обще не указываются на картах, искажения вменялись в обязан-
ности картографов "с целью введения в заблуждение вероятных
противников, шпионов и диверсантов". Порой нежданную выгоду
получал и народ - колхоз распахивал неучтенные гектары, чем и
кормился. Но это так, к слову.
"Опытную Делянку" наметили разбить в тогда еще Меньжинс-
кой области. Среднерусская полоса, плодородие почв и климат
близкий с Подмосковьем. Район вокруг "Делянки" пропололи,
часть жителей по огрнабору вывезли на стройки, другим просто
дали паспорта и отпустили в город счастья искать, третьих
сослали, четвертых посадили, пятых... Предлог для выселения
нашли простой - великая тройка. То ли завод секретный вырас-
тет, то ли море рукотворное.
Село, особенно сороковых - пятидесятых годов - тот же
лагерь. Работы много, тяжелой, изматывающей, дисциплина ка-
зарменная, выходной - слово неизвестное, и что происходит за
двадцать - тридцать километров, никого особенно не интересу-
ет. Не до того.
Заселили "Делянку" простым проверенным способом: похва-
тали крестьян семьями из московской, тульской, калининской
областей - за анекдоты, недоперевыполнение трудодней, кулац-
кие настроения, проживание под немцем, да и просто так - кон-
тингент требовался среднестатистический и состоять должен был
в основном из законопослушных граждан. Объявили амнистию, ла-
геря заменили коротенькой ссылкой, не в Сибирь, не в Казахс-
тан, а рядышком, поблизости. Наверное, радовались мужики, что
отделались испугом - привезли не на голое место, а почти до-
мой, колхоз, он везде колхоз. Через месяц, перезнакомясь и
пообвыкнув, и не могли сказать, отличается ли новая жизнь от
старой хоть чем-нибудь. Разве что письма к ним не доходят,
так кто станет в своем уме писать осужденным?
Наблюдение за "Делянкой" осуществлялось как изнутри,
штатными и нештатными сотрудниками "органов", так и снаружи -
наезжавшими "уполномоченными" и прочим начальствующим людом,
а в действительности - кадрами проекта.
Бомба, взорванная над "Делянкой" относилась к маломощ-
ным, порядка трех килотонн. В областном "Коммунаре" появилась
заметка о взрывах в интересах народного хозяйства, а также о
смерчах и ураганах. В селах близ делянки - то есть на удале-
нии тридцати километров кое-где повылетали стекла - и только.
Самой делянке повезло меньше. Предупрежденные воздушной
тревогой - время-то суровое, послевоенное, - люди попрятались
по погребам - те, кто не несли трудовую вахту на полях стра-
ны. Из полутора тысяч уцелело около трехсот, из которых поло-
вина скончалась в первые недели после взрыва. Наземный, он
вызвал радиоактивное заражение в эпицентре. Людям объявили -
новая война. Страны НАТО напало на нас. Никто не удивился.
В связи с военным временем срок ссылки продлевался на
неопределенное время - до победы, ужесточили наказания. Свер-
ху пришла помощь, уцелевшими больными заинтересовалось Третье
управление минздрава.
Люди не бунтовали и не дичали. Ведомые активом (который
тоже не знал, что идет эксперимент и война не настоящая), -
они отстроились и продолжали работать, теперь совсем уже без
отдыха, без денег, без просвета - война же. Обладание любой
радиодеталью каралось по законам военного времени, общность
казарменного быта исключала возможность создания простейшего
детекторного приемника. Все было на виду. Изредка завозились
газеты, отпечатанные специально для "Делянки".
Изоляция "Делянки" поддерживалась рядом мер. Объявленная
запретной зоной, окруженная постами, не знавшими, что охраня-
ют, госдачу или ракетный полигон, она была оплетена информа-
торами. "Пасечники", "пенсионеры" жили у исчезающих дорог и о
каждом случайном путнике сообщали "чистильщикам", и те решали
проблему - на путника нападали бандиты и, избитый, раздетый,
тот поворачивал назад - если зашел недалеко. Если далеко - не
возвращался. За сорок лет удалось отыскать заявления на семь-
десят четыре человека, пропавших без вести, оставшихся в ар-
хивах областной прокуратуры. Их и не искали - зона была зап-
ретной, и дела автоматически передавали "куда надо".
С годами нравы помягчели, и путешественников обычно пои-
ли водичкой с добавкой дизентерийного токсина, после чего пу-
тешествие продолжалось в инфекционной больнице.
Были попытки прорыва и изнутри делянки. На поиски бегле-
цов бросались местные активисты, но все же прорывы из "делян-
ки" случались. Тут их встречали "пасечники", и человек исче-
зал. Введенная система общей ответственности, когда за бегле-
ца расплачивалась вся семья и бригада, держала крепко, но
достоверно известны два случая помещения в областную психиат-
рическую больницу "неизвестных", в картине которых фигуриро-
вал "бред атомной войны". Оба случая закончились смертью
больных "от аллергических реакций на введение медикаментов".
Круг посвященных в проект "Опытная Делянка" со времени
не ширился, а, напротив, коллапсировал. Ненадежные диссертан-
ты тем типа "Влияние бета излучений на органогенез в первом
триместре беременности" вдруг скоропостижно покидали мир, а
ученые коллеги сокрушено качали головами - "сгорел на рабо-
те". Постоянно шла выбраковка и технических сотрудников. О
существовании "Опытной Делянки" знало первое лицо государс-
тва, первое лицо государства в государстве и около дюжины не-
посредственных исполнителей. Остальные, задействованные в
проекте - охрана периметра, снабженцы, транспортники и про-
чая, знали, что служат на сверхсекретном объекте, но на каком
- лучше и не думать, полезнее для здоровья.
"Делянка" жила скромно и незаметно, не ведая, что решает
вопрос - быть или не быть атомной войне.
На удивление быстро стабилизировалась численность насе-
ления - высокая смертность компенсировалась бурной рождае-
мостью. Выросло новое, военное поколение, для которого вся
вселенная ограничивалась деревней и прилегающими полями.
Деидеологизация свершилась незаметно. Власть сосредото-
чилась в руках "правления" - административной головки колхо-
за. После взрыва состав правления изменился полностью - преж-
нее руководство растерялось в хаосе первых часов, и пришли
новые люди. Выращенного на полях едва хватало на относительно
сытую жизнь правления и полуголодную всех остальных, ведь
большую часть отдавали "на победу". Правление не разбухало,
зубы не тупились. Центр не вмешивался, а ограничивался наблю-
дением, изредка снабжая деревню спичками, керосином, железом
- аналог госрезерва. Неугодных, бойких правление "призывало в
армию" с последующей похоронкой семье.
Внезапная, внеплановая смена руководства страны торпеди-
ровала программу "Опытная Делянка". Опасаясь, обоснованно или
нет, нового Нюрнберга, посвященные не передали сменщикам тай-
ну "Делянки". Нет программы - нет и финансирования. И новый
финансовый год не припас денежек ни пасечникам, ни чистильщи-
кам. Отсутствие периметра привело бы к открытию "черной ды-
ры", а деревня - не Лыковская заимка. Поэтому посвященные ре-
шили приступить к эвакуации "Делянки". Под эвакуацией подра-
зумевалось исчезновение деревни, прежде всего, ее обитателей.
Откуда наша организация узнала о проекте? Первая ниточка
потянулась от санитара психиатрической больницы - беглец их
"Делянки" убедил его, да так, что санитар молчал все эти го-
ды, благодаря чему сумел уцелеть и сообщить нам о существова-
нии деревенской Хиросимы. Финансовые проверки, аэрофотосъем-
ки... В конце концов, мы вышли на одного из посвященных. Тот
выдал нам то, что знал, и предупредил, что любой прорыв пери-
метра приведет к "эвакуации" населения в считанные минуты.
Единственное, на что можно было надеяться - это то, что
один человек не вызовет переполоха - его примут за случайного
бродягу и предпочтут завернуть, остановить или убить. Поэтому
перед отрядом вторжения был послан один разъединственный че-
ловек с одной целью - собрать сведения и отвлечь внимание на
себя.
Пожалуйста, вопросы. Результаты эксперимента? Ну, судя
по тому, что мы с вами выросли и живем, а не взлетели со спо-
койной улыбкой в стратосферу, как обещал поэт, руководство
посчитало, что опыт "Делянки" не больно обнадеживает. На За-
паде? Не знаю, мы и свою-то делянку едва отыскали. Хотя...
Помните Гайану, массовую смерть поселенцев - "сектантов" пос-
ле того, как туда вылетела правительственная комиссия? Боюсь,
нашим "деляночникам" готовят то же.
Господа, господа, конференция еще не закончилась. Куда
же вы?
Чудно - почтенная публика на глазах съежилась, уменьши-
лась многократно, превращаясь в райские создания - тропичес-
ких бабочек, калейдоскопом кружащих по залу, и ярких трепет-
ных колибри. А сам конференц-зал, серый и скучный, обернулся
оранжереей - душной, жаркой, бабочки порхали с цветка на цве-
ток, сухо потрескивая огромными крыльями - веерами. Забавно,
была пресс-конференция, и вдруг оранжерея. Ни орхидей, ни роз
- одна герань с приторным назойливым запахом. Мещанским цвет-
ком считается. Почему мещанским, а не купеческим или, скажем,
пролетарским, молчит наука.
Над цветами неподвижно зависли колибри, крохотные длин-
ноклювые птички-щебетуньи. Бабочек больше, они крупнее, жест-
че, и терпеть птичье соседство явно не собирались. Налетели
дружно, разом, и пошла-поехала разноцветная ярмарочная кару-
сель - бочки, иммельманы, мертвые петли. На руку капнуло. Не
дождь, кровь, алая птичья кровь и тут же - брызги бесцветной
жгучей жидкости, лимфа бабочек. Ай, рай, раек. Пора выбирать-
ся - если еще не поздно. Делай - раз! Делай - два! Делай...
7
Петров открыл глаза. Песком запорошило, пылью? слезы ка-
тились беспрерывно, дешевые луковые слезы.
Он пошевелился - сначала одной ногой, другой, затем ру-
ками. Цел, ни переломов, ни ушибов. Упал, как учили.
Осторожно подтянув ноги к животу, он встал на четверень-
ки. Верный Джульбарс снова в строю.
Часы на левой руке, что витрины магазина после погрома -
разбиты и пусты. Ладно, плюс-минус неучтенный рентген...
Удачно, что на сук не напоролся, собирай потом кишки. Влетел
в кусты, как братец Кролик, отлежался - и будет. Сколько про-
лежал? Судя по солнцу - полчасика, не дольше. И пресс-конфе-
ренцию дать успел, и в раю побывать...
Он выпрямился, раздвинул ветки руками.
Машина догорала. Дым занявшейся резины, черный, тяжелый,
сплетался с белесым паром, бившим из развороченной цистерны.
Вскипело варево в напалмовом пламени. Грязное пахучее
облако поднималось к небесам. Выпадет где-нибудь дождичком,
пойдут грибы-гробовики, успевай рвать да хоронить.
Повезло, ветер тянет прочь, иначе и не очнуться.
Он чихнул - раз, другой. Ветер ветром, а толика газа
досталась, вон и руки в зудящих пятнах, и лицо чешется.
Вокруг ни вертолетов, ни всадников Кому охота травиться
ради сомнительного удовольствия констатации факта смерти не-
коего Петрова, пусть даже и шпиона. Не до того. Близится эва-
куация, час "Ч".
Он пошел назад, к деревне, на ходу разрывая вытащенный
из кармана индпакет, промокая бинтом веки, лицо, руки. Газ не
сало, потер - и отстало.
Он возвращался полем, той же дорогой, которой и выбирал-
ся из деревни. Казалось, ехал долго, вечность, а ногами за
два часа одолел. Никаких полеводов, никаких ополченцев. Оста-
ваться колоскам в большом колхозном поле неубранными.
Короткая колонна двигалась от бараков к убежищу - все в
серых плащ-накидках, на лицах - противогазные маски с хобота-
ми, уходящими в сумки на боках.
- Левой, левой, раз, два, три! - покрикивал мельтешивший
на обочине распорядитель. Командовал он не в такт, но колонна
шла и шла себе, не слушая вожатого.
В этот радостный день улицы стали шире от проходящих
праздничных колонн, украшенных знаменами и транспарантами.
