Отличница помялась, попереминалась, потупилась.
- Понимаешь, я хотела, чтобы Саша меня сюда привел.
- Так, - удовлетворился дежурный. - Хорошо, продолжим. Почему вдруг
тебе захотелось, чтобы Саша привел тебя в режимное учреждение ночью?
- Я... - пискнула подозреваемая.
- Только не ври, что ты влюблена в Лбова!
- "Жук"... - сказала тогда студентка потерянно. Дежурный обрадовался.
- А зачем тебе микросерф?! В отделе ГАСов полно персоналок, тоже,
кстати, не каких-нибудь там наших.
Вопрос был поставлен верно. Студентка еще немного пострадала, вздыхая
и потея, а затем, не придумав ничего толкового, начала давать правдивые
показания.
- Статья, - сообщила она.
- Что - статья?
- Да ну... Ты все равно не поверишь. Мой очень хороший знакомый...
хотя, это не важно... короче, один парень работает переводчиком, регулярно
читает французские журналы и недавно нашел интересную статью...
Она сунула носик в сумочку, достала несколько вырванных журнальных
страниц. Текст был импортный.
- ...он же и перевел. На, посмотри. Здесь говорится про фирму,
которая изготавливает компьютеры торговой марки "Жук". Какой-то сотрудник
сбежал из этой фирмы, встретился с журналистом, потом его упрятали в
сумасшедший дом... В общем, не суть. Здесь приведены разные слухи. Будто
бы в рамках информационной войны фирмой создана системная программа,
имитирующая процесс работы. Будто бы даже есть опытные образцы машин,
которые имеют в операционной системе такую программу.
- Не понял, - честно признался дежурный. - Какую программу?
- Ну, понимаешь... Имитирующая работу. Примерно по такой схеме:
входишь в нее, она выдает текст ее же самой на каком-нибудь языке, потом
транслируешь, строишь образ задачи, отправляешь задачу на решение, а
решение заключается в том, что опять вызывается она же сама. Замкнутый
круг. Системная программа позволяет работать со своим файлом, примерно
так. Я тоже ничего не поняла, потому что тот парень, который переводил, он
ведь не инженер... Там написано, что в результате получилась супер-игрушка
для программистов. Программист думает, что работает, а на самом деле все
это имитация. Обычные электронные игры - чепуха, трудолюбивому человеку на
них наплевать, правильно? А тут бесконечная иллюзия работы. Чем
программист терпеливее, тем легче он попадает во власть иллюзии, парадокс.
Там так написано, честное слово.
Дежурный не выдержал, засмеялся.
- А причем здесь наш отдел?
- Я сначала прочитала статью... то есть мне ее прочитали... потом
случайно узнала, что у вас есть "Жук", ну и заинтересовалась. От Саши,
кстати, узнала.
- Ясно, - сказал дежурный. - Чисто женская логика поступков.
Во-первых, зачем солидной фирме разрабатывать такую странную систему,
пусть даже для пресловутой "информационной войны"? Полная бессмыслица.
Во-вторых, машина, которая стоит перед тобой, куплена через Академию наук
в рамках каких-то международных договоров. Как к нам мог попасть опытный
образец? В третьих, при чем тут французский журнал? Фирма-то американская.
По-моему, твой "хороший знакомый" тебя разыграл.
- Нет, не разыграл, - капризно скривилась отличница. - В Париже есть
филиал фирмы, а тот программист, который сбежал, он француз...
- Хорошо, хорошо, пусть не разыграл. Тогда пошутила редакция журнала.
Никогда не поверю, что человека можно убедить, что он напряженно трудится,
если он ни фига не делает.
Дежурный снова бодро засмеялся. Студентка с надеждой посмотрела ему в
рот и признала:
- Да, возможно. А я уж думал, что Саша Лбов...
Дежурный расхохотался просто неприлично. Поигрывая серебристым ключом
на ладони, он подошел к компьютеру торговой марки "Жук", начал неспешно
включать аппаратуру - блочок питания, телевизор, дисководы, процессор. Он
приговаривал: "А вообще-то жалко, что твоя статейка не на английском. Я
его хорошо знаю. Кто лучше всех знает английский? Программисты и фаны
рок-музыки. Я и тот и другой, между прочим. Что мне всякие переводчики? Я
крут в английском, даже круче, чем фарцовщики..."
Аппаратура с готовностью оживала. Запела тихонько, заморгала.
Дежурный порадовался собственной предусмотрительности: перед тем, как
встретить возвращающуюся со двора студентку, он наведался в агрегатную и
поставил переключатель в исходное положение.
- Что ты делаешь? - спросила студентка.
- Хочу проверить твои страхи. Иди сюда, не бойся.
Он легким движением руки залез в стол завлаба, вытащил броско
раскрашенную книжицу и пояснил:
- Инструкция по программированию. Это только Лбов, анархист, работает
без инструкций. Садись, смотри, - сел сам и нежно возложил пальцы на
панель. - Вот, вошли в операционную систему... Смотри, откликается, видишь
подсказку? Забавная подсказка... Вошли в редактор, здесь, кстати забавный
редактор...
Как я люблю работать! - подумал дежурный, устраивая поудобнее ноги. -
Невозможно описать. А если опишешь, не поверят, - продолжил он мысль,
осторожно укладывая локти на стол. Отговаривали меня, советовали - иди в
музыканты ты же талант. Восклицали - иди в поэты, ты же талант. Убеждали -
иди в шахматисты. А я выбрал работу. И не ошибся. Когда сидишь перед
дисплеем, ненавидя машину, когда ползаешь по распечатке, ненавидя себя,
когда точно знаешь что все должно быть правильно, а ОНА выдает туфту, ты
человек... Нет, нет, невозможно описать! Когда вдруг понимаешь, какую
смехотворную мелочь ты упустил, когда исправляешь эту микроскопическую
ошибку, и программа успешно проходит заколдованное место, но тут же
утыкается в новое, куда более нелепое, и отчаяние туманит мозг, ты как
никто другой - человек. Зато когда выдано решение, соответствующее
контрольному примеру, когда перед глазами светятся вожделенные цифры,
означающие ЕЕ покорность, ты перестаешь им быть, становишься сгустком
счастья... Ненавижу прозу: проза всегда тосклива. Если уж ты сел за
дисплей, изволь заниматься поэзией. Я люблю поэзию, я вообще романтик, а
строфы алгоритмических стихов и вовсе вызывают во мне удивительные приливы
чувства. Приливы, потом отливы, приливы, отливы. В точности, как сейчас.
Так и живем - работаем, мучаемся, творим. Программисты-человеки. Я люблю
работать, люблю творить, это ведь легко и приятно, легко и приятно, в
точности, как сейчас...
Что-то случилось. Лора сидела рядом, восхитительно растекаясь бедрами
по стулу, смотрела на меня и часто моргала. Было тихо. Ее профиль
отражался в матовой поверхности экрана, и я сообразил, что же именно
случилось.
- Зачем ты это сделала? - спросил я.
На пару секунд она прервала процесс моргания. Встала, потешно теребя
сумочку, затем возобновила пульсацию крашеных ресниц. Моргала она мелко и
пугающе неритмично. Во мне привычно закипело раздражение - пошло, пошло
через край, шипя, мгновенно испаряясь, - и я не стал удерживать это святое
чувство:
- Сдурела, что ли! Зачем ключ повернула?
Она молчала. Стерва, как сказал бы Лбов.
- Я понимаю, тебе самой хочется! Ну подожди немного, посмотри, как
надо работать, инструкцию почитай!
Она молчала.
- Ладно, - я взял себя в руки. - Садись и больше не дури.
Тут на отличницу накатило.
- Этот тоже! - оглушительно крикнула она. Бессмысленно заметалась по
лаборатории. - Господи, этот тоже! - у нее случилось что-то вроде
припадка. Она отыскала, наконец, выход наружу, но я уже вскочил. Зачем, и
сам не знал - просто, чтобы поймать, успокоить. Схватил ее за рукав - она
вырвалась, прыгнула в коридор, продолжая сотрясать воздух непонятными
выкриками, и мне стало ясно, что ее дикое поведение есть не что иное, как
усталость, одновременно физическая и психическая, ведь подобная бессонная
ночь может сломать и не такое тепличное растение. Я прыгнул следом. Она
неловко побежала в сторону отдела, тряся тем, что щедро тряслось у нее под
блузкой, уперлась в запертую дверь, панически обернулась, будто ожидала
увидеть нечто ужасающее, но сзади был только я.
- Не надо, - попросила она, собрала разбегающиеся глазищи в кучу и
заплакала.
- Хорошо, не буду, - я легко согласился.
О чем она просила, было не совсем понятно. Но я не стал уточнять.
Открыл дверь в помещение отдела и сделал гостеприимный жест. Студентка
послушно вошла, я же, не навязываясь со своим обществом, закрыл за ней
дверь и провернул ключ обратно. До упора. И прижался щекой к холодной
стене.
Изнутри раздался колоратурный визг - очевидно, студентка обнаружила
Лбова.
- Разберитесь сначала друг с другом, - гулко сказал я им обоим. - А
то понавешали мне лапшу на уши.
- Выпустите меня! - завизжала студентка чуть более членораздельно. -
Вы, психи!
Я, не обратив внимания, завершил анализ ситуации:
- В общем, вы сидите тихо. Утром выпущу. Охране ничего не сообщу, не
беспокойтесь, и в журнал ничего не запишу. Лора, если Лбову будет плохо с
головой, звони мне в лабораторию. Телефон пять-два-три. Если хочешь,
можешь развязать его и приласкать, он так долго об этом мечтал... Жлоб
паршивый. Слышишь, Лбов? Ты жив? Может тебе удастся, наконец, с ней
переспать?..
Оттолкнулся от стены и пошел обратно.
Сзади было шумно.
- Психи! - рыдала отличница. - Пустите меня!
Она билась в дверь чем-то мягким, шуршащим.
14
Дежурный сел за пульт.
Какая ерунда, - подумал он, имея в виду бредовые россказни девицы. -
Игрушка для программистов... Пошлятина. Придумают же глупости, лишь бы
потешить обывателя ужасинкой! Впрочем, даже если бы это было правдой, нам
ихние "Жуки" не страшны. Подобные системы просто-напросто ничего не
изменят. По большому счету у нас и так сплошная иллюзия работы. Инженеры
либо ничего не делают - это из тех, кто ничего и не желает делать, - либо
трудятся впустую - те, кто умеет и любит трудиться. Так что простите за
правду.
Дежурный запустил аппаратуру.
15
Он не знал, что студентка, не развязывая пострадавшего коллегу, уже
обзванивала по местному телефону всевозможные номера, начинающиеся с нуля.
Она пыталась таким образом дозвониться в охрану, телефон, который был ей
неизвестен. На цифрах "037" к ней пришла удача.
Дежурный не знал, что всего лишь через час в результате бурных
переговоров студентке удастся убедить бабушек в том, что она не пьяная,
что глупые шутки здесь ни при чем, и упросить великовозрастных стрелков
подняться в отдел.
Он не знал, что Лбову действительно станет худо, и прямо из отдела
его на "Скорой помощи" увезут в больницу.
Он не знал, что жена Лбова, не сумев совладеть с обидой и тоской,
все-таки сдержит данное студентке обещание, выпьет какую-то дрянь, затем
выскочит из комнаты, поднимет вой, испугавшись своего поступка, а соседи
по коммунальной квартире вызовут "Скорую помощь", которая также увезет ее
в больницу.
Не знал, что жена Лбова любила мужа всегда, вплоть до нынешней ночи.
Не знал, что и Лбов тоже когда-то любил жену.
Не знал и того, что студентка-отличница любила в этой жизни только
свои незаурядные знания, и что однажды она имела близость с мужчиной, но
этот нормальный в общем-то процесс показался ей таким отвратным и
болезненным, что впредь она подпустит к себе мужчину не скоро. Следующим
счастливчиком станет ее научный руководитель, и свершится это в ночь после
защиты ее диссертации.
Дежурный многого не знал и многого не мог предвидеть. Он был увлечен
работой - что тут странного?
Не услышал он также и финальную фразу, которой завершилась
