Но Бог обычно бывал очень далеко - и столкновения можно было избежать.
Завтра - это еще один день жизни. Только и всего. И вполне можно было
допустить несколько небольших грешков, может быть, одну-другую ложь.
Просто на нынешний момент. Или большой грех, если искушения слишком ве-
лики. Предполагалось, что Боги более внимательны с великими грешниками.
И всегла оставалось время принести покаяние.
Одраде всмотрелась в Альбертуса сверлящим взглядом Защитной Миссионе-
рии.
"Ах, Альбертус, - подумала она. - Теперь ты стоишь перед таким предс-
тавителем рода человеческого, для которого не существует секретов между
тобой и твоим Богом".
Для Альбертуса его нынешнее положение мало чем отличалось от смерти -
та же невозможность избежать высшего и окончательного приговора своего
Бога. Это отняло его силы, отняло волю. Все его религиозные страхи про-
будились и сфокусировались на Преподобной Матери.
Самым сухим тоном, не прибегая даже к Голосу, Одраде сказала:
- Я хочу, чтобы этот фарс немедленно закончился.
Альбертус попытался сглотнуть. Он понял всю безнадежность лжи, хотя у
него и промелькнула шкодливая мыслишка - а не соврать ли? Он покорно
поглядел на лоб Одраде, где край головного убора ее стилсьюта туго впил-
ся в кожу и проговорил голосом, немногим превышавшим шепот:
- Преподобная Мать, это только потому, что мы чувствуем себя обездо-
ленными. Ты и тлейлаксанец отправляетесь в пустыню с нашей Шиэной. Вы
оба научитесь от нее и... - его плечи поникли. - Почему ты берешь тлей-
лаксанца?
- Этого хочет Шиэна, - солгала Одраде.
Альбертус открыл и закрыл рот, ничего не сказав. Она увидела, как его
затопляет принимание того, что есть.
- Ты вернешься к своим товарищам с моим предупреждением, - сказала
Одраде. - Само выживание Ракиса и вашего жречества зависит только от то-
го, как хорошо вы будете мне повиноваться. Вы не будете ни в чем нам
препятствовать! Что до этих пустых измышлений против нас - Шиэна откры-
вает нам все ваши злые замыслы!
Тогда Альбертус ее удивил! Он покачал головой и испустил глухой сме-
шок. Одраде уже успела заметить, что многие из жрецов находят удо-
вольствие в поражении, но она не подозревала, что они могут саркастичес-
ки улыбаться даже над своими собственными неудачами.
- Я нахожу твой смех надуманным, - проговорила она.
Альбертус пожал плечами и постарался вернуть прежнее выражение своего
лица, прежнюю маску. Одраде различала на нем уже несколько таких масок.
Фасады. Он носил их слоями. И, глубоко под всеми этими защитными слоями
- осторожный себялюбец, истинный лик которого сумела разглядеть Одраде.
"Я должна усилить его себялюбие", - подумала Одраде и резко оборвала
его, когда он попытался заговорить.
- Ни слова больше! Ты будешь ждать моего возвращения из пустыни. Пока
что ты мой посланник. Доставь мое послание в точности, и ты получишь
награду, даже большую, чем можешь вообразить. Не сумеешь этого сделать -
переживешь муки Шайтана!
Одраде наблюдала, как Альбертус поспешно покидал двор: плечи сникли,
голова склонилась вперед, словно ему не терпелось преодолеть расстояние,
после которого его слова станут слышны родне. Одраде подумала, что в це-
лом это сделано хорошо: рассчитанный риск и очень опасно для нее лично.
Она была уверена, что убийцы на балконах наверху ждут сигнала от Альбер-
туса. А теперь страх, уносимый им с собой, так же опасно заразен, как
любая чума, с чем Бене Джессерит отлично знаком за тысячелетия своих ма-
нипуляций. Учение Ордена называло это "направленной истерией". И сейчас
Одраде нацелила ее прямо в сердце ракианского жречества. На страх можно
положиться, особенно сейчас. Жрецы покорятся. Осталось страшиться только
нескольких еретиков, не боящихся заразиться страхом.
Нам известно, что на предметы нашего осязаемого чувственного опыта
можно повлиять по выбору - и по сознательному выбору, и по бессозна-
тельному. Это является доказанным фактом, не требующим от нас веры в то,
будто некая сила внутри нас протягивает руку и касается мироздания. Я
обращаюсь к прагматическим взаимосвязям между верой и тем, что мы опре-
деляем как "реальности". Все наши суждения несут тяжелый груз древних
верований, перед которым мы, Бене Джессерит, склонны быть уязвимей
большинства людей. Не достаточно то, что мы осознает это и настораживаем
себя против этого. Альтернативные интерпретации всегда должны удостаи-
ваться нашего внимания.
Верховная Преподобная Мать Тараза. Довод на Совете
- То, что ты делаешь - слишком опасно, - сказал Тег. - Мне приказали
защитить тебя и укрепить. Я не могу позволить этому продолжаться.
Тег и Данкан стояли в длинном, отделанном деревянными панелями, холле
на входе в гимнастический зал не-глоуба. Была вторая половина дня по их
условному времени, с которым они сжились. Лусилла только что удалилась в
гневе после яростной перепалки.
Последнее время почти каждая встреча Данкана и Лусиллы приобретала
характер битвы. В этот раз она стояла в дверях гимнастического зала, -
плотная фигура, плавные формы делали ее стройнее, обоим мужчинам очевид-
на соблазнительность движений.
- Как долго, по-твоему, я буду ждать, чтобы выполнить то, что прика-
зано мне?
- До тех пор, пока ты или кто-нибудь еще не скажет мне, что я...
- Таразе требуется от тебя такое, чего никто из нас, находящихся
здесь, не знает! - сказала Лусилла.
Тег постарался унять накапливающуюся с обеих сторон злость:
- Пожалуйста. Разве не достаточно того, что Данкан продолжает совер-
шенствовать свое боевое мастерство? Через несколько дней я начну нести
постоянное дежурство снаружи. Мы сможем...
- Ты можешь перестать вмешиваться в мои дела, чтоб тебя! - огрызну-
лась Лусилла. Она повернулась всем телом и зашагала прочь.
Теперь, увидев жесткую решимость на лице Данкана, Тег почувствовал,
как яростно сопротивляется его мозг - мозг ментата - вынужденному без-
действию. Если бы только он мог все спокойно обдумать, все бы встало на
свои места!
- Почему ты сдерживаешь дыхание, башар?
Голос Данкана словно пронзил Тега, ему потребовалась вся сила воли,
чтобы вернуться к нормальному дыханию. Он ощущал чувства Данкана и Лу-
силлы в этом не-глоубе, как приливы и отливы, временно огражденные от
других сил.
"ДРУГИЕ СИЛЫ".
Даже ментат может показаться идиотом в присутствии других сил, несу-
щихся через мироздание. В мироздании могут существовать люди, чьи жизни
сплавлены с такими силами, которые он не способен вообразить. Перед та-
кими силами он будет соломинкой, плывущей в пене диких потоков.
Кто способен кинуться в такое смятение и невредимым выбраться из его
волн?
- Что может, по всей вероятности, сделать Лусилла, если я продолжу ей
сопротивляться? - спросил Данкан.
- Пробовала ли она на тебе Голос? - спросил Тег. Его собственный го-
лос показался ему чужим.
- Однажды.
- Ты устоял? - отдаленное удивление где-то внутри него.
- Я научился этому от самого Пола Муад Диба.
- Она способна парализовать тебя и...
- Я так понимаю, ей запретили насилие.
- Что есть насилие, Данкан?
- Я иду в душ, башар. Ты идешь?
- Через несколько минут, - Тег сделал глубокий вдох, ощутив как бли-
зок он к истощению. Этот день в гимнастическом зале и все последующее,
выжало его, как тряпку. Он смотрел, как уходит Данкан. Где же Лусилла?
Что она планирует? Как долго сможет она ждать? Вот главный вопрос, еще
более усиленный их отрезанностью от времени.
И опять он ощутил эти приливы и отливы, влиявшие на три их жизни.
"Я должен поговорить с Лусиллой! Куда она пошла? В библиотеку? Нет!
Но прежде я должен еще кое-что сделать".
Лусилла была в комнате, которую она выбрала под свои личные покои:
небольшое помещение с резной кроватью, занимавшей нишу в одной из стен,
пастельно-голубые тона с более темными оттенками синего. Непристойные, с
грубыми намеками, узоры вокруг нее говорили о том, что это была комната
любимой гетеры Харконненов. Она легла на кровать и закрыла глаза, чтобы
не видеть сексуально непристойные фигуры на потолке алькова.
"С Тегом надо будет разобраться".
Это надо будет сделать так, чтобы не оскорбить Таразу и не ослабить
гхолу. Тег - трудная проблема, особенно его способность мыслить катего-
риями, почти такими же, какими пользуются Бене Джессерит.
"Преподобная Мать, родившая его, разумеется!"
Что-то передалось от такой матери такому ребенку. Это началось в ут-
робе и, вероятно, не кончилось даже тогда, когда они окончательно разде-
лились. Он никогда не подвергался этой всепожирающей трансмутации, про-
изводящей богомерзости... Нет, не то. Но он обладал тонкими и истинными
силами. Рожденные от Преподобных Матерей, заучивают вещи, невозможные
для других.
Тег отлично знал, как Лусилла смотрит на любовь во всех ее проявлени-
ях. Она заметила это однажды на его лице в апартаментах Оплота.
"Расчетливая ведьма!"
Он с не меньшим успехом мог бы произнести это вслух.
Она припомнила, как наградила его благосклонной, с выражением превос-
ходства, усмешкой. Это было ошибкой, унижавшей их обоих. Она ощутила в
таких мыслях зачаток симпатии к Тегу. Где-то внутри ее брони были тре-
щинки, несмотря на всю тщательную подготовку Бене Джессерит. Учителя не
раз предупреждали ее об этом.
- Для того, чтобы внушить настоящую любовь, ты тоже должна ее ощу-
щать, но только временно. И одного раза вполне достаточно!
Отношение Тега к гхоле Данкана Айдахо было очень красноречиво. Тега и
притягивал, и отталкивал его юный воспитанник. "Как и меня".
Может быть, было ошибкой не соблазнить Тега.
Во время сексуального обучения Лусиллы, учителя делали упор на исто-
рические сопоставления, анализируя Иные Памяти Преподобных Матерей, поз-
волявшие черпать из полового сношения новые силы, не теряясь и не расс-
лабляясь в нем.
Лусилла сконцентрировала свои мысли на мужском в Теге, ощутив при
этом отклик ее женского "я", ее плоть пожелала, чтобы Тег был рядом с
ней, доведенный до сексуального пика - готовый для момента тайны.
Легкая шаловливость пробудилась в сознании Лусиллы. Не оргазм. Не на-
учные ярлыки! Это был чистейшей воды жаргон Бене Джессерит - "момент
тайны" - высшая специализация Геноносительницы. Погружение в длинную
непрерывность Бене Джессерит требовало этой концепции. Лусилла была выу-
чена глубоко верить в одновременность действия научных знаний, под руко-
водством Разрешающих Скрещивание и "момента тайны", превосходящего любое
знание. История и наука Бене Джессерит гласили о неизменном присутствии
инстинкта продления рода в психике. Лишение биологического рода этого
инстинкта грозит его гибелью.
"Сеть безопасности".
Лусилла собирала сейчас свои сексуальные силы так, как может делать
только Геноносительница Бене Джессерит. Она сфокусировала свои мысли на
Данкане. Сейчас он пойдет под душ и будет думать о вечерней тренировке
со своей учительницей, Преподобной Матерью.
"Я скоро пойду к моему ученику, - подумала она. - Важный урок должен
быть им выучен, или он не будет полностью подготовлен для Ракиса".
Таковы были инструкции Таразы.
Лусилла полностью сосредоточила свои мысли на Данкане. Она уже почти
видела стоящим его обнаженным под душем.
Как же мало он понимает, чему он может научиться!
Данкан одиноко сидел в раздевалке рядом с душевыми, примыкавшими к
гимнастическому залу. Он был погружен в глубокую печаль, вновь переживая
памятную боль тех старых ран, которую никогда не ведала его нынешняя мо-
лодая плоть.
Кое-что никогда не меняется! Орден снова играет в свои старые-преста-
рые игры.
Он оглядел это место Харконненов, отдела иное темными панелями. Ара-
бески, вырезанные в стенах и на потолке, странные узоры мозаики пола.
