верждаемая в гуфране и кехле). Последний лашкар был чрезвычайно успеш-
ным.
Вафф попал из спускопровода в центральный сад, залитый солнечным све-
том через призматические рефлекторы, установленные на окружающих крышах.
В самой середине присыпанного гравием круга небольшой фонтан исполнял
фугу для зрения. Низкий белый палисад ограждал коротко стриженую лужай-
ку, пространство вполне достаточное чтобы фонтан освежал воздух, но что-
бы плеск воды не мешал ведущейся тихими голосами беседе. На этом газон-
чике стояли десять узких скамей из древнего пластика, девять из них -
полукругом, лицом к поставленной чуть отдельно десятой.
Помедлив перед газончиком, Вафф огляделся удивляясь, почему он никог-
да раньше не испытывал такого радостного наслаждения при виде этого мес-
та. Сам материал скамей был синий, они не были крашеными. За века упот-
ребления в скамьях появились плавные изгибы, округлые впадины от бесчис-
ленных ягодиц, но в сносившихся местах цвет был все также ярок.
Вафф уселся, обернувшись лицом к девяти советникам, тщательно подби-
рая слова, которые должен был произнести. Документ, привезенный им из
последнего лашкара, и послуживший основным поводом для него оказался
очень ко времени. Его название и сам текст содержали важнейшее послание
для Тлейлакса.
Из внутреннего кармана Вафф извлек тонкую пачку ридуланского хруста-
ля. Он заметил неожиданный интерес у своих советников: девять лиц, по-
добных его собственному, Машейхи, сердцевина кехля - выражали ожидание,
они все читали в кехле этот документ: "Манифест Атридесов". Они провели
ночь в размышлениях над содержанием Манифеста. Теперь это надо было об-
судить. Вафф положил документ к себе на колени.
- Я предлагаю распространять этот текст вдаль и вширь, - сказал Вафф.
- Без изменений? - это Мирлат, советник, ближе всего подошедший к
гхоло-трансформации. Мирлат, вне сомнений, метит на место Абдля и Махая.
Вафф сосредоточил взгляд на широких челюстях советника, где за века на-
рос выступающий хрящик, видимая примета огромного возраста его нынешнего
тела.
- Именно таким, каким он попал в наши руки, - сказал Вафф.
- Опасно, - заметил Мирлат.
Вафф повернул голову вправо, его детский профиль выделялся на фоне
фонтана так, что его могли видеть все советники. Рука Господня мне пору-
ка! Небеса над нами - словно полированный карнелиан, словно бы Банда-
лонг, самый древний город Тлейлакса, выстроен под одним из гигантских
искусственных укрытий, возводившихся, чтобы укрыть первопроходцев на тя-
желых для жизни планетах. Когда Вафф опять перевел взгляд на своих со-
ветников, лицо его сохраняло прежнее выражение.
- Для нас не опасно, - сказал он.
- Как посмотреть, - сказал Мирлат.
- Тогда давайте сравним наши точки зрения, - сказал Вафф. - Должны ли
мы бояться Икса или Рыбословш? Разумеется, нет! Они наши, хотя они этого
не знают.
Вафф сделал паузу, чтобы его слова полностью до всех дошли: всем
здесь было известно, что новые Лицевые Танцоры сидят в высочайших сове-
тах Икса и Рыбословш, и что подмена эта не разоблачена.
- Космический Союз не выступит против нас и не окажет нам противо-
действия, потому что мы - единственный надежный источник меланжа, - про-
должил Вафф.
- А как насчет этих Преподобных Черниц, возвращающихся из Рассеяния?
- осведомился Мирлат.
- Мы с ними разберемся, когда это потребуется, - сказал Вафф.
- И нам помогут потомки тех из нашего народа, кто по собственной воле
отправились в Рассеяние.
- Время действительно представляется удачным, - пробормотал другой
советник.
Это, заметил Вафф, проговорил Торг-младший. Отлично! Вот один голос и
обеспечен.
- Бене Джессерит! - проворчал Мирлат.
- Я думаю, Преподобные Черницы устранят ведьм с нашего пути, - сказал
Вафф. - Они: уже рычат друг на друга, как звери на арене для боев.
- А что, если будет установлен автор этого Манифеста? - вопросил Мир-
лат. - Что тогда?
Несколько советников закивали головами. Вафф отметил их: люди, кото-
рых надо еще привлечь на свою сторону.
- В наш век опасно носить имя Атридес, - сказал он.
- Кроме, может быть, как на Гамму, - сказал Мирлат. - И документ этот
подписан именем Атридеса.
"Как странно", - подумал Вафф.
Представитель КХОАМа на той самой конференции повинды, ради которой
Вафф вынужден был покинуть родные планеты Тлейлакса, подчеркнул именно
этот пункт. Но большинство КХОАМа - скрытые атеисты, на все религии
смотрят с подозрением, а Атридесы, конечно же, были в свое время мощной
религиозной силой. Беспокойство КХОАМа было почти осязаемо.
Теперь Вафф докладывал об этой реакции КХОАМа.
- Этот КХОАМовский клеврет, проклятье его безбожной душе, прав, -
настаивал Мирлат. - Документ с подковыркой.
"С Мирлатом надо будет разобраться", - подумал Вафф. Он поднял доку-
мент с колен и прочел вслух первую строку:
- "Сначала было слово и слово было Бог".
- Прямо из Оранжевой Католической Библии, - сказал Мирлат. И все
опять в тревожном согласии закивали головами.
Вафф, коротко улыбнувшись, обнажил свои остренькие зубки.
- Есть ли среди вас такие, кто допускает, будто среди повинды имеются
подозревающие о существовании Шариата и Машейхов?
Он почувствовал, что правильно сделал, задав вслух этот вопрос, напо-
миная собравшимся, что только здесь, в самой глубине Тлейлакса старые
слова и старый язык сохраняются без изменений. Разве Мирлат или кто-ни-
будь еще из присутствующих страшатся, что слова Атридесов могут ниспро-
вергнуть Шариат?
Вафф задал этот вопрос - и увидел встревожено нахмуренные лица.
- Есть ли среди вас думающий, будто хоть один повинда знает, как мы
пользуемся языком Бога? - спросил Вафф.
"Вот вам! Поразмыслите-ка теперь над этим!" Здесь они периодически
пробуждаются к новой жизни в очередной плоти гхолы. Непрерывность плоти
в этом Совете, которую не достигал больше никто из людей. Сам Мирлат ви-
дел Пророка собственными глазами. Скайтейл говорил с Муад Дибом! Научив-
шись возобновлять плоть и восстанавливать память, они сконцентрировали
эту силу в едином правительстве. Основа его мощи утаивалась за семью
замками, иначе на них стали бы отовсюду давить, чтобы они поделились ис-
точником этой мощи. Только ведьмы обладали сходным хранилищем опыта, из
которого черпали - с боязливой осторожностью делая каждый ход, приходя в
ужас от одной мысли, что могут произвести еще одного Квизатца Хадераха!
Вафф изложил все это своим советникам и добавил:
- Наступило время действий.
Когда все выразили согласие, Вафф сказал:
- У этого Манифеста есть один автор. На этом сходятся все аналитики.
Мирлат?
- Написано одним человеком, и этот человек - истинный Атридес, ника-
кого в том сомнения, - согласился Мирлат.
- На конференции повинды все это подтвердили, - сказал Вафф. - С этим
согласен даже Кормчий Космического Союза Третьей Ступени.
- Но этот один человек создал то, что вызовет жесткую реакцию среди
самых разных народов, - возразил Мирлат.
- Разве мы когда-нибудь сомневались в таланте Атридесов сеять раскол
и смуту? - спросил Вафф. - Когда повинда показала мне этот документ, я
понял, что Бог посылает нам сигнал.
- Ведьмы до сих пор отрицают авторство? - спросил Торг младший.
"Как же он умеет попадать в цель" - подумал Вафф.
- Все великие религии повинды ставятся под сомнение этим Манифестом,
- проговорил Вафф. - Каждая вера, кроме нашей, оказывается подвешенной в
преддверии Ада.
- Именно в этом и проблема! - сделал выпад Мирлат.
- Но только мы об этом знаем, - сказал Вафф. - Кто еще хотя бы подоз-
ревает о существовании Шариата?
- Космический Союз, - сказал Мирлат.
- Они никогда об этом не заговаривали и никогда не заговорят. Они
знают, каков будет наш ответ.
Вафф поднял стопочку ридуланской бумаги со своих колен и опять зачи-
тал вслух:
- "Силы, которые мы не способны понять, проникают всюду в наше мироз-
дание. Мы видим тени этих сил, когда они проецируются на экран доступных
нам восприятии, но при этом мы никак их не понимаем".
- Атридес, написавший это, знает о Шариате, - пробормотал Мирлат.
Вафф продолжил как будто никто его и не перебивал:
- "Понимание требует слов. Есть нечто, что не может быть ограничено
до слов. Есть нечто, что может быть испытываемо только бессловесно".
Вафф опустил документ на колени, обращаясь с ним, словно со святой
реликвией. Так тихо, что его слушателям пришлось наклониться к нему, и
даже поднести сложенные ковшиком ладони к ушам, Вафф проговорил:
- Это - утверждение волшебности нашего мироздания. Того, что все вы-
водимые сознанием аксиомы мимолетны и подвержены волшебным переменам.
Наука нас привела к этому толкованию, словно бы поместив нас в колею, из
которой нам нельзя выпасть.
Он дал слушателям секунду, чтобы они как следует переварили услышан-
ное, затем продолжил:
- Ни один ракианский Жрец Разделенного Бога, никакой другой шарлатан
повинды не способен это принять. Только мы это знаем, потому что наш Бог
- это волшебный Бог, языком которого мы говорим.
- Нас обвинят в том, что мы сами - авторы этого манифеста, - сказал
Мирлат. Говоря это, Мирлат резко покачал головой из стороны в сторону. -
Нет! Понимаю, понимаю, что ты имеешь в виду.
Вафф хранил молчание. Он видел, что все они сейчас задумались над
своим происхождением суфи, припоминая Великую Веру и Дзенсунни, породив-
ших Бене Тлейлакс. Люди этого кехля знали богоданные факты своего проис-
хождения, но поколения секретности давали им гарантии, что ни один по-
винда не причастен к этому знанию.
Через ум Ваффа безмолвно проплыли слова.
"Предубеждения, основанные на понимании, содержат веру в абсолютную
почву, из которой все произрастает, как растения произрастают из семян".
Зная, что его советники тоже припоминают сейчас этот катехизм Великой
Веры, Вафф напомнил им о предостережении Дзенсунни:
- "Под такими условностями лежит вера в слова, в которых повинда не
сомневается. Только Шариат сомневается, и мы делаем это безмолвно".
Его советники в унисон закивали.
Вафф наклонил голову и продолжил:
- Сам факт провозглашения существования того, что нельзя описать сло-
вами, потрясает мироздание, в котором слово является верховной верой.
- Яд повинды! - воскликнули его советники.
Теперь он всех перетянул на свою сторону, и окончательную точку в
одержанной победе поставил вопросом:
- Каково кредо суфи-дзенсуни?
Им нельзя было произносить этого вслух, но все они это припомнили:
- "Когда достигаешь ситори, не нужно уже никакого понимания, ситори
существует без слов, даже без названия".
Они одновременно подняли глаза и обменялись понимающими взглядами.
Мирлат взял на себя процитировать мольбу Тлейлакса:
- Я могу сказать "Бог", но это не есть мой Бог. Это только шум, не
могущественней любого другого шума.
- Я вижу теперь, что все вы ощущаете, какая сила попала в наши руки,
- проговорил Вафф. - Миллионы и миллионы копий уже гуляют по рукам среди
повинды.
- Кто этим занимается? - спросил Мирлат.
- А кому какое дело? - возразил Вафф. - Пусть повинда преследует их,
ищет истоки, старается пресечь распространение, проповедует против них.
Каждое такое действие повинды будет наполнять эти слова еще большей си-
лой.
- Не следует ли и нам проповедовать против этих слов? - спросил Мир-
лат.
- Только если этого потребуют конкретные обстоятельства, - сказал
Вафф. - До скорого! - он похлопал бумагами по коленям. - Мышление повин-
ды основано на сильнейшей тяге к целеустремленности и в этом их сла-
бость. Мы должны обеспечить, чтобы этот Манифест разошелся как можно ши-
ре.
- Волшебство нашего Бога - наш единственный мост, - напевно процити-
ровали советники.
Во всех них, заметил Вафф, он укрепил надежность опоры на краеу-
