нет союзников и нет надежды.
-- И ты ему веришь?
-- Да. В этом я ему верю.
Она сжала пальцами колено, так, что костяшки побелели.
-- И чего ты ожидаешь от меня?
-- Не знаю. Не знаю, лио.-- Он сделал сокрушенный жест, который
самому ему был ненавистен, но сделать который требовали обстоятельства.-- Я
сказал ему, что поговорю с вами. Позволите ли вы мне это, выслушаете ли
меня? Я дал ему слово.
-- Не надейся, что это к чему-нибудь приведет. От этого ничто уже не
зависит.
-- Все, что я прошу,-- это выслушать. Все это не очень просто объяснить.
А я прошу лишь немногого.
-- Ладно,-- сказала она тихо, сделав долгий вздох.-- Я буду слушать.
-- Как долго?
-- Как пожелаешь. Пока не сядет солнце, если хочешь.
Он опустил голову на руки, собираясь с мыслями. Ничто не приходило
на ум, кроме начала -- и он начал с начала, задолго до того, как повстречался с
Рохом. Она выглядела удивленной, но слушала, как и обещала. Из серых глаз ее
исчез гнев, появилась задумчивость, а Вейни излагал ей все, все те мелочи о его
жизни на родине, которые раньше она не знала, о чем ему больно было ей
рассказывать. О жизни в Моридже мальчишки-полукровки, о постоянной
вражде между Нхи и Кайя, о том, как он стал ублюдком предводителя Нхи. А
также то, чего она не знала об их уже совместных странствиях -- сведения о
Рохе, о Лилле, о ночи, которую они провели в палатке Роха в Ра-Корисе, и о
другой ночи, вместе с ней в лесах близ Иврел, когда она спала, и в Охтидж-ине
в Шиюне, и многое другое, чего она не знала. Она слушала, и понимание на ее
лице иногда сменялось гневом, иногда замешательством. Но не говорила
ничего.
Он рассказал ей и о самых последних событиях: о Фваре, о лагере
Хитару, о лагере Мерира. О том, как они добирались сюда. Он ничего не утаил,
принеся в жертву свою гордость, и в конце рассказа уже не смотрел на нее, с
трудом выдавливая из себя слова. Ибо он был все же наполовину нхи, а нхи
горды и не склонны к подобным откровениям.
Когда он закончил, Моргейн сжала кулаки. Спустя мгновение
расслабилась.
-- Кое-что из этого мне не мешало бы знать раньше.
-- Да, но кое-что из этого я раньше не знал и сам.
-- Впрочем, ничего из того, что ты рассказал, меня не беспокоит. Но
Рох... Рох... Я бы не стала полагаться на него. Ни за что бы не стала.
-- Вы увидите его. Но... но, быть может... я не знаю, лио.
-- Впрочем, никакой разницы. Это ничего не меняет.
-- Лио!
-- Я предупреждала тебя, что в этом нет никакой разницы. Рох или
Лилл -- оба они враги.
-- Но Рох...
-- Оставь меня на время одну. Пожалуйста.
Его самообладание готово было вот-вот лопнуть. Он и так сказал
слишком много болезненных для себя вещей, а она лишь пожала плечами.--
Ладно,-- сказал он и с трудом поднялся на ноги, спеша выйти на холодный,
бодрящий воздух. Но она поднялась и не пустила его, схватив за запястье.
Ударь он в гневе -- он причинил бы ей боль. Он сдержался, и слезы хлынули у
него из глаз. Он отвернулся.
-- Подумай,-- яростно сказала она.-- Подумай -- что же мне теперь
делать с твоим подарком?
-- Вы ни за что не поверите его слову... Но это -- все... только его слово,
и мое слово тоже. Впрочем, для вас все это -- ничто.
-- Ты не прав.
-- Я не хотел доставлять вам излишнего беспокойства.
-- Так что же теперь делать? Держать его как пленника? Он слишком
многое знает и обладает инстинктами Лилла.
-- Временами... временами мне кажется, что он -- только Рох. Он
говорил, что другой появляется в нем только во снах. Возможно, сны действуют
на него сильнее, когда рядом нет ничего, что он помнит из своей жизни как
Роха. Я только предполагаю. Возможно, именно я -- тот, ради кого он пришел
сюда, потому что пока он со мной -- он мой кузен. Я лишь предполагаю это.
-- Возможно,-- сказала она мгновение спустя,-- не исключено, что
предчувствие тебя не подводит.
Это чувствительно укололо Вейни. Он повернулся и посмотрел на нее, в
ее серые глаза, в лицо с чертами чистокровной кел.-- Рох говорил... и не раз, что
вы должны знать, каково это... что вы сами испытывали это.
Она ничего не сказала, но сделала шаг назад.
-- Я не знаю,-- прошептала она.-- Я не знаю.
-- Он сказал, что вы -- такая же, как и он. Я спрашиваю вас, лио. Я
всего илин, вы можете приказать мне замолчать, ведь я дал вам клятву. Но я
хочу знать. Я хочу знать.
-- Не думаю, что ты и в самом деле хочешь знать это.
-- Вы сказали, что вы на самом деле не кел. Как я могу поверить в это?
Вы сказали, что никогда не делали того, что сделал Лилл. Но,-- с трудом
добавил он, преодолевая тяжесть,-- если вы не кел... лио, вы и не другая.
-- Ты утверждаешь, таким образом, что я обманывала тебя.
-- Так почему вы не могли сказать мне правду? Лио, небольшая ложь,
даже что-то навроде лжи -- я не могу этого понять. Не могу понять -- почему?
Если бы вы сказали мне, что вы сам дьявол, я бы не смог отказаться от той
клятвы, которую вам дал. Возможно, вы просто щадили меня. Но с тех пор
случилось столько всего...
-- Это тебя успокоит?
-- Если я пойму вас -- да. Даже очень.
Серые глаза замерцали. Моргейн протянула ему руку ладонью вверх.
Он положил сверху свою ладонь, сжал ее, словно давал клятву, и даже делая
это, он не мог не думать о том, что ладонь у нее узкая, а пальцы длинные.--
Правда,-- сказала она,-- в том, что я, как и Хитару, полукровка. Когда-то давно
-- и очень далеко от Эндара-Карша... Не только кел ощутили на себе
последствия катастрофы, в мире вымирают не только они. У них были
предшественники, которые и создали Врата.-- Она засмеялась, смех прозвучал
словно издалека.-- Вижу, что ты не понимаешь. Однако шию -- из моего
прошлого, в то время как я -- из их прошлого. Это парадокс. Их полно в тех
мирах, где есть Врата. Ну что, успокаивает ли это тебя?
В лице ее был страх... какое-то беспокойство, подумал он отупело,
возможно, за его рассудок. Он едва понимал суть сказанного ей -- безумие,
сотворенное со временем Вратами. Неужели может быть кто-то более древний,
чем кел? Он не мог даже вообразить такое. Но он причинил ей боль, и эта
мысль не давала ему покоя. Он сжал ее пальцы, отпустил, взял в ладони ее лицо
и поцеловал возле губ -- просто в знак того, что по-прежнему ей предан. Он был
согласен верить даже в ее ложь, хотя и пытаясь при этом понять, что же было ее
причиной.
Понять суть сказанного Моргейн ему не удавалось, он прекратил
попытки и поднялся на ноги.
-- Ну что ж,-- произнесла она.-- Хорошо уже хотя бы то, что ты здесь.
Он кивнул, не зная, что ответить.
-- Иногда ты меня удивляешь, Вейни.
И пока он пытался найти достойный ответ, она покачала головой и
отошла в сторону, сцепив руки и опустив голову.-- Конечно, ты пришел к
такому заключению -- что еще могло тебе прийти в голову? Несомненно, в это
верит и Рох. И чтобы это принесло как можно меньше вреда... Вейни, я прошу
тебя, держи это при себе, никому не говори. Я не кел. Но то, что я родилась
гораздо раньше, в Шатане значения не имеет. Отныне это неважно.
-- Лио...
-- Я не буду уверять тебя, что знаю природу Роха. Я не хочу, чтобы ты
думал, будто я настраиваю тебя против него. Это не так. Это не так, Вейни.
-- А я теперь раздираюсь между двумя клятвами... О небо, лио! Я
думал о том, как сохранить жизнь Роху, а теперь... теперь я боюсь, что преуспел
в этом. Я клянусь, что не буду больше подвергать испытанию ваше
расположение ко мне. Я этого не хочу. Лио, делайте все, что считаете
нужным для своей защиты. Я никогда больше не стану вас ни о чем просить. Не
слушайте меня.
-- Я знаю себя. Не надо отказываться от всего.-- Моргейн встряхнула
головой и тонко улыбнулась ему.-- Это Нихмин. Ты увидишь его таким же,
каким его увидела я. Мне вовсе не хочется проливать в таком месте кровь. Но
мы далеко от Эндара-Карша, и мне жаль Роха. Мне жаль его даже как Лилла --
хотя Лилла жалеть гораздо труднее: я знаю его жертв. Дай мне время подумать.
Иди, поспи. Пожалуйста. Ночь еще не закончилась, а ты выглядишь таким
усталым.
-- Да,-- согласился он, хотя вовсе не от усталости ему не хотелось
больше спорить с ней.
Она уступила ему циновку возле восточной стены, свою собственную.
Он улегся, не испытывая сильного желания спать, но расслабленная поза вскоре
вызвала тяжесть во всем теле, и он уже не мог даже пошевелиться. Моргейн
накрыла его одеялом и села на циновку рядом с ним, взяв его за руку. Он
беспричинно вздрогнул, словно в лихорадке, но при этом был слишком
уставшим, чтобы чувствовать ее прикосновение. Он стал дышать спокойнее,
переплетя свои пальцы с ее. Затем уснул, погрузившись в тяжелую тьму.
Глава 15
Утром она ушла. Он нашел пищу: молоко, хлеб, масло и куски
холодного мяса. На куске масла был начерчен один из значков Карша, гриф, с
которого начиналось слово "Моргейн".
Это должно было означать, что ему ничто не грозит. Он съел больше,
чем, как ему казалось, он сможет, и на углях стоял горшок с подогретой водой.
Он вымылся, побрился -- своим собственным лезвием, потому что мешок с его
вещами оказался здесь. Несомненно, он был снят с Мэй. Лук его лежал рядом с
доспехами, а также прочие вещи, которые, как ему казалось, он навсегда
потерял. Он был обрадован -- и огорчен, решив, что они, должно быть,
рисковали для этого жизнью -- она, Леллин и Сизар.
Но ее собственное оружие по-прежнему лежало в углу, и его начало
беспокоить, что она так долго ходит безоружной. Он вышел наружу, не беря с
собой оружие, посмотреть, нет ли ее поблизости. Сиптах тоже исчез, хотя все
казалось спокойным.
Затем взгляд Вейни уловил движение. Он увидел, что она возвращается
верхом, поднимаясь по склону, босоногая на спине серого коня, странная
фигура в белых одеждах. Она соскочила с седла и накинула поводья на ветку,
на лице ее было встревоженное выражение, но оно тут же исчезло. Когда она
заметила его, лицо ее тут же стало другим. Он увидел это и ответил слабой
улыбкой.
-- Сегодня они снова тревожили нас,-- сказала она.-- Проверяли
оборону.
-- Разве так следует отправляться на разведку? -- Он не хотел, чтобы
голос его звучал гневно, но она пожала плечами и не ответила. На лице ее
появилось хмурое выражение, и она отвела взгляд, глядя мимо него.
Он оглянулся. К ним направлялись три эрхе, и с ними шел человек,
высокий человек в зелено-коричневом одеянии.
Это был Рох.
Они привели его ко входу в деревянное строение и остановились. Они
не подталкивали Роха, когда вели, но и оружия у него не было.
-- Спасибо,-- сказала Моргейн эрхе, отпуская их, но они отошли не
далее, чем до ближних камней.
Рох поклонился, как лорд, пришедший с визитом к лорду, с усталой
иронией на лице.
-- Входи,-- сказала ему Моргейн.
Рох вошел, прошел мимо полога, откинутого для него Вейни. Лицо его
было бледным, небритым и испуганным, хотя он пытался скрыть это. Он
выглядел так, будто не спал этой ночью.
-- Садись,-- предложила ему Моргейн и сама уселась на циновку возле
очага. Рох сел напротив нее, сложив ноги. Вейни опустился на корточки возле
плеча Моргейн, как подобало илину, и сделано это было намеренно -- Роху
предлагалось сделать вывод. Он с нелегким чувством подумал о мече, лежащем
в углу, и безоружности Моргейн.
-- Кайя Рох,-- спросила Моргейн,-- все ли у тебя в порядке?
На лице Роха дрогнул мускул.
-- Вполне.
-- Мне потребовалось много настойчивости, чтобы тебя привели сюда.
Эрхе имели другие намерения.
-- Ты обычно добиваешься того, чего хочешь.
-- Вейни просил за тебя, и очень просил. Никто не мог быть для меня
более убедительным, чем он. Но даже учитывая все это -- и то, что я благодарна
тебе за его спасение,-- разве мы не враги? Рох или Лилл, ты все равно не
испытываешь ко мне приязни. Ты ненавидишь меня. Так было в Ра-Корисе.
Или ты из тех, кто способен с легкостью передумать?
