он увидел, что мы ничего злого не замышляем.
Джим с ужасом наблюдал, как Лукас, высунувшись из окошка, вежливо
приподнял фуражку и приветливо помахал великану носовым платком.
Ну все, сейчас грянет беда! Великан медленно поднялся на ноги. Весь его
вид выражал нерешительность и смущение.
- Значит ли сие, - воскликнул он своим тоненьким голоском, - что мне
можно подойти поближе?
- Именно так! - крикнул в ответ Лукас, сложив руки рупором, а потом
опять приветливо посигналил носовым платком. Великан осторожно шагнул к
локомотиву и тут же выжидающе замер на месте.
- Он нам не верит! - проворчал Лукас. Полный решимости, он выбрался из
кабины и, махая платком, пошел великану навстречу.
У Джима от страха все поплыло перед глазами. Неужели Лукас перегрелся
на солнце?
Но как бы то ни было, Джим все-таки не мог допустить, чтобы его друг
шел в одиночку навстречу такой опасности.
Мальчик вылез из локомотива и припустил вслед за Лукасом, несмотря на
дрожь в коленках.
- Да подожди, Лукас! - крикнул он, едва переводя дух. - Я с тобой!
- Ну, вот видишь, - сказал Лукас и дружески похлопал его по плечу, -
так-то оно намного лучше! Страх - плохой помощник. Когда боишься, все
кажется намного хуже, чем оно есть на самом деле.
Великан, увидев, что мужчина с маленьким мальчиком вылезли из
локомотива и, махая, идут ему навстречу, понял, что беспокоиться не надо.
Его несчастное лицо просветлело.
- Хорошо, друзья, - закричал он своим тоненьким голосом, - я сейчас
приду!
И он пошел навстречу Джиму с Лукасом. Все происшедшее вслед за этим,
было настолько удивительным, что Джим широко разинул рот, а Лукас начисто
позабыл про свою трубку.
Великан приближался и с каждым шагом становился немножко меньше. Метров
за сто от друзей он выглядел уже не намного больше высокой колокольни.
Через следующие пятьдесят метров - всего лишь величиной с дом. И, наконец,
дойдя до Эммы, он сделался такого же роста как Лукас-машинист. Даже почти
на пол-головы ниже.
Перед изумленными друзьями стоял худой старик с тонким добрым лицом.
- Добрый день! - сказал он, снимая свою соломенную шляпу. - Просто и не
знаю, как вас благодарить за то, что вы не убежали прочь. Уже многие годы
я страстно мечтаю о том, что однажды кто-нибудь проявит подобающую
храбрость. Но до сегодняшнего дня никто так и не подпустил меня к себе. А
