чувственность должна привести к познанию, не подчинена власти
этих сверхчеловеческих существ. Они и сами никогда не нисходили
до развития соответственных внутренних органов. Они могли
облечь в любовь свое влечение
наружу, ибо обращенная в своем действии наружу любовь была
их собственной сущностью. Этим была положена пропасть между
ними и юным человечеством.
Любовь, первоначально в чувственной форме, они могли
насадить человеку, познания же они дать не могли, ибо их
собственное познание никогда не вступало на окольный путь через
внутренние органы, которые теперь развивал у себя человек. Они
не могли говорить на языке, который был бы понятен существу,
обладающему мозгом.
Хотя означенные внутренние органы человека созрели для
соприкосновения слухом лишь на ступени земного бытия,
приходящейся на середину лемурийского периода, но в виде
несовершенных зачатков они уже были однажды выработаны на
гораздо более ранней ступени развития. Ибо уже и в предыдущие
времена луща проходила через физические воплощения, хотя она
жила не на Земле, а на других небесных телах, в уплотненном
веществе. Более подробно это может быть изложено лишь
впоследствии. Теперь же должно быть толком сказано, что
земные существа жили прежде на другой планете и, сообразно
условиям жизни на ней, достигли той ступени развития, на
которой они находились, когда явились на Землю. Как одежду
сбросили они с себя вещества той предыдущей планеты и на
достигнутой таким путем ступени развития стали чистыми
зародышами души, со способностью ощущать, чувствовать и т.д.,
словом, вести ту сновидческую жизнь, которая оставалась
присущей им еще и на первых ступенях их земного существования.
Но сверхчеловеческие существа, вожди в области любви, были
уже на предыдущей планете так совершенны, что им не было больше
нужды нисходить до выработки зачатков этих внутренних органов.
Но были другие существа, не ушедшие так далеко, как эти
вожди любви. Они еще на предыдущей планете причислялись к
"людям", но опередили тогда людей. Таким образом, хотя в начале
образования Земли они были и дальше людей, но все же еще на той
ступени, на которой познание должно приобретаться при помощи
внутренних органов. Эти существа находились в особом положении.
Они были слишком высоко развиты, чтобы проходить через
человеческое физическое тело, мужское или женское, но все еще
не настолько, чтобы, подобно вождям любви, мочь действовать
посредством полного ясновидения. Существами любви они еще не
могли, а "людьми" -- больше уже не могли быть.
Таким образом у них оставалась только возможность, как
"полусверхлюдям", но с помощью людей, продолжать свое
собственное развитие.
С существами, обладавшими мозгом, они могли говорить на
понятном для них языке. Это возбуждало обращенную внутрь
душевную силу человека, и она могла соединиться с познанием и
мудростью. Через это впервые вообще сошла на землю человеческая
мудрость. Ею могли питаться означенные "полусверхлюди", чтобы
самим достигнуть того, чего им еще недоставало до совершенства.
Тогда сделались они возбудителями человеческой мудрости.
Поэтому их называют носителями света (Люцифер).
Итак, у младенческого человечества были двоякие вожди:
существа любви и существа мудрости. Между любовью и мудростью
была заключена человеческая природа, когда она приняла на этой
Земле свою теперешнюю форму. Существа любви побуждали ее к
физическому.развитию, а существа мудрости -- к
совершенствованию внутренней сущности.
Благодаря физическому развитию человечество движется
вперед от поколения к поколению, образует новые племена и расы;
благодаря же внутреннему развитию отдельные лица возрастают к
внутреннему совершенству, становятся людьми знающими,
мудрецами, художниками, техниками и т.д. От расы к расе
движется физическое человечество; благодаря физическому
развитию каждая раса передает другой по наследству свои
доступные чувственному восприятию качества. Здесь господствует
закон наследования. Дети наследуют физические черты своих
отцов. Дальше лежит область духовно-душевного
совершенствования, которое может подвигаться только путем
развития самой души. Это приводит нас к закону развития души в
пределах земного существования. Оно связано с законом и тайной
рождения и смерти.
ПОСЛЕДНИЕ ВРЕМЕНА ПЕРЕД РАЗДЕЛЕНИЕМ ПОЛОВ
Теперь должно быть описано состояние человека перед его
расчленением на мужское и женское. Тело состояло тогда из
мягкой, пластической массы. Воля имела над нею гораздо большую
власть, нежели у позднейшего человека. Когда человек отделялся
от своего родительского существа, он являлся уже разделенным на
члены организмом, но еще несовершенным. Дальнейшее развитие его
органов совершалось уже вне родительского существа. Многое из
того, что впоследствии стало созревать внутри материнского
существа, совершенствовалось тогда вне его, посредством силы,
бьющей сродни нашей силе воли. Для осуществления такого
внешнего дозревания была необходима забота со стороны
родительского существа. Человек появлялся на свет с некоторыми
органами, которые он впоследствии сбрасывал. Другие органы,
бывшие еще совсем несовершенными при его первом появлении,
постепенно вырабатывались. Во всем этом процессе было нечто,
что можно сравнить с высвобождением из яйцевидной формы и
скидыванием яичной оболочки, но при этом не следует
представлять себе твердой яичной скорлупы.
Тело человека было теплокровным. Это необходимо
подчеркнуть, ибо, как будет показано дальше, в еще более ранние
времена это было иначе. Созревание вне материнского существа
происходило под влиянием повышенной теплоты, притекавшей также
извне. Однако, отнюдь не следует думать, что это было
высиживанием человеко-яйца -- назовем его так для краткости.
Тепловые и огневые условия были тогда на Земле иными, нежели
позднее. Человек мог тогда своими силами заключать огонь или
теплоту в какое-нибудь определенное пространство. Он мог, так
сказать, стянуть воедино (сконцентрировать) теплоту. Благодаря
этому он был в состоянии доставлять юному существу ту теплоту,
которая была нужна для его созревания.
Самыми развитыми органами человека были тогда органы
движения. Теперешние органы чувств были еще совершенно
неразвиты. Выше других стояли орган слуха и орган восприятия
холода и тепла (чувство осязания); далеко отставшим было еще
восприятие света. Человек появился на свет со слухом и
осязанием; восприятие света развилось затем несколько позднее.
Все, что здесь говорится, относится к последним временам,
предшествовавшим разделению полов. Последнее происходило
медленно и постепенно. Еще задолго до его подлинного
наступления развитие людей протекало уже так, что один индивид
рождался с более мужскими, другой с более женскими чертами. Но
у каждого человека были в то же время налицо и черты
противоположного пола, так что было возможно
самооплодотворение. Однако не всегда было оно возможно, а
зависело от влияния внешних условий в определенные времена
года. Вообще человек во многих отношениях в высокой степени
зависел от подобных внешних условий. Поэтому он должен был все
свои устройства сообразовать с этими внешними условиями,
например, с движением Солнца и Луны. Но это сообразование
совершалось несознательно, в теперешнем смысле слова, но
происходило так, что приходится назвать его скорее
инстинктивным. И этим уже дается указание на душевную жизнь
тогдашнего человека.
Эту душевную жизнь нельзя назвать настоящей внутренней
жизнью. Телесные и душевные деятельности и свойства еще не были
строго разграничены между собою. Душа жила еще вместе с
природою ее внешней жизнью. Каждое отдельное сотрясение в
окружающем мире особенно сильно отзывалось на чувстве слуха.
Каждое сотрясение воздуха, каждое движение в окружающем мире
"слышалось". Ветер и вода в своих движениях вели "внятную" для
человека "речь". Это было восприятием таинственного трепета и
жизни в природе, которые таким образом проникали в человека. И
этот трепет и эта жизнь отзывались также и в его душе. Его
деятельность была отзвуком этих воздействий. Свои восприятия
звука он переводил в свою деятельность. Он жил в таких звуковых
видениях и давал им выражение при помощи своей воли. Так
выполнял он свою повседневную работу.
Несколько слабее было на него влияние воздействий,
сообщавшихся через осязание. Однако и они играли значительную
роль. Он "чуял" в своем теле окружающий его мир и поступал
сообразно. Он знал из этих осязательных впечатлений, когда и
как ему работать. Он знал из них, где ему нужно селиться. Он
узнавал из них об опасностях, грозивших его жизни, и избегал
их. Он сообразовал с ними свой прием пищи.
Совершенно иначе, нежели впоследствии, протекала и
остальная жизнь. В душе жили образы, а не представления о
внешних предметах. Когда человек, например, выходил из более
холодного помещения в более теплое, то в его душе появлялся
известный красочный образ. Но этот красочный образ не имел
ничего общего с каким-либо внешним предметом. Он возникал из
некоторой внутренней силы, родственной воле. Такие образы
непрестанно наполняли душу. Все это в целом можно сравнить
только с приливом и отливом сновидческих представлений человека
Но только образы были тогда не беспорядочны, а закономерны.
Поэтому надо говорить не о сновидческом, а об образном сознании
на этой ступени человечества. Преимущественно это сознание было
наполнено красочными образами. Однако этот род образов был не
единственным. Так бродил человек по миру и посредством муха и
осязания сопереживал события этого мира, а душевная жизнь его
этот мир отражала в нем в образах, очень непохожих на то, что
находилось во внешнем мире. Радость и горе были связаны с этими
душевными образами в гораздо меньшей степени, нежели это бывает
с представлениями человека, отражающими восприятия внешнего
мира. Конечно, один образ причинял радость, другой
неудовольствие, один ненависть, другой любовь; но эти чувства
носили гораздо более бледный характер.
Напротив того, сильные чувства вызывались иным. Человек
был тогда гораздо подвижнее и деятельнее, чем впоследствии. Все
в окружающем его мире, а также и образы в его душе побуждали
его к деятельности и к движению. Когда он мог беспрепятственно
изживать свою деятельность, он испытывал чувство удовольствия;
когда же его деятельность встречала с какой-либо стороны
задержку, им овладевали недовольство и досада. Отсутствие или
наличность препятствий для его воли определяли содержание его
жизни чувств, его радость и его страдание. И эта радость или
ото страдание разрешались в свой черед в душе его в живой мир
образов. Светлые, ясные, прекрасные образы жили в нем, когда он
мог раскрываться совершенно свободно; мрачные, уродливые образы
вставали в его душе, когда он бывал стеснен в своей
подвижности.
До сих пор было описано обыденное человечество. Иначе
протекала душевная жизнь у тех, которые поднялись до степени в
некотором роде сверхчеловеческих существ (см. выше). У них эта
душевная жизнь к с носила инстинктивного характера. Своими
чувствами слуха и осязания они воспринимали глубокие тайны
природы, которые они умели сознательно толковать. В шуме ветра,
