сестричек Долли. Ланц подозревал, что они на самом деле не были сестрами.
Аннета была натуральной брюнеткой, а Салли - блондинкой. Ему в принципе
было наплевать, даже если бы они были его кровными родственницами. Самое
главное, они были мастерицами своего дела, и Гарри стонал от удовольствия.
На экране телевизора, стоявшего в углу комнаты, появилось изображение
президента.
"...Потому что я верю - нет такой проблемы, которую нельзя было бы
решить при наличии доброй воли с двух сторон. Бетонная стена, разделяющая
Берлин, и "железный занавес", окружающий просоветские страны, должны
пасть".
Салли прекратила свои ласки, чтобы спросить:
- Может, мне выключить этот чертов телевизор?
- Оставь, я хочу послушать, что он говорит.
Аннета подняла голову.
- Ты что, голосовал за него?
- Эй, вы двое, не отвлекайтесь, - заорал Гарри Ланц.
"Как вы знаете, три года назад, после смерти румынского президента
Николае Чаушеску, Румыния порвала дипломатические отношения с Соединенными
Штатами. Хочу сообщить вам, что были проведены переговоры с румынским
правительством и румынский президент Александру Ионеску согласился
восстановить дипломатические отношения с нашей страной".
Толпа, стоящая на Пенсильвания-авеню, одобрительно зашумела.
Гарри Ланц сел в постели так внезапно, что зубы Аннеты впились ему в
член.
- Боже мой, - завопил Ланц. - Мне уже давно сделали обрезание! Ты
что, с ума сошла?
- А ты чего крутишься, милый?
Ланц не слушал ее. Все его внимание было приковано к экрану
телевизора.
"Одним из наших первых официальных актов, - продолжал президент, -
будет назначение посла в Румынии. И это лишь начало..."
В Бухаресте был вечер. Неожиданно потеплело, и улицы были полны
народа, толпящегося в очередях перед магазинами.
Румынский президент Александру Ионеску сидел в своем кабинете в Пеле,
старом дворце на Калеа Викторей, вместе с шестью своими помощниками. Они
слушали речь президента по коротковолновому приемнику.
"...Я не собираюсь останавливаться на этом, - говорил американский
президент. - Албания разорвала дипломатические отношения с США в 1946
году. Я намерен восстановить эти связи. К тому же я хочу укрепить наши
дипломатические отношения с Болгарией, Чехословакией и Восточной
Германией".
По радио было слышно, как толпа отозвалась восторженными криками.
"Назначение нашего посла в Румынии будет началом всемирной программы
"народной дипломатии". Давайте не будем забывать, что у всего человечества
одни истоки, одни проблемы и одна судьба. Помните, что у нас больше
проблем, которые объединяют нас, чем тех, что разделяют нас. К тому же мы
сами создаем их".
На тщательно охраняемой вилле в Нейи, пригороде Парижа, лидер
румынского революционного движения Марин Гроза смотрел выступление
президента по второму каналу французского телевидения.
"...Я обещаю вам, что буду стараться изо всех сил и требовать этого
от остальных".
Овации длились пять минут.
Марин Гроза задумчиво произнес:
- Я думаю, наше время пришло, Лев. Он действительно хочет этого.
Лев Пастернак, начальник его службы безопасности, ответил:
- Может, это только поможет Ионеску?
Марин Гроза покачал головой.
- Ионеску - тиран, так что ему ничто не может помочь. Но надо точно
рассчитать время. Я потерпел поражение, когда хотел свергнуть Чаушеску.
Это не должно повториться.
Пит Коннорс не был пьян, вернее, был не настолько пьян, как бы ему
хотелось. Он пил пятый бокал виски, когда Нэнси, секретарша, с которой он
жил, сказала:
- Тебе не кажется, что уже достаточно, Пит?
Он улыбнулся и ударил ее по лицу.
- Наш президент выступает. Ты должна уважать его. - Он повернулся к
экрану телевизора. - Проклятый коммунист, - заорал он. - Это моя страна, и
ЦРУ не позволит, чтобы ты опаскудил ее. Мы остановим тебя. Можешь быть
уверен в этом!
2
- Ты мой старый друг, и мне понадобится твоя помощь, - сказал Пол
Эллисон.
- Конечно, спокойно сказал Стэнтон Роджерс.
Они находились в Овальном кабинете. Президент сидел за своим столом,
на котором красовался американский флаг. Это была их первая встреча в
Белом доме, и Эллисон чувствовал себя неловко.
"Если бы Стэнтон не допустил тогда ошибки", - подумал Пол Эллисон, -
"он бы сейчас сидел за этим столом".
Как бы прочитав его мысли, Стэнтон Роджерс сказал:
- Я тебе хочу кое в чем признаться. Когда тебя выбрали президентом, я
страшно тебе завидовал. Ведь это была моя мечта, а для тебя она стала
реальностью. Но кто знает? Я пришел к мысли, что если я не могу занять это
кресло, то никто кроме тебя не должен его занимать. Ты создан для этого.
Пол Эллисон улыбнулся и сказал:
- По правде говоря, Стэн, мне страшно здесь. Здесь витает дух
Вашингтона, Линкольна и Джефферсона.
- У нас также были президенты, которые...
- Я знаю. Но надо равняться на великих людей.
Он нажал на кнопку, и через несколько секунд в кабинет вошел официант
в белом кителе.
- Слушаю вас, господин президент.
Пол Эллисон повернулся к Роджерсу.
- Кофе?
- Почему бы и нет?
- Что-нибудь еще?
- Нет, спасибо. Барбара сказала, чтобы я следил за своим весом.
Президент кивнул официанту, и тот молча вышел из комнаты.
Б_а_р_б_а_р_а_. Она удивила всех. В Вашингтоне ходили слухи, что их
брак не продлится и года. Но с тех пор прошло почти пятнадцать лет, и у
них была крепкая семья. Стэнтон Роджерс основал юридическую фирму в
Вашингтоне, которая пользовалась большим авторитетом, а Барбара слыла
замечательной хозяйкой.
Пол Эллисон встал и принялся ходить по кабинету.
- Мое выступление о программе "народной дипломатии" вызвало шквал
неодобрения. Я думаю, ты читал об этом в газетах.
Стэнтон Роджерс пожал плечами.
- Ты ведь их знаешь. Им нравится создавать героев, а затем низвергать
их.
- Честно говоря, мне наплевать на то, что пишут в газетах. Меня
интересует, что говорит народ.
- Уж если быть откровенным, то ты многих напугал, Пол. Вооруженные
силы против твоего плана, и многим бы хотелось, чтобы он провалился.
- Он не провалится. - Эллисон откинулся в кресле. - Знаешь, какая
сейчас главная проблема в мире? Больше не существует государственных
деятелей. Страны управляются политиками. Одни несут добро, другие - зло,
но все они гиганты. Рузвельт и Черчилль, Гитлер и Муссолини, Шарль де
Голль и Иосиф Сталин. Почему все они жили в то время? Почему сегодня нет
настоящих государственных деятелей?
- Трудно казаться гигантом на экране телевизора.
Вошел официант, неся серебряный поднос с кофейником и двумя чашками.
Умелым движением он налил кофе.
- Что-нибудь еще, господин президент?
- Спасибо, Гарри. Больше ничего.
Президент подождал, пока официант не вышел из кабинета.
- Я хочу, чтобы ты подобрал подходящую кандидатуру на должность посла
в Румынии.
- Хорошо.
- Не буду объяснять тебе, насколько это важно. Постарайся сделать это
как можно быстрее.
Стэнтон отпил немного кофе и встал.
- Госдепартамент немедленно займется этим вопросом.
В Нейи, пригороде Парижа, было два часа ночи. Вилла Марина Грозы
лежала во мраке, луна была скрыта плотными облаками. В это время улицы
были пустынны и лишь шаги случайных прохожих изредка нарушали тишину.
Темная фигура бесшумно спрыгнула с дерева к кирпичной стене, окружавшей
виллу. На плече у человека была веревка и свернутое одеяло, в руках -
автомат "узи" и пистолет со стрелами. Оказавшись у стены, он остановился и
прислушался. Минут пять он совсем не двигался. Убедившись, что его никто
не заметил, человек размотал нейлоновую веревку с крюком на конце и бросил
ее вверх. Крюк зацепился за край стены. Он ловко принялся взбираться по
веревке на стену. Оказавшись наверху, он развернул одеяло, чтобы защитить
себя от ядовитых шипов, которыми была утыкана вся стена. Он снова замер и
прислушался. Перебросив веревку на другую сторону, он спустился по ней на
землю. Человек проверил кожаную сумку, прикрепленную к поясу, и
филиппинский складной нож, открывавшийся и закрывавшийся одним движением
руки.
Сейчас должны были появиться собаки. Непрошенный гость пригнулся,
ожидая, когда они почуют его запах. Это были три добермана, натасканные,
чтобы убивать. Но они были лишь первым препятствием. Вся территория вокруг
виллы была начинена электронными приспособлениями и постоянно
контролировалась телекамерами. Вся почта проверялась охранниками на
проходной у ворот. Двери виллы могли выдержать взрыв бомбы. Система
водоснабжения была автономной, а всю пищу, предназначенную для Марины
Грозы, сначала пробовал специальный человек. Предполагалось, что на виллу
невозможно проникнуть. Человек в черной одежде собирался доказать этой
ночью, что это не так.
Он услышал бегущих собак еще до того, как заметил их. Они появились
из темноты, готовые вцепиться ему в горло. Собак было две. Он направил
пистолет со стрелами сначала на левую собаку, что была ближе к нему, а
затем на вторую. Потом он резко повернулся, ожидая третью собаку, и когда
та появилась, выстрелил снова. Вокруг опять воцарилась тишина.
Человек знал, где спрятаны звуковые ловушки, и обходил их стороной.
Он прополз по земле там, где телекамеры не просматривали пространство. С
того времени, как он перелез через стену, прошло не более двух минут, а он
уже находился у черного входа на виллу.
Но когда он коснулся ручки двери, его осветил мощный луч прожектора.
Из темноты раздался голос:
- Стой! Брось оружие и подними руки!
Человек в черном бросил автомат на землю и посмотрел вверх. На крыше
стояло человек шесть, целясь в него из различных видов оружия.
Человек в черном недовольно сказал:
- Какого черта вы так долго копались? Я не должен был пробраться так
далеко.
- А вы и не пробрались, - сказал начальник охраны. - Мы следили за
вами с тех пор, как вы перелезли через стену.
Но это не успокоило Льва Пастернака.
- Тогда вы должны были остановить меня раньше. А если бы я был
смертник с грузом взрывчатки? Завтра ровно в восемь утра я проведу
собрание со всем личным составом. Собаки усыплены, пусть кто-нибудь
займется ими.
Пастернак гордился тем, что он самый лучший специалист по
безопасности в мире. Во время шестидневной израильской войны он был
летчиком, а после стал агентом Моссада, одной из пяти секретных служб
Израиля.
Он никогда не забывал того утра, когда полковник вызвал его к себе в
кабинет.
- Лев, кое-кто просит тебя у нас взаймы на пару недель.
- Надеюсь, это блондинка, - пошутил Лев.
- Это Марин Гроза.
У Моссада имелось полное досье на этого румынского диссидента. Гроза
был лидером народного румынского движения, ставившего перед собой цель
свержения Александру Ионеску. Перед самым переворотом Грозу предал один из
его помощников. Двадцать его сподвижников были казнены, а сам Гроза еле
спасся, убежав за границу. Франция предоставила ему политическое убежище.
Ионеску назвал Марина Грозу предателем своей родины и установил
вознаграждение за его голову. С тех пор было совершено несколько неудачных
попыток убить его, но во время последнего нападения Гроза был ранен.
- Что ему от меня надо? - спросил Пастернак. - Французское
правительство обеспечивает его безопасность.
- Этого недостаточно. Ему нужен человек, который мог бы гарантировать
