Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Demon's Souls |#15| Dragon God
Demon's Souls |#14| Flamelurker
Demon's Souls |#13| Storm King
Demon's Souls |#12| Old Monk & Old Hero

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Фэнтези - Михаил Шалаев Весь текст 489.71 Kb

Владыка вод

Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 33 34 35 36 37 38 39  40 41 42
     Они собирали ягоды, и он кормил ее земляникой прямо с ладони, а потом
смеялся, глядя, как выпачкала она лицо в земляничном  соке.  А  она  вдруг
потянулась к нему перемазанными губами, и мир в  глазах  Верена  потемнел,
потому что это был их первый поцелуй...
     Капелька исчезла по  дороге  домой.  Он  отвлекся  всего  на  момент,
заглядевшись на чайку несущую в клюве рыбешку, а когда хотел  показать  ее
Капельке - той рядом не оказалось. Он не звал ее, не кричал  -  знал,  что
бесполезно, вспомнив разом рассказ  Поэта.  Вместо  этого  он  заторопился
вернуться в тот мир, к родничку, за тремя резными  листочками.  Это  долго
ему не удавалось - крепко держала обман-трава. Но наконец удалось.
     Поэт пришел в себя первым. Он обвел глазами серый,  пасмурный  лес  и
задержал взгляд на Верене. Как там, во сне - Поэт знал хорошо. А  как  это
выглядит со стороны - не видел ни разу. И оказалось - отвратительно. Верен
лежал, откинувшись на спину, судорожно подергивая ногами и  царапая  землю
скрюченными пальцами, закатив глаза так, что видны были только  белки.  "А
я-то понять не мог, почему пальцы всегда в земле после этого",  -  подумал
Поэт и отвернулся. Он немного завидовал Верену.  Хорошо,  когда  в  первый
раз. Дальше-то все будет точно так же. Но сейчас... Он еще  раз  посмотрел
на Верена, вздохнул. А Верен в травяном, в обманном сне  вдруг  заговорил,
забормотал что-то неразборчивое, застонал - и тут же тихо засмеялся.  Поэт
поежился:  страшная  все-таки  это  травка.  Что  с  человеком   делает...
Неприятно было думать, что совсем недавно он лежал точно так  же,  закатив
глаза и дрыгая ногами. Нет, прав  Верен:  извести  ее  надо.  Ясное  дело,
трудно придется.  Но  нечего,  перетерпим.  И  лучше  прямо  сейчас,  пока
настроение есть...
     Поэт   встал,   кряхтя,   хлебнул   из   родника   водички   и   стал
последовательно, один за другим, дергать из мягкой почвы тонкие стебельки.
И если сначала в руки его вдруг ударила дрожь, то скоро он вошел во вкус и
рвал с удовольствием, стараясь не оставить  ни  одного  корешка,  будто  в
каждом стебле скрывался сын богатого торговца из Захребетья.
     Вокруг  родничка  уже  почти  ничего  не  оставалось,   когда   Верен
зашевелился. Поэт мельком взглянул  на  него  и  продолжал  сосредоточенно
дергать обман-траву. А Верен, вернувшись,  увидел  затуманенными  глазами,
что волшебная трава уничтожена, что еще чуть-чуть - и  не  останется  даже
трех листочков, чтобы вернуться к Капельке.  Поняв  это,  он  бросился  на
Поэта с криком:
     - Что ж ты делаешь, вонюк противный?
     Видно, травка сделала его вялым, потому что он промахнулся (или  Поэт
успел увернуться?) и ухватил неприятеля за ногу.  Тот,  отступая,  волочил
Верена по земле, по прошлогодним листьям, а Верен  колотил  его  свободной
рукой по  чему  доставал.  Так  дотащил  его  Поэт  до  узловатого  сухого
корневища, примеченного неподалеку, схватил и  крепко  трахнул  Верена  по
голове. Тот обмяк. Поэт, тяжело дыша, отбросил корягу и, оглянувшись  пару
раз на поверженного врага, снова принялся за прежнее -  благо,  стебельков
оставалось всего несколько. Потом он собрал всю траву  в  кучу,  отнес  ее
подальше и бросил в подходящее дупло.
     Вернувшись, Поэт увидел, что Верен  уже  очухался  и  сидит,  держась
рукою за голову.
     - Ну как ты, живой? - спросил Поэт, соблюдая, однако, опаску.
     - Живой... - Верен понемногу приходил в себя.
     - Что ж ты? - сказал Поэт с обидой. - Сам говорил - вырву, вырву... А
теперь?
     Верен тяжело помотал головой и, ощупав ее, сообщил:
     - Шишка - с кулак.
     - Так тебе и надо. Сам же мне говорил:  какая-то  травка  паршивая...
Или понравилась? - Поэт, по всему, издевался.
     - Да нет, просто хотелось еще разок  поглядеть,  -  Верен  чувствовал
себя теперь очень неловко.
     - А мне, думаешь не хотелось? - буркнул Поэт. - Еще как хотелось.  Но
теперь поздно. Теперь хочешь, не хочешь - придется без травки  обходиться.
Может, до настоящей весны доживу...
     Верен вздохнул.
     - Какая весна? - сказал он. - Лето кончается. Осень скоро...


     С разбитой рожей и шишкой на голове Верен вернулся на постоялый двор,
поужинал - с утра ничего не ел, - и завалился спать.
     Утром  встал  поздно,  день  провел  кое-как,  а  вечером   в   дверь
загрохотали.  Он  открыл  и  увидел  Сметлива  с  Цыганочкой.  Они  стояли
счастливые-счастливые,  с  улыбками  до  ушей,  словно  приглашали  Верена
разделить их счастье. Но Верена, напротив, кольнуло горькое предчувствие.
     - Попугая-то куда дел? - спросил он сумрачно.
     - О-о, попугай теперь  далеко,  -  Сметлив  в  упор  не  замечал  его
настроения. - Этот попугай герой, он Ботало переболтал. Его в Прогалине  в
серебряной клетке держат...
     - А долги как отдавать будем?
     Сметлив засмеялся:
     - Это теперь не вопрос, - он бросил на стол увесистый кожаный кошель.
В кармане содержимое пущенного по кругу  подноса  никак  не  умещалось.  -
Бери, сколько надо!
     Верен вспомнил наконец, что Цыганочка числилась погибшей, а она - вот
она, вполне живая, и понял, что пока  они  с  Поэтом  квасили  друг  другу
морды, Сметлив совершил настоящий  подвиг,  а  он,  Верен,  ведет  себя  в
настоящий момент как свинья. Он  усилием  отогнал  дурные  мысли,  запалил
свечку, поскольку стало уже смеркаться, и пошел вниз  за  едой  и  брагой.
Вернулся уже спокойный, усадил гостей и  принялся  угощать,  расспрашивая,
что да  как.  Но  веселья  большого  не  было,  и  Цыганочка  скоро  стала
собираться домой. Когда она уже стояла у двери, Сметлив сказал ей:
     - Ты выйди, я задержусь на парочку слов.
     Она согласно кивнула и вышла за дверь, друзья остались одни.
     Сметлив помолчал и начал:
     - Я вот что хотел сказать: ты меня сегодня не жди, я у нее заночую...
- но, видимо, сказать он хотел  не  это,  а  то,  что  хотел,  сказать  не
решался. Верен молча ждал продолжения.
     - И вот еще что... Знаешь, я... - Сметлив опять замялся.
     Верену надоело. Он сказал:
     - Знаю. Ты хочешь сказать, что в Рыбаки не вернешься.
     Сметлив вскинулся на него, но тут  же  опять  опустил  глаза.  Потом,
поразмыслив, осторожно заговорил:
     - Не только это. Я хотел предложить и тебе остаться. Первое  время  у
нас поживешь, а там видно будет. Зачем тебе туда? Спиться и помереть через
год-другой?   Не  забудь,   когда  вернешься   -  тебе  опять   станет  за
шестьдесят... Ну как?
     Верен подумал, что  Сметлив  кругом  прав.  И  не  будь  этой  травки
проклятой, не увидь он Капельку как  живую  -  не  сомневался  бы  сейчас.
Остался бы в городе, плел бы сети...
     Сметлив, уловив его колебания, торопливо сказал:
     - Ты не спеши, подумай. Я завтра зайду, обсудим спокойно.
     ...и, глядишь, обзавелся бы новой семьей. И еще бы раз все  сломалось
почему-нибудь, и зачастил бы он в бражную - к Грымзе Молотку, например,  к
душевному человеку. И всю жизнь - вторую, о которой многие так  мечтают  -
заливал бы брагой простое сознание того, что он предал Капельку.  Как  там
она сказала? "Пропадают только те, кого никто не помнит". А потому...
     Сметлив все ждал ответа. Верен решил, что не надо мучить его.  Он  же
не виноват. И ответил так:
     - Хорошо, приходи завтра.



                                   ЭПИЛОГ

     Он ушел очень рано,  чтобы  Сметлив  его  не  застал.  Рассчитался  с
Грымзой Молотком, заспанным и зевающим, прикупил кое-что  на  дорогу  -  и
ушел.
     Утро не выдалось. Рассвет над городом растепливался нехотя, пасмурно,
так что его одинаково можно было посчитать  закатом.  Ранние  торговцы  на
ярмарке зябли, раскладывая на  прилавках  рыбу,  овощи  и  прочие  простые
товары. Свирепые могульские быки лежали рядком  на  земле,  жуя  жвачку  и
подергивая ушами на мнимых слепней, а рядом спал  сторож,  завернувшись  в
грубую бычью шкуру. Все это удивительно точно запоминалось Верену,  потому
что глядел - и знал, что в последний раз.
     Так прошел он по городу, у которого булыжники были чуть  влажными  от
росы. Крыши домов, как клушки,  ревниво  оберегали  в  домах  тепло,  окна
глядели подслеповато и пусто. Он уходил насовсем, хотя... Таилась  в  душе
крохотная надежда, что Управитель диких  лесных  нориков  не  забудет  его
старания - ведь кольцо-то у него... Но с  другой  стороны,  что  он  может
сделать для Верена? Мысли путались и метались, и страшно  было  думать  об
этом, страшно...
     Однако ноги несли, и скоро город раздробился в домишках,  жмущихся  к
Белой стене с внешней ее стороны. Потом и они отступили назад,  потянулись
поля, перелески - дорога так же равнодушно принимала его ноги, как  тысячи
и тысячи других. Только он с каждым шагом старел не на  шаг,  как  старели
все, а - на сколько там?  -  на  день,  на  два,  на  три?  Из  шагов  его
складывались недели, месяцы, годы, и висли гирями  на  ногах.  Но  он  все
равно шел, как в беспамятстве, и к обеду пришел в Хлебы.
     Домик Крючка стоял первым у дороги. Колдун,  как  и  в  прошлый  раз,
почуял приближение Силы, хотя великой  ее  назвать  уже  было  нельзя.  Он
вышел, и издалека узнал того самого Застенчивого,  что  проходил  с  двумя
другими вверх по реке минувшей весной. Это их он попросил передать Свистку
два слова. А они почему-то  не  выполнили  его  просьбу.  Вспомнив  о  тех
недавних событиях, Крючок  нахмурился,  но  Застенчивого  в  дом  все-таки
пригласил. Вид у того был нехорош,  и  на  приглашение  он  откликнулся  с
радостью, даже с облегчением.
     Крючок заварил чаю с травами, выставил снедь. Застенчивый  жадно  пил
чай, а к еде почти и не прикоснулся. Что-то творилось с ним неладное  -  в
этом колдун был уверен. Осторожно, слово по слову, стал он выспрашивать  -
где  двое  других  спутников,  да  далеко  ли  ходили.   Не   было   рядом
подозрительного Сметлива, и Верен коротко рассказал Крючку,  зачем  ходили
они в Овчинку и что из этого вышло. А  чего  ждал  от  колдуна  -  совета,
помощи или просто сочувствия - и сам не знал.
     Однако колдун оказался тем самым человеком, который нужен был Верену.
Выслушав, он покачал головой и сказал, что они стали исполнителями могучей
воли. "Думаю, дело здесь даже не в Управителе диких нориков..." - "А в ком
же?" Но Крючок вместо ответа попросил показать кольцо Генерала Гора.
     Он долго разглядывал серебряный ободок, зачем-то сжимал его в  кулаке
и подносил к уху, будто прислушивался. Потом сказал:
     - У этого кольца огромная Сила, и судьба его ждет непростая. Зачем  и
кому понадобилось оно внизу, среди людей - не постигаю. Впрочем, норики  -
слуги Владыки Вода... Нет, не буду гадать о том, что сильнее меня.  А  вот
на твою дорогу можно прикинуть...
     Колдун полез под потолок, где развешивал на просушку  травы,  и  взял
несколько стебельков ведуницы. Разломав их как попало, высыпал  на  ладонь
Верену и велел сдуть на стол. Потом долго разглядывал травяной узор, хмуря
брови и пришептывая. Верен ждал, замирая внутри. Наконец колдун заговорил:
     - Не буду врать, все  у  тебя  выпадает  плохо.  -  Сердце  у  Верена
сжалось. - Но... Как будто ведет тебя чья-то рука.  Не  вижу,  добрая  или
злая, но могущественная.
     Верен робко перебил:
     - Так может, вернуться мне в город, пока не поздно?
     Крючок пожал плечами:
     - Может быть, уже поздно. - И еще раз вгляделся в  травинки:  -  Нет,
судьба твоя там, в Рыбаках. Ты выбрал путь страшный,  но  правильный.  Как
объяснить - не знаю...
     Колдун предложил ему переночевать, и Верен согласился. Наутро  Крючок
дал ему в дорогу большой круглый хлеб, сушеного мяса и прочитал строчки из
незнакомых стихов:

               Пусть равно всем не избежать конца,
               пусть равно жалят всех судьбы укусы,
               но никогда дорога храбреца
               не совпадет с кривой тропою труса.

     Верен горько усмехнулся: тоже,  нашел  храбреца.  Он  идет  в  Рыбаки
Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 33 34 35 36 37 38 39  40 41 42
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 

Реклама