высоте семисот метров выше уровня "Конца Света". Единственный путь наверх
проходит здесь через "Черные скалы".
- Здесь? - удивился Джим. - Но я никакого пути не вижу.
- Верно, - серьезно согласился господин Тур Тур. - Его невозможно
увидеть. В этом-то и секрет "Черных скал". Они настолько черные, что
поглощают всякий свет.
Ну просто ничего не видать. Только в особенно солнечные дни внутри
остается совсем немножко света. Тогда на небе можно распознать слабое
фиолетовое пятнышко. Это солнце. Но обычно здесь полная темнота.
- Но если ничего не видно, как же тогда найти дорогу? - озабоченно
спросил Лукас
- Дорога ведет отсюда наверх все время по прямой, - объяснил господин
Тур Тур. - Ее длина - около сотни миль. Если вы все время будете ехать
только прямо, то ничего не случится. Но вам ни в коем случае нельзя
отклоняться от заданного курса! По обе стороны от дороги зияют бездонные
страшные пропасти, куда вы неминуемо провалитесь!
- Хорошенькая перспектива! - проворчал Лукас и поскреб у себя за ухом.
А Джим в ужасе пролепетал себе под нос про "боже милосердного".
- В самом высоком месте, - продолжал господин Тур Тур, - дорога
проходит через большие ворота в скале. Они называются "Уста Смерти". Это
темное-претемное место, и даже в самый солнечный день там царит абсолютно
непроницаемый мрак. Вы сразу узнаете "Уста Смерти" по жутким плачам и
стонам.
- А почему они плачут? - спросил Джим, которому стало по-настоящему
неуютно.
- Это ветер, который все время дует в эти ворота, - ответил господин
Тур Тур. - Кстати, советую вам двери локомотива все время держать плотно
закрытыми.
Поскольку в этом районе царит вечная ночь, ветер такой холодный, что
капли воды превращаются в лед, не успев упасть на землю.А еще вам нельзя
выходить из локомотива! Ни в коем случае! Иначе вы тут же застынете.
- Спасибо за добрые советы! - сказал Лукас. - Думаю, мы лучше
повременим с отъездом до восхода солнца. Как бы мало света при этом ни
было, с ним все-таки лучше, чем совсем без него. Как ты считаешь, Джим?
- Я согласен, - ответил мальчик.
- Тогда давайте прямо сейчас попрощаемся, - предложил Тур Тур. - Я
рассказал вам все, что мне было известно, друзья мои. И мне хотелось бы
успеть домой до наступления дня. Вы же знаете, из-за миражей Фата Морганы.
Друзья пожали ему руку и попрощались, а господин Тур Тур попросил их
непременно навестить его, если они вновь окажутся в пустыне "Конец Света".
Джим с Лукасом пообещали, и мнимовеликан отправился домой к своему оазису.
Друзья смотрели ему вслед. С каждым шагом его фигура становилась все
больше и больше, пока, наконец, у горизонта не стала совсем огромной. Там
она обернулась и еще раз помахала друзьям. Джим с Лукасом помахали в
ответ. Господин Тур Тур зашагал дальше, все вырастая, но становясь при
этом менее отчетливым, пока, наконец, его чудовищная фигура не
растворилась в ночном небе.
- Милый человек! - сказал Лукас, энергично дымя трубкой.
- Ему и в самом деле можно посочувствовать.
- Да, - задумчиво согласился Джим. - Жалко его - все время один да один.
И они отправились спать, чтобы собраться с силами для путешествия через
"Черные скалы".
На следующее утро над пустыней взошло ярко сияющее солнце. Джим с
Лукасом позавтракали, крепко-накрепко заперли двери кабины, тщательно
закрыли окна и тронулись в путь, прямехонько во мрак цвета угля, смолы и
вороного крыла одновременно.
Все было так, как рассказывал господин Тур Тур: ослепительно сияющее
солнце вскоре стало невозможно различать. Только где-то высоко в черном
небе виднелось матово-фиолетовое пятнышко. А вокруг все было абсолютно и
непроглядно черным.
Лукас щелкнул выключателем и зажег фары. Но это не помогло. Черные
скалы поглотили свет, и стало так же темно, как раньше.
Чем дальше они ехали, тем холоднее становилось. Друзья закутались в
одеяла, но и это помогло ненадолго. Несмотря на то, что Лукас топил очень
сильно, сквозь окна кабины проникал все более крепкий мороз. Джиму стало
так холодно, что у него зубы стучали.
Они продвигались вперед очень-очень медленно. Час шел за часом, а
друзья, по лукасовым расчетам, покрыли только половину от сотни миль.
Теперь и Джим помогал топить, потому что в одиночку Лукас уже не
успевал. Все быстрее приходилось им кидать уголь в топку, чтобы вода в
котле вообще кипела и давала пар. А Эмма с каждой минутой тащилась все
медленнее. На ее трубе и вентилях уже висели толстые сосульки.
Лукас озабоченно поглядел на стремительно таявшие запасы угля.
- Надеюсь, нам хватит, - пробормотал он.
- А надолго еще угля осталось? - поинтересовался Джим, дуя на свои
окоченевшие руки.
- Может быть, на час, - ответил Лукас, - а может, и меньше. При таких
затратах трудно сказать.
- А доехать мы успеем ? - спросил Джим, у которого от холода уже зуб на
зуб не попадал. Его красные губы подернулись синевой.
- Если ничего не помешает, возможно, - пробормотал Лукас, грея
заледеневшие пальцы о трубку.
Теперь даже бледно-фиолетовое пятнышко на небе исчезло. Значит, они
точно приблизились к "Устам Смерти". Прошло еще несколько минут, и вдруг
издалека до них донеслись ужасные стоны и завывания:
- Ууууууиииииууууииииооооо!
Звучали они настолько зловеще, что описать невозможно. Если самому не
услышать, то и представить себе это тоже нельзя. Звук был негромким, но
таким жалобным в этом черном одиночестве, что казался почти невыносимым.
- Боже милосердный! - пролепетал Джим. - Думаю, лучше будет, если опять
залепить уши воском.
Но огарок свечки от холода стал твердым как камень, и размять его было
нельзя.
Поэтому друзьям пришлось терпеть безутешные стенания.
- Аааааууууу! - жалобно стонало снаружи, теперь уже гораздо ближе.
Лукас и Джим стиснули зубы.
В этот момент Эмма остановилась и издала длинный, полный отчаяния
свист. Она неизвестно как отклонилась от прямого курса и внезапно
почувствовала, что прямо под ее колесами зияет бездна.
- Черт возьми! - выругался Лукас и один за другим опробовал несколько
рычагов.
Но Эмма только задрожала и отказалась ехать дальше.
- Что с ней такое? - спросил Джим с широко раскрытыми от ужаса глазами.
- Понятия не имею, - буркнул Лукас. - Она не хочет дальше. Вероятно, мы
сбились с прямого пути.
- И что теперь будет? - прошептал Джим.
Лукас не отвечал. Но Джим-то знал, какое лицо бывает у него в минуты
наибольшей опасности. Тогда рот превращается в нитку, скулы выдаются
вперед, а глаза становятся как щели.
- В любом случае нельзя, чтобы огонь погас, - наконец сказал он, -
иначе мы погибнем.
- Но мы же не можем вот так запросто здесь оставаться, - возразил Джим.
Лукас пожал плечами. Джим больше не задавал вопросов. Ведь если даже
Лукас не знает, как быть, тогда дела их наверняка совсем плохи.
Теперь ветер завывал почти злорадно. Словно бы "Уста Смерти" зловеще
хохотали:
- Хохохо-хахаха-хохохо!
- Не унывай, старина! - утешил Лукас. Однако звучало это не слишком
убедительно.
Они все ждали и ждали и при этом напряженно думали о том, что следует
предпринять. Выходить наружу нельзя из-за холода. Да и что снаружи
сделаешь?.
Дать задний ход тоже не годилось, потому что Эмма не отваживалась ни на
малейшее движение - ни вперед, ни назад. Что же делать? А делать было
нечего. Но предпринять что-то необходимо! Каждая потерянная секунда
приближала тот момент, когда кончится уголь.
Пока друзья молча ломали головы, в которые так ничего и не приходило,
снаружи готовилось их спасение. Пар, поднимаясь из эмминой трубы, замерзал
в ледяном воздухе и выпадал снегом. Ветер с воем гонял перед собой белые
хлопья, и они мало-помалу покрывали окрестности.
Белые вихри опустились на черные скалы, и там, где выпал снег, они
больше не могли поглощать свет, поэтому сразу стал узнаваемым путь. В
середине черного НИЧТО внезапно повис кусочек белой дороги.
Первым это заметил Джим. Он продышал дырочку в морозных узорах окна и
попробовал вглядеться в нее.
- Эй, Лукас! - позвал он. - Посмотри-ка!
Лукас выглянул наружу. Потом он поднялся, серьезно кивнул Джиму, сделал
глубокий вдох и сказал:
- Мы спасены.
А потом раскурил новую трубку.
Тут и Эмма согласилась ехать дальше. Она опять нашла прямой путь, и
вновь покатили они во мрак цвета угля, смолы и воронового крыла
одновременно.
- Ууууоооохохохохох! - стонал ветер. Это звучало так, словно они
прямиком въезжали в раскрытую пасть смерти.
- Ооооооаааааххххх! - зевала она. Но тут друзья выехали на другую
сторону скалистых ворот и миновали "Уста Смерти".
- Хьюююююю! - глухо вздохнуло еще раз позади них, но звучало это уже
гораздо безопаснее. А потом жалобные стоны отозвались эхом в дали.
Теперь у них оставалось всего лишь десять лопат угля. Но, к счастью,
путь пошел под уклон, потому что "Уста Смерти" находились в самом высоком
месте. Каждую минуту Лукас бросал в топку по одной лопате угля: одна
минута - две минуты - три минуты - четыре - пять - шесть - семь минуть -
восемь - девять - и - десять минут - вот и сгорела последняя лопата угля.
Но светлее не становилось.
Локомотив катился все медленнее. Вот-вот остановится...
Но тут, в самый последний момент, они словно проскользнули через
какой-то занавес. Свет проник сквозь заледеневшие окна, яркий солнечный
свет. Эмма остановилась.
- Ну, Джим, - сказал Лукас. - Как насчет небольшой передышки?
- Идет, - ответил Джим с глубоким вздохом облегчения.
Они с трудом сняли с запора толстый слой льда и открыли дверь. Им
навстречу заструился теплый воздух. Друзья выбрались наружу, чтобы
отогреть на солнышке окоченевшие суставы.
Глава девятнадцатая, в которой друзья ремонтируют небольшой вулканчик, а
Эмма получает другое обличье
Широко расставив ноги и засунув руки в карманы, стояли друзья перед
локомотивом и обозревали окрестности. Перед ними тысячами тысяч
огнедышащих гор всех размеров раскинулась "Страна Тысячи Вулканов". Одни
возвышались не ниже домов в четыре этажа, другие были совсем маленькими,
примерно с кротовий холмик. Многие как раз действовали, то есть изрыгали
огонь и искры, другие только потихоньку дымили. Из некоторых текала вниз
раскаленная лава, и они выглядели как горшки с переваренной кашей.
Земля непрерывно сотрясалась, и в воздухе то нарастали, то затихали гул
и грохот. Внезапно раздался мощный толчок, и в земле с громким шумом
образовалась глубокая трещина. Стоящие вокруг вулканы закипели, и
раскаленная каша постепенно заполнила эту трещину. Но в другом месте тут
же возникла новая. Вдали возвышалась одна-единственная огромная вершина.
Высота ее была, пожалуй, больше тысячи метров. Из нее тоже курился дымок.
Лукас и Джим очень долго молча рассматривали эту малоуютную местность.
- Хотел бы я знать, - заговорил наконец Джим, - что произойдет, если
во-он из той большой горы посередке, да польется через край? Тогда,
наверное, вся страна покроется раскаленной кашей. Как по-твоему, Лукас?
- Вполне возможно, - ответил Лукас. Его в этот момент занимали совсем
другие мысли.
- Стало быть, где-то здесь должен находиться Дракон-город, - бормотал
он, - но где?
- Да, а где? - подхватил Джим. - Неплохо бы узнать.
- Даже если бы мы знали где, - продолжал Лукас, - нам бы это особенно
не помогло. А как бы мы туда попали?
- Да, а как? - опять подхватил Джим. - Здесь дальше не поедешь. Или
застрянешь в раскаленной каше, или провалишься в трещину. Неизвестно, в
каком месте вдруг треснет.
- Даже если бы мы и это знали, - откликнулся Лукас, - все равно бы
ничего не вышло. Дальше ехать не получится, потому что угля-то у нас
больше нету.
- Ох! - в испуге ответил Джим. - Об этом я вовсе не подумал. Неприятная
история!
- Чертовски неприятная, - буркнул Лукас, - дров здесь, похоже, тоже
нигде нет.
Во всяком случае ничего, что выглядело бы похожим или отдаленно похожим
