-- Мне он нужен сейчас.
-- Бесполезно.
-- У тебя есть его адрес?
-- Я давно тебе сказала: у меня есть все. Поэтому в
дальнейшем сразу говори: дай мне адрес Малого Ивана.
Настя написала адрес на листке из блокнота и нарисовала
схему подъезда к дому.
При въезде в Москву Настя пересела в "Ниву", которая с
ребятами Игоря сопровождала нас, а Игорь повернул в сторону
Минского шоссе. Малый Иван жил на Юго-Западе, недалеко от метро
"Проспект Вернадского".
Настя настолько точно все изобразила на схеме, что дом
Малого Ивана мы нашли, никого не спрашивая. Он жил в точно
такой же пятиэтажной "хрущобе", как моя. Здесь тоже между домов
выросли деревья, которые поднялись выше домов, значит, этим
домам было больше пятнадцати лет.
Я позвонила в дверь квартиры Малого Ивана, ответа не было.
Игорь несколько раз ударил кулаком по двери и ударил так, что
выглянула соседка из квартиры напротив. Несмотря на жару, она
была в опорках от валенок и в теплом байковом халате.
-- Чего ломитесь? -- прикрикнула она. -- Кого надо?
-- Ивана, -- ответила я. -- Мы с его работы.
-- Во дворе он, -- сказала соседка. -- Не ругайте его, а
то мужики выпивши, могут и по шее накостылять или фары твоего
иностранного авто побить.
Мы спустились вниз, и я попросила Игоря:
-- Ты отъедь подальше, но чтобы меня видеть.
-- Я буду рядом, -- успокоил Игорь, -- но меня они видеть
не будут.
Малый Иван в майке, шароварах и сандалиях на босу ногу
ничем не отличался от трех других мужиков, только они были
постарше. Все сидели за столом, врытым в землю среди деревьев,
и хлопали костяшками домино.
Мне казалось, что они меня не видят, но по их репликам я
поняла, что не только увидели, но и уже составили обо мне
мнение.
-- Мелковата.
-- Вполне. Все при ней.
-- Но Иван-то любит, чтобы грудью можно было укрыться.
-- Я пойду, -- сказал Малый Иван, -- она меня увидела.
-- Не ходи. Пусть сама подойдет. Ты ей нужен или она тебе?
-- Вроде бы я ей, -- сказал Иван.
-- Значит, она первой должна подойти. А как подойдет, ты
ей сразу: Марья Ивановна, одолжи пятерку на два пузыря.
-- Она -- Вера Ивановна.
-- И не отходи, пока не даст денег. Мы тебя поддержим.
Я подошла к столу и сказала:
-- Здравствуйте, господа.
-- Здравствуйте, миссис, -- ответил самый обросший, с
наколками на плечах и груди и, по-видимому, очень сильный
физически.
-- Я мисс, а не миссис.
Мое заявление вызвало легкое замешательство, как минимум,
двое из компании не понимали разницы.
-- Вера Ивановна, пришел мне на помощь Малый Иван, -- я
потом вам все объясню, но я прошу одолжить мне пятерку, -- и,
увидев мое непонимание, разъяснил, -- пятьдесят тысяч. Я вам
отдам через три дня, как только выйду на работу.
-- На работе ты нужен завтра.
-- Завтра не получится...
-- Еще как получится! Господа, у меня нет рублей, есть
несколько долларов.
Это было правдой. Настя выдала мне на расходы триста
долларов. Я быстро перевела рубли по курсу доллара и протянула
Ивану десятидолларовую купюру. Ее тут же перехватил мужик с
наколками, сложил пополам, подергал.
-- Извините, -- сказал он мне, -- появилась фальшивая
зелень именно в десятках, а в нашем безработном положении
засветиться с фальшивой совсем ни к чему.
По двору катались на роликах мальчишки.
-- Витька, -- мужик с наколками перехватил ближайшего
мальчишку, -- где новый русский?
-- Сейчас позовем, -- пообещали ему. И вскоре на роликах
подкатил малорослый мальчишка лет тринадцати в кожаной жилетке,
несмотря на жару, и в ковбойской шляпе.
-- Поменяй зелень, -- попросил его мужик в наколках.
Мальчишка помял купюру, вслушиваясь в хруст бумаги,
посмотрел на свет, послюнявил и начал отсчитывать рубли.
-- Ты чего это такие проценты берешь? -- возмутился мужик
в наколках.
-- За доставку на дом на пять процентов больше, -- ответил
мальчишка.
-- Так и мы тебе доставили на дом.
-- Не хотите -- не надо, -- мальчишка отдал десять
долларов и забрал рубли.
-- Извини, согласен.
И уже один из должников, взяв деньги и целлофановый пакет,
бежал, по-видимому, к ближайшему ларьку.
-- Чашку кофе или чаю? -- предложил мне Малый Иван.
-- Чаю, -- сказала я.
Мы пришли с ним в его однокомнатную квартиру, в которой,
вдоль стены на специально сделанном стеллаже стояли телевизор,
видеомагнитофон, компьютер, два принтера, видеокассеты и
коробки с дискетами. Еще была груда журналов в основном по
компьютерам, справочники, словари.
Чай у Малого Ивана оказался хорошим, нашлась даже начатая
коробка с шоколадными конфетами.
-- С тобою можно говорить? -- спросила я. -- Ты
соображаешь?
-- Спиртное действует только на координацию моих движений,
но сознание полностью под контролем.
-- Что случилось? Почему ты запил? Ты был очень нужен
сегодня утром. И ты обещал. Вечером обещал.
После того, как я обещал, ко мне приехала жена.
-- Но ведь вы разведены?
-- Да, мы разведены. Но она иногда приезжает, никогда не
предупреждая. Да и чего ей предупреждать? Она знает, что у меня
никого нет.
-- А зачем приезжает?
-- Поговорить.
-- И только?
-- Нет... Иногда мы с нею ложимся. А потом я жду, когда
она снова приедет. Я стараюсь все вечера проводить дома. Это
унизительно. Я сижу и будто жду милостыню. И от этого запиваю.
-- Но ты же аналитик! Попробуй разобраться.
-- Это не поддается анализу. Это на уровне подсознания.
-- Объясни, что такое подсознание?
-- Я ее давно не люблю, я ее даже ненавижу, но спать хочу
только с нею.
-- А разве такое бывает? -- мое удивление было искренним.
-- Я, если не люблю, то у меня и в мыслях нет про то, чтобы
переспать. -- А я постоянно об этом думаю. Но только с нею.
-- Может быть, это приворот?
-- Ничего не могу сказать. Привороты я не анализировал. Я
думаю, все проще. У меня было всего три женщины, и только с ней
одной мне было хорошо.
-- Тут я тебе не советчица. У меня мужиков и того меньше.
Только двое. Один, который хотел на мне жениться, но не
женился, и второй, который женился. Но, честно говоря, я не
заметила особой разницы. Как говорят мои подруги, надо
переспать не меньше, чем с десятью, чтобы понять, кто нужен
тебе и кому нужна ты. Может быть, тебе расширить круг
абитуриенток?
-- Я пробовал. Не получается. У меня не встает на других
теперь, нет эрекции. С другими я импотент, а мужчина только с
нею.
-- Что же это за чудо природы?
-- Да, это чудо.
Иван достал несколько цветных фотографий. На них я увидела
совершенно голую высокую полногрудую блондинку с большой
задницей.
-- Она не стесняется сниматься голой? -- спросила я.
-- Она ничего не стесняется. У нее нет комплексов.
И я приняла решение. Меня всегда поражало, что мозг в
сотые доли секунды сопоставлял полученную и заложенную ранее
информацию и предлагал решение. Его надо было принять или не
принять. Я приняла. Мы, несколько девчонок, -- хотя, какие
девчонки: нам по тридцать два года! -- одновременно пришли в
школу после окончания педагогического института. Трое из нас в
этой же школе учились. Уж если идти работать в школу, то лучше
в свою: и старых учителей знаешь, и близко от дома, что
немаловажно. Мы все выходили замуж, кроме Надьки, и развелись,
но ни у кого, кроме меня, не было детей. Это беспокоило подруг:
уходило время, поздно будет рожать. На последнем нашем
девичнике Людмила сказала:
-- Все. Решено. Подниму и одна.
Людмила жила в однокомнатной кооперативной квартире. У ее
матери и отца была двухкомнатная квартира в этом же доме.
Римма жила в двухкомнатной. Она переехала в наш район еще
студенткой с мужем, доцентом нашего института. Доцента она
выгнала, он одно время пытался разменять квартиру, ему это все
не удавалось, а потом он женился на женщине, у которой была
квартира.
Чаще всего мы собирались у Людмилы, Римма не любила звать
к себе.
-- Нет, -- сказала она категорично, когда я однажды
предложила собраться у нее, -- не люблю мыть посуду.
Когда я увидела фотографию бывшей жены Малого Ивана, я
подумала о Римме. Это был тот же тип женщины. Я не исключала,
что именно Римма выведет Малого Ивана из депрессии. Очень часто
у женщин, которые неоднократно выходят замуж, каждый
последующий муж многим напоминает предыдущего. Меня это всегда
удивляло: зачем менять-то. Так и мужчины зацикливаются на
одном-двух стереотипах. Мой сосед по лестничной площадке,
рыхлый светлоглазый сорокалетний блондин за последние десять
лет сменил четырех жен или кандидаток в жены. Он предпочитал
худых, тощих и длинноносых евреек. Теперь, когда в Москве
появилось много беженок -- армянок из Баку, он жил с тощей,
длинноносой армянкой.
-- Ваня, -- сказала я Ивану, -- мы сегодня отца отправили
в Женеву. Я осталась одна. Мне нужна твоя помощь.
-- Я готов. Мне нужны еще сутки.
-- Нет, -- я была категорична, -- ты мне нужен сегодня
вечером, и завтра ровно в восемь я собираю самых близких.
Сколько тебе надо времени, чтобы протрезветь сегодня к вечеру?
-- Два часа двадцать пять минут, -- ответил Малый Иван и
пояснил, -- два часа чтобы поспать, двадцать пять минут чтобы
принять душ, выпить две чашки кофе и выкурить сигарету.
Я прибросила ему еще пятнадцать минут и предупредила:
-- Машина за тобой будет ровно в семь. Не протрезвеешь --
повезут пьяного. Мне бы этого не хотелось.
-- Мне тоже, -- почти трезвым голосом ответил Малый Иван.
На девичник, учитывая мои связи с грузинами, я должна была
привезти помидоры, огурцы, маринованный чеснок, киндзу. Наталья
пекла торт и печенье. Римма и Людмила покупали вино.
Я попросила Игоря остановиться в стороне, чтобы девочки,
которые торговали овощами, не увидели, что я подъехала на
джипе. Я купила все, что необходимо, и поехала к Людмиле.
Игорь вошел вместе со мною в подъезд. Он прошел первым,
оставив меня в тамбуре между двумя дверьми, проверил площадку
второго этажа и вызвал лифт. Учитывая пробки на дорогах в
летнее вечернее время, он тут же выехал за Малым Иваном.
x x x
В школе и институте мы собирались компаниями, когда из
дому уходили родители. Приглашались мальчики, целовались в
подъездах, на лестничных площадках. И с Борисом я познакомилась
в компании. Я была на первом курсе Педагогического, он на
последнем Консерватории. Большой, рыжий и очень сильный, он мне
понравился сразу. Когда мы танцевали, он вдруг поднял меня, как
девочку. Я лежала у него на руках, он танцевал, и у него даже
не сбилось дыхание. Среди подруг я после первой сессии в
институте осталась единственной девственницей. Людмила ее
потеряла еще в школе, у Натальи появился любовник, она
говорила, что дипломат, но потом выяснилось, что спекулянт. Она
вдруг сразу стала хорошо одеваться, а это были годы, когда
одежду и обувь, особенно импортную, привозили на предприятия и
устраивали распродажи. Однажды Наталья пришла в шубе из норки,
и девчонки даже притихли. В этот день двое поссорились со
своими институтскими поклонниками, они не могли им купить не
только шубы, но даже колготки.
Когда однажды Борис пригласил меня к своему приятелю, и
приятель вдруг вспомнил о назначенной встрече, я поняла: это
произойдет сегодня. Борис все старался, чтобы я выпила
побольше, но я даже и тогда была девушкой разумной, вино меня
