замка. Один из них - прямо на кухне, что было очень удобно для прислуги.
Ручеек отделялся от главного русла и проходил через темницу драконы, чтоб
та могла утолить жажду в любой момент. Как я позднее узнал, существование
ручья под замком держалось в тайне, хотя об этом знали все. Но о связи
ручья и колодцев помнили только мои родители, Уртон, да еще два-три
человека. И, разумеется, я. Но сейчас я забегаю вперед. Исследование
туннеля заинтересовало меня намного позже, когда мне исполнилось уже
десять лет. А до этих пор вполне хватало необъятных подвалов замка, полных
тайн, загадочных находок, ржавых кандалов, рассыпающихся сундуков с хламом,
среди которого попадались изредка глиняные горшки с монетами, залитыми
пчелиным воском. Новые, прочные сундуки я не трогал, но те, которые
простояли запертыми десятки лет, считал своими. Постепенно у меня скопилась
неплохая казна. Отец необычайно удивился бы, узнав, что я вхожу в двадцатку
самых богатых обитателей замка. В те годы я сам бы удивился.
Всеми открытиями я делился с тетей Элли. Трудно назвать день, когда
не заглянул к ней хотя бы на минутку. Леди Элана несказанно радовалась
моим приходам, но ни разу не пыталась удержать подольше. Часто наоборот,
прогоняла, если я мог опоздать на ужин, или другое важное мероприятие.
Однако, сколько раз она прерывала интересный рассказ на самом захватывающем
месте, и я мучился, дожидаясь следующего дня, сочиняя десятки вариантов
продолжения. Позднее тетя Элли созналась, что развивала подобным образом
мою фантазию. Она же научила меня читать и писать. Когда пришло время
нанимать учителей для моего обучения, все были поражены, что я знаю
рукописание едва ли не лучше них. Отец, человек в высшей степени
благоразумный, спустился в подземелье и имел длительную беседу с драконой.
После этой беседы в помещении драконы днем стали зажигать два светильника,
и гасили только поздно вечером, Всех кандидатов в учителя отправляли на
собеседование к леди Элане. Прямиком в пасть дракона, как шутили мамины
фрейлины. Заключение драконы являлось решающим. Однако, и после прохождения
собеседования леди Элана часто вызывала учителей к себе, чтоб скорректировать
курс обучения. Меня на эти беседы не допускали. Слух у тети Элли был острее
моего, поэтому незаметно подкрасться и подслушать ни разу не удалось.
Отношение матери к драконе было сложным и неоднозначным. Здесь
смешивался и страх, и ревность, и опасение, что я откажусь приносить клятву
по достижении нужного возраста и понимание, что никакие запреты не смогут
меня остановить. И, безусловно, мать видела благотворное влияние драконы
на мое развитие. А также то, что я был самым бледным и незагорелым среди
сверстников. Однажды я случайно подслушал кусок разговора между отцом и
матерью.
- Представляешь, она заявила, что ребенку нужна бабушка. И она
будет этой бабушкой, - возмущалась мать после одного из визитов к леди
Элане.
- Что в этом плохого? - сделал вид, что удивился отец.
- Как - что? Если моя мать умерла, это не значит, что на ее место
может претендовать зеленое чудовище.
- Считай, что это бабушка по моей линии.
- Ты совсем не заботишься о воспитании сына.
- Напротив. Именно о нем я и думаю. - Отец привлек мать к себе и
посадил на колени. - Ты, любимая, выросла не в нашем замке. Для нас, Конгов,
леди Элана давно стала как бы членом семьи. Вроде доброго, нестрашного
фамильного привидения. У нее есть свои странности, но у кого их нет?
Я слушал этот разговор, стоя в гостиной за портьерой. Мне очень
хотелось улизнуть с урока геометрии, и удалось бы, если б в комнату не
вошли родители. Конец разговора я не услышал, так как был извлечен за ухо
из-за портьеры и с упреками доставлен в учебную комнату. В отличии от отца,
мама никогда не стеснялась таскать за ухо будущего лорда.
Этот разговор я пересказал тете Элли.
- Твой отец - добрый, умный, благородный человек, - сказала мне
Элана. - Хотела бы я подружиться с твоей мамой. Двум женщинам всегда
найдется о чем поговорить.
А этот разговор я, слово в слово, передал матери. И хотя мне слегка
досталось от обеих, принцип челночной дипломатии сделал свое дело. Мать
никогда больше не называла тетю Элли зеленым чудовищем. В разговорах
же упоминала леди Элану без злобы, но с легкой доброжелательной иронией.
Еще в самом начале исследования подвалов отец заметил, как я с двумя
приятелями заправляю светильники.
- Сын, у меня к тебе дело, иди за мной, - сказал он и отвел меня на
стену. - Как ты думаешь, почему я никому не показываю подвалы замка?
- спросил он.
- Наверно, это никому не интересно.
- Неверно, сын. Подвалы замка - это фамильная тайна. Ее никто не
должен знать, кроме тебя. Пройдут годы, и замок станет твоим. Очень
хорошо, если ты будешь знать его до последнего камня. Но ты, а не твои
друзья, тем более из деревни. Сегодня они друзья, а завтра могут стать
врагами. Ты меня понял?
- Понял, папа, но...
- Тогда поклянись, что не откроешь тайны подземелий никому.
И тете Элли?
- Ей можно, - улыбнулся отец. - Она не раскроет тайну недругам.
Я дал клятву, но при этом скрестил пальцы на правой руке и ногах.
Отец окликнул моих друзей и сказал:
- Послушайте, джентльмены, - сказал он. Так и сказал - джентльмены!
- Мы с Джоном будем сегодня очень заняты, и он не сможет уделить вам время
и внимание. Он приносит вам свои извинения.
- Простите, ребята, - пробормотал я. Друзья ушли домой, в деревню,
а я побежал к тете Элли. Рассказал ей все, без утайки. Даже про то, как
скрещивал пальцы.
- Выслушай меня, юный лорд. Если твои или папины враги узнают планы
подземелий, они смогут незаметно пробраться в любую часть замка, ты согласен
со мной?
- Как они узнают? Я беру с собой только друзей.
- А друзья твои живут за стенами замка. Враги схватят их и станут
пытать.
- Они все равно ничего не расскажут.
- Тогда их замучают до смерти. Поверь мне, мы говорим не о том,
расскажут они под пытками что знают, или нет, а о том, как избавить их
от пыток. Ты можешь сделать это очень просто.
- Как?
- Не показывай им подземелья.
Мне стало очень-очень грустно. Но что делать - и отец, и леди
Элана по-разному говорили об одном и том же. А еще мне стало стыдно,
что я скрещивал пальцы, когда давал клятву. Я поднял левую руку ладонью
к тете Элли и повторил клятву.
- Ты молодец, я горжусь тобой, Джон из рода Конгов, - сказала леди
Элана.
ГЛАВА 4
О том, как я познакомился с Самантой, а Саманта - с тетей Элли.
Затрудняюсь сказать, исполнилось мне семь лет, или нет, когда я
впервые увидел Саманту. Шесть точно исполнилось. Саманта была дочерью
папиного вассала сэра Добура. По обычаю, кто-то из детей вассала воспитывался
в замке лорда. Где же еще он мог научиться изысканным манерам, изучить
науки и искусства под присмотром лучших академов. Если же вассал восставал
против господина, то его ребенок становился заложником. Очень мудрый обычай.
Саманта была на два года старше меня. И на целую голову выше. Я
навестил дракону и бежал к своим друзьям в деревню. И чуть не налетел
на нее сзади. В одной руке у нее был деревянный меч, в другой - прут.
За спиной висел настоящий маленький лук. Короткое платье без рукавов
подпоясано широким кожаным ремнем. Коленки изрядно поцарапаны, а обуви
и вовсе не было. Я замер и принялся ее разглядывать.
- Что уставился, деревенщина? - Саманта перестала сшибать мечом
головки одуванчиков и направила его на меня.
- Это ты деревенщина, а я скоро буду лордом!
- Как ты меня назвал? - Саманта толкнула меня мечом в грудь, и от
неожиданности я шлепнулся на собственный зад. Она засмеялась. - Ты, малявка,
запомни, я - Саманта!
С этими словами она больно стегнула меня прутом по ногам. Я вскрикнул,
вскочил на ноги и схватился за меч. Мой меч оказался на треть короче, чем
у нее. Размахнувшись, я хотел ударить ее, но Саманта легко отбила мой
удар и опять хлестнула прутом по ногам. Я выронил меч и схватился за
коленку. Меч Саманты опять уперся мне в грудь.
- Ты будешь моим вассалом, малявка! Будешь звать меня леди Саманта
и делать все, что я прикажу.
- Я Джон Конг! Ты не имеешь права...
- Вот мое право! - прут опять дважды больно хлестнул меня по ногам.
Я заплакал, потянулся за мечом, но Саманта наступила на него босой ногой
и вытянула прутом меня по спине. Это было очень больно. Глотая слезы
боли и обиды, я позорно бежал. Никто до сих пор не смел со мной так
обращаться. Стоило мне назвать себя, как люди становились послушными
и почтительными. Стараясь никому не попасться на глаза, я спустился в
подземелье и, давясь слезами, рассказал все тете Элли. Дракона надолго
задумалась.
- Надо обучить тебя приемам рукопашного боя, - наконец сказала
она. - Лорду это может очень пригодиться.
- То есть, на кулаках? Как смерды дерутся?
- Почему же - как смерды.
- Лорды дерутся на мечах - авторитетно заявил я.
- А если у тебя нет меча? Сломался в бою. Что же, погибать из-за
этого?
Погибать мне не хотелось. Пришлось признать, что тетя Элли в чем-то
права. А когда она начала рассказывать про жестоких, непобедимых ниндзя,
про китайских монахов, изучающих в монастырях боевые искусства, про
боевое самбо, когда вооруженный кинжалом, или даже мечом нападает на
безоружного, и ничего не может с ним сделать... Короче, я слушал рассказы
до самого вечера. А на следующий день привел в подземелье отца. Леди Элана
долго объясняла отцу, что надо сделать. Для меня изготовили две куклы
с меня ростом, и даже чуть побольше и два толстых мягких коврика, которые
назывались маты. Тетя Элли подробно объясняла, как я должен взять куклу,
развернуться, подставить ей ножку или бросить через себя. Потом я несколько
раз делал это на ее глазах, только медленно, чтоб она могла понять, что
неправильно я делаю. А потом я шел наверх и бросал через себя куклу один.
Это было интересно только первую неделю. А потом наскучило. Но тетя Элли
с самого начала говорила, что так будет. Она объяснила, что лорд тем и
отличается от простого мужлана, что занимается неинтересным делом, если
знает, что это надо делать. Если учится чему-то, то до тех пор, пока не
достигнет совершенства. Мне очень не хотелось походить на простого мужлана.
А еще мы занимались фехтованием. Мне и тете Элли плотник вырезал
деревянные мечи. Мне - обычный, а тете Элли такой, чтоб она могла держать
его во рту. С рукоятью вроде деревянной лопаты. Только тетя Элли все
равно не могла как следует фехтовать, потому что я двигал кистью и рукой,
а она должна была головой и шеей. А голова у нее - о-го-го. Но она
говорила мне, как поставить ноги, как перемещать вес тела, и медленно
показывала прием. Потом - быстрее. Потом я показывал прием, а она
показывала, как его отбить. А дальше я шел тренироваться в зал или во
двор. За ворота замка выходил теперь редко. Не было времени, и еще...
там всеми мальчишками верховодила Саманта. Даже мои лучшие друзья ее
слушались. Она набрала себе армию, назначала и снимала военачальников,
раздавала кольца, согнутые из ивовых веток, посвящала в рыцари и оруженосцы.
Даже парни постарше боялись с ней связываться. Как-то раз она с целой
оравой малышни поймала, связала и самолично выпорола прутом двух парней,
обидевших кого-то из ее армии. Парни обещали отомстить, но не посмели. Я
часто наблюдал со стены, как ее армия с криком: "Са-ман-та!" атакует стог
сена или рощицу у водопоя. Я завидовал им.
Тетя Элли долго слушала мои рассказы, и как-то раз сказала, что
хочет посмотреть на Саманту и поговорить с ней. Я выбрал время перед
ужином, когда все собрались в зале, но есть еще не начали, ожидая разрешения
отца, и громко сказал:
- Саманта, леди Элана желает посмотреть на тебя.
- Обойдется, - буркнула Саманта.
