деятелей от президента до министра торговли. В них указывались их
сексуальные привычки, финансовое положение, друзья и тому подобные детали.
Некоторые вещи просто потрясли ее. Например, министр торговли спал со
своей любовницей и со своим шофером, в то время как его жена занималась
любовью со своей служанкой.
До самого утра Мэри запоминала имена и темные стороны характеров
людей, с которыми ей придется иметь дело. "Интересно, смогу ли я
посмотреть им в глаза?" - подумала она.
Утром она вернула секретные документы.
- Ну, теперь вы знаете все о румынских лидерах, - сказал Стикли.
- Да уж, - пробормотала Мэри.
- Вам следует постоянно помнить: теперь румыны тоже знают про вас
все.
- Вряд ли им это что-то даст.
- Вы так полагаете? - Стикли откинулся в кресле. - Вы женщина, и к
тому же одинокая. Они уже сейчас считают вас легкой добычей. Они
постараются сыграть на вашем одиночестве. Им будет известно каждое ваше
движение. Посольство и ваша резиденция напичканы подслушивающими
устройствами. В коммунистических странах нам приходится использовать
местную прислугу, поэтому каждый из них - обязательно сотрудник румынской
госбезопасности.
"Он пытается напугать меня", - подумала Мэри. - "Ничего у него не
выйдет".
У Мэри был распланирован каждый час. Кроме занятий румынским языком,
в ее расписание входили курс в Институте по иностранным делам в Росслине,
брифинги в Агентстве военной разведки, встречи с начальником отдела
международной безопасности и с представителями сената. И у всех у них были
свои требования, пожелания и советы.
Мэри чувствовала угрызения совести: она совсем забросила детей. С
помощью Стэнтона Роджерса ей удалось найти для них воспитателя. К тому же
Тим и Бет подружились с другими детьми, жившими в отеле, так что, по
крайней мере, у них появились приятели. Но ей все равно хотелось проводить
с ними больше времени.
Мэри успевала лишь завтракать с ними вместе, так как в восемь утра у
нее начинались занятия по языку. Он казался ей невозможным. "Удивляюсь,
как румыны могут на нем говорить?" Она заучивала фразы на румынском языке,
повторяя их вслух:
- Доброе утро.
- Спасибо.
- Добро пожаловать.
- Я не понимаю.
- Мистер.
- Мисс.
И все эти слова произносились совсем не так, как писались.
Бет и Тим наблюдали, как она корпит над домашними заданиями, и Бет
улыбнулась:
- Это тебе в отместку за то, что заставляла нас учить таблицу
умножения.
При очередной встрече Джеймс Стикли сказал:
- Я хочу представить вам, госпожа посол, вашего военного атташе,
полковника Уильяма Маккинни.
Бил Маккинни был одет в гражданский костюм, но по его выправке
нетрудно было определить в нем военного. Это был высокий мужчина средних
лет с грубым обветренным лицом.
- Рад с вами познакомиться, госпожа посол.
У Маккинни был низкий хриплый голос, как будто у него болело горло.
- Очень приятно, - сказала Мэри.
Полковник Маккинни был первым сотрудником ее штата, и она чувствовала
небольшое волнение. Реальность, казалась, стала еще отчетливей.
- С нетерпением жду, когда смогу приступить к работе для вас, -
сказал полковник Маккинни.
- Вы бывали раньше в Румынии?
Полковник и Джеймс Стикли переглянулись.
- Он бывал там раньше, - ответил Стикли.
Каждый понедельник в конференц-зале государственного департамента
проводились брифинги с новыми послами.
- В дипломатической службе существует строгая система подчинения.
Наверху находится посол. Под ним ("Под ней", - автоматически отметила
Мэри) располагаются политический советник, экономический советник,
административный советник и советник по связям с общественностью. В штате
посла состоят также аташе по торговле и сельскому хозяйству и военный
аташе. ("Это полковник Маккинни", - подумала Мэри.) Вы будете обладать
дипломатической неприкосновенностью. Вас не смогут арестовать за
превышение скорости, вождение машины в нетрезвом виде, за поджог и даже за
убийство. Если вы умрете, никто не вправе прикоснуться к вашему телу или
читать записи, которые вы оставили. Вам не надо даже платить в магазинах -
их владельцы не смогут подать на вас в суд.
- Не дай Бог об этом узнает моя жена, - выкрикнул один из
присутствующих дипломатов.
- Всегда помните, что посол является личным представителем президента
для правительства той страны, в которой он аккредитован. Ожидается, что вы
будете вести себя соответствующим образом. - Инструктор посмотрел на часы.
- Перед следующим занятием почитайте "Наставление по внешним сношениям",
том второй, раздел трехсотый, в котором идет речь о социальных связях.
Спасибо.
Мэри и Стэнтон Роджерс обедали в отеле "Уотергейт".
- Президент Эллисон хочет, чтобы общественность получше узнала вас, -
сказал Роджерс.
- А что от меня требуется?
- Мы организуем национальную кампанию. Интервью для прессы, радио,
телевидения.
- Я ведь никогда... Ну, если это так важно, я попытаюсь.
- Отлично. Вам надо обновить свой гардероб. Вы не можете появляться
два раза в одном и том же платье.
- Стэн, но ведь это будет стоить огромных денег! К тому же у меня нет
времени ходить по магазинам. Я занята с раннего утра до позднего вечера.
Если...
- Нет никаких проблем. Нам поможет Элен Моуди.
- Кто?
- Это одна из самых лучших вашингтонских покупательниц. Она сама всем
займется.
Элен Моуди была привлекательной негритянкой, которая раньше успешно
работала фотомоделью, а потом стала руководить службой персональных
покупок. В один из дней она зашла к Мэри и целый час обсуждала с ней ее
новый гардероб.
- Прекрасное платье для Джанкшн-Сити, - откровенно сказала она,
рассматривая Мэри. - Но нам надо покорить Вашингтон. Правильно?
- У меня нет таких денег...
- Я знаю, где можно купить подешевле, - улыбнулась Элен Моуди. -
Итак, вам потребуется вечернее платье до пола, платье для коктейлей и
вечерних приемов, платье для чаепития и дневных приемов, деловой костюм
для улицы или работы, черное платье и соответствующий головной убор для
участия в траурных мероприятиях или похоронах.
На покупки ушло три дня. Когда все было готово, Элен Моуди оценивающе
посмотрела на Мэри Эшли.
- Вы привлекательная женщина, но можно сделать вас еще лучше. Я хочу,
чтобы вы сходили к Сюзанне в салон красоты "Рэйнбоу" и к Билли в
парикмахерскую "Саншайн".
Через несколько дней Мэри встретилась со Стэнтоном Роджерсом на одном
из официальных обедов. Он посмотрел на Мэри и улыбнулся.
- Вы потрясающе выглядите.
Газетное выступление началось. Оно было спланировано Яном Виллерсом,
начальником отдела по связям с прессой государственного департамента.
Сорокалетний Виллерс в молодости сам был неутомимым журналистом и,
казалось, знал всех в мире средств массовой информации.
Мэри сидела перед камерами таких телепередач, как "Доброе утро,
Америка", "Встреча с прессой", "Огневой рубеж". Интервью с ней появились в
"Нью-Йорк таймс", "Вашингтон пост" и десятках других влиятельных газет. У
нее также взяли интервью репортеры из "Таймс", "Шпигеля". "Ожжи" и
"Монда". Журналы "Тайм" и "Пипл" посвятили ей и ее детям целые разделы.
Фотографии Мэри мелькали повсюду, и что бы ни случилось в мире, ее сразу
же просили прокомментировать это событие. Мэри Эшли и ее дети стали
знаменитостями.
- Мам, - сказа Тим, - просто жутко становится, когда видишь во всех
журналах наши фотографии.
- Именно жутко, - согласилась Мэри.
Она чувствовала себя неловко в лучах славы. Так она и сказала
Стэнтону Роджерсу.
Бен Кон и Акико лежали в постели. Акико была привлекательной японкой,
на десять лет моложе репортера. Они познакомились несколько лет назад,
когда он писал статью о манекенщицах, и с тех пор не расставались.
Кон был погружен в свои мысли.
- Что-нибудь случилось, милый? - нежно спросила Акико. - Может, мне
еще поласкать тебя?
Его мысли витали где-то далеко.
- Нет, у меня и так уже стоит.
- Что-то незаметно, - дразнящим голосом сказала она.
- У меня стоит на один материал для газеты. В этом городе происходит
что-то странное.
- Что же в этом необычного?
- Я и сам не знаю, вот в чем дело.
- Ты мне расскажешь?
- Мэри Эшли. За последние две недели ее фотография появилась на
обложках шести журналов, а ведь она еще не заняла свой пост. Акико, кто-то
усиленно делает из нее суперзвезду. Но почему?
- Не забывай, что у меня восточный склад ума. Наверно, ты просто все
усложняешь.
Бен Кон зажег сигарету и глубоко затянулся. - Может, ты и права, -
пробурчал он.
Она провела рукой по его телу и принялась поглаживать его.
- Может, ты отложишь сигарету и лучше зажжешь меня?..
- Завтра состоится прием в честь вице-президента Брэдфорда, - сказал
Стэнтон Роджерс. - Я достал тебе приглашение. В пятницу, в "Пан Америкен
Юнион".
"Пан Америкен Юнион" располагался в величественном здании с огромным
садом. Его часто использовали для различных дипломатических приемов. Обед
в честь вице-президента был выдающимся событием, хрусталь и старинное
серебро украшали столы. Тихо играл небольшой оркестр. Все приглашенные
относились к столичной элите. Кроме вице-президента и его жены, здесь
находились сенаторы, послы и всевозможные знаменитости.
Мэри была поражена окружавшей ее роскошью.
"Надо все запомнить, чтобы потом рассказать Тиму и Бет", - подумала
она.
Гостей пригласили к столу. Мэри сидела в окружении сенаторов,
высокопоставленных чиновников госдепартамента и дипломатов. Обед был
изысканным, а люди обаятельными.
В одиннадцать часов Мэри сказала сенатору, сидящему справа от нее:
- Я и не заметила, что уже так поздно. Я обещала детям, что не буду
задерживаться.
Она встала и кивнула гостям.
- Было очень приятно с вами познакомиться. До свидания.
В зале воцарилась тишина. Все приглашенные смотрели, как Мэри идет к
выходу.
- О, Господи! - прошептал Стэнтон Роджерс. - Ее ведь никто не
предупредил.
На следующее утро Стэнтон Роджерс встретился с Мэри за завтраком.
- Мэри, - сказал он. - В этом городе существуют строгие правила.
Многие из них ужасно глупые, но их следует соблюдать.
- Я что-нибудь не так сделала?
- Вы нарушили правило номер один, - вздохнул он. - Никто - абсолютно
никто - не может покинуть прием раньше почетного гостя. А им вчера был
вице-президент Соединенных Штатов.
- О Господи!
- Сегодня все телефоны звонили не переставая.
- Простите меня, Стэн. Я ведь этого не знала. К тому же я пообещала
детям...
- В Вашингтоне не существует детей, здесь есть только избиратели. В
этом городе сосредоточена вся власть. Никогда не забывайте об этом.
Появились проблемы с деньгами. Расходы были просто невообразимыми.
Цены в Вашингтоне поражали Мэри. Она отдала кое-какие вещи в прачечную
отеля, а когда увидела счет, чуть не упала в обморок.
- Пять долларов и пятьдесят центов за то, чтобы постирать блузку? И
два доллара, чтобы выстирать лифчик! "Нет уж, теперь я займусь стиркой
сама".
Она намочила колготки в холодной воде и положила их в морозильник.
Так они прослужат дольше. Она стирала вещи детей в раковине. Носовые
платки после стирки она сушила на зеркале, а потом тщательно складывала
их, чтобы не гладить. Свои платья и брюки Тима она развешивала на плечиках
