Виннипег, меня высадили в Канзас-Сити ровно через шестьдесят минут. И из
той машины, которую использовали для этого, пассажир видеть ничего не
может.
Исходя из геометрии, географии и простого знания возможностей машины,
новая резиденция босса должна была находиться где-то в районе Де-Мойна -
но в данном случае "где-то в районе" обозначало окружность радиусом
примерно в сто километров. Я не пыталась гадать. Я также не гадала по
поводу того, кто из нас действительно знал местонахождение резиденции. Это
знали только те, кому было нужно, и пытаться предположить, как босс
устраивал такие вещи, значило зря терять время.
В Восточном Сент-Луисе я купила легкую накидку с капюшоном, маску из
латекса, выбрав не самую уродливую. Потом я старательно выбрала первый
попавшийся терминал. Я была почти уверена, что на босса снова напали, и на
этот раз его разгромили, и не запаниковала я только потому, что я обучена
не паниковать, пока обстановка не разрядится.
В маске и с капюшоном на голове я набрала последний код. С тем же
результатом, и снова терминал не выключался. Я повернулась спиной к
камере, сняла маску и бросила ее на пол, медленно вышла из кабины,
свернула за угол, на ходу сняла накидку, сложила ее, засунула в мусорный
ящик, вернулась в Сент-Луис...
...где я нагло воспользовалась своей кредитной карточкой Имперского
банка Сент-Луиса, чтобы оплатить дорогу подземкой до Канзас-Сити. Час
назад в Литл-Рок я использовала ее без колебаний, но в то время я даже не
подозревала, что с боссом что-то случилось - честно говоря, у меня была
"религиозная" убежденность в том, что с боссом ничего не может случиться
("религиозный" = абсолютная вера без доказательств).
Но теперь я была вынуждена действовать, основываясь на предположении,
что с боссом действительно что-то случилось, а это включало в себя
возможность того, что моя карточка "Мастер чардж" из Сент-Луиса (выданная
по кредиту босса, а не по моему) могла в любой момент испортиться. Я могла
вставить ее в приемную щель, чтобы заплатить за что-нибудь, и там ее сжег
бы разрушающий разряд, когда машина распознала бы номер.
Так что через пятнадцать минут я была в четырехстах километрах
оттуда, в Канзас-Сити. Со станции подземки я не вышла. Я сделала
бесплатный звонок из справочной насчет движения на линии Канзас-Сити -
Омаха - Сиу-Фолз - Фарго - Виннипег, и узнала, что до Пембины на границе
все работает, как обычно, дальше движения нет. Через пятьдесят шесть минут
я была у границы с Британской Канадой прямо к югу от Виннипега. Была еще
только середина дня. Десять часов назад я выбралась из долины Миссисипи и
беспечно думала о том, попала ли я в Империю, или меня отнесло течением
назад в Техас.
Теперь я хотела выбраться из Империи даже больше, чем до этого хотела
в нее попасть. Пока что мне удавалось опережать на шаг Имперскую полицию,
но я не сомневалась в том, что им хочется поговорить со мной. Я с ними
говорить не хотела, потому что слышала рассказы о том, как они проводят
расследования. Ребята, которые допрашивали меня в последний раз, были
умеренно грубыми... но Имперская полиция славилась своим умением выжигать
мозги жертвы.
19
Четырнадцать часов спустя я была всего в двадцати четырех километрах
на восток от того места, где мне пришлось сойти с подземки. Час из этого
времени я потратила на покупки, почти час на еду, больше двух часов на
подробную консультацию специалиста, шесть чудесных часов на сон и почти
четыре часа на осторожное движение на восток параллельно границе, не
приближаясь к ней - а теперь был рассвет, и я все же к ней приблизилась и
шла вдоль нее, изображая утомленного ремонтника.
Пембина - это всего лишь деревня; чтобы найти специалиста, мне
пришлось вернуться в Фарго - быстрая поездка на местной капсуле.
Специалист, которого я искала, был того же сорта, что и "Художники, лтд."
в Виксберге, за исключением того, что подобного рода предприниматели в
Империи не рекламируют себя; чтобы найти его, потребовались время и
некоторые расходы. Его контора была в центре города около Мэйн-авеню и
Юниверсити-драйв, но она находилась под прикрытием более традиционных
фирм; заметить ее было нелегко.
На мне все еще был светло-синий неоденимовый комбинезон, в который я
была одета, когда прыгала с "Поездки в Эм-Лу", не из какого-то особого
пристрастия к нему, а потому что цельнокроенный синий костюм из грубого
материала - это практически универсальная одежда. Он пройдет даже на
Эл-Пять или в Луна-Сити, где вероятнее всего встретить монокини. Добавьте
шарф, и разумная домохозяйка выйдет так за покупками; возьмите "дипломат",
и вы уважаемый бизнесмен; сядьте на корточки с карандашами в шляпе, и это
будет одежда нищего. Так как он мало пачкается, легко стирается, не мнется
и почти не снашивается, он идеален для курьера, которая хочет сливаться с
окружающей обстановкой и не терять время или место на одежду.
К этому комбинезону была добавлена грязная кепка с эмблемой "моего"
профсоюза, поношенный ремень со старыми, но пригодными к работе
инструментами, на одном плече висел патронташ с запасными звеньями, а на
другом - паяльная лампа для их установки.
Все, что я имела, было сильно изношено, включая мои перчатки. В
правом набедренном кармане у меня были старый кожаный бумажник с
документами, по которым я была Ханной Дженсен из Мурхэда. Старая газетная
вырезка показывала, что в школе я была чир-лидером; в запятнанной карточке
Красного Креста было указано, что моя группа крови - 0, резус
положительный, подгруппа 2 (так оно и было на самом деле) и отмечала, что
я заработала свой галлоновый значок - но, судя по датам, я не сдавала
кровь больше шести месяцев.
Другие мелочи давали о Ханне более широкое представление; у нее была
даже карточка "Виза", выданная "Мурхэд сэйвингс энд лоан компани" - но на
этой вещи я сэкономила боссу больше тысячи крон: так как я не собиралась
использовать ее, на ней не было невидимой магнитной подписи, без которой
кредитная карточка - просто кусок пластика.
Только рассвело, и у меня было, по моим подсчетам, максимум три часа,
чтобы пролезть через заграждение - всего лишь, потому что потом начинали
работать настоящие ремонтники, а мне очень не хотелось встретиться с одним
из них. За это время Ханна Дженсен должна исчезнуть... возможно, чтобы
снова возникнуть к вечеру для последней попытки. К сегодняшнему дню я
потратила все; наличных крон у меня больше не было. Да, у меня еще
оставалась имперская кредитная карточка - но я очень опасаюсь электронной
слежки. Не зацепили ли три моих вчерашних звонка боссу с одной карточкой
какую-нибудь подпрограмму, с помощью которой меня можно идентифицировать?
Вроде бы, мне сошло с рук использование карточки для оплаты поездки на
подземке сразу после этого... но избежала ли я все электронные ловушки? Я
не знала этого, и выяснять мне не хотелось - я только хотела пробраться
через это заграждение.
Я неторопливо прогуливалась вдоль заграждения, сопротивляясь сильному
соблазну выйти из роли и побежать. Я искала место, где смогу перерезать
заграждение, не опасаясь быть замеченной, вопреки тому факту, что по обе
стороны заграждения земля была выжжена примерно на пятьдесят метров. Мне
пришлось это учесть; мне был нужен участок границы, прикрытый вдоль
выжженной полосы деревьями или кустарниками наподобие нормандской
изгороди.
В Миннесоте нет нормандских изгородей.
В северной Миннесоте почти нет деревьев - во всяком случае, вдоль
того участка границы, который я обследовала. Я разглядывала часть
заграждения, пытаясь уговорить себя, что широкое открытое пространство и
никого в поле зрения ничем не хуже зарослей, когда заметила полицейскую
машину, медленно плывшую вдоль заграждения на запад. Я помахала им рукой и
потащилась дальше на восток.
Они развернулись, подлетели ко мне и сели, метрах в пятидесяти от
меня. Я повернула, пошла в их сторону и подошла к их машине как раз когда
из нее выбрались двое полицейских, и тут я увидела (черт, черт, черт), что
у них форма не провинциальной полиции Миннесоты, а империалов.
Полицейский обратился ко мне:
- Что ты здесь делаешь так рано?
Его тон был агрессивным; я ответила так же. - Пока вы мне не
помешали, я работала.
- Чушь собачья. Вы начинаете работать в восемь.
Я ответила:
- Черта с два, умник. Это было на прошлой неделе, А теперь две смены.
Первая начинает с рассветом. В полдень пересменка; вторая смена работает
до темноты.
- Нам никто не сообщил.
- Хочешь, чтобы суперинтендант послал письмо тебе лично? Скажи мне
свой номер, и я передам ему твои слова.
- Полегче, девочка. Мне ничего не стоит засадить тебя за решетку.
- Давай. Я отдохну денек... пока ты будешь объяснять, почему этот
участок не обслуживался.
- Заткнись. - Они полезли назад.
- Эй, придурки, у вас косячка не найдется? - спросила я.
Водитель сказал:
- Мы не курим на дежурстве, и тебе тоже нельзя.
- Сопляк, - вежливо ответила я.
Водитель начал отвечать, но его помощник захлопнул люк, и они
взлетели - прямо над моей головой, мне даже пришлось пригнуться. По-моему,
я им не понравилась.
Я вернулась к заграждению, сделав вывод, что Ханна Дженсен не была
настоящей леди. Ей не следовало грубо разговаривать с полицейскими только
потому, что они так отвратительны. Даже черные вдовы, вши и гиены имеют
право на существование, хотя я никогда не понимала, почему.
Я решила, что мой план не был хорошо продуман; босс бы его не
одобрил. Перерезать заграждение среди бела дня было бы слишком
подозрительно. Лучше выбрать место, потом спрятаться, а когда станет
темно, вернуться туда. Или провести ночь, обдумывая план номер два:
проверить возможность пробраться под заграждением по реке Розо.
План номер два меня не слишком прельщал. Вода в низовьях Миссисипи
была достаточно теплая, но в этих северных реках даже трупу станет
холодно. Я проверила это вчера в Пембине. Бр-р-р! Только в крайнем случае...
Так что выбери часть заграждения, реши точно, как его перерезать,
потом попытайся найти деревья, закопайся в хорошие теплые листья и жди
темноты. Отрепетируй каждый шаг, чтобы потом пройти через заграждение как
моча сквозь снег.
В этот момент я поднялась на небольшой пригорок и столкнулась лицом к
лицу с другим ремонтником, мужского пола.
Если чувствуешь себя неуверенно, атакуй. - Что ты здесь делаешь,
парень?
- Я обхожу заграждение. Свой участок заграждения. А что ты делаешь,
сестренка?
- О, ради Бога! Я тебе не сестра. И ты не на том участке, или не в
той смене. - Я с тревогой заметила, что у этого разодетого обходчика есть
рация. Да, я слишком недолго занималась этой работой; я все еще училась.
- Ни черта, - ответил он. - По новому расписанию я заступаю на
рассвете; сменяют меня в полдень. Может быть, ты, а? Да, так оно,
наверное, и есть; ты неправильно прочитала расписание. Я лучше вызову
диспетчерскую.
- Попробуй, - сказала я, подходя к нему ближе.
Он помедлил. - С другой стороны, может быть... - я медлить не стала.
Я не убиваю всех, с кем у меня возникают разногласия, и я не хочу,
чтобы кто-нибудь, кто читает эти мемуары, так подумал. Я даже не сделала
ему больно, разве что временно и не очень сильно; я просто довольно
внезапно уложила его спать.
Лентой, рулон которой висел у меня на поясе, я обмотала ему за спиной
руки и связала лодыжки. Если бы у меня был широкий лейкопластырь, я бы
