- Да, да, я умер!
- Лицо, его лицо!
- Это нелепое выражение усиливает достоверность.
- Будем надеяться, что и Рейли так решит.
Она сказала:
- Пожалуйста, мистер Блейн, посмотрите внимательно на себя. Вот
зеркало. Посмотрите на свое лицо.
Блейн взглянул и затрясся, как будто в лихорадке. Он тронул стекло
зеркала, потом провел дрожащими пальцами по лицу.
- Это не мое лицо! Куда делось мое лицо? Куда вы дели мое тело и мое
лицо?
Это был кошмар, и он никак не мог проснуться. Плоские люди-тени
окружали его, голоса их жужжали, как мухи в окне, они возились с
бутафорскими аппаратами, они были полны смутной угрозы, в то же время
странно равнодушные, почти не замечающие его. Мэри Тори еще ниже
склонилась над ним, и с красных губ ее маленького рта на красивом пустом
лице сорвались нежные слова кошмара:
- Ваше прежнее тело погибло, мистер Блейн, погибло в автомобильной
катастрофе. Вы помните, как оно умирало. Но нам удалось спасти наиболее
ценную вашу часть. Мы спасли ваше сознание, мистер Блейн, и дали вам новое
тело.
Блейн открыл рот, чтобы закричать, и молча закрыл его.
- Это невозможно, - тихо сказал он. И все гудели, гудели мухи-голоса:
- Успокаивается.
- Конечно, я так и предполагал.
- Я ждал, что он немного дольше побуйствует.
- Напрасно. Он начинает сомневаться, и это подчеркивает его дилемму.
- Возможно, но только в чисто сценических понятиях. Но взгляни на
вещи реалистически. Бедняга только что обнаружил, что погиб в
автомобильной аварии и возродился в новом теле. И что же он говорит? Он
говорит: "Это невозможно". Проклятье, это не реакция!
- Нет, реакция! Ты проецируешь!
- Ну, пожалуйста, же! - сказала Мэри Тори. - Продолжайте, мистер
Блейн.
Блейн, глубоко увязший в кошмаре, едва ли обращал внимание на
жужжащие голоса. Он спросил:
- Я на самом деле умер?
Она кивнула.
- И я действительно снова родился на свет, в новом теле?
Она снова кивнула, ожидая продолжения. Блейн посмотрел на нее и на
людей-тени, занятых своими картонными аппаратами. Зачем они его мучают?
Почему они не могли найти какого-нибудь другого мерзавца? Трупы не
подлежат допросам. Смерть - вот древнейшая из человеческих привилегий,
дарованная как рабу, так и царю. Смерть - это утешение человека и его
право. Но, видимо, это право отменили, и теперь даже после смерти вам не
уйти от ответственности. Они ждали, пока он заговорит.
Может быть, подумал Блейн, безумие еще сохранило свои наследственные
привилегии? Он мог бы с легкостью переступить грань и проверить на опыте.
Но безумие даруется не каждому. Самоконтроль вернулся к Блейну. Он
посмотрел на Мэри Тори.
- Трудно, - медленно начал он, - описать, что я испытываю. Я погиб, и
в то же время я говорю об этом с вами сейчас. Наверное, ни один человек до
конца не верит в свою смерть. Глубоко внутри он считает себя бессмертным.
Смерть, кажется, ждет всех остальных, но только не его. Все равно как...
- Давай на этом закруглимся. Он принялся рассуждать.
- Я думаю, ты прав, - сказала Мэри Тори. - Большое спасибо, мистер
Блейн.
Техники, теперь вполне материальные и живые, начали сворачивать
аппаратуру. Ощущение неясной угрозы исчезло.
- Подождите... - сказал Блейн.
- Не волнуйтесь, - успокаивала она. - Остальные ваши реакции мы
снимем позднее. Нам нужна была только спонтанная часть... пока.
- А. неплохо вышло, а?
- Ммм! Мечта коллекционера!
- Подождите! - вскричал Блейн. - Я не понимаю! Где я? Что произошло?
Как...
- Я все объясню завтра, - сказала Мэри Тори. - Мне очень жаль, но
сейчас я должна спешить, чтобы отредактировать все это для мистера Рейли.
Техники и аппараты исчезли. Мэри Тори ободряюще улыбнулась Блейну и
тоже поспешила вслед за ними. Блейн чувствовал, что, как это ни смешно, но
он готовзаплакать. Он быстро заморгал, когда вошла пожилая добродушная
сестра.
- Вот выпейте, - сказала она. - Это поможет вам заснуть. Вот так, до
дна, как послушный мальчик. Теперь ложитесь поудобней, у вас будет трудный
день, тут и умерли, и снова народились, и все такое прочее. Две крупные
слезы скатились по щекам Блейна.
- Бог мой, - сказала сестра. - Вот что снимать нужно было. Это самые
настоящие непроизвольные слезы, какие я только видела. Много чего мне
приходилось повидать в этой палате, поверьте, и я могла бы этим умникам с
камерами кое-что порассказать о настоящих чувствах, если бы захотела. Они
думают, что знают все о секретах человеческого сердца.
- Где я? - слабо спросил Блейн. - Где это все?
- Скажем так, что вы в будущем, - ответила сестра.
- О-о, - сказал Блейн, и тут он заснул.
Много часов спустя он проснулся, успокоенный и отдохнувший. Он увидел
белую кровать и белую комнату и все вспомнил.
Он погиб в автокатастрофе и снова возродился к жизни в будущем. Был
тут еще доктор, который считал, будто травму смерти преувеличивают, и
другие люди, записывавшие его непроизвольные реакции и назвавшие его
мечтой коллекционера, и красивенькая девушка с прискорбным отсутствием
живости в чертах.
Блейн зевнул и потянулся. Погиб. Погиб в тридцать два года. Как
жалко, подумал он, что его молодая жизнь была прервана в самом расцвете.
Хороший был парень, этот Блейн, подавал надежды.
Собственное легкомыслие раздражало Блейна. Нет, не так должен он
реагировать. Он попытался вернуть ощущение шока, который, как ему
казалось, он должен испытывать.
Вчера, строго сказал он себе, я был обыкновенным конструктором яхт и
ехал домой из Мэриленда. Сегодня я - человек, возродившийся в будущем. В
будущем! Возродившийся!
Бесполезно, слова не производили впечатления. Он уже успел свыкнуться
с идеей. Человек привыкает ко всему, подумал он, даже к факту собственной
смерти.
Особенно к своей смерти. Наверное, вы могли бы рубить человеку голову
три раза в день на протяжении двадцати лет, и то он привык бы к этому и
плакал бы как ребенок, если бы вы перестали... Дальше он мысль развивать
не стал. Он вспомнил Лауру. Будет ли она плакать о нем? Может, она
напьется с горя? Или она просто почувствует себя подавленной, узнав
новость, и примет пилюлю транквилизатора? А Джейн и Мириам? Наверное, не
узнают. Несколько месяцев спустя они мимолетом удивятся, отчего он больше
не заходит.
Хватит. Все это в прошлом. Теперь же он в будущем. Но все, что он
успел увидеть в этом будущем, так это всего лишь белая кровать, белая
палата, врачи и сестра, люди с записывающей аппаратурой и симпатичная
девушка. Пока что особого контраста с его родной эпохой не замечалось.
Он вспомнил статьи в журналах и рассказы, которые читал. Сегодня,
возможно, уже полностью освоена атомная энергия, и за свет не нужно
платить. Возможно, уже имеются подводные фермы, всеобщий мир,
международный контроль за рождаемостью, свободная любовь, полная
десегрегация, вылечены все болезни, осуществлены межпланетные путешествия,
и создано плановое общество, в котором человек глубоко дышит воздухом
свободы.
Вот как должно было бы быть, подумал Блейн. Но существовали менее
приятные варианты. Возможно, олигарх с железным лицом держит весь мир в
стальном кулаке, а небольшое подпольное движение сражается за свободу. Или
маленькие, студенистые инопланетяне, существа с неземными именами, могли
поработить человечество. Возможно, новая ужасная болезнь неумолимо шагает
с континента на континент, или, может быть, вся цивилизация была сметена с
лика Земли термоядерной войной, и теперь люди снова создают технологию, в
то время как банды отщепенцев скитаются по радиоактивным территориям.
Миллион других в равной степени жутких вещей тоже вполне мог случиться.
Однако, думал Блейн, человечество всегда выказывало историческую
способность избегать крайностей - хаос предсказывался всегда, так же, как
и утопия, но ни то, ни другое не наступало.
Соответственно, Блейн ожидал, что в этом будущем возможны многие
значительные улучшения, по сравнению с прошлым, но он имел в виду, что
возможны и обратные процессы: старые проблемы исчезли, но их место заняли
какие-то новые.
- В общем, - сказал Блейн сам себе, - это будущее будет подобно
всякому другому будущему, по сравнению с его прошлым. Получается
неопределенно, но ведь я не предсказатель и не провидец.
Размышления его прервала Мэри Тори, неожиданно вошедшая в палату.
- Доброе утро, - сказала она. - Как вы себя чувствуете?
- Как совершенно новый человек, - сказал Блейн искренне.
- Отлично. Подпишитесь вот здесь, пожалуйста, - она протянула ручку и
лист бумаги с машинописным текстом.
- Вы чертовски быстро работаете, - сказал Блейн. - Что это такое?
- Прочитайте, - сказала она. - Этот документ освобождает нас от
юридической ответственности за спасение вашей жизни.
- Вы спасли мне жизнь?
- Конечно. Как же еще вы могли сюда попасть?
- Действительно, я об этом не подумал, - признался Блейн.
- Мы спасли вас. Закон запрещает спасение жизни без предварительного
письменного согласия потенциальной жертвы. Но у адвокатов корпорации РЕКС
не было возможности заранее получить ваше согласие. Поэтому мы должны
оправдать себя сейчас.
- Что это за корпорация?
- Неужели вас никто до сих пор не проинструктировал? - раздраженно
спросила она. - Вы находитесь внутри штаб-квартиры РЕКСа. Сейчас наша
компания так же известна, как "Флаер-Фиесс" в ваше время,
- А что это такое?
- Не было? А Форд уже был?
- Ага, ясно, Форд. Значит, компания РЕКС так же известна, как и Форд
в мое время. Чем она занимается?
- Она производит энергетические установки РЕКС, - объяснила она, -
которые используются в космических кораблях, перевоплощающих машинах и
потусторонницах, и тому подобном. Именно с помощью энергетической
установки РЕКС вас вытащили из машины в последующую за смертью секунду и
перенесли в будущее.
- Путешествие во времени, - сказал Блейн - Но каким же образом?
- Это будет трудно объяснить, - сказала она. - У вас не хватит
научной подготовки. Но я попытаюсь. Вы ведь знаете, что время и
пространство - это одно и то же, в принципе, стороны, аспекты друг друга.
- Разве?
- Да. Так же, как масса и энергия. В ваше время ученые знали, что
масса и энергия взаимосвязаны. Они уже знали о делении и синтезе материи в
недрах звезд. Но они не умели непосредственно воспроизводить этот процесс,
что приводило к значительному перерасходу энергии, пока они не получили
соответствующие знания и необходимые устройства, чтобы делить атомы и
синтезировать их.
- Я это знаю, - сказал Блейн - А как путешествуют во времени?
- Тут произошло примерно то же самое. Долгое время было известно, что
пространство и время - аспекты одного явления. Мы знали, что время или
пространство могут быть раздроблены до составляющих единиц и при наличии
соответствующей энергии трансформированы в иное состояние. Мы могли
вычислить искажение времени в окрестностях сверхновой звезды, и мы могли
наблюдать исчезновение звезды Вульф-Раис, когда ее режим искривления
времени ускорился. Но многое еще предстояло выяснить. И нужен был источник
энергии более мощный, чем для инициирования реакции синтеза новых ядер.
Когда мы все это получили, мы приобрели возможность взаимозаменять единицы
пространства и времени, то есть, так сказать, расстояния в пространстве на
расстояния во времени, и наоборот. Мы могли бы, например, путешествовать
