ность, громя все вокруг, как гигант в судорогах ужасающей истерики.
Ничто до сих пор не могло оказать им успешного сопротивления, и те-
перь они на все реагировали с убийственной яростью берсерков. Истерия по
собственному выбору. Преднамеренный психоз.
Потому что мы оставили нашего баша на Дюне растрачивать свою жалкую
армию в самоубийственной защите? Невозможно сказать, скольких Чтимых
Матре он прикончил.
И Берзмали, погибший на Лампадас. Без сомнения. Чтимые Матре на себе
испытали его силу. Не говоря уже о натренированных Айдахо мужчинах, ко-
торых мы высылаем чтобы сами Чтимые Матре хлебнули того, что испытывают
мужчины, когда те обрекают их на рабство. Попасть в рабство к мужчинам!
Достаточно ли этого, чтобы вызвать подобную ярость?
Возможно. Но что это за истории с Гамму? Тег проявил новый талант,
который привел Чтимых Матре в неподдельный ужас?
Если мы восстановим память нашего баша, придется тщательно за ним
присматривать.
Удержит ли его не-корабль?
Что на самом деле сделало Чтимых Матре столь злобными? Они жаждут
крови. Никогда не приносите таким людям дурных новостей. Ничего удиви-
тельного, что их солдаты так неистовствуют. Могущественный человек, бу-
дучи напуган, способен убить гонца на месте. Не приносить дурных извес-
тий. Лучше погибнуть в бою.
Люди Паучьей Королевы ушли за пределы высокомерия. Никакая критика
невозможна. С тем же успехом можно упрекать корову в том, что она жует
траву. Корова будет совершенно права, если поднимет на вас пустые глаза,
как бы осведомляем "А разве не это мне положено делать?"
Зная вероятные последствия, почему мы разожгли их ненависть? Мы не
похожи на того, кто ударяет палкой по серому круглому предмету и видит,
что это осиное гнездо. Мы знаем, кому наносим удар. План Таразы, и ни
один из нас не задал ни одного вопроса.
Община оказалась перед лицом врага, чей преднамеренной политикой было
истерическое насилие. "Мы обезумеем".
А что произойдет, если Чтимые Матре потерпят болезненное поражение?
Во что выльется их истерия?
Я боюсь этого.
Осмелится ли Община подкармливать этот огонь?
Мы должны!
Паучья Королева удвоит свои усилия в надежде отыскать Дом Ордена. На-
силие возрастет до еще более омерзительной степени. Что тогда? Станут
Чтимые Матре подозревать в симпатиях к Бене Джессерит всех и каждого? Не
повернутся ли они против своих собственных союзников? Задумывались ли
они над тем, каково это быть одним в целой вселенной, лишенной иной ра-
зумной жизни? Скорее всего эта мысль вообще не приходила им в голову.
Как ты выглядишь, Паучья Королева? Как ты мыслишь?
Мурбелла говорила, что не знала ни верховного командующего, ни даже
командиров среднего звена своего Горму ордена. Но Мурбелла предоставила
наводящее на интересные размышления описание комнат одной из лейтенан-
тов. Информативно. Что человек называет домом? Кому она позволяет дер-
жаться поблизости, чтобы разделять с ними мелочи повседневной жизни?
Большинство из нас выбирает компаньонов и вооружение, отражающие нас
самих.
Мурбелла говорила: "Одна из личных служанок отвела меня в ее апарта-
менты. Красуясь, демонстрируя свое право войти в святая святых. Общест-
венные помещения были чисты и прибраны, но в частных комнатах царил фор-
менный беспорядок: одежда, валяющаяся там, где ее бросили, банки с мазя-
ми открыты, постели не убраны, вода, сохнущая на тарелках на полу. Я
спросила, почему они не убрали всю эту грязь. А она ответила, что это не
ее дело. Ту, что занимается уборкой, допускают в эти комнаты незадолго
до наступления ночи".
Скрываемая вульгарность.
У такой и ум должен соответствовать этому приватному бардаку.
Одрейд вдруг открыла глаза. Сконцентрировалась на картине Ван Гога.
Мой выбор. Древняя картина заставляла вибрировать жизнью всю ту долгую
человеческую историю, которую хранила, но не способна была оживить Иная
Память. Ты отправил мне послание, Винсент. И из-за тебя я не стану отре-
зать себе ухо... или посылать бесполезные признания в любви тем, кому
пет до них дела. По крайней мере, это я могу сделать, чтобы почтить те-
бя.
Спальная келья хранила привычный острый запах пряной гвоздики. Запах
любимых цветочных духов Одрейд. Служители поддерживали его здесь как не-
кий фон.
И вновь Одрейд закрыла глаза, мысленно возвращаясь к Паучьей Короле-
ве. Одрейд казалось, что это упражнение создает новое пространство су-
ществования этой безликой женщины.
Мурбелла говорила, что главе Чтимых Матре достаточно было приказать,
и она получала все, что бы ни пожелала.
- Все.
Мурбелла описывала известные случаи: потерявшие любой привычный облик
сексуальные партнеры, приторные засахаренные фрукты, эмоциональные ор-
гии, разожженные созерцаниями невероятной жестокости.
- Они всегда ищут крайностей.
Доклады шпионов и агентов обрастали плотью полувосхищенных рассказов
Мурбеллы.
- Все говорят, у них есть право править.
Эти женщины вышли из автократической бюрократии.
О таком свидетельствовало многое. Мурбелла рассказывала об уроках ис-
тории, которые говорили, что первые Чтимые Матре решили проводить иссле-
дования для достижения сексуального доминирования "над остальной частью
населения, "когда налогообложение стало слишком угрожающим для тех, кем
они правили".
Право править?
Одрейд казалось, что эти женщины вовсе не собирались настаивать на
этом праве. Нет. Они предполагали, что это их право никогда не может вы-
зывать никаких вопросов. Никогда! Ни одного неверного решения. Плевать
на последствия. Их никогда не случится.
Одрейд села на своей кушетке, понимая, что нашла наконец искомое про-
никновение в суть.
Никогда не случается ошибок.
Чтобы сдержать все это, требуется невероятных размеров "мешок" под-
сознания. И тогда очень нестойкое сознание в ужасе выглядывает на полную
хаоса вселенную, которую сами же эти женщины и создали!
Ооо! Великолепно!
Одрейд вызвала послушницу ночной вахты, алколита первой ступени, и
попросила принести меланжевый чай, содержащий опасный стимулятор,
что-нибудь, что притупило бы потребность тела во сне. Но какой ценой.
Прежде чем подчиниться, послушница немного помешкала. Но через нес-
колько минут вернулась с дымящейся кружкой на маленьком подносе.
Когда-то давно Одрейд решила, что меланжевый чай, заваренный на ледя-
ной воде из глубинных колодцев Под Домом Ордена успокаивающе действует
ей на нервы. Горький стимулятор уже лишил ее этого освежающего вкуса, а
теперь ее стала еще и грызть совесть. Ведь ктонибудь из тех, что наблю-
дают за ней, обязательно проговорится. Беспокойство, беспокойство, бес-
покойство. Решатся ли Прокторы на еще одно голосование?
Она пила чай мелкими глотками, давая время подействовать стимулятору.
Приговоренная женщина отказывается от последнего обеда. Мелкими глотками
пьет чай.
Наконец, она отставила пустую кружку и потребовала теплые вещи. "Я
собираюсь на прогулку по саду". Ночная прислужница промолчала. Все зна-
ли, как часто она уходила туда, даже по ночам.
Через несколько минут Одрейд была уже на узкой, с двух сторон ограж-
денной плетнями тропинке, ведущей к ее любимому фруктовому саду. Путь ей
освещала небольшая плавающая лампа, коротким шнуром закрепленная у нее
на правом плече. В одном из загонов справа паслась отара черных овец, и
некоторые из них, подойдя к самому забору, глядели, как она проходит ми-
мо, у их морд клубился пар. Одрейд смотрела на влажные морды, вдыхала
богатый запах люцерны в их дыхании. Овцы потянули носами воздух,
чувствуя запах феромона, который говорил им, что это своя, а потому вер-
нулись к своему сену, оставленному у забора пастухами.
Повернувшись спиной к стаду, Одрейд взглянула на разбросанные по
пастбищу лишенные листвы деревья. Ее небольшая лампа отбрасывала круг
желтого света, который только подчеркивал яркость зимних звезд.
Немногие способны были понять, чем привлекает ее это место. Недоста-
точно было сказать, что здесь утихали беспокойные мысли. Этот фруктовый
сад - как молчание между двумя ураганами, молчание, за которое заплачено
дорогой ценой. Одрейд погасила лампу и наощупь стала искать в темноте
знакомую тропу. Время от времени она поднимала взгляд на звезды, прогля-
дывающие сквозь голые черные ветви. Ураганы. Она чувствовала приближение
урагана, причем такого, какого не предугадать ни одному метеорологу.
Ураганы порождают ураганы. Ярость порождает ярость. Месть порождает
месть. Войны порождают войны.
Старый баша был мастером разрывать такого рода замкнутые круги. Сох-
ранит ли новый гола этот талант?
Какая опасная игра.
Одрейд оглянулась на стадо овец, темный шевелящийся шар со светлым
облаком пара над ним. Овцы теснее сбились в кучу для тепла, ей было
слышно знакомое похрустывание, с каким они пережевывали свою траву.
Мне пора отправляться на юг в пустыню. Встретиться лицом к лицу с Ши-
аной. Песчаные форели процветают. Почему же нет песчаных червей?
И вслух сказала овцам, сгрудившимся у ограды:
- Жуйте свою траву. Это то, что вам полагается делать.
Надо бы заранее подыскать серьезное объяснение, на случай если
кто-нибудь из надзирающих наткнется на это замечание, подумала Одрейд.
Этой почию я проникла в самое сердце врага. И мне жаль их.
Знать что-либо хорошо, означает знать пределы этого явления. Только
будучи вытеснено за пределы своей допустимости, оно выкажет истинную
свою природу.
Привило Эмтол.
Если ставкой является твоя жизнь, не полагайся только не теорию.
Комментарий Бене Джессерит
Дункан Айдахо стоял почти в центре тренировочного зала на не-корабле
в трех шагах от ребенка-голы. Сложные автоматы тренажеры, одни тренирую-
щие выносливость, другие реакцию - все были здесь под рукой.
Этим утром ребенок смотрел на Айдахо с восхищением и доверием.
Я лучше понимаю его, потому что я тоже, как и он, гхола? Шаткая гипо-
теза. Этот малыш получил совершенно иное воспитание, чем то, что они
когда-то предопределили мне. Предопределили! Вот правильное слово.
Община Сестер скопировала сколько могла с детства оригинального Тега.
Вплоть до обожающего младшего товарища, заменившего давно потерянного
брата. И Одрейд проводит для него глубокое обучение! Точно так же, как
родная мать Тега.
Айдахо хорошо помнил престарелого баша, чьи клетки дали жизнь этому
ребенку. Это был вдумчивый человек, к комментариям которого стоило вни-
мательно прислушиваться. Лишь небольшое усилие потребовалось Айдахо,
чтобы вызвать в памяти его слова и манеру держаться.
- Настоящий воин зачастую понимает своего врага лучше, чем он понима-
ет друзей. Опасный колодец, если позволишь пониманию пробудить в тебе
симпатию, что и произойдет, если оставить это понимание без должного ру-
ководства.
Странно думать, что разум, облекший в мысль эти слова, спит где-то в
этом ребенке. Баша был так проницателен, говоря о симпатиях в тот дале-
кий день в Обители на Гамму.
"Симпатия к врагу - слабость как в политике, так и на войне. И самые
опасные из этих симпатий те, что подсознательно ведут тебя к тому, чтобы
сохранить в целости и сохранности твоего врага, поскольку враг этот оп-
равдание твоего собственного существования".
- Сир?
Как сможет этот писклявый голос приобрести тон истинного командира?
- В чем дело?
- Почему вы просто стоите и смотрите на меня?
- Они называли баша "Старая Надежность". Ты знаешь это?
- Да, сир. Я изучал историю его жизни.
Теперь это будет "Молодая Надежность"? Почему Одрейд, хочет, чтобы
его прошлая память восстановилась так быстро?
- Из-за баши всей Общине пришлось копаться в Иной Памяти, пересматри-
вая свои взгляды на историю. Они тебе об этом рассказывали?
