Джессике вслед, прошептала:
- Она действительно одна из них Бедняжка.
Уйе! Уйе! Миллиона смертей не было достаточно для Уйе!
Принцесса Ирулэн.
История детства Муаддиба.
Дверь была открыта Джессика вошла в нее и оказалась в комнате с тем-
ными стенами Слева от нее стояла низкая тахта с верхом из кожи, два пус-
тых книжных шкафа, висела запыленная бутыль с водой Справа, закрывая
другую дверь, возвышалось еще несколько пустых шкафов, письменный стол с
Каладана и три стула У окна, как раз напротив двери, стоял спиной к ней
доктор Уйе и внимательно смотрел на разворачивающуюся перед ним картину.
Джессика сделала вперед еще один неслышный шаг. Она увидела, что
одежда Уйе помята, а с правого бока испачкана чем-то белым. Со стороны
он казался бесплотным в своих широких одеяниях, марионеткой, застывшей в
ожидании того момента, когда хозяин дернет его за веревочку Лишь квадрат
головы с черными длинными волосами, схваченными серебряным кольцом школы
Сак, казался живым.
Она еще раз оглядела комнату и не увидела в ней никаких следов при-
сутствия сына. Но дверь справа от нее, она это точно знала, вела в ма-
ленькую спальню, занять которую Пол выразил самое горячее желание.
- Добрый день, доктор Уйе, - поздоровалась Джессика. - Где Пол?
Он кивнул, не поворачивая головы, словно тот, кого он приветствовал,
находился где-то за окном, и, не оглядываясь, сказал:
- Ваш сын ушел. Я отослал его немного отдохнуть. - Он будто очнулся и
стал смущенно теребить рукой усы, свисавшие на пунцовые губы. - Прости-
те, госпожа, мою невнимательность: я задумался, и мысли унесли меня да-
леко.
Она улыбнулась и протянула ему руку. В какое-то мгновение ей показа-
лось, что он упадет сейчас на колени.
- Веллингтон, пожалуйста.
- Как мне вас называть?.. Я...
- Мы знаем друг друга шесть лет, - сказала она. - Формальности между
нами давно излишни.
Уйе, через силу улыбнувшись, подумал про себя.
"Кажется, сработало Теперь она будет объяснять все странности в моем
поведении моим замешательством Она не станет доискиваться более глубоких
причин, считая, что ответ уже известен".
- Боюсь, что я был с вами фамильярен, - еще раз извинился он. - Когда
я чувствую к вам особую жалость, я думаю о вас, как о Джессике.
- Чувствуете жалость? Почему?
Уйе пожал плечами. Уже давно он понял, что Джессика не наделена таким
даром различать правду, как его Ванна И все же он всегда, когда это было
возможно, был правдив в разговоре с Джессикой. Так было безопаснее.
- Вы видели это место, моя... Джессика - Споткнувшись на ее имени, он
продолжал: - Такое бесплодное... после Каладана. А люди! Эти городские
женщины, мимо которых мы проезжали, прячутся под своими покрывалами. И
как они на нас смотрели!
Она приложила руки к груди и ощутила присутствие крисножа с лезвием,
выточенным, если верить слухам, из зуба песчаного червя.
- Мы им чужие - разные люди, разные обычаи Они знали только Харконне-
нов.
Она посмотрела мимо него в окно.
- На что вы так пристально смотрели?
Он отвернулся.
- На людей.
Джессика подошла к Уйе и увидела участок перед домом, к которому было
приковано его внимание Там, выстроившись в ряд, росли двадцать пальм, и
земля вокруг них была ровной и бесплодной Живая изгородь отделяла их от
дороги, по которой шли люди в балахонах. Джессика почувствовала слабую
вибрацию между нею и людьми - домашнее защитное поле - и продолжала сле-
дить за дорогой, удивляясь тому, что доктор нашел их такими занима-
тельными.
Появились прохожие - и она приложила ладони к щекам. Как проходящие
смотрели на пальмовые деревья! В их глазах была зависть, даже ненависть
и в то же время в них отражалась надежда.
- Вы знаете, о чем они думают? - спросил Уйе.
- Чтение мыслей ваша специальность, - сказала она.
- Их мыслей, - возразил он. - Они смотрят на эти деревья и думают:
"Это сто нас!". Вот что они думают.
Она удивленно посмотрела на него и нахмурилась:
- Почему?
- Таков рацион пальм, - сказал он. - Одна пальма требует сорок литров
воды в день. Человеку же нужно только восемь. Значит, одна пальма равня-
ется пяти людям, а двадцать пальм - ста.
- Но некоторые из этих людей смотрят на нас с надеждой.
- Они надеются на то, что пальмы могут погибнуть.
- Вы слишком пессимистичны, - сказала она. - Впрочем, надежда и опас-
ность неразлучные спутники. Спайс мог бы дать нам богатство, а обладая
им, мы смогли бы превратить этот мир в цветущий край.
И она рассмеялась про себя "Кто я такая, чтобы убеждать?" Ее хрупкая
веселость быстро исчезла.
- Рисковать, однако, опасно, - добавила ома.
Уйе отвернулся, пряча от Джессики свое лицо. Ну почему, почему он не
может возненавидеть этих людей? Почему он любит их? Своими манерами и
многим другим - нежностью, мягкостью, преданностью - Джессика напоминала
ему Ванну. И в то же время именно их сходство ожесточало его, укрепляло
его решимость. Жестокости Харконненов в отношении его Ванны должен быть
положен конец - она не должна умереть. И он, он должен сделать все, что-
бы уверить себя в том, что освобождение Ванны станет возможным только
благодаря принятому им решению.
- Не беспокойся за нас. Веллингтон. Это наши трудности, но не твои.
Она думает, что я беспокоюсь о ней. Он заморгал, пряча слезы. Конеч-
но, это так. Но я должен держаться, пока этот черный барон не воплотил в
жизнь свои черные замыслы, и воспользоваться моим единственным шансом -
поразить его там, где кроется его единственная слабость: в момент его
тайного злорадства!
Он вздохнул.
- Я не побеспокою Пола, если взгляну на него? - спросила Джессика.
- Нет, нет...
- Он хорошо переносит перемену климата?
- Нормально. Он, конечно, устал, взволнован, но какой пятнадцатилет-
ний мальчик не был бы взволнован при подобных обстоятельствах?? - Он по-
дошел к двери и открыл ее. - Пол здесь.
Следуя за Уйе, Джессика вошла в затемненную комнату. Пол лежал на уз-
кой кровати, вытянув одну руку вдоль легкого одеяла, а другую подложив
под щеку. Из-за опущенных на окнах штор лицо мальчика находилось в тени.
Джессика смотрела на своего сына, и его овальное лицо казалось ей
собственным. Но волосы у него были, как у герцога, - угольно черные и
жесткие. Глаза прятались за длинными ресницами. Джессика улыбнулась,
чувствуя, как возвращаются ее страхи Ее вдруг поразила мысль о генети-
ческих чертах в облике сына: глаза и овал лица он взял у нее, своей ма-
тери, но в его облике чувствовалось что-то резкое, угловатое - то, что
обычно не свойственно детству Это он унаследовал от отца.
Она думала о чертах мальчика как о результате отбора собранных наугад
частиц. Ей захотелось встать на колени возле кровати сына и взять его за
руку, но делать это в присутствии Уйе было неудобно. Она вышла, тихонько
прикрыв за собой дверь.
Уйе отвернулся к окну, он был не в состоянии наблюдать за тем, как
Джессика смотрела на своего сына. "Почему Ванна так и не подарила мне
ребенка? - спросил он себя. Как доктор, он знал, что для этого не было
никаких физиологических причин. - Может быть, ограничения были наложены
Бене Гессерит? Может быть, она не могла служить различным целям? Что же
это было? Она ведь любила меня..."
Впервые к нему пришла мысль о том, что он мог бы стать частью жизнен-
ного процесса, более сложного и запутанного, чем может себе вообразить.
Джессика встала рядом с доктором:
- Какая восхитительная непринужденность есть в детском сне!
Тот механически ответил.
- Если бы взрослые могли так расслабляться...
- Да.
- Когда мы это теряем...
Джессика, хотя и обратила внимание на странный тон доктора, не дала
себе труда задуматься над смыслом того, что он хотел сказать Он не за-
кончил фразы.
Ее мысли все еще были заняты Полом, трудностями его учебы здесь, из-
менениями в его жизни, которая должна стать новой, совсем непохожей на
ту, что она когда-то планировала для него.
- Мы действительно кое-что теряем, - сказала она.
Она посмотрела вправо побитые ветром кусты, тусклая зелень покрытых
пылью листьев, сухие колючие ветки Над кустами - необычно темное небо. И
даже арраки некое солнце не согревало ни душу, ни тело Его холодный се-
ребристый свет был странно похож на тот блеск, которым отливал криснож,
спрятанный у нее на груди.
- Это небо такое темное, - вздохнула она. - Видимо, это объясняется
отсутствием влаги. Вода! О чем бы здесь ни заговорили, все упирается в
недостаток воды!
- Это древняя тайна Арраки, - сказал Уйе.
- Почему ее здесь так мало? Здесь есть вулканические скалы, есть ис-
точники энергии, которые я могу назвать Есть полярные льды Говорят, что
в пустыне бурить нельзя - штормы и песчаные бури разрушат оборудование
быстрее, чем оно будет установлено К тому же существует опасность стать
добычей червей. Во всяком случае, воды здесь никогда не находили. Но
тайна, истинная тайна, Веллингтон, заключается в родниках, которые про-
биваются здесь наверх, образуя водоемы. Вы читали об этом?
- Вначале струя, бьющая из-под земли, потом ничего, - ответил он ме-
ланхолически.
- Но в этом и заключается тайна, Веллингтон! Вода здесь была. Она ис-
чезла и больше никогда не появлялась. Но каждый новый родник ведет себя
совершенно одинаково: сначала появляется струйка воды, потом она иссяка-
ет. Неужели это никого не заинтересовало?
- Это любопытно, - сказал он. - Вы предполагаете какое-то влияние? А
что показал анализ глубинных образцов породы?
- Что он мог показать? Остатки вымерших растений, каких-то живот-
ных... Кто может это распознать? - Она повернулась спиной к склону. -
Вода останавливается, значит, ее что-то задерживает. Я так считаю.
- Возможно, причина известна, - сказал он. - Харконнены не случайно
скрывают много источников информации об Арраки.
- И потом есть еще влага атмосферы. Ее, конечно, немного, но все же
она есть. Это главный источник воды, и она задерживается различными
приспособлениями. Откуда она берется?
- С полюсов.
- Холодный воздух приносит мало влаги, Веллингтон. Харконнены скрыва-
ют много фактов, требующих тщательного рассмотрения, и не все они напря-
мую связаны со спайсом.
- Мы действительно находимся по ту сторону тайны Харконненов, - ска-
зал он. - Возможно, мы... - Он прервал себя, заметив, что она напряженно
смотрит на него. - Что-то не так?
- То, как вы произнесли слово "Харконнен", - сказала она. - Даже го-
лос моего герцога не таит в себе столько злобы, когда он произносит это
ненавистное имя. Я не знала, что у вас есть причины ненавидеть их, Вел-
лингтон.
"Великая мать! - подумал он. - Я возбудил в ней подозрения. Теперь
мне придется пустить в ход один из трех трюков, которым меня научила моя
Ванна. Есть лишь одно решение - раскрыть ту часть правды, которую можно
раскрыть".
- Вы же знаете, что моя жена, моя Ванна... - Ком, вставший в его гор-
ле, мешал ему говорить. - Они... - Слова не шли. Он закрыл глаза и стоял
так до тех пор, пока женская рука не коснулась мягко его ладони.
- Простите меня, - сказала Джессика, - я не хотела бередить старую
рану.
И она подумала: "Эти животные! Его жена явно была Бене Гессерит. И
Харконнены, судя по всему, убили ее Еще одна бедная жертва, занесенная
на Арраки ветром мщения".
- Простите меня, я не могу об этом говорить. - Уйе открыл глаза, ста-
раясь придать своему лицу скорбное выражение. Это, по крайней мере, было
ему нетрудно.
Джессика изучающе смотрела на доктора: темный блеск миндалевидных
глаз, квадратный подбородок, преждевременные морщины... Джессику охвати-
ла глубокая жалость к нему.
- Веллингтон, я очень сожалею, что мы привезли вас в это опасное мес-
то, - сказала она.
