единственный человек, когда-либо туда попадавший".
- Откуда ты можешь быть уверен?
- Я принял свои собственные меры предосторожности, когда покидал Гам-
му много лет назад, маленькие штучки, которые были бы потревожены другим
человеком. Ничто не было передвинуто.
- Харконненовский не-глоуб?
- Очень древний, но все палаты так и остались неприкосновенными и ра-
ботающими.
- Как насчет еды, воды...
- Все, чего ты только захочешь или пожелаешь, ты найдешь там, в нул-
лентропных ларях, в самой сердцевине не-глоуба.
Тег и Патрин составляли свой план, надеясь, что им никогда не придет-
ся использовать этот аварийный ход, хотя и тщательно оберегали свой сек-
рет, пока Патрин закладывал в память Тега тайный путь к открытию своего
детства.
Позади Тега Лусилла споткнулась о корень и чуть задохнулась.
"Мне бы следовало ее предостеречь", - подумал Тег. Данкан явно следу-
ет за Тегом по звуку. Лусилла - настолько же явно - в основном сосредо-
точена на своих собственных мыслях.
"Схожесть ее лица с лицом Дарви Одраде феноменальна", - сказал сам
себе Тег. Там, в Оплоте, увидев двух женщин бок о бок, он увидел и раз-
личия, наложенные разницей в возрасте. Юность Лусиллы проявлялась в том,
что в ней было больше подкожного жира, лицо помягче. Но голоса! Тембр,
выговор, нюансировка - общий отпечаток манеры разговаривать Бене Джессе-
рит. В темноте их было бы невозможно отличить друг от друга.
Зная Бене Джессерит так, как знал он, Тег отлично понимал, что это не
случайно. Учитывая, как заботился Бене Джессерит о дублировании и даже
повторном дублировании своих отборных генетических линий ради сохранения
ценного материала, где-то у этих двух женщин должно было быть пересече-
ние общего предка.
"Атридесы, все мы", - подумал он.
Тараза не открыла ему своего замысла насчет гхолы, но работа по осу-
ществлению этого замысла дала Тегу доступ к все большему его постижению.
Не точная модель, но он уже начинал ощущать все контуры.
Поколение за поколением Орден вел дела с Тлейлаксом, покупал гхол Ай-
дахо, готовил их здесь на Гамму - только для того, чтобы их убивали. Все
время выжидая нужного момента. Это смахивало на жестокую игру - и игра
эта достигла своей самой критической точки, потому что на Ракисе появи-
лась девушка, способная управлять червями.
Сама Гамму должна быть частью этого замысла. Келаданские приметы по
всей планете. Данианская утонченность, наслоившаяся на древнее вар-
варство. Что-то другое, чем население, вышедшее из данианского убежища,
где бабушка Тирана, леди Джессика, доживала свои дни.
Тег видел явные и неявные приметы во время своего первого разведыва-
тельного объезда Гамму.
БОГАТСТВО!
Свидетельства ему повсюду - только глаза имей. Оно обволакивало их
мироздание, двигаясь наподобие амебы, просачиваясь в любое место, где
только можно пристроиться. Богатство из Рассеяния на Гамму, понимал Тег.
Богатство столь великое, что немногие подозревали (или могли вообразить)
его размеры и могущество.
Он резко остановился. Приметы ландшафта перед его глазами требовали
полного внимания. Перед ними был обнаженный выступ голой скалы, опреде-
ляющие его пометки были помещены в память Тега Патрином - это был один
из самых опасных переходов.
"Никакие пещеры или густые заросли не скроют вас. Держите наготове
одеяла".
Тег извлек одеяло жизнеутаивающего поля из своего рюкзака и перекинул
через руку. Потом показал, что им следует продолжать путь. Когда он дви-
нулся, темное плетение полеобразующей ткани защитного одеяла зашелестело
с присвистом о его тело.
"Лусилла становится все менее загадочной", - подумал он. Так и хоте-
лось добавлять "леди" перед ее именем. Леди Лусилла. Нет сомнения, что
для нее это звучало бы приятно. Немногие, титулованные подобным образом.
Преподобные Матери встречались сейчас, когда Великие Дома стали возрож-
даться из долгого упадка, наложенного на них Золотой Тропой Тирана.
Лусилла, соблазнительница, Геноносительница.
Все женщины в Ордене были специалистками по сексу. Мать Тега еще в
юности обучила его тому, как работает эта система, подбирая местных жен-
щин отборной селекции, развивая и оттачивая его чуткость к приметам,
проявлявшимся и в нем, и в женщине. Прививать такую чувствительность без
ведома и надзора Дома Соборов было запрещено, но мать Тега была одной из
еретичек Ордена.
"Тебе это понадобится, Майлз".
Несомненно, в ней была некая сила провидения. Она вооружила его про-
тив Геноносительниц - специалисток, владеющих искусством бесконечно уси-
ливать оргазм, бессознательными связями привязывая мужчину к женщине.
"Лусилла и Данкан. Оттиск на ней станет оттиском и на Одраде".
Тег почти услышал, как щелкнув, плотно соединились друг с другом все
кусочки в его мозгу. Тогда, что же насчет этой молодой девушки на Раки-
се? Обучит ли Лусилла технике соблазнения закодированного ею ученика,
вооружит ли его возможностями заманить ту, что управляет червями?
"Недостаточно данных для первичной компутации".
Тег помедлил в конце опасного открытого прохода через скалы. Он убрал
одеяло и закрыл свой рюкзак. Данкан и Лусилла ждали вплотную позади не-
го. Он испустил тяжелый вздох. Одеяло всегда его беспокоило - оно не об-
ладало отражающими силами полного боевого защитного поля, и если в него
попадал лазерный луч, то последующий быстрый огонь становился смертонос-
ным.
"Опасные игрушки!"
Вот как теперь Тег классифицировал такие вооружения и механические
приспособления. Лучше полагаться на свои мозги и тренированное тело, на
пять подходов Бене Джессерит, которым научила его мать.
"Пользуйся инструментами только тогда, когда они совершенно необходи-
мы, чтобы усилить плоть", - таково учение Бене Джессерит.
- Почему мы останавливаемся? - прошептала Лусилла.
- Я прислушиваюсь к ночи, - ответил Тег.
Данкан - его лицо казалось призрачным пятном в звездном свете, просе-
янном сквозь деревья - поглядел на Тега. Тег действовал на него успокаи-
вающе. "Где-то в моей недостижимой памяти хранятся черты этого лица, -
подумал Данкан. - Я могу доверять этому человеку".
Лусилла заподозрила, что они остановились здесь потому, что старое
тело Тега требовало отдыха, но она не могла заставить себя сказать это.
Тег утверждал, что в его плане бегства есть способ доставки Данкана на
Ракис. Очень хорошо. Вот все, что в данный момент имело значение.
Она уже сообразила, что убежище, бывшее их целью, должно быть чем-то
вроде не-корабля или не-палаты. Ничто другое не подходило. Каким-то об-
разом ключом к этому являлся Патрин, который, по намекам Тега, и проло-
жил маршрут их бегства.
Лусилла первой поняла, как Патрин должен будет заплатить за их
бегство. Патрин был самым слабым звеном. Он оставался позади, там, где
Шванги могла его захватить. Схватить приманку, это неизбежно. Только ду-
рак мог считать, будто Преподобная Мать уровня Шванги будет не в состоя-
нии вытрясти все секреты из простого мужчины. Шванги даже не понадоби-
лось бы тяжелое убеждение. Тонкое использование Голоса и тех болезненных
форм допроса, которые остаются монополией Ордена - коробочка мучений и
давление на нервные узлы - вот все, что ей потребуется.
И Лусилле уже тогда стало ясно, куда заведет Патрина его преданность.
Как же Тег мог быть настолько слепым?
ЛЮБОВЬ!
Долгие узы доверия между двумя мужчинами. Шванги будет действовать
быстро и жестоко. Патрин это понимал. Тег просто не сделал соответствую-
щих выводов из своего знания Патрина.
Голос Данкана вывел ее из этих мыслей.
- Топтер! Позади нас!
- Быстро! - Тег выхватил одеяло из рюкзака и набросил его на них. Они
скорчились в пахнущей землей тьме, прислушиваясь к орнитоптеру, пролета-
ющему над ними. Он не замедлил и не вернулся.
Когда они окончательно убедились, что их не засекли, Тег опять повел
их по следу памяти Патрина.
- Это был охотник, - сказала Лусилла. - Либо они заподозрили, что
мы... либо Патрин...
- Побереги свои силы для ходьбы, - огрызнулся Тег.
Она не стала на него давить. Они оба знали, что Патрин мертв. Спор об
этом только измотает.
"Этот ментат глубоко копает", - сказала себе Лусилла.
Тег был сыном Преподобной Матери, и мать подготовила его свыше дозво-
лительных пределов, прежде чем Орден забрал его в свои руки. Неизвестные
возможности таились здесь не только в гхоле.
Тропа шла, петляя взад и вперед - тропа дичи, карабкающейся по крутым
склонам через густой лес. Звездный свет не проникал сквозь деревья.
Только чудесная память ментата безошибочно вела их по тропе.
Лусилла ощутила угольную крошку под ногами. Она прислушивалась к дви-
жениям Тега, считывая их, чтобы двигаться как и он.
"До чего же молчалив Данкан, - подумала она. - До чего же замкнут сам
на себя". Он повинуется приказам. Он следует туда, куда Тег их ведет.
Она ощущала, на чем основывается покорность Данкана. Он держит совет сам
с собой. Данкан повинуется, потому что его устраивает повиноваться - по-
ка что. Бунт Шванги посеял некую яростную независимость в этом гхоле.
Так что же свое вмонтировали в него тлейлаксанцы?
Тег остановился на ровном месте под высокими деревьями, чтобы пере-
вести дух. Лусилла услышала, как он глубоко дышит. Это еще раз ей напом-
нило, что ментат - глубокий старик, слишком старый для таких упражнений.
Она тихо проговорила:
- С тобой все в порядке, Майлз?
- Я скажу, если со мной что-то будет не в порядке.
- Сколько нам еще? - спросил Данкан.
- Осталось совсем мало.
Вскоре он опять повел их сквозь ночь.
- Мы должны поспешить, - сказал он. - Этот седловой хребет - послед-
ний отрезок пути.
Теперь, когда он принял факт смерти Патрина, мысли Тега повернулись,
как стрелка компаса, к Шванги, к тому, что она должна сейчас испытывать.
У Шванги должно быть ощущение, словно ее мир рушится вокруг нее. Беглецы
выиграли четыре ночи! Люди, которые могли провести Преподобную Мать,
способны на что угодно! Разумеется, беглецы, вероятней всего, уже поки-
нули планету. Не-корабль. Но если...
Мысли Шванги будут полны таких "если".
Патрин был слабейшим звеном, но Патрин хорошо усвоил науку удаления
слабых звеньев, усвоил от своего командира - Майлза Тега.
Тег, быстро встряхнув головой, смахнул влагу со своих глаз. Насущная
необходимость требовала той глубокой внутренней честности, которой он не
мог избежать. Тег никогда не был хорошим лжецом, даже перед самим собой.
Еще в самом начале своей подготовки, он осознал, что его мать и другие,
занятые его воспитанием, укоренили в нем глубинную внутреннюю честность.
"Приверженность кодексу чести".
Сам кодекс, когда он распознал его в себе, привлек восхищенное внима-
ние Тега. Он начинался с признания, что люди не сотворены равными, что
врожденные способности у всех различные, и что события в жизни с ними
случаются различные. Это и формирует людей с различными целями и способ-
ностями.
Повинуясь этому кодексу, Тег рано понял, что он должен строго соблю-
дать иерархию, и с достоинством встретить момент, когда не сможет прод-
вигаться дальше.
Воспитание, обусловленное этим кодексом, глубоко сидело в нем. Он ни-
когда не мог найти его окончательных корней. Этот кодекс был частью са-
мой человеческой сущности Тега, что с неимоверной силой ограничивало
рамки дозволенного стоящим выше и ниже него в иерархической пирамиде.
"Ключевой символ - верность".
Верность распространялась вверх и вниз, повсюду, где находила достой-
ное себя пристанище. Такую верность осознавал Тег в себе. Он не сомне-
вался, что Тараза будет поддерживать его во всем, кроме ситуации, когда
потребуется принести его в жертву ради выживания Ордена. И это будет,
само по себе, правильным. Это будет тем, на чем, в конце концов, покоит-
ся их общая верность.
