серьезной темы. С довольно раздраженным видом.
- Я хочу все рассказать вам... - задыхаясь, проговорила она. - Я...
Я потянулся к ней и накрыл своей лапой две ее сцепленные ладошки.
- Не надо. Я знаю. Марлоу вообще знает все - кроме того, как
научиться прилично зарабатывать. Теперь поспите, а завтра я отвезу вас в
Вичиту - навестить родителей. За счет миссис Мердок.
- О, это так мило с ее стороны! - вскричала она, широко раскрывая
засиявшие глаза. - Она всегда была так добра по отношению ко мне!
Я встал.
- Она прекрасная женщина, - широко улыбаясь, сказал я. - Прекрасная.
Я как раз сейчас собираюсь заглянуть к ней - и мы в высшей степени мило
побеседуем за чашкой чая. И если вы сейчас же не заснете, я никогда больше
не разрешу вам признаваться мне в совершенных убийствах.
- Вы ужасны, - сказала она. - Вы мне не нравитесь. - Она отвернулась
от меня, спрятала руки под одеяло и закрыла глаза.
Я подошел к двери. На выходе я обернулся и посмотрел назад. Она
смотрела на меня, приоткрыв один глаз. Я насмешливо оскалился, и глаз
поспешно закрылся.
Я вернулся в гостиную, одарил мисс Лимингтон всем, что осталось от
моих сияющих улыбок, и вышел.
Я поехал на Санта-Моника-бульвар. Ломбард был еще закрыт. Старый
еврей в высокой черной ермолке, казалось, очень удивился тому, что я так
быстро вернулся за закладом. Я объяснил ему, что у нас в Голливуде так
принято.
Он достал из сейфа конверт, вскрыл его, извлек оттуда квитанцию и
дублон и положил его мне на ладонь.
- Такая это ценность, такая, что отдавать не хочется, - пожаловался
он. - Работа, понимаете ли, работа - превосходная.
- И золота в ней, верно, на все двадцать долларов, - сказал я.
Он пожал плечами и улыбнулся. А я сунул монету в карман и пожелал ему
спокойной ночи.
32
Лунный свет стелился по лужайке, как белая простыня, - и лишь под
кедром, как кусок черного бархата, лежала густая тень. В двух нижних окнах
и одном наверху горел свет. Я поднялся по кособоким каменным ступенькам и
позвонил.
Я не взглянул на маленького нарисованного негритенка на стене. И не
потрепал его по голове. Шутка несколько устарела.
Дверь открыла седая румяная женщина, мне еще не знакомая. Я сказал:
- Я - Филипп Марлоу. Я хотел бы видеть миссис Мердок. Миссис Элизабет
Брайт Мердок.
Женщина подозрительно оглядела меня.
- Думаю, она уже в постели. Вряд ли она сможет вас принять сейчас.
- Еще только девять.
- Миссис Мердок рано ложиться спать. - Она начала закрывать дверь.
Это была милая старушка, и я не хотел наваливаться на дверь грубым
плечом - я просто легонько оперся на нее.
- Это важно. Вы можете передать ей?
- Подождите минутку. - Я отступил назад и дал ей закрыть дверь.
Из листвы темного дерева послышалось пение пересмешников. Машина
проехала по улице слишком быстро и взвизгнула тормозами на повороте.
Прозвенели отдаленные колокольчики девичьего смеха, словно они высыпались
из машины на крутом повороте.
Спустя некоторое время дверь открылась, и женщина сказала:
- Можете пройти.
Я проследовал за ней через большую переднюю комнату. Тусклый свет
единственной лампы едва достигал ее противоположной стены. Слишком тихо
было в этой комнате, и ее надо было срочно проветрить. Мы прошли до конца
коридора, поднялись по лестнице с резными перилами и прошли еще по одному
коридору.
Горничная указала мне на раскрытую дверь и, когда я вошел внутрь,
затворила ее за моей спиной. Я оказался в просторной, изобилующей
мебельным ситцем гостиной с серебряно-голубыми обоями, синим ковром и
выходящими на балкон высокими французскими окнами. Над балконом был навес.
Миссис Мердок сидела у карточного столика в мягком кресле с
подголовником. На ней был стеганый халат, и ее волосы были несколько
растрепаны. Она играла в одиночку. Колоду она держала в левой руке и,
прежде чем поднять на меня глаза, положила одну карту на стол и
передвинула другую. Потом она произнесла:
- Итак?
Я подошел к столику и взглянул на карты. Она играла в "конфилд".
- Мерле сейчас у меня дома, - сказал я. - Она малость чики-бряки.
- И что же такое чики-бряки, мистер Марлоу? - сухо поинтересовалась
миссис Мердок, не взглянув на меня.
Она передвинула карту, потом - более быстро - еще две.
- Приступ меланхолии, - пояснил я. - Когда-нибудь ловили себя на
жульничестве?
- Когда жульничаешь, играть не интересно, - мрачно сказала она. - И
очень малоинтересно, когда не жульничаешь. Что там с Мерле? Она никогда не
задерживалась допозна. Я уже начала беспокоиться за нее.
Я подтащил к столику кресло и уселся напротив нее.
- Вам нет необходимости беспокоиться, - сказал я. - Я вызвал доктора
и сиделку. Она спит. Она была у Ваньера.
Миссис Мердок отложила колоду карт, сцепила на краю стола жирные руки
и тяжело посмотрела на меня.
- Мистер Марлоу, - сказала она, - мы с вами должны окончательно
договориться. Я сделала ошибку, пригласив вас. Я просто не хотела, чтобы
меня - как бы вы выразились - держала за дурочку такая маленькая злая
тварь, как Линда. Но было бы лучше, если бы я вообще не подымала шуму. Мне
гораздо легче было бы пережить пропажу монеты, чем ваше присутствие. Даже
если б мне ее никогда не вернули.
- Но вам ее вернули.
Она кивнула, пристально глядя на меня:
- Да, мне ее вернул. И вы знаете как.
- Я этому не верю.
- Я тоже, - спокойно сказала она. - Мой дурак сын просто взял на себя
вину Линды. Я нахожу этот поступок детским.
Она взяла колоду и потянулась, чтобы положить красную десятку на
красного валета. Потом она потянулась к приземистому столику, на котором
стояло вино. Она отпила немного, опустила стакан и посмотрела на меня
тяжелым взглядом:
- У меня такое чувство, мистер Марлоу, что вы собираетесь вести себя
нагло.
Я потряс головой:
- Не нагло. Просто искренне. Я не так уж плохо поработал на вас,
миссис Мердок. Вы получили дублон обратно. Полицию на вас я не вывел -
пока что. Я ничего не сделал для развода, но я нашел Линду - ваш сын все
время знал, где она; и я не думаю, что у вас с ней проблемы. Она признает,
что совершила ошибку, выйдя замуж за Лесли. Тем не менее, если вы
полагаете...
Она хмыкнула и сыграла следующей картой. В верхнем ряду у нее был
бубновый туз.
- Черт, трефовый туз побит. Не успею убрать его.
- А вы этак незаметно оттолкните его в сторонку, - посоветовал я, -
когда не смотрите на карты.
- Не лучше ли вам вернуться к рассказу о Мерле, - спокойно сказала
она. - И не очень-то злорадствуйте, если вам удалось выведать у нее
несколько фамильных секретов.
- Я никогда не злорадствую. Вы послали Мерле к Ваньеру сегодня
вечером с пятьюстами долларами.
- И что, если так? - она налила себе еще вина и отпила, не спуская с
меня глаз.
- Когда он попросил денег?
- Вчера. Я не могла взять их из банка до сегодняшнего утра. А в чем,
собственно, дело?
- Ваньер шантажировал вас почти восемь лет, не так ли? В связи с
одним происшествием, имевшим место двадцать шестого апреля тысяча
девятьсот тридцать третьего года.
В ее глазах как будто мелькнул страх, но еле уловимо и очень глубоко
- так, словно он давно жил там и только сейчас выглянул на мгновение.
- Кое-что рассказала мне Мерле, - сказал я. - Ваш сын рассказал мне,
как умер его отец. Я просмотрел сегодня старые газеты. Случайная смерть.
На улице под окнами его офиса произошла авария, и все повысовывались из
окон. Ваш муж тоже высунулся из окна, просто чересчур далеко. Поговаривали
о самоубийстве, потому что после его смерти семья получила пятьдесят тысяч
по страховке. Но следователь был очень мил и оставил это обстоятельство
незамеченным.
- И что же? - У нее был холодный резкий голос - никаких тебе хрипов и
одышки. Холодный, резкий и абсолютно спокойный голос.
- Мерле была секретаршей Гораса Брайта. Молоденькая девушка со
странностями, чересчур застенчивая, простоватая, совсем ребенок по
интеллекту, любит драматизировать события, очень старомодна в своих
представлениях о мужчинах и тому подобном. Думаю, он разгорячился однажды,
попытался овладеть ею - и напугал ее до полусмерти.
- И?
- Она зациклилась на этом и стала немножко кровожадна в глубине души.
Ей выпал случай - и она отыгралась. Когда ваш муж высунулся из окна. Ну
как?
- Говорите ясней, мистер Марлоу. Не переношу тумана.
- Бог мой, да куда ж ясней-то? Она вытолкнула своего хозяина из окна.
Убила его, короче. И вышла сухой из воды. С вашей помощью.
Она опустила глаза на зажатую в левой руке колоду карт и легко
кивнула. Ее подбородок опустился на дюйм - и поднялся.
- У Ваньера были какие-то доказательства? - спросил я. - Или он
просто явился случайным свидетелем происшествия и вцепился в вас, а вы
платили ему время от времени, чтобы избежать скандала и потому, что вы
действительно любите Мерле?
Прежде чем ответить, она повертела в руке очередную карту.
Невозмутима и непоколебима как скала.
- Он говорил о какой-то фотографии, - сказала она. - Но я никогда не
верила этому. Он не мог ничего сфотографировать. А если и мог - то показал
бы мне ее рано или поздно.
- Да, это маловероятно, - согласился я. - Даже если б у него была
камера в руках - из-за этой аварии на улице снимок получился бы очень
размытым. Но почему он не решился показать вам этот снимок, я прекрасно
понимаю. Вы довольно опасная женщина, в некотором роде. Он мог бояться,
что вы расправитесь с ним. Сколько вы уплатили ему?
- Это не... - начала было она, но осеклась и пожала мощными плечами.
Властная женщина, сильная, безжалостная - способная перенести и не такое.
Так она про себя подумала. - Одиннадцать тысяч сто долларов, не считая тех
пятисот, что я послала ему сегодня.
- Все это чертовски мило с вашей стороны, миссис Мердок. Учитывая все
обстоятельства дела.
Она сделала рукой неопределенный жест и еще раз пожала плечами:
- Виноват был мой муж. Он был пьян, мерзок. Не думаю, что она сильно
пострадала, но, как вы сказали, он напугал ее до полусмерти. Я... я не
могла ее винить. Она сама достаточно винила себя все эти годы.
- Она сама должна была отвозить деньги Ваньеру?
- Это была ее идея - как о некоторого рода искуплении.
Я кивнул:
- Да. Это на нее похоже. Позже вы вышли замуж за Джаспера Мердока,
Мерле осталась с вами, и вы заботились о ней. Кто-нибудь еще знает об
этом?
- Никто. Только Ваньер. Вряд ли он рассказывал кому-нибудь.
- Да, вряд ли. Ну что ж, теперь все позади. С Ваньером все кончено.
Она медленно подняла глаза и долго бесстрастно смотрела на меня. Ее
седая голова казалась валуном на вершине огромного холма. Наконец она
отложила карты в сторону и плотно сцепила положенные на край стола руки.
Костяшки ее пальцев побелели.
- Мерле пришла в мое отсутствие и попросила управляющего провести ее
в мою квартиру. Управляющий позвонил мне. Я мигом приехал туда, и она
сказала мне, что застрелила Ваньера.
Дыхание миссис Мердок звучало в тишине, как свистящий шепот.
- У нее в сумке был пистолет, Бог знает зачем. Вероятно, для защиты
от мужчин. Но кто-то - видимо, Лесли - обезопасил его, зарядив патроном не
того калибра. Она сообщила мне, что убила Ваньера, и упала в обморок. Я
вызвал доктора, своего друга, и поехал к Ваньеру. Во входной двери его
дома торчал ключ. Он сидел в кресле, мертвый, давно мертвый, уже
