открывают нам физические чувства. И как фотография становится
для нас понятна и жива, когда мы настолько близко знакомимся с
личностью, с которой снята фотография, что научаемся познавать
ее душу, так и телесный мир мы лишь тогда можем действительно
понять, когда знакомимся с его душевной и духовной основами.
Поэтому необходимо здесь сначала сказать о высших мирах, о
душевном и духовном, и затем, уже рассмотреть физический мир с
теософской точки зрения.
В современную эпоху культуры является в известном
отношении много затруднений к тому, чтобы говорить о высших
мирах. Ибо эта эпоха культуры сильна прежде всего в познании и
господстве над телесным миром. Наши слова получили отпечаток и
значение главным образом по отношению к телесному миру. Но
приходится пользоваться этими общепринятыми словами, чтобы была
связь с известным. Благодаря этому, тем, кто хочет
доверять.лишь своим внешним чувствам, широко открыт доступ
недоразумениям.
Многое ведь пока может быть намечено и высказано лишь в
символах. Но это и должно быть так, ибо подобные символы
являются средством, с помощью которого человек получает пока
понятие об этих высших мирах и которое способствует его
собственному подъему, туда. (Это будет выяснено дальше в главе,
где будет говориться об образованиях душевных и духовных
органов восприятия. Пока человек должен получать познания о
высших мирах путем символов. А потом уже он может думать о том,
чтобы самому получить доступ к ним.) Так же, как вещества и
силы, которые составляют наш желудок, сердце, легкие, мозг и
т.д. и управляют ими, происходят из телесного мира, так и наши
душевные свойства, наши порывы, вожделения, чувства, страсти,
желания, ощущения и т.д., исходят из мира душевного. Душа
человека является членом в этом душевном мире, так же, как его
тело -- есть часть физического телесного мира. Если указывать
на различие между телесным миром и душевным, то можно сказать,
что последний гораздо тоньше, подвижнее и пластичнее во всех
своих предметах и существах, чем первый. Но нужно ясно
понимать, что, входя в душевный мир, вступаешь в мир совершенно
новый по отношению к физическому. И поэтому, говоря о более
глубоком и более тонком в этом отношении, не надо терять из
вида, что здесь, для уподобления, лишь намекается на то, что
все же совершенно различно. Это же относится и ко всему, что
говорится о мире душ словами, заимствованными из физической
телесности. Приняв в соображение все это, мы можем сказать, что
образования и существа мира душ состоят точно так же из
душевных веществ и точно так же управляются душевными силами,
как это происходит в физическом мире, с физическими веществами
и силами. Как телесным образованиям свойственны протяженность и
передвижение в пространстве, так душевным предметам и существам
свойственна возбудимость, деятельное хотение. Поэтому мир душ
называют также миром страстей или желаний или же миром
"стремлений". Эти выражения взяты из человеческого мира душ.
Поэтому нужно твердо помнить, что предметы, находящиеся в тех
частях мира душ, которые лежат вне человеческой души, настолько
же отличаются от душевных сил в ней, насколько физические
вещества и силы телесного внешнего мира отличны от частей,
составляющих физическое человеческое тело. (Порывы, желания,
стремления -- это обозначения для вещественного в мире душ. Это
вещественное назовем "астральным". Если обращается больше
внимания на силы мира душ, тогда в теософии говорится о
"существе вожделения". Но не должно забывать, что различие
между "веществом" и "силой" здесь не может быть столь строгим,
как в физическом мире. Порыв может быть назван одинаково и
"силой" и "веществом").
Кто впервые получает прозрение в душевный мир, на того
смущающим образом действуют различия, представляемые им по
сравнению с физическим. Но ведь то же самое бывает и когда
раскрывается какое-нибудь доселе бездействовавшее физическое
чувство. Оперированный слепорожденный также должен сперва
научиться ориентироваться в мире, который до сих пор был ему
знаком лишь через чувство осязания. Он видит, например,
предметы сначала в своем глазу, затем он видит их вне себя, но
сперва они представляются ему, как бы нарисованными на одной
плоскости. Лишь постепенно начинает он воспринимать глубину,
пространственное расстояние между предметами и т.д.
В мире душ господствуют совсем иные законы, чем в
физическом. Конечно, многие из душевных образований связаны с
образованиями иных миров. Например, душа человека связана с
физическим человеческим телом и с человеческим духом. Таким
образом, те явления, которые наблюдаются в ней, находятся в то
же время и под влиянием телесного и духовного миров. Это надо
принимать во внимание при наблюдении мира душ и нельзя считать
душевными законами то, что происходит от воздействия другого
мира.
Например, когда человек выражает желание, то оно
поддерживается мыслью, представлением духа и следует его
законам. Но совершенно так же, как возможно установить законы
физического мира, не учитывая влияния, которое, например, имеет
человек на ход их явлений, так подобное же возможно и в
отношении душевного мира.
Важным различием между душевными и физическими явлениями
оказывается то, что при первых их взаимодействия являются
гораздо более внутренними. В физическом пространстве, царит,
например, закон "удара". Если шарик из слоновой кости ударит
другой, лежащий спокойно, то этот последний станет двигаться в
направлении, которое может быть высчитано на основании движения
и эластичности первого. В душевном пространстве взаимодействие
двух встречающихся друг с другом образований зависит от их
внутренних свойств. Если они родственны друг другу, они взаимно
проникают друг друга, как бы срастаются друг с другом. Если же
их существа враждебны друг к другу, они отталкиваются одно от
другого.
В телесном пространстве существуют, например, определенные
законы зрения. Отдаленные предметы видят в перспективном
уменьшении. Если мы будем смотреть вдоль аллеи, то, по законам
перспективы кажется, что более отдаленные деревья находятся на
меньшем расстоянии друг от друга, чем ближайшие. В душевном
пространстве, напротив того, все, близкое и далекое,
представляется ясновидящему в тех расстояниях, которые
соответствуют их внутренней природе. Этим, естественно, дан
источник всевозможных ошибок для того, кто, вступая в душевное
пространство, хочет там следовать правилам, принесенным им из
физического мира.
Первое, что должно быть усвоено, чтобы ориентироваться в
душевном мире, это умение отличать различные виды его
образований, подобно тому, как в физическом мире мы различаем
плотные, жидкие и воздушно-- или газообразные тела. Для того,
чтобы достичь этого, надо узнать обе основные силы, являющиеся
здесь наиболее важными. Их можно назвать симпатией и
антипатией. Сообразно тому, как эти основные силы действуют в
известном душевном образовании, определяется его вид. Симпатией
должна быть названа та сила, благодаря которой одно душевное
образование притягивает к себе другие, стремится слиться с
ними, проявляет свое родство с ними. Напротив, антипатия --
есть та сила, посредством которой душевные образования
отталкиваются друг от друга, исключают одно другое, утверждают
свою обособленность. В какой степени эти основные силы
находятся в душевном образовании, от этого зависит, какую роль
будет играть оно в душевном мире. Прежде всего сообразно
действию в них симпатии и антипатии надо различать три вида
душевных образований. И эти виды отличаются друг от друга тем,
что симпатия и антипатия в них стоят в совершенно определенных
взаимоотношениях друг к другу. Во всех трех имеются налицо обе
основные силы. Возьмем сперва образование первого рода, Оно
притягивает к себе другие образования из своего окружения
посредством господствующей в нем симпатии. Но, кроме этой
симпатии, в кем есть также и антипатия, в силу которой оно
отталкивает от себя находящееся в его окружении. Вовне подобное
образование представится таким, как будто оно обладает только
силами антипатии. Но это неверно. В кем есть и симпатия, и
антипатия. Только последняя преобладает. Она берет верх над
первой. Подобные образования играют себялюбивую роль в душевном
пространстве. Многое вокруг себя они отталкивают, и лишь
немногое притягивают к себе с любовью. Оттого они как
неизменные формы движутся через душевное пространство.
Благодаря силе симпатии, которая в них есть, они являются
алчными. Но алчность в то же время является ненасытной, как бы
не находящей утоления, потому что преобладающая антипатия
отталкивает столь многое из приходящего навстречу, что
становится невозможным какое бы то ни было удовлетворение. Если
сравнивать душевные образования этого рода с чем-либо в
физическом мире, то можно сказать: они соответствуют твердым
физическим телам. Эта область душевной вещественности должна
быть названа пламенем вожделений.
То, что из этого пламени вожделений примешано к душам
животных и людей, определяет в них то, что именуется низшими
чувственными порывами, их преобладающими себялюбивыми
инстинктами.
Второй род душевных образований это те, в которых обе
основные силы находятся в равновесии, значит, в которых с
одинаковой силой действуют симпатия и антипатия. Они подходят к
другим образованиям с известной нейтральностью; они действуют
на них, как родственные им, не притягивая и не отталкивая их
особенно. Они как бы не ставят резкой границы между собою и
окружающим миром. Они постоянно позволяют влиять на себя другим
образованиям окружения; и поэтому их можно сравнивать с жидкими
веществами физического мира. И в том, как эти душевные
образования притягивают к себе другие, совсем нет алчности.
Воздействие, подразумеваемое здесь, бывает, например, когда
человеческая душа воспринимает цвет. Если у меня является
ощущение красного цвета, то прежде всего из моего окружения я
воспринимаю нейтральное возбуждение. Только когда к этому
возбуждению присоединяется удовольствие от красного цвета,
возможно отметить еще иное душевное воздействие. То, что
обусловливает нейтральное возбуждение, -- это душевные
образования, стоящие в таких взаимоотношениях, при которых
симпатия и антипатия уравновешивают друг друга. Та душевная
вещественность, о которой здесь идет речь, может быть
обозначена, как совершенно пластическая, текучая. Не
себялюбиво, как первая, движется она через душевное
пространство, но так, что ее бытие везде воспринимает
впечатление и оказывается родственно многому из того, что ей
встречается. Наиболее подходящим к ней выражением было бы:
текучая возбудимость.
Третья ступень душевных образований есть та, у которой
симпатия берет верх над антипатией. Антипатия приводит к
себялюбивому самоутверждению; но последнее отступает перед
склонностью к вещам окружающего мира. Представим себе подобное
образование внутри душевного пространства. Оно является центром
притягательной сферы, распространяющейся на предметы
окружающего мира. Подобные образования надо обозначить особо
как вещественность хотения. Это наименование представляется
правильным, потому что вследствие существующей, лишь более
