Все лампочки в Арту разом отключились.
-- А ты уверен, что приварил ему все в нужной
последовательности? -- спросила Лея у Чуви, натягивающего
защитные очки.
-- Ха, но ведь он же работает, не так ли? -- вступился за
своего механика Хэн.
Присев на корточки, Чубакка снова занялся делом, а Лея
отошла сторону. Не слишком большой любитель механики, Люк
когда-то обучил ее разбирать на составные части и собирать
снова стандартные моторы крестокрылов, и в ясном свете дня она
могла разобраться в двигательной системе "Сокола". Лея
наблюдала за вуки и ей показалось, что он повторяет работу,
сделанную уже полчаса назад. И Хэн, и Чуви были настоящими
механиками и имели свою систему устранения неполадок.
Лею больше волновала сейчас Крей, общения с которой ей
очень недоставало. Несколько дней она уже ничего не знала о
происходящем с Люком и его друзьями.
Что-то пронеслось мимо аркады внизу. Ярко-желтый маноллиум
вспорхнул из-под папоротников подобно испуганному цветку и со
свистом улетел за деревья. Лея, никогда не терявшая
бдительность за все годы, прошедшие между битвами Йавина и
Эндра, автоматически попыталась отыскать причину переполоха.
Разглядеть удалось немного, но и этого оказалось
достаточно. Нечто, напоминающее призрак, мгновенно растворилось
в тумане. Призрак носил белое облачение и хвост черных, как
ночь волос.
Лея, я забыл спросить вчера вечером, может тебе попалось
что-нибудь в городских хрониках? -- раздался голос Хэна с
балкона позади нее.
-- Да, -- быстро ответа Лея. Она перелезла через перила
балкона и легко спрыгнула в густые заросли папоротника в
полутора метрах внизу. -- Я скоро вернусь...
Разглядеть что-либо в густом тумане на расстоянии большем,
чем несколько метров, уже составляло немалую трудность. Стволы
деревьев ветви виноградной лозы и папоротники плоскими
силуэтами маячили в сером мутном полумраке.
Полузакрыв глаза, Лея сконцентрировалась на внутренней
интуиции. как учил Люк. На уровне подсознания она
прочувствовала шорох платья между деревьями, шелест листьев под
ногами... уловила запах духов. Лея машинально провела рукой по
бедру в поисках пистолета. Обычно, отправляясь на поиски, она
брала его с собой, но сегодня забыла. Возвращаться Лея не
стала. Не торопясь, она спокойно продолжала двигаться,
преследуя женщину, чье лицо мелькнуло перед ней в тусклом свете
ламп прошлой ночью.
Теперь Лея вспомнила, где видела ее раньше. В восемнадцать
лет она вошла в число избранных членов Императорского Сената.
Согласно корускантской традиции Древние Дома представляли своих
дочерей при Дворе по окончании ими школы, в возрасте
шестнадцати-семнадцати лет, в том случае, если родители не
имели больших амбиций и связей, чтобы еще до этого найти своей
дочери выгодную партию. Лея помнила, как ужаснулась ее тетушка,
когда она отказалась предстать перед Императором. Отец тогда
поддержал ее. Они оба считали, что лучше в первый раз выйти в
свет, когда она станет независимым Сенатором, а не в качестве
юной девушки на рынке невест...
Интересно что сказали бы сейчас ее тетушки, узнав, что Лея
вышла замуж за человека, начавшего свою карьеру контрабандистом
и чьих родителей вообще никто не знает. Какими удивленными
глазами они посмотрели бы на нее в роли Президента после долгих
лет ее блужданий по самым запутанным маршрутам вокруг галактики
в компании оборванных воинов-идеалистов, умеющих по достоинству
оценить ее голову. Лея решительно не могла себе представить,
какую реакцию вызвало бы подобное известие -- отвращение или
гордость. В свои восемнадцать она не слишком хорошо понимала
своих родственников. Она не могла понять их так, как понимают
друг друга взрослые. Теперь Лея была в состоянии это сделать,
но они уже мертвы.
Она вышла из рощи в аркады. Белое платье быстро удалялось
по улице Старых Аркад. "Впереди рыночная площадь", -- подумала
Лея.
Она никак не могла вспомнить когда она в первый раз
увидела Звезду Смерти в небе над Альтерааном. Утром или
вечером? Кто-то рассказывал, что все произошло в один из теплых
вечеров в конце весны. Тетушка Руж, как обычно перед ужином,
приводила в порядок волосы перед зеркалом в золоченой раме в
будуаре, тетушка Селли позволила себе прилечь, не снимая
ботинок, сославшись на ипохондрию, а тетушка Тая по-детски
лепетала со своими маленькими питомцами. Лея до сих пор помнила
имена питтинсов -- Таффи Винки, Флаффи и ЛА-АЛМ, что
расшифровывалось как "Летательный Аппарат атакующий любую
местность", так она называла последнего. Розовые, как леденцы,
они были настолько маленькими, что умещались в ее сложенных
чашечкой ладонях.
Все питтинсы погибли, когда кто-то нажал пресловутый рычаг
на Звезде Смерти. Все остальные, разумеется, погибли тоже. И
все остальное...
Лея, скрипнув зубами, спускалась вниз, вдоль старых домов
и магазинов, пытаясь справиться с навернувшимися на глаза
слезами и внезапно подступившим к горлу комом. Конечно, тетушки
изрядно помучили ее в детстве, но такого конца они никак не
заслужили.
Отец лично представил ее Императору в ротонде Сената как
самую юную представительницу Альтераана. Она как сейчас,
помнила его темные и злые глаза на высушенном, как у ящера,
лице, сверлящие ее из-под глубокой тени черного капюшона. Но ее
тетушки все-таки настояли, чтобы она посетила церемонию
императорского приема гостей той ночью.
Там-то она впервые и заметила преследуемую теперь девушку.
Лее исполнилось тогда восемнадцать лет, и она носила скромный
белый костюм, в каком обычно ходили члены Сената, включая ее
отца. На вечере присутствовали и другие сенаторы, но в целом
колонный зал для приемов скорее напоминал роскошную постель,
устланную яркими осенними цветами; в этом цветнике преобладали
тускло-золотые и бронзовые, темно-фиолетовые и
изумрудно-зеленые тона. среди обычной толпы придворных, детей
правителей и отпрысков древних аристократических фамилий, чьи
родители искали своим чадам удачный альянс, Лея насчитала с
полдюжины женщин потрясающей красоты, одетых в изумительные
платья, носящих бриллианты достойные принцесс. Они не походили
на жен высокопоставленных чиновников или аристократов, более
того, даже их вассалов. Спросив о них тетушку Руж, Лея получила
весьма высокомерный ответ:
-- Император приглашает тех, кого хочет и это, бесспорно,
его право, но, дорогая, никто не обязан с ними общаться.
Она поняла, что ото любовницы Императора. И эта девушка,
эта женщина была одна из них.
Лея увидела ее. Женщина обернулась, продолжая лавировать
среди фруктовых башен, ювелирных лавок, ярких витрин и огней
базарной площади, напоминая маленькую рыбку, которая надеется
ускользнуть от более крупной среди зарослей кораллов. Она
бросилась бежать, Лея устремилась так же, петляя меж
изворотливых торговцев, лавочников и антигравитационных линий
для вагонов, спускающихся из аркад.
"Она не намного меня старше", -- подумала Лея, нырнув в
аллею. Миновав ее открытую пасть, она обернулась на сужающуюся
перед ней перспективу. Старинные дома вокруг базарной площади
возвышались над уходящими вглубь полуразрушенными фундаментами
и первыми этажами наиболее древних построек города. Лея
бесшумно скользнула вниз по короткому лестничному пролету.
Проскочив мимо наклонившихся колонн, она увидела зал, служивший
раньше бассейном для горячего источника и ставший теперь
оригинальным открытым погребом под домом с искусственно
сверкающими белыми стенами. Погреб был по колено заполнен
клубящимися парами, слегка отдающими серой и кретчами.
Выпрыгнув наверх с противоположной стороны, она снова оказалась
на аллее.
Женщина скрылась за стеной упаковочных контейнеров, ожидая
пока Лея исчезнет в аллее, чтобы вернуться назад.
Стройная и маленькая, совсем как ребенок, такая же как
одиннадцать лет назад. Совершенный овал лица, ни одной
морщинки. Ее быстрые глаза не знали, что такое бессонная ночь.
Лее вспомнился совсем не относящийся к делу обширный каталог
Крей с рекламой крема "Антиморщин Слуфбери" и Фрукты Камба
Молтокиан", сохраняющих свежесть кожи. Тяжелый хвост из черных
волос, свисающий вдоль спины, на свету слегка отливал бронзой.
Волосы, когда-то виденные Леей короной тщательно уложенных
прядей, остались нетронутым серебром.
Всю дорогу от дома до аркады Лея пыталась вспомнить ее имя
и, ступив между двух столбов из застывшей лавы, обрамляющих
вход в аллею, она произнесла.
-- Роганда.
От неожиданности женщина обернулась и прижала ладонь к
губам. Среди блуждающего, рассеивающегося в тени тумана
невозможно было определить выражение ее глаз, но, немного
спустя, Роганда подошла ближе и в низком реверансе присела
перед Леей.
-- Ваше Высочество.
Лея никогда раньше не слышала ее голоса. Тетушка Роже
слишком хорошо следила за тем, чтобы между ними было
соответствующее расстояние. Этот голос звучал нежно, с по
детски сладким пришептыванием.
-- Я умоляю вас не выдавать меня.
-- Кому? -- практично осведомилась Лея, жестом разрешив ей
подняться.
Хорошо заученное ею движение, результат упорных трудов
тетушкиного учителя, получилось непроизвольно, как легкий
отголосок утраченного.
Роганда Исмарен -- не была единственной, кто опасался
здесь своего разоблачения. Возможности Леи и Хэна в их
расследовании, если здесь действительно было что-то достойное
более близкого знакомства, могли резко ограничиться в случае
обнаружения, кем они являются на самом деле.
Роганда поднялась на ноги, взмахнув краем одежды,
разогнавшим туман, поднимавшийся от фундамента дома,
построенного в низкой и наиболее влажной части улицы.
-- Им, -- сказала она, кивнув в сторону суетливо шумящей
базарной площади, почти не видимой за клубами пара.
Ее жест остановился на каменном фундаменте одного из
домов, образующих белое кубическое пространство вокруг них, с
красивыми террасами, решетками и лестницами. Каждое движение
девушки выдавало исключительную отточенность жестов
профессиональной танцовщицы. Она не уступала Лее в умение
преподнести себя.
-- Никому в этом городе. Империя рухнула не так уж давно,
но даже те, кто появились позже имеют достаточно оснований
ненавидеть слуг Императора.
Лея немного расслабилась. Девушка, похоже не нашла оружия.
Разве что какой-нибудь кинжал или фантастически маленький
пистолетик могли притаиться где-нибудь между складок ее
незамысловатого платья из белого полотна, облегающий покрой
которого сводил такую вероятность до минимума. Как любовница
Палпатина, Роганда попадала под перекрестный огонь между друзей
и врагов Императора. Лея невольно поразилась, как ей удалось
вырваться из Корусканта.
-- Здесь, семь лет назад, я обрела покой и безопасность.
Не надо заставлять меня снова искать новый дом, -- тихо
добавила Роганда, умоляюще сложив руки.
-- Нет, конечно я не стану, но почему ты выбрала именно
это место? -- смущенно спросила Лея.
Она помнила ее только на приеме у Императора. Бриллианты
украшали свисающее с головы Роганды покрывало, расшитое
тяжелыми полосами золота и целым созвездием сияющих топазов,
рубинов, ситриков. Запомнились красиво задрапированные складки
переливающегося шелка ее одеяния, поддерживаемые
драгоценностями и образующие волнистые линии вокруг выложенных
