на расстояние ста лет вместо дистанции в сто парсеков.
- В общем, я начинаю что-то понимать, - сказал Блейн. - Не могли бы
вы повторить еще раз, но только помедленнее?
- Потом, потом, - сказала она. - Подпишите вот здесь, пожалуйста.
Документ гласил, что Томас Блейн согласен не предъявлять юридических
претензий компании РЕКС за спасение без предварительного согласия его
жизни в 1958 году и последующую переноску его жизни в Хранилище в году
2110. Блейн расписался.
- А теперь, - сказал он, - я хотел бы знать... Он замолчал. В палату
вошел мальчик-подросток с большим свернутым плакатом.
- Простите, мисс Тори, - сказал он, - художественный отдел просит
сообщить, устроит ли это вас?
Он развернул плакат. На нем был изображен автомобиль в момент
столкновения. Гигантская стилизованная рука тянулась к нему с неба и
выдергивала водителя из пылающей машины. Заголовок возвещал: ЭТО СДЕЛАЛ
РЕКС!!!
- Неплохо, - сказала Мэри Тори, задумчиво нахмурившись. - Скажи,
пусть усилят красные оттенки.
В палату входили новые люди. Блейна это начало раздражать.
- В чем дело? - спросил он.
- Потом, потом, - сказала Мэри Тори. - О, миссис Ванесс! Как вам
нравится плакат?
В палату набилось уже человек двенадцать, и входили новые. Они
сгрудились вокруг Мэри Тори и плаката, совершенно игнорируя Блейна. Один
мужчина, занятый важным разговором с седоволосой женщиной, даже присел на
край его кровати. Терпение Блейна лопнуло.
- Прекратите! - крикнул он. - Вы что, все с ума сошли? Не можете
вести себя по-человечески? Убирайтесь ко всем чертям и оставьте меня в
покое!
- Боже, - сказала со вздохом Мэри Тори и смежила веки. - Этого
следовало ожидать. Эд, объясни ему.
Осанистый, с влажным от испарины лбом мужчина подошел к Блейну.
- Мистер Блейн, - сказал он серьезным тоном, - разве не мы спасли вам
жизнь?
- Думаю, что вы, - мрачно ответил Блейн.
- Мы могли бы этого и не делать, как вы понимаете. И это потребовало
больших затрат времени, денег и труда. Но мы вас спасли. Взамен нам
требуется гласность, реклама.
- Реклама?
- Да, ведь вы были спасены с помощью Энергетической системы РЕКС.
Блейн кивнул, теперь он начал понимать, почему его перенос в будущее
был так по-деловому встречен окружающими. На это были затрачены деньги,
время и труд, его спасение было уже, несомненно, рассмотрено во всех
мыслимых отношениях, и теперь они хотели извлечь из него пользу.
- Я понимаю, - сказал Блейн. - Вы спасли меня для того, чтобы
использовать как стержень рекламной кампании.
- Ну почему именно так? - грустно сказал Эд. - Ваша жизнь была в
опасности. Наша продукция нуждалась в рекламной кампании, а кампания
нуждалась в искре, в первоначальном толчке. Мы удовлетворили нужды обеих
сторон, к взаимной выгоде - и вашей, и корпорации РЕКС. Возможно, наши
мотивы не отличаются чистым альтруизмом, но разве вы предпочли бы остаться
мертвым?
Блейн покачал головой.
- Конечно, нет, - согласился Эд. - Ваша жизнь много для вас значит.
Лучше жить сегодня, чем быть мертвым вчера, правильно? Тогда почему бы не
оказать нам небольшую помощь, чисто из благодарности?
- Я готов, - сказал Блейн. - Но я за вами не поспеваю.
- Понимаю, - сказал Эд, - и сочувствую вам. Но вы знаете законы
рекламы - время это все, мистер Блейн. Сегодня вы сенсация, завтра вами
уже никто не интересуется. Мы должны использовать факт вашего спасения
именно сейчас, на горячем, так сказать. Иначе он станет для нас
бесполезен.
- Я крайне признателен вам за спасение моей жизни, - сказал Блейн. -
Даже если и не из чистого альтруизма. Я буду рад помочь вам.
- Благодарю, мистер Блейн, - сказал Эд. - И пожалуйста, потерпите
пока с вопросами. Вы все узнаете по ходу действия. Мисс Тори, начинайте.
- Спасибо, Эд, - сказала Мари Тори. - Внимание, все. Мы получили
предварительное добро от мистера Рейли, поэтому продолжим действия по
плану. Билли, ты готовишь выпуск для утренних газет. Что-нибудь вроде:
"ЧЕЛОВЕК ИЗ ПРОШЛОГО".
- Это уже было.
- Ну и что же? Сойдет еще раз?
- Думаю, что сойдет. Значит, человек из 1988 года, выхваченный...
- Простите, - сказал Блейн - из 1958 года.
- Значит, выхваченный из горящего автомобиля - в 1958 - мгновение
спустя после смерти и пересаженный в тело-носитель. Небольшой абзац о
тело-носителе. Потом мы сообщаем, это Энергетическая система РЕКС
совершила этот перенос... на расстояние в сто пятьдесят два года. Мы
расскажем, сколько эргов энергии мы сожгли, или что там мы сожгли? Я
сверюсь с инженером относительно терминов. Сойдет?
- Не забудьте отметить, что ни одна другая энергосистема на такое не
способна, - сказал Джо. - И не забудьте о новой системе калибрации,
которая сделала возможным перенос.
- Все это не поместят.
- На всякий случай, вдруг пойдет, - сказала Мэри Тори. - Теперь вы,
миссис Ванесс. Нам нужен очерк - ощущения Блейна в момент, когда его
вытащила из прошлого система РЕКС. Больше эмоций. Первые впечатления о
поразительном мире будущего. Примерно пять тысяч слов. Седоволосая миссис
Ванесс кивнула.
- Я могу поговорить с ним сейчас?
- Нет времени, - сказала Мэри Тори. - Сочините сами. Ужас, испуг, он
поражен, удивлен, озадачен. Все так переменилось за эти годы. Развитие
науки. Он хочет побывать на Марсе. Новые моды ему не нравятся. Ему
кажется, что люди в прошлом жили счастливее, меньше техники и больше
досуга. Блейн согласится. Ведь вы согласитесь, Блейн? Блейн молча кивнул.
- Отлично. Вчера мы записали его спонтанную реакцию. Майк, вы с
ребятами сделайте пятнадцатиминутную катушку, пусть желающие смогут
приобрести запись в любом сенсории. И пусть это на самом деле будет мечта
коллекционера. Но в начале - краткое, солидное техническое описание, каким
образом РЕКС совершил перенос.
- Вас понял, - сказал Майк.
- Хорошо. Мистер Брайс, вы отвечаете за несколько солило-программ.
Блейн будет рассказывать о впечатлениях, как он себя чувствует, сравнит
наше время и родной век. Не забудьте упомянуть систему РЕКС.
- Но я ничего еще не знаю о вашем времени! - запротестовал Блейн.
- Потом узнаете, - сказала ему Мэри Тори. - Так, ладно. Для начала,
думаю, хватит. Все по местам. Я иду докладывать мистеру Рейли.
Когда все остальные начали покидать комнату, она повернулась к
Блейну.
- Может, вам покажется, что с вами обошлись довольно гнусно, но дело
есть дело, в любом веке. Завтра вы станете знаменитостью и, возможно,
состоятельным человеком. В таком случае, вам нет причин жаловаться.
Она ушла. Блейн смотрел ей вслед. Стройная и самоуверенная.
Интересно, подумал он, какое наказание в этом веке следует за пощечину
женщине?
Сестра внесла на подносе завтрак. Пришел бородатый пожилой врач,
осмотрел Блейна, нашел его в прекрасной форме. Нет и следа перерождающей
депрессии, заявил он, и травма смерти явно была преувеличена. Блейн
спокойно может покинуть кровать.
Вернулась сестра, она принесла одежду: голубую рубашку, свободные
коричневые брюхи и мягкие серые туфли луковицеобразной формы. Вполне
скромный костюм, заверила она его.
Блейн с аппетитом позавтракал. Но прежде чем одеться, он осмотрел
свое новое тело в большом зеркале в ванной. Раньше у него не было случая
как следует его оценить.
Прежнее тело Блейна отличалось стройностью и ростом выше среднего. У
него были прямые черные волосы и добродушное, чуть мальчишеское лицо. К
тридцати двум годам он уже привык к своему быстрому ловкому телу. С
благосклонностью принимал он некоторые недостатки его сложения,
периодические недомогания и даже перевел их в ранг добродетелей,
уникальных особенностей личности, помещавшейся в нем. Ограничение
возможностей его тела куда больше, чем его возможности, выражало, как ему
казалось, его сущность.
Он любил свое тело. И при знакомстве с новым испытал потрясение.
Ростом оно было ниже среднего, с мощными мышцами, выпуклой грудью,
широкими плечами. Ноги были немного коротковаты для геркулесовского торса,
от чего все тело казалось немного не сбалансированным. Ладони у него были
большие и мозолистые. Блейн сжал кулак и с уважением посмотрел на него.
Таким кулаком можно свалить быка, подумал он, если еще можно встретиться
здесь с быком.
Лицо у него смелое, угловатое, с выдающейся челюстью, широкими
скулами и прямым римским носом. Волосы завивались светлыми локонами. Глаза
были голубыми, со стальным оттенком. Это было в чем-то даже красивое,
слегка грубое лицо.
- Не нравится мне, - с чувством сказал Блейн. - Это мне не нравится.
И я ненавижу блондинов с вьющимися волосами.
Новое тело обладало значительной физической силой, но он всегда
презирал чистую силу. Тело казалось неуклюжим, тяжелым на подъем. Такого
рода люди всегда натыкаются на стулья, наступают на носки соседям, слишком
сильно сжимают руки при пожатии, говорят слишком громко и обильно потеют.
Одежда на них всегда сидит мешком. Придется заниматься постоянными
упражнениями и даже сесть на диету - прежний владелец явно любил поесть.
- Сила-это хорошо, - сказал себе Блейн, - если есть к чему ее
применить. Иначе это просто крылья у страуса.
Если тело еще куда ни шло, то лицо совсем не нравилось Блейну. Блейн
никогда не любил лица такого типа: с грубо вырезанными чертами, сильные,
суровые. Такие лица хороши для армейских сержантов и первопроходцев в
джунглях. Но не для человека, привыкшего наслаждаться культурным
обществом. Им недоступна тонкость выражений. Все нюансы, игра линий и черт
будет потеряна. Такое лицо способно лишь хмуриться или ухмыляться, на нем
отражались лишь простые сильные эмоции.
Для пробы он попытался жизнерадостно улыбнуться, как в былые дни. В
результате получилась ухмылка сатира.
- Жулики, - с горечью сказал Блейн. Было ясно, что качества его
настоящего тела и сознания не соответствуют друг другу. Сотрудничество
между ними казалось невозможным. Конечно, его личность могла бы
перестроить это тело, но, с другой стороны, это тело тоже могло кое-что
потребовать от личности, в него помещенной.
- Посмотрим, - сказал Блейн своему впечатляющему телу, - посмотрим,
кто хозяин.
На левом плече имелся длинный рваный шрам. Странно, подумал Блейн,
где же оно могло получить такую страшную рану? Потом его обеспокоил вопрос
- куда девался старый владелец тела? Вдруг он притаился где-то в уголке
мозга и ждет удобного момента, чтобы захватить власть над телом?
Гадать не имело смысла. Со временем, возможно, он найдет ответ на
вопрос. Он в последний раз взглянул на себя в зеркало.
То, что он видел, ему не нравилось. И, как он опасался, никогда не
понравится.
- Ну что ж, - сказал он наконец. - Придется брать, что дают. Живому -
как хочется, а мертвому - как мажется.
В данный момент прибавить ему было нечего. Блейн отвернулся и начал
одеваться. Ближе к вечеру в палату вошла Мэри Тори.
- Все, - сказала она без предисловий.
- Все?
- Все кончено, завершено, позади! - Она бросила на Блейна полный
горечи взгляд и принялась мерить шагами комнату. - Вся наша рекламная
кампания закончилась.
Блейн уставился на нее. Новость была очень интересная, но еще
интереснее было видеть следы эмоций на лице мисс Тори. До сих пор она так
строго себя контролировала, была так чертовски деловита. И вдруг на щеках
ее появился румянец, а маленькие губы были сжаты в горькой улыбке.
